И на то была особая причина: именно ради этого дня я пригласил небольшую группу люден присоединиться ко мне, чтобы проделать путешествие через полмира.
В течение четырнадцати дней мы акклиматизировались к этим местам, расположенным на высоте 16 000 футов над уровнем моря. Цепляясь за сиденья и друг за друга, мы как могли держались и подбадривали себя, пока наш старенький автобус полз по наполовину затопленному водой мосту и бездорожью через пустыню, чтобы оказаться в нужный момент именно в этом самом месте — в монастыре, построенном восемьсот лет назад у подножья горы. Я пристально посмотрел прямо в глаза красивого, неопределенного возраста мужчины — настоятеля этого монастыря, сидевшего передо мной в позе лотоса, и через переводчика задал ему тот же самый вопрос, который задавал всем монахам и монахиням, встречавшимся на нашем пути во время паломничества.
— Когда мы видим, как вы молитесь, — начал я, — как вы настраиваетесь в тон и поете по четырнадцать или шестнадцать часов в сутки, когда мы видим колокольчики, чаши, гонги, слышим звон бубенцов, мудры и мантры, что происходит у вас внутри?
Когда переводчик перевел ответ настоятеля, по моему телу прошла дрожь, вызванная сильным чувством сопри-1 частности, и я осознал, что именно ради этого момента мы и прибыли сюда.
— Вы не видите наших молитв, — ответил он, — поскольку молитвы незримы. — Оправив тяжелый шерстяной балахон и прикрыв им ступни, настоятель продолжил: — Вы видите лишь то, что мы делаем, чтобы создать в своем теле чувство. Молитва — это чувство.
Ясность ответа настоятеля меня буквально потрясла! Его слова словно эхо вторили тем идеям, которые были заложены в древних гностических и христианских традициях двухтысячелетней давности. В ранних переводах книги Иоанна (глава 16, стих 24, например) нас учат придавать силу своим молитвам, окружая себя уже исполненными желаниями (то есть чувством того, что они исполнены). «Спрашивай без потаенного побуждения и окружи себя своим ответом». Ибо, чтобы получить ответ на свои молитвы, мы должны быть выше всяких сомнений, которыми часто сопровождаются наши позитивные желания.
Передавая краткое учение об умении овладевать своими сомнениями, гностическое Евангелие от Матфея сохранило точные наставления самого Иисуса, как вызывать чувства, творящие чудеса. В середине XX века эти слова были обнаружены в египетской библиотеке Наг-Хаммади. Причем похожие наставления приводятся в двух совершенно разных местах, и в обоих случаях нам предлагается объединить свои мысли и эмоции в одну мощную силу. В стихе 48, например, говорится: «Если двое [мысль и эмоция заключат между собой мир в одном доме, то достаточно будет сказать горе: Подвинься! — и та подвинется». Стих 106 очень похож на приведенный выше и вторит ему: «Когда сделаете два одним [мысль и эмоцию , то скажете горе: Подвинься! — и та подвинется».
Если за прошедшие 2000 лет данная истина не утратила своей силы. так что даже настоятель тибетского монастыря смог передать ее суть, видимо, это учение все еще может быть полезно для нас и сегодня. Пользуясь практически идентичным языком, и тибетский настоятель, и древние рукописные свитки описывают некую форму молитвы, а заодно и великий секрет, по большей части утраченный на Западе. Убеждение и чувства, которые мы в него вкладываем и которыми его окружаем, и есть тот самый язык чудес.
Если мы сможем по-настоящему постичь то, что сообщает нам о мире сердечная сила убеждений, тогда наша жизнь приобретет совершенно новый смысл. Мы станем архитекторами реальности, а не жертвами таинственных сил, которых мы не видим и которых не понимаем. Однако для этого мы должны понять не только то, как именно наши убеждения общаются со Вселенной, но и то, как мы сами можем изменять этот диалог, изменяя свои убеждения. Когда мы это поймем, то сможем по-настоящему программировать Вселенную. И все это начинается с постижения трех отдельных и все же взаимосвязанных переживаний, которые известны нам как мысль, чувство и эмоция.
Приведенная на рисунке 6 иллюстрация взята из древнего мистического санскритского текста. На ней показано, как мы можем использовать мысль и эмоцию для создания внутри себя сердечных чувств и убеждений. Главное на этом рисунке — расположение энергетических центров тела, так называемых чакр (санскритский термин, означающий «вращающееся колесо энергии»). В санскритской системе принято разделять три верхние чакры (от макушки и ниже) и три нижние (от основания позвоночника и выше). Та роль, которую эти группы чакр играют в формировании наших убеждений, является ключом, позволяющим взять собственную жизнь под свой контроль.
Когда мы поймем связь между мыслями, чувствами и эмоциями, мы поймем также и то, каким образом убеждения обретают силу влиять на мир. Если на физическом уровне каждый энергетический центр связан с одним из органов эндокринной системы, то на энергетическом уровне они играют в нашей жизни различную роль. В следующих разделах мы попытаемся определить, что есть мысль, чувство и эмоция по отдельности, и затем расскажем, как соединить их вместе, чтобы сформировать те внутренние переживания, которые и становятся нашей реальностью.
Рисунок 6. На иллюстрации представлены семь энергетических Центров, образующих систему чакр, расположенных в человеческом теле вертикально от макушки до промежности. Рисунок взят из древнего санскритского манускрипта.
Три нижние творческие чакры обычно ассоциируются с таким переживанием, как эмоция. Если рассматривать эти центры с точки зрения чистой энергии, они представляют лишь две основные эмоции, которые свойственны нам| в жизни. Эти эмоции суть любовь и то, что мы считаем противоположным любви. Каким бы странным это ни показалось на первый взгляд, но, как мы увидим ниже, само определение эмоции указывает на то, что ни радость, ни ненависть, ни миролюбие, которые мы, возможно, в прошлом рассматривали как эмоции, на самом деле таковыми не являются, а представляют собой чувства, возникающие в результате задействования эмоций.
Все мы в своей жизни переживали любовь. И поскольку все мы уникальны, то и наши переживания любви тоже уникальны. Поэтому когда речь заходит о том, что противоположно любви, то для разных людей это могут быть различные вещи. Для одних противоположностью любви является переживание страха. Для других — ненависть. Как бы мы их ни называли, однако когда мы добираемся до самой сути этих глубочайших доктрин, то оказывается, что любовь и ее противоположность являются на деле двумя аспектами одного и того же переживания, двумя полюсами одной и той же силы — эмоции.
Эмоция — источник силы, ведущей нас по жизни. Любовь или страх — это сила, побуждающая нас пробивать себе путь через стены и перебрасывающая нас за те барьеры, которые препятствуют нам в достижении целей, мечтаний и желаний. Как и мощность любого двигателя, которая должна быть обуздана и направлена в нужное русло, прежде чем она станет полезной, точно так же и сила эмоций должна быть верно направлена и сфокусирована, чтобы служить нам в жизни. Если у нас нет ясного направления, наши эмоции оказываются хаотичными и рассеиваются. Мы все знаем, какие великие драмы разыгрываются в жизни тех людей, которые относятся к ней слишком эмоционально.
Поскольку описанные выше эмоции служат в нашей жизни источником и физической, и эмоциональной силы, отсюда ясно, что эта сила может быть для нас как благословением, так и проклятием. Эмоции могут служить нам во благо или, наоборот, разрушить нас. Каждое испытываемое нами переживание обусловлено нашей способностью обуздывать свои эмоции и давать им направление. Именно здесь и вступает в игру мысль.
Мысли ассоциируются с тремя верхними энергетическими центрами тела — с чакрами, отвечающими за логику и общение. Если эмоцию можно рассматривать как источник силы, то мысли — это «система наведения», которая эту силу направляет. Мысли фокусируют силу эмоций строго определенным образом. Поэтому, хотя мысли и важны, сами по себе они обладают небольшой силой. Говоря инженерным языком, мысль можно рассматривать скорее как скалярную энергию (потенциальную силу), охватывающую любую возможную ситуацию, нежели как векторную энергию (действительную силу) того, что реально происходит в нашей жизни. Этот буфер безопасности не дает претвориться в жизнь случайным мыслям, проносящимся в нашем мозгу, что, как подтверждает приводимая ниже статистика, очень даже хорошо.
Несколько лет назад Национальный научный фонд опубликовал отчет, в котором говорилось, что в голову среднестатистическому человеку приходит примерно 1000 мыслей в час. В зависимости от того, причисляем ли мы себя к «глубоким мыслителям» или не причисляем, ежедневно нас может посещать от 12 000 до 50 000 мыслей. Любопытства ради, я иногда спрашиваю своих друзей и сослуживцев, о чем они думают. И быстро убеждаюсь, что очень часто они думают о вещах, которыми не хотят делиться с окружающими! К счастью для нас, большинство наших проходных мыслей остаются просто кратковременными вспышками, озаряющими то, что могло бы быть или что уже было.
Мысль без зажигающей ее эмоции — это всего лишь мысль: ни хорошая, ни плохая, ни правильная, ни превратная. Сама по себе она очень мало влияет на что-либо и является лишь отображением той возможности, которую хранит ум, — семенем того, что могло бы быть, оброненным во времени, а потому безобидным и относительно бессильным.
Мысль без эмоциональной подпитки, которая дает ей жизнь, можно назвать потенциальным желанием. Хотя желания могут быть вполне обдуманными и намеренными, все же они, судя по всему, мало влияют и на тело, и на мир — до тех пор пока мы их не пробудим.