Все народы здесь стоят того,
Что мы все воплотили на свет.
Благодарный низкий поклон
От самой могущественной в мире!
Вот так всегда – всякая ерунда лезет в голову, а что-то нужно – поди вынь. Вот знать бы формулу виагры или котировки акций в будущем – это же какой жизненный бонус. Но нет, Red Alert прет из меня.
Я практически дополз до знакомого мне здания Совмина, когда служивые подобрались. Ага, показался кортеж Брежнева – двое мотоциклистов, черная «Волга»-лидер с мигалкой, ЗиЛ, две замыкающие машины. Я подобрался, незаметно расстегнул кобуру, вставил затычки в уши. Сейчас все и узнаем. Андропов переживал, мол, что-то может пойти не так. Вот сейчас и проверим. Либо пан, либо пропал.
Как только ко мне приблизился правый мотоциклист, я вытащил «макаров» и бросился к нему наперерез. Сделал два выстрела в голову. Милиционер испугался, вильнул мотоциклом, после чего уронил его почти под колеса «лидера». Скорость была небольшая, и надо отдать должное водителям, «Волга» резко затормозила, охрана быстро достала пистолеты и начала стрелять холостыми прямо сквозь стекло. Правда в то место, где меня уже не было.
Водитель ЗиЛа прямо по инструкции, вывернул руль, втопил газ. Делал он все правильно, и у него почти получилось. Тяжелая машина въехала передними колесами на газон, почти развернулась, но, увы, села днищем на высокий бордюрный камень.
Задние автомобили попытались объехать и прикрыть собой ЗиЛ, но не успели. Я уже был возле двери, за которой сидел… нет, не Брежнев, разумеется. Того заранее предупредили о проверке и отправили в Кремль с другим кортежем. Генерал Захаров. Собственной персоной. В него почти в упор я и разрядил «макаров». А затем элегантным прыжком через капот ушел на газон.
Тут меня попытались захватить ошалевшие милиционеры из оцепления. Про пистолеты они забыли – решили использовать методы регби. То есть сбить с ног. Под невнятные крики я увернулся от одного, поднырнул под прыжок другого. Перекатом, пачкаясь о траву, проскользнул дальше, подскочил на ноги и притопил. Началась долгая погоня.
Словно марафонский бегун, я мчался по Сенатской площади в сторону колокольни Ивана Великого. Кремль был пуст – никаких туристов. Вот бы была потеха, если эту погоню заснял какой-нибудь иностранец.
– Стой!
Позади меня засвистел милицейский свисток.
Я промчался мимо Царь-пушки, оглянулся. Преследователи прилично отстали, надо еще поднажать. Возле Царь-колокола я резко повернул направо. Считай исполнил трюк из паркура. Милиционеры еще больше отстали, а я, проскочив между Архангельским и Благовещенским соборами, еще раз резко свернул в сторону деревьев, притаился за стволом большой елки.
Погоня, громыхая сапогами, пробежала мимо. Потом проехала одна из машин сопровождения. В открытом окне висел охранник «Девятки» с АКМом. Надо же, успели достать.
Все, что мне оставалось, это отряхнуться, вытереть пот со лба. Достать из кармана рыжий парик, очки. Слегка преобразиться. И спокойным шагом отправиться обратно на Сенатскую площадь.
Разбор полетов случился прямо в здании Совмина, в кабинете Андропова. Так сказать, не отходя от кассы.
Когда я заявился обратно, снова прошел усиленное оцепление к кортежу и помахал рукой Захарову, тот, конечно, обалдел. Сразу потащил меня к Юрию Владимировичу. Вот, дескать, полюбуйтесь. В кабинете уже были оба его зама – Цинев и Цвигун. Сразу после меня пришел и Алидин. Посмотрел на мой маскарад, покачал головой.
– Не ранен?
– Даже не поцарапался… – я посмотрел на форменные брюки. М-да… Вот они травой были испорчены напрочь. И ведь никто в оцеплении даже не обратил внимание!
– Что показала проверка? – коротко поинтересовался Андропов, поднимая трубку вертушки. Ага, докладывать собирается.
Захаров честно признался:
– Охраняемое лицо условно убито.
– Пробить защищенное стекло ЗиЛа обычными пулями невозможно, – буркнул Цинев.
– Будем считать, что Орлов стрелял бронебойными.
Все, кроме Цинева, покивали. Такое вполне возможно.
– Да, Леонид Ильич, Андропов… Да, учения закончились. Чем?..
Председатель КГБ посмотрел на нас долгим взглядом. На Захарова так и вовсе многообещающе.
– Учения закончились удачно, выявлены недостатки в охраняемом периметре, организации службы Девятого отдела. Будем срочно устранять. Нет, это никак не помешает возложению цветов к Могиле неизвестного солдата. Тут все по плану, вторая смена работает с вами.
Андропов положил трубку, раскрыл ежедневник.
– А теперь давайте к деталям.
Сидели долго. Я рассказывал по шагам, как проник на объект, объяснял, что покушения из огнестрела, да еще из толпы – самые опасные. Напомнил, что «Гром» уже полгода как успешно использует бронежилеты – почему бы не надевать их на Брежнева, Косыгина и других высших чиновников?
– Они не согласятся, – помотал головой Цвигун. – Я пробовал ваш этот Б1. Он тяжелый!
– Не обязательно постоянно носить, – пожал плечами я. – Сделайте шкалу опасности охраняемых лиц. Зеленая, оранжевая и красная. При нарастании угроз – усиливается защита. Добавляются машины охраны в кортеж, под пиджаки охраняемых лиц надеваются бронежилеты.
Тут я вспомнил про такую классную вещь, как раскрывающиеся дипломаты. Попросил листик у Андропова, быстро нарисовал, как обшить изнутри сумку бронепластинами, раскатывать ее, закрывая охраняемое лицо.
– Для гранат тоже можно сделать специальный раскладывающийся контейнер. Охранник скорее всего погибнет, но разлет осколков будет меньше, шансы спастись у остальных станут сильно выше.
Я нарисовал бронеконус, которым легко будет накрывать любую лимонку.
– Может, тебя к нам девятый забрать? – генерал Захаров побарабанил по столу пальцами. – Очень дельные предложения! Сразу подполковника дам! Соглашайся.
– Не отдам! – коротко произнес Алидин. – Кто «Гром» возглавит?
– На кону жизнь Леонида Ильича!
– Отряд «Гром» за полгода спас жизни с полусотни советских граждан! А Дубчек? А Мавзолей Ленина? А «Кобры», наконец… Нет, не отдам!
Начался спор, который прервал Андропов.
– Пока ничего менять не будем! Предложения оформить в письменном виде.
Юрий Владимирович повернулся ко мне:
– Направить на мое имя. Дальше решим – что в СпецНИИ для разработки, что пустить по Девятому управлению. Виктор Иванович, Орлову выписать премию за рацпредложения.
Алидин покивал, а я мысленно потер руки. Лишним деньги не будут – нам переезжать на днях в новую квартиру. Раз уж Андропов такой щедрый – отплачу за добро добром. Впишу еще в записку идею мобильной глушилки в кортеже. Орлов же по ВУС[6] специалист по РЭБ – вот и результат. После покушений с огнестрелом из толпы фугасы с радиовзрывателем – номер два по опасности. Надо готовиться.
С переездом нам очень помогла супруга Кожедуба – Вероника Николаевна. Увидев меня в коридоре с коробками и чемоданами, тут же, не реагируя на вялые протесты, принесла ведро со шваброй. Когда в квартиру поднялась округлившаяся Яна с фикусом в руках, она застала картину маслом – фактурная жена аса, повернувшись ко мне задом и наклонившись, мыла полы.
– Это что?!.
– Добрый день! – Вероника Николаевна обернулась, улыбнулась. – А вы, стало быть, Яна? Жена майора Орлова?
– Да, а вы…
– Познакомься, – вмешался я, отбирая на всякий случай фикус, – это четвертая звездочка нашего соседа – прославленного героя. Вероника Кожедуб.
– Откуда про четвертую звездочку узнал? – удивилась женщина.
– Ваня рассказал.
– И что он еще рассказал?
– Ну как вы познакомились. Он ехал в электричке, ему глянулась одна красавица. Подошел знакомиться, а она ни в какую…
– Истинная правда, – вздохнула Вероника Николаевна. – Моему тогда всего двадцать три года было. Молодой, низенький. В военной шинели, знаков различия не видно. Ну и говорил с украинским акцентом, стеснялся. А я москвичка, 10-й класс заканчиваю. С мальчиками ни разу не целовалась. Но он настойчивый был. Пригласил на танцы в полковой клуб. Пришла, идем по аэродрому, а Ване все встречные полковники и майоры честь отдают. Спрашиваю: это такая шутка? Молчит. Заходим в клуб, Ваня снимает реглан… А там такой иконостас! Тут-то все и стало понятно. А вы, Николай, чего награду не носите?
– Можно на «ты». Не положено, выдана секретным указом.
– А вы в каком году поженились? – поинтересовалась Яна, обходя квартиру. Супруга была тут в первый раз и прямо горела любопытством. Постучала каблучком по паркету, тряхнула тяжелой шторой. Сморщилась. Ясно, будем менять. С чего женщины начинают вить свое гнездышко? Правильно, со штор.
– В сорок седьмом. Ваня привел меня на полковое собрание, сказал, что хочет жениться. Однополчане меня уже знали, одобрили. На следующий день расписались. И уже больше двадцати лет душа в душу!
Женщины продолжили болтать, а я пошел заносить вещи. Пока таскал коробки, опять отчетливо понял, сколькими вещами я тут оброс. Что-то досталось от Орлова – например, костюм, фотоаппарат, радиоприемник ВЭФ. Чем-то снабдило государство – форма, сапоги, шинель, тренировочный костюм с большой надписью: «СССР». У Яны имущества было намного больше. Одних платьев штук шесть, зимние вещи, плюс постельные принадлежности и белье.
Когда я вернулся со второй ходки, в квартире уже была вторая швабра, Яна активно включилась в процесс мойки полов.
– Дорогая, ты же беременная. Давай я уберусь, а ты…
– А что я? – жена сдула челку с лица. – Чаи буду гонять? Беременность не болезнь!
На эту сентенцию Вероника одобрительно хмыкнула, послала меня в квартиру Кожедубов за стремянкой. Вытирать пыль с карнизов.
Приведя все комнаты в порядок и даже заправив постель, мы с Яной пригласили Веронику выпить чаю. У запасливой жены с собой была жестяночка цейлонского, ириски.