А дальше излагалась суть обращения в деталях государственной поддержки строительства минифаба и ЦВТ. В приложении были указаны возможности строительства и скорой организации производства с закупкой импортного конкурентного технологического оборудования, с привлечением инвестиций от частных отечественных инвесторов ТЭК, заинтересованных в продукции минифаба и получения таможенных льгот при закупке оборудования. Ведь в середине-конце 1990-х не было никаких санкций и эмбарго на закупку самого уникального технологического оборудования, список которого был в файле Ивана Николаевичи и требовал реализации на следующих стадиях.
Первой подписью под обращением к Предсовмину была подпись вице-президента РАН, директора института физических проблем Александра Федоровича Андреева, а далее академика-секретаря ОИВТА директора института системного анализа Станислава Васильевича Емельянова. А далее по алфавиту подписи директоров-академиков: института автоматизации проектирования Олега Михайловича Белоцерковского, института высокопроизводительных вычислительных систем Всеволода Сергеевича Бурцева, физико-технологического института Камиля Ахметовича Валиева, института радиотехники и электроники Юрия Васильевича Гуляева. Наконец, последней стояла подпись ректора, членкора Николая Васильевича Карлова.
Юрий Васильевич попросил ректора Николая Васильевича до его подписания обращения в правительство завизировать обращение наверх у своего зама по науке, членкора Владимира Григорьевича Мокерова. «Пожалуйста» сказал Иван Николаевич и пошел на прием к членкору и подписал у него документ. Камиль Ахметович перед подписанием обращения попросил у ректора – подойти к нему директору ЦВТ с материалами защищенного ТЭО. «Пожалуйста», со всеми материалами по НИР и ТЭО по заказу МО РФ Иван Николаевич пошел на прием в директорский кабинет своего бывшего первого оппонента по докторской диссертации.
– Меня сейчас интересует только одна экономика и обоснование экономической целесообразности и конкурентоспособности вашего минифаба и спейсфаба, – сразу взял быка за рога академик.
Иван Николаевич догадывался, что он переживал, что не его институту, а инициативной группе его коллеги-профессора достался выгодный государственный заказ по организации гибкого предприятия УБИС. Показанные Иваном Николаевичем экономические расчеты сразили его наповал. Кроме дешевизны гибкого производства с индивидуальной обработкой пластины буквально за сутки и даже меньше, можно было производить заказные УБИС с экономической целесообразностью их наукоемкой конкурентоспособности. Он подписал обращение Предсовмину с видимым удовольствием от удовлетворения научного любопытства: как, зачем, сколько?
Хотел Иван Николаевич спросить Камиля Ахметовича о поддержке на предстоящих выборах, но опять постеснялся, был наслышан от подписантов Николая Васильевича и Олега Михайловича, что тот будет поддерживать трех «молодых докторов», которым еще не исполнилось 50 лет.
Глава 16
Наконец, ректор Николай Васильевич организовал Ивану Николаевичу прием в ИФП РАН имени Капицы у директора-академика Александра Федоровича, сдавшего самым последним студентом-теоретиком «теорминимум» легендарному Ландау. Разговорились с вице-президентом после подписания обращения наверх с заполнением подписями всего списка: посылать письмо Черномырдину от имени вице-президента или ректора.
– Посоветуйтесь с Николаем Васильевичем, Иван Николаевич.
Пошел Иван Николаевич советоваться с ректором, тот, немного подумавши, сказал:
– Уровень обращения наверх от подписантов должен быть самым высоким. От президиума в лице нашего выпускника вице-президента Александра Федоровича, как минимум… – Он задумался на несколько мгновений и спросил то ли самого себя, то ли Ивана Николаевича. – А может, надо задействовать максимум? Вдруг взревнует президент, что его вице-президент обходит стороной? Ведь ОИВТА всегда было оппозицией к ставленнику президенту ЕБ – раньше в лице соперника Осипова Велихова… А сейчас Андреева мы выставляем нашим флагом… А вдруг это президенту РАН не понравится, что вице-президент и ОИВТА опять бегут впереди президентского паровоза?.. Не знаю, Иван Николаевич, только посылать письмо от меня через нашу канцелярию несолидно… Решайте сами, вы ведь давно уже директор Центра Высоких Технологий, которого наш Ученый Совет поддержит на скорых выборах в академию, Сева мне звонил, что его институт вас рекомендует… Решайте, стоит ли президенту РАН писать свое обращение наверх или сопроводительное письмо к обращению вице президента с ведущими академиками-директорами ОИВТА…
– А мы, действительно, можем подставить этим письмом уважаемого Александра Андреевича?
Настороженное молчание ректора означало: в научно-политических играх возможно все, «такова спортивная жизнь», такова спортивно-научная жизнь от низов до верхов академии.
Иван Николаевич утром по домашнему телефону позвонил Александру Федоровичу и попросил назначить ему время для приема у него после совещания с ректором. И кратко изложил суть проблематики выбора адресата обращения – от вице-президента или президента РАН? Тот живо и доверчиво откликнулся:
– У меня в десять ноль-ноль научный семинар по проблемам сверхпроводимости… До него у нас мало времени для разговора… А после семинара я весь в вашем распоряжении… Хотите, приходите на семинар, послушать наших сотрудников, выходящих на защиту…
– Отлично, буду на семинаре…
– А потом мы подробно обо всем поговорим и расставим все жирные точки над буквами «и».
И был разговор с вице-президентом, где большая часть его была посвящена возможностям и ограничениям материалом и тонкослойной металлизации в условиях сверхпроводимости при низкой и нормальной температуре.
– Но я собираюсь патентовать свои решения архитектуры УБИС и интеллектуальных систем на пластине без всякой металлизации…
– Но разве такое фантастичное решение проблемы наноэлектоники возможно, Иван Николаевич?
– Конечно, возможно, причем в рамках моего минифаба и спейсфаба… А там и интеллект ДНК, как квантовых компьютеров, подоспеет для молекулярной наноэлектроники без необходимости воспользоваться сверхпроводимостью…
– Так ведь вы меня и мои отделы ИФП лишите государственного финансирования…
– В обозримой перспективе вряд ли, а что будет дальше, одному Господу Богу вселенной известно и понятно…
После мозгового штурма было твердо решено, что вице-президент идет к президенту РАН со своим обращением наверх с самыми главными и авторитетными академиками Отделения Информатики, Вычислительной Техники и Автоматизации академии по проекту эффективного развития ЦВТ и минифаба.
Наверное, отказался президент писать сопроводительную или дополнительное письмо Предсовмину по каким-то таинственным, никому неизвестным причинам в условиях ограничения средств государственной поддержки. Не сумел объяснить талантливый вице-президент заурядному президенту, что не требуется никаких затрат от государства. Все дадут отечественные инвесторы ТЭК, если им дадут льготы в таможенных пошлинах при закупках конкурентоспособного технологического оборудования, да еще дадут прикоснуться к кубышке зарубежных долгов стране от ее старых разнородных партнеров, которым не следует списывать долги и, тем более, отдавать тематику на откуп корыстным отечественным финансистов, делающим деньги из воздуха.
Выдвинули Ивана Николаевича Ученые Советы Всеволода Сергеевича и Николая Васильевича на вакансию «вычислительная техника и элементная база», но снова на выборах-97 не добрал он нужных необходимых для избрания голосов. А «по молодым» избрали 39-летнего директора института молекулярной электроники Геннадия Яковлевича, всего полгода назад защитившего средненькую докторскую диссертацию, по личной рекомендации академика Камиля Ахметовича. Кого хотят, того и проводят, кого ведут, того и доводят хоть до кресла вице-президента и даже до высшего научного трона страны президента РАН – такова спортивно-научная жизнь с жесточайшими соревнованиями за академические высокие кресла.
А ведь институт директора-членкора только наполовину выполнил свою часть НИР по контракту с Самсунгом Иваном Николаевичем из-за хронической давней неспособности доводить до ума новые прорывные технологические решения, неспособности вести перспективные НИР. Оборвал Самсунг свое финансирование и предложил Ивану Николаевичу довести свои исследования на отменных финансовых условиях в своих корейских палестинах, разумеется, с передачей всей или частичной интеллектуальной собственности. Подумал-подумал тот и отложил все это в «долгий ящик до лучших времен». Подумал с грустью, что «несовпадение во времени» его личных планов и общего хода неизвестно куда цивилизации работает против него. Когда есть такое несовпадение и сопротивление, лучше не бодаться со стеной, можно дуба дать и сыграть в ящик в одно мгновение, самому воспроизводя своим угасающим сознанием «эффект погибели».
Только лучшие времена так и не наступали, институт ВВС Всеволода Сергеевича решили трансформировать в институт микропроцессорных систем (ИМС) членкора Бориса Арташесовича, с которым Иван Николаевич был с давних аспирантских лет «на ты». Только предчувствовал Иван Николаевич, что и ИМС РАН существовать в рамках академии от силы пять-семь лет, и не принял предложение членкора сохранить позиции главного научного сотрудника. Такова спортивно-научная жизнь, что на стыке веков и миллениумов, когда на Ученом Совете вуза выдвигался в членкоры новый избранный ректор вместо Николая Васильевича профессор Николай Николаевич (которого доброжелатели ласково величали «НикНиком, а недруги «КалКалычем»), вопрос с выдвижением Ивана Николаевича подвесился. Ведь новый ректор не только выдвинется, но и изберется с первой попытки на вакансию членкора…
Новый ректор «КалКалыч» во всеуслышание объявил, что директора ЦВТ при вузе, как «стороннего элемента», не относящегося к митрополии, выдвигать нецелесообразно. Ему открыто, без околичностей возразили на Ученом Совете: