В отличие от коллективного «мы», от лица которого до сих пор велась речь, процесс спонтанного преобразования убеждений требует индивидуального подхода. Поскольку этот вопрос предназначен всем читателям, я как бы буду задавать его персонально, словно разговариваю лично с каждым из вас, и прошу вас ответить на него мысленно, про себя, или записать ответ прямо на страницах этой книги.
Насколько полна ваша любовь?
Трудно ли вам любить себя? Да Нет
Чувствуете ли вы. что, даря свою любовь, становитесь уязвимы? Да Нет
Удовлетворяют ли вас ваши взаимоотношения с близким человеком или же вы чувствуете в душе пустоту и стремитесь к чему-то большему? Да Нет
Рисунок 12. Представленный простой вопрос должен пробудить в вас более широкое восприятие окружающего, а также возможности к долголетию и преобразованию жизни. Ответ на него поможет вам понять то, что стоит между вами и вашим совершенным восприятием жизнеутверждающей любви.
Нашей жизнью управляет некое центральное убеждение, причем управляет так, что мы, возможно, этого даже не сознаем или не думаем об этом. Причина по которой это убеждение имеет над нами такую власть, а мы даже не догадываемся о его существовании, состоит в том, что оно бессознательно. Именно так. Действуя подобно автопилоту, то есть как инстинктивная программа в недрах нашего ума, прямо в этот самый момент нами правит некое сущностное убеждение, столь мощное, что оно является своего рода эталоном, с которым мы сравниваем все прочие убеждения в своей жизни.
Сколь бы разнообразной ни представала ваша жизнь, в ней нет ничего такого, что бы не преломлялось через линзу этого главного убеждения. К нему сводится всё без исключения — вся ваша любовь и все ваши страхи, все возможности в жизни, как те, которыми вы уверенно воспользовались, так и те, которыми вы не воспользовались из боязни совершить ошибку, а также здоровье, молодость вашего тела и процесс старения, успехи или неудачи во взаимоотношениях с другими людьми, самими собой, миром и Вселенной.
Вы сможете понять, что значит для вас это убеждение, ответив на единственный вопрос — Великий Вопрос, — приведенный ниже. То, как вы на него ответите, выявит, что лежит в основе вашего существования. Вот этот вопрос:
Верите ли вы, что существует только один источник всего, что происходит в мире, или же вы убеждены, что существуют две контрастные и противостоящие друг другу силы — добро и зло: сила, которой вы «нравитесь», и сила, которой вы «не нравитесь»?
Вот и все! Коротко и ясно! Но, прошу вас, не обманывайтесь простотой этого вопроса. В действительности, он глубок и могуществен. Это тот самый вопрос, на который все мы должны дать ответ в тот или иной момент своей жизни. И, возможно, это вопрос о самых великих взаимоотношениях в нашей жизни.
Ответ на этот Великий Вопрос поможет вам выявить сущность самих себя, — того, кем, по вашему убеждению, вы являетесь, и те чувства, которые вы питаете к своей Жизни в этом мире. По мере осознания чистоты и ясности этого вопроса вы разбудите и приведете в действие своего «внутреннего программиста», и он активизирует те программы, которые станут жизнеутверждающими для вашего организма. Вот так все это и работает.
Ответ на этот Великий Вопрос является эталоном вашей жизни. Если вы убеждены, что в мире существуют две противоположные друг другу силы, значит, вы всегда будете смотреть на происходящее в жизни через линзу полярностей и разобщенности. Несмотря на то что это убеждение вероятно, неосознанное и вы никогда не говорили о нем с другими и, может быть, даже не признавались в нем самим себе, тем не менее именно оно управляет вашим приятием любви и исходом любых взаимоотношений, вашей карьерой, финансами и качеством вашего здоровья.
Короче говоря, это, часто неосознанное, убеждение может существенно обеднить нас, а то и вовсе лишить самых волнующих переживаний в жизни, причем так, что мы даже не будем об этом знать. .....
• Убеждение-код № 22: Убеждение в существовании либо одной силы, являющейся источником всего, что происходит в мире, либо двух контрастных и противостоящих одна другой сил, добра и зла, сказывается на нашем восприятии жизни, на здоровье, взаимоотношениях и изобилии.
Например, если мы воспринимаем силу «света» как своего друга, который любит нас и желает нам всего самого лучшего, и при этом верим, что «тьма» не любит нас и хочет заманить в ловушку деструктивных поступков, то мир в этом случае будет выглядеть для нас как поле битвы между двумя этими силами. А когда мир являет собой поле битвы, то и сама жизнь становится битвой. Если мы убеждены, что эти две силы противоборствуют, то это противоборство начнет сказываться в каждом нашем убеждении, начиная с того, насколько мы достойны любви и успеха, и заканчивая тем, достойны ли мы самой жизни! И нет ничего удивительного в том, что это глубоко потаенное убеждение, порождающее постоянное противоборство посредством силы подсознательного ума, проявляется в химическом составе нашего тела.
Как говорилось выше, всем чувствам, эмоциям и убеждениям, которые мы создаем внутри себя, соответствует их физический эквивалент на уровне биохимических процессов в клетках нашего тела. Поэтому в нас наличествует в буквальном смысле слова, и «химия любви», и «химия ненависти». Теперь, принимая к сведению этот факт, скажите, что, по-вашему, происходит, когда мы живем с верой в то, что в мире существуют две основные силы — одна хорошая, а другая плохая? Та, которая нас «любит» и хочет нам помочь, и та, которая нас «не любит» и стремится уничтожить? Ответ очевиден.
Если мы в самой основе своего существа убеждены, что жизнь — это редкий и драгоценный дар, который нужно изучать, исследовать, холить и лелеять, то мир, с нашей точки зрения, прекрасное место, достойное изучения. Он изобилен и богат на переживания и возможности. Главное поверить, что мы здесь в безопасности. Это нечто большее, чем просто надеяться или желать, чтобы так оно и было. Мы должны принять собственную безопасность всеми фибрами своего существа.
Тут вы, возможно, скажете: «Ладно, пусть так! Но скажи-ка мне, где же существует этот безопасный мир?» И я соглашусь: да, если исходить из того, о чем пишут в средствам массовой информации, а также общественного мнения есть все причины считать, что наш мир являет собой все что угодно, но только не безопасное место.
С другой стороны, если мы действительно убеждены, чтя этот мир опасен, и ежедневно претворяем это убеждение в жизнь, то мы увидим, как такое убеждение сказывается в нашей жизни во всем, начиная от работы и карьеры и заканчивая личными отношениями и здоровьем. Даже когда на нашем пути возникнут благоприятные возможности, мы будем чувствовать, что не готовы принять их. Мы побоимся рискнуть, мы будем чувствовать себя недостойными той работы или той любви, которые принесут нам истинную радость, и упустим то, что идет к нам в руки.
Если мы не находим причины верить в иное, то неудивительно, что мы обнаруживаем, как та битва, в которую мы подсознательно верим, разыгрывается в клетках нашего тела. Они интерпретируют наши убеждения как рабочие указания и создают внутри нас химическую среду, не дающую нам в полную силу наслаждаться той благодатью, которую мы ценим и лелеем больше всего, — самой жизнью.
Мой дед был человеком привычки. Этим в какой-то мере можно объяснить тот факт, что он прожил с моей бабушкой в браке свыше пятидесяти лет. Когда она умерла и он переехал жить к брату, наши с ним отношения изменились в лучшую сторону: они переросли в тесную дружбу, глубокое, доверительное общение и оставались таковыми до конца его жизни.
Любимым местом деда была местная закусочная, называвшаяся «У Венди». Когда я навещал его по выходным или в особых случаях (я работал в другом штате), то всегда выбирался на целый день, чтобы сводить его туда, куда он захочет. Это был наш день, и я неизменно спрашивал: «Ну, дед, где ты хочешь провести день сегодня?» Свой вопрос я всегда подкреплял перечнем роскошных ресторанов и кафе, находившихся по соседству с его домом. Он внимательно выслушивал весь перечень и обдумывал каждое из предложенных заведений, однако его ответ всегда был неизменным, и я с самого начала знал, что он скажет: «У Венди».
Обычно мы приходили туда ближе к полудню, до обеденного перерыва, когда заведение наполнялось деловыми людьми, у которых на то, чтобы пообедать, был ровно час. Мы сидели и смотрели, как они входят и выходят, пока не оставались в зале вдвоем. После чего я слушал его рассказы о том, какой была наша страна до Великой депрессии 1929 года, или же мы разговаривали о проблемах сегодняшнего дня и о том, как они скажутся на будущем мира. Ближе к вечеру, когда закусочная вновь заполнялась людьми, пришедшими поужинать, и в ней становилось так шумно, что мы уже не могли вести тихие беседы, дед приканчивал свой чизбургер с острой подливой, который он мог жевать часами, и мы отправлялись домой.
Однажды, когда мы сидели за его любимым столиком, дед неожиданно качнулся в мою сторону и тяжело завалился на стол. Нет, он не заснул и был в полном сознании. Глаза его были ясными, язык слушался, и все, казалось бы, было в норме. Все, кроме одного: он больше не мог сидеть прямо на стуле. Как вскоре выяснилось, в этот день деда в его восемьдесят лет одолел недуг, которым часто страдают женщины в возрасте тридцати лет.
Это состояние, называемое на медицинском языке myasthenia gravis(миастения), характеризуется тем, что человек теряет контроль над своим телом и оно никак не отзывается на его старания напрячь мышцы, стоять прямо или даже выполнить такое простейшее действие, как вертикально держать голову. С медицинской точки зрения это так называемое автоиммунное состояние возникает в результате того, что субстанция