Он покосился на начальника аналитического отдела, сидящего за компьютером.
– А вы что скажете, Вилли?
Аналитик поправил очки и ответил:
– Сейчас! – после чего нажал на клавиатуре кнопку «Enter». По экрану монитора побежали картинки, фотографии, буквы, цифры. Специальная программа просканировала изображение в автоматическом режиме, и через секунду компьютер уже знал по фотографиям практически все о личном составе подразделения русских.
Имена, фамилии, музыкальные и сексуальные предпочтения, семейное положение, а также номера мобильных телефонов и других средств связи вплоть до адресов. Каждый из солдат до призыва в армию так или иначе засветился в социальных сетях, рассказал о своих пристрастиях, и вот теперь эти данные стали достоянием военных аналитиков. На их основании был нарисован психологический портрет отряда в целом и каждого солдата в отдельности.
Еще через секунду компьютер выдал, что против отряда зачистки майора Фридмана выступает разведывательно-диверсионный взвод, которым командует старший лейтенант Макаров, а командиром «трехсотых», обеспечивающих противовоздушную оборону, был опознан по голосу капитан Петров. В это же время другой компьютер просчитывал силу огневого удара взвода, «Тигра-34» и дивизиона «Бук-300».
Вся эта информация была выведена на экран отдельного монитора в форме графика и таблицы, которые тут же распечатали на бумаге.
Аналитик вручил генералу математическую раскладку предполагаемого боя и прокомментировал:
– Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что позиционный бой мы выиграем приблизительно с восьмидесятипроцентной вероятностью, но назад вернуться все равно никто не сможет, а значит, в стратегическом плане мы проиграем.
– Это еще почему? – встрял в разговор Кисенгер.
Аналитик посмотрел на генерала, но тот разрешаю-ще кивнул. Аналитик продолжил:
– В ста случаях из ста вертолет будет сбит «Буком» где-то на середине пути.
Кисенгер ругнулся:
– Черт побери! – и метнулся к телефону: – Свяжите меня со штабом «северных». Сейчас их отзовут.
Но генерал Джонсон остановил его:
– Бесполезно. Эта группа, скорее всего, действует сейчас самостоятельно.
– То есть как это самостоятельно? – не понял Кисенгер.
– А вот так. Без приказа сверху.
– Не понял, а «тигр»? Он же не является штатным средством передвижения этого подразделения?
– Ну, его они, видимо, угнали, – предположил Джонсон.
– Как так угнали? – непонятно на кого возмутился Кисенгер. – Это же армейское подразделение, а не банда из Гарлема.
Генерал Джонсон никак не отреагировал на его выпад. Он лишь дал знак аналитику, и тот отрапортовал:
– Психологический портрет обоих командиров с точностью до девяноста процентов дает право полагать, что они не являются образцом дисциплины и подчиняемо-сти вышестоящему командованию.
– Ну и что? Что это значит? – заикаясь, поинтересовался Кисенгер. – И что они вообще здесь делают?
– Это нам неизвестно, – ответил за аналитика Джонсон, который уже успел ознакомиться с распечаткой. – Но однозначно можно сказать, что они оказались на месте взрыва не случайно. И не приходится сомневаться, что будет гораздо хуже, если в такой обстановке кто-то попытается отдать им приказ отступить.
Аналитик немного помолчал и потом добавил:
– Скорее всего, они не отступят уже из чистого упрямства и будут драться.
– Драться? Но с кем? – спросил недоуменно Кисен-гер. – Там же нет ни одного человека.
Чуть пожав плечами, аналитик ответил:
– Ну и что? Это русские!
Кисенгеру было наплевать, какого они роду-племени. Он не понимал, как так можно пойти на смерть ни за что! Как так можно не выполнять и не реагировать на приказы вышестоящего начальства. И от этого он начал нервничать и раздражаться.
Кое-как подавив в себе приступ гнева, он заставил себя думать рационально. В конце концов, это их личное дело, за что и как умирать! Сейчас ему было важно понять, каким образом ему самому выполнить приказ фон Клюге, который звучал однозначно: «Зачистить территорию, чтобы ничто не напоминало более об этом странном источнике света, не допустить утечки информации, найти Султанова и любым способом изъять у него артефакт под названием „Золотое руно“».
Приказ был отдан им обоим, генералу Джонсону и Кисенгеру, но при этом фон Клюге уточнил:
– Вы лично, Гарри, отвечаете за исход операции! Имейте в виду, за вами пристально следят на самом верху!
В конце концов, поняв, что бессилен что-то придумать, он, как расстроенный школьник, спросил:
– И что же нам теперь делать?
Генерал Джонсон нахмурился:
– Если вы не возражаете, то я предлагаю завершить операцию. Если русские попали туда по собственному усмотрению, то их командование, скорее всего, откажется от них. И вчинять нам исков не будет. Мои же парни все сделают быстро. Немного пошумят, конечно, но зато потом будет тихо, и нам уже никто не помешает.
Кисенгер напряг уже начавшие разжижаться мозги. В словах генерала был резон.
– Мне все равно, – сказал он. – Главное, чтобы вопрос был решен.
Приняв эти слова за разрешение, Джонсон ответил:
– Секунду.
Схватившись за свой тяжелый подбородок, он приказал аналитику:
– Вилли, свяжите меня с майором.
Вилли оторвал взгляд от монитора и нажал кнопку вызова:
– «Гнездо» вызывает «Кукушку»! «Кукушка», ответьте, пожалуйста!
Через секунду в комнате раздался мужской голос с металлическими оттенками:
– «Кукушка» слушает!
Джонсон по инерции наклонился к микрофону, хотя этого и не требовалось. Чуткая аппаратура уловила бы его голос, даже если бы он использовал технику чревовещания.
– «Кукушка», как, готовы провести зачистку территории?
– За дополнительную плату, сэр. Сами понимаете, одно дело – мирное население, другое дело – профессионалы. Придется повозиться.
Джонсон вопросительно посмотрел на Кисенгера. Тот согласно кивнул и одними губами произнес:
– Любые расходы.
Джонсон снова посмотрел в сторону микрофона:
– О'кей, «Кукушка», ваш гонорар увеличен вдвое. Начинайте зачистку территории и помните о том, зачем вас туда направили.
– Да, сэр, помним! Не волнуйтесь, все сделаем в лучшем виде.
Почти сразу картинка на экране задрожала, и довольный генерал Джонсон посчитал своим долгом быстро объяснить Кисенгеру, что, по его мнению, происходило сейчас в зоне конфликта:
– Ну вот, сейчас все будет кончено. Видите, это начали работать пулеметы с вертолета. Они уже получили информацию об объектах и теперь работают практически без промаха, подавляя самые опасные очаги сопротивления.
На экране появилось изображение «тигра». Он был похож на громадного жука-носорога. Такой же приземистый, блестящий и вооруженный спаренными крупнокалиберными пулеметами, словно двумя мощными рогами. Они изрыгали в сторону вертолета мощные языки пламени. Пули от них высекали на объективе видеокамеры искры и оставляли на ней мелкие отметины.
Вертолет вздрогнул сильнее, и на мгновение экран заволокло дымом.
– О, – прокомментировал генерал. – Сработали са-монаводящиеся ракеты.
Когда дым рассеялся, «тигр» уже лежал на спине, вверх колесами, и свинцовые пули пулеметов вырвали из его каучуковых покрышек куски резины. Дрожь прекратилась, на экране замелькали фигурки роботов в камуфляжной окраске. Они двигались, как в компьютерной игре-стрелялке. Генерал Джонсон довольно хмыкнул, увидев, как слаженно и уверенно мазы начали передвигаться по пересеченной местности, прикрывая друг друга и выплевывая короткие языки пламени. В комнату ворвались звуки боя. Автоматы роботов коротко лаяли, и на них никто не огрызался. Большая часть выбралась на гребень воронки и стала поливать свинцом территорию вокруг себя.
– Вот видите, – показывая рукой на экран, начал свой рассказ Джонсон. – Почти никто не сопротивляется.
Но в следующее мгновение экран закрыло чье-то лицо, как будто кто-то заглянул прямо в глазок видеокамеры, потом по экрану побежали серые полосы, а звук боя запнулся на середине ноты.
Джонсон, довольный, заулыбался:
– Как я и ожидал, вертолет сбит ракетой «трехсотого», но это не может повлиять на исход боя, так как все мазы управляются автономно через спутник.
Он увидел побелевшее лицо Кисенгера и, поняв эту бледность по-своему, быстро разъяснил:
– Вы не волнуйтесь. После ночного инцидента мы немного перестраховались. И не стали посылать в зону людей. Пилот управляет машиной из соседнего зала, как и все остальные парни. Думаю, они уже закончили свое дело, а технику после заберет другой вертолет.
– Да плевать мне на то, что вы думаете! – рыкнул Гарри. – Что там дальше происходит? Вы видели лицо?
Это был Султанов.
И, срываясь на истерический крик, закончил:
– Не дай бог, если они его убьют. Мне он нужен живым, пока не…
Кисенгер запнулся на полуслове и, потрясая руками в воздухе, уставился на Джонсона:
– Вы меня понимаете?
Джонсон согласно кивнул и коротко приказал аналитику:
– Картинку со спутника. Живо!
Вилли побегал пальцами по клавиатуре, и на экране снова появилось изображение города и поля боя, правда, несколько с иного ракурса и менее четкое. Вилли подкрутил резкость и от неожиданности ойкнул.
Джонсон тоже не удержался и громко выругался:
– Oh, shit![1] Что там происходит? Не могу в это поверить!
Первое, что они увидели, был приземистый «тигр», снова стоящий на своих колесах и грозящий своими пушками уже невидимому космическому спутнику. Потом он увидел, как какие-то детские фигурки начали бегать по песчаной чаше кратера и собирать, как грибы в корзины, разбросанное везде автоматическое оружие и порушенные детали мазов.
Несколько роботов стояло на склоне кратера без движения с вывернутыми кронштейнами-манипуляторами, как будто с поднятыми руками, а на дне кратера снова разгорался яркий огонь со словами о божественной справедливости в центре холодного пламени.