Бархан боялся. Бархан злился, но понимал одно. Галактионов молод… Слишком молод, но уже силен. Пусть о нем могут говорить, что он не настоящий Галактионов. Но это неправда. Он вел себя так же дерзко, как и в прошлом его родственники. Бархан уже принял для себя решение. Уничтожить его и весь Род любой ценой. Пока не поздно… Пока еще можно… Он уже не тот, что раньше, и теперь сможет для этого воспользоваться любыми способами. Жаль только, что его меча больше нет, только позор… В какой-то момент мужчина поднял руки к небу и порывами песка сделал больше двух сотен тончайших порезов по всей длине своих рук. Раны медленно начинают наливаться кровью и вспыхивают красными и синими всполохами, рисуя причудливые узоры.
— Печать демона пустыни! — кричит Бархан. — Призываю вас слуги! Явитесь на мой зов!
Рядом с ним открываются два портала, из которых тут же появляются две длинные и изуродованные фигуры. Они напоминали людей лишь издалека. Раньше их тела были синими, а теперь полностью серыми, и рога у простых джиннов отсутствовали. Но у проклятых как раз были сосредоточением их силы.
— Пр-и-были… — замогильным голосом говорит один из них. — Жде-е-м твоего приказа…
Бархан усмехнулся. Не думал он, что прибегнет к такому способу. Когда-то он сумел их одолеть и поработить. Что для обычных людей было сродни подвигу. Но сегодняшние события требуют сильных и волевых решений.
— Уничтожить весь Род Галактионовых! А его сына доставить ко мне! — дал он команду. — Вот его энергетический слепок, — передал он им сферу. — Вернуть мой меч! — подумав, добавил он.
— Одна задача… Одна цель… Шесть тысяч душ оплата… — безразличным голосом прошептали проклятые джинны.
Бархан скривился.
— Плевать на меч! Уничтожить моего врага!
Джинны пропали, даже не попрощавшись, а он улыбнулся. Бархан понимает, что вряд ли они смогут убить вообще всех. Но если смогут похитить наследника Галактионова, то он будет рад. А если еще убьют женщин, то вообще замечательно. Тогда он поселит его наследника у себя в городе, и его гордость будет восстановлена. Сын Галактионова будет его личной прислугой.
На таких мыслях Бархан ещё раз улыбнулся и продолжил свою медитацию.
— Поздравляю, дорогая! — с радостным визгом бросилась Анна на шею Кате, а та стояла и не могла ничего ответить.
По щекам Кати стекали слезы, и она была шокирована, смотря то на нас, то на артефакт, который определяет беременность.
Катя была беременна, как я и говорил. В прошлой жизни я многие виды удовольствия смог ощутить на себе. Например, та приятная усталость, которая приходит после тяжелых битв, в которых ты победил. Или яблоки королевского древа Альхнкурай. Одно яблоко могло стоить, как баронство в этом мире. Их вкус был настолько волшебным, что невозможно передать словами. А про элитные марки алкоголя я вообще молчу. Хотя, должен сказать, в этом мире с ним всё похуже. У нас пили больше и без никаких последствий. А вот в этом мире алкоголь очень паршиво влияет на людей. Там люди были другими и знали магию. Легко лечилась любая зависимость от него, да и тяжело было заработать такую страшную вещь. Потому что люди были сильнее, и алкоголь их не брал и не похищал души.
Слегка я отвлекся. Мысли мои были о другом. Многое я испытал, и скажу честно, все приедается. Но вот я, можно сказать, становлюсь отцом во второй раз, и это чувство мне пока не надоедает. Радость вперемешку с легким азартом. Жаль, что мои братья Охотники не могут познать такого. А сколько счастья было в глазах у Анны. Катя вот даже не радуется, ведь до сих пор не может отойти от шока. Но её прекрасно можно понять. Она уже давно свыклась с мыслью, что матерью ей не стать. А тут вышел сюрприз.
— Беременна… — тихо повторяла она, рыдая.
— Поздравляю! — я подошел к ней и обнял. — Когда твоему отцу скажем?
— ТОЧНО! ОТЕЦ! БРАТ!!! — в один момент подорвалась она и выбежала из комнаты. — Я должна им сообщить!
— Дорогой… Как думаешь, а у целителей бывают проблемы с сердцем? — подошла ко мне Анна и приобняла.
— Думаю, у всех бывают… А что?
Не сразу я сообразил, о чем она говорит.
— Как бы у Ивана Васильевича от такой радостной новости не остановилось сердечко.
Как говорят, умная мысль приходит не в одну голову. Через минут пять вернулась Катя и сказала, что боится ему звонить. Поэтому позвонила брату, но тот потерял сознание от этой неожиданной новости. Дальше она говорила уже со Светланой, та что бывшая Морозова.
— Тут нужно подумать, как всё сделать, — сказала Анна. — Возможно, нам стоит лично с ним встретиться.
— Согласен… Давайте так и сделаем, если Катя будет не против, — поддержал я идею Анны.
В общем, так мы и сделали. А чтобы не испортить сюрприз, не стал откладывать в долгий ящик, и сразу отдал приказ Волку приготовить мне транспорт. И судя по тому, что Волк прибежал ко мне максимально быстро, по армейски, то у него совсем скоро тоже может быть пополнение в «расположении». Об этом говорил едва заметный след на щеке от красной помады. Когда Волк узнал, что мы летим к Андросову лично, то успокоился и сказал, что сейчас всё быстро подготовит. Конечно, лететь на истребителях было нельзя, а потому взяли самолет. Антоху оставили на попечении Иннокентия, решили не нагружать его перелетами. Впрочем, мы почти никого с собой не взяли. Только по одной горничной для девушек и небольшой, но очень зубастый, отряд гвардейцев.
Весь перелет прошел в отличной атмосфере. За всей этой войной я в последнее время стал слишком мало времени уделять своим женам. Пока летели, посмотрели новый модный фильм, который сейчас в высшем обществе, среди дам, имеет повышенную репутацию под названием — «Не бегай, Форест». Девушки плакали. А я зевал, не понимая, что тут такого. Ну, пытались девушки заарканить себе молодого и красивого аристократа, а он вечно от них убегал. Обычная ведь ситуация? Может я не вдавался в переживания, так как болел как раз за того самого Фореста. Кстати, это был один из тех немногочисленных раз, когда Шнырька вылез к нам, и лежа, тоже смотрел фильм вместе с нами. Девушкам он нравился, а они, кажется, все больше и больше нравились ему. Еще бы… Лежит себе маленький наглец, а его с двух сторон подкармливают.
— Малыш, кажется, очень голодный, раз у него такой аппетит. Пойду и принесу ему ещё зефирок, — волновалась Анна.
— А я тогда попить ему принесу, — поддержала её Катя.
Шнырька весь полет опасливо косился на меня и, наверное, молился всем своим богам в надежде, что я не закрою эту лавочку невиданной щедрости. Но я не стал ничего предпринимать. Ладно, пусть балуют, ведь тут радуется не только Шнырька, но и мои жены. Не обошлось и без разговоров. Их было много. У меня наконец было достаточно времени, чтобы рассказать им о своих приключениях, и делал я это достаточно честно. Все меньше и меньше вещей я скрывал от них. Удобно жить в обстановке, где не нужно хранить два чемодана секретов.
Но самое интересное произошло, когда мы прилетели в столицу и двинулись в имение Андросовых. Еще на подьезде за несколько километров с нами связался начальник охраны и спросил, кто мы и зачем тут. Ведь машина у нас была без герба. Но когда услышал, что это Галактионов с женами, то тут же извинился и дал отбой группе захвата, которая уже выехала.
— Что, доченька? Не получился у тебя сюрприз, да? — усмехнулся Иван Васильевич, стоя на пороге, как радушный хозяин.
Он настолько нас не ждал, что был в домашнем халате и в тапочках.
— Вижу, у вас тут охрана на высоте, — вмешался я в разговор. — Еще подъехать не успели, а нас уже вели.
Хотя, на самом деле, вел их я, благодаря Шнырьке, и даже думал сломать средства связи всем, чтобы не смогли сообщить о нашем прибытии.
— А то! — засмеялся он. — Не люблю я, знаете, сюрпризы, особенно в такое время.
— Точно не любите? — усмехаюсь я.
Но тут вперед выходит Катя.
— Пап… У меня для тебя есть одна новость… Ты только не волнуйся… Хорошо? Я… я… беременна! — набравшись смелости, говорит она ему и протягивает ему артефакт, показывающий, что это так.
— Эмм… — только и говорит он, а затем умирает.
Ну, как умирает. Сознание теряет, и заваливается назад. Но в тот момент всем показалось, что он умер.
— В-Р-Р-Р-Р-Р-А-А-А-А-А-Ч-А-А-А-А-А!!! — кричит одна из дородных теток, из числа прислуги.
— Зачем? — наигранно удивился я. — Вот же врач! Только чего он прилег?
Ну, не удержался, что поделать. Интересно… А когда придет в себя, Андросов-старший вспомнит, почему вырубился? Или его можно будет ещё один раз обрадовать?
Императорский Дворец
Ночь
Покои Елизаветы
Лиза сидела за своим пурпурным трюмо, и внимательно разглядывала себя в зеркало. События последних дней не прошли для неё бесследно, как ей казалось. Под глазами вырисовывались крупные мешки, а лицо потеряло былую красоту.
— А ведь… Я сама в этом виновата… — тяжело вздохнула она.
События с Ольгой, конечно, слишком подкосили её, но и других новостей было предостаточно.
Персия не просто вступила в игру… Она объявила для себя делом чести уничтожение Империи. И хотя сама она ничего сделать не может, но теперь вся персидская мощь постепенно начинает работать на врагов. Таким образом, были уже сведения, что персидские боевые самолеты замечены на фронте. Это не могло не волновать… А еще тревожные новости поступают из Эпицентра. Там большое количество незакрытых Разломов начинают просто взрываться потоком тварей. Сейчас снова брошены большие силы для устранения этой проблемы, и даже запрошена помощь у союзной Японии.
Словно этого было мало, еще шла зачистка в Арктике. Туда постоянно и плавно уходили силы и ресурсы. Пока Серых осталось достаточно мало, как в былые времена, но нужно успеть уничтожить их как можно больше. Эти все ошибки, которые были допущены, учтены, и идет строительство настоящей крепости, пусть и хуже, чем у Галактионова, но все равно прошлая, словно детский замок на песке, по сравнению с этим. Были и хорошие новости. Морозов, раз за разом, отчитывался о своих победах и о том, что врага удается откинуть. Как и Годарт на востоке. Только слишком много этих врагов.