Самое примечательное в истории с генетиком Олегом Борисовичем было то, что он со многими коллегами из их вуза, включая Владика, был на защите докторской диссертации Ивана Николаевича на академическом научном совете по комплексной проблеме «Кибернетика», который возглавлял ректор-академик Олег Михайлович. Не исключено, что на Олега Борисовича произвела блестящая защита Ивана Николаевича с отменным научным и прикладным выходом, с внедрением результатов работы во многие организации и публикациями в престижных научно-технических журналах. Впечатлило и достижение высочайшего технико-экономического эффекта, и огромное количество положительных отзывов по результатам внедрения результатов докторской диссертации в ходе многолетних НИР и НИОКР во многие организации – производства, институты и фирмы Союза.
Ещё до утверждения диссертации в ВАКе Олег Борисович стал частенько захаживать по вечерам на кафедру к Ивану Николаевичу и всегда находил в нем заинтересованного собеседника по проблематике ДНК-чипов, «генома человека», общей и радиационной генетике. Он был наслышан от разных источников, что Ивану Николаевичу сразу же после защиты несколько академиков, директоров академических институтов и членов ученого совета предложили возглавить отделы и лаборатории. Несколько раз Олег Борисович подкидывал вопрос, не смог ли бы Иван Николаевич в организуемую академическую лабораторию перетащить с перспективной темой исследования ДНК и РНК электронными и радиофизическими методами и его, генетика-кандидата наук в качестве ключевого исполнителя и носителя базовых знаний о человеческом геноме.
– Ничего еще не определено по той уважительной причине, что я и сам еще не определился… – отшучивался Иван Николаевич. – Да и диссертация в ВАКе не утверждена. Выходит, и к академикам нужно идти после утверждения, к тому же еще неизвестно, придется ли ко двору академических институтов электронного профиля туманная тематика… А почему бы здесь в вузе не начать или продолжить перспективные исследования по ДНК и РНК в рамках хоздоговоров?..
– Здесь ставок нет на кандидатов и докторов-исследователей, да и договора не заключишь – вот почему, – отвечал грустно коллега, – а вам для избрания в членкоры моя помощь пригодилась бы с новой перспективной тематикой на стыке биофизики, биоэлектроники и генной инженерии…
Вспомнилось почему-то Ивану, как Олег, когда они уже перешли «на ты», после ряда его вечерних посещений и душеспасительных дискуссий стал просить дать почитать «на недельку» диссертационный талмуд-кирпич, к тому же еще не утвержденный в ВАКе. Иван Николаевич удивился:
– Зачем тебе, генетику, это?
– Я же по общему образованию, инженер-физик, писал диплом на кафедре «катодной и вакуумной электроники», где работал отец. Отцу как-то не с руки было оставлять меня аспирантом на своей кафедре, вот и пришлось идти в аспирантуру в академический институт генетики. Душа-то всегда к генетике и изучению ДНК лежала… А сейчас возвращаться на отцовскую кафедру проблематично, у декана и нового заведующего кафедрой с отцом в его последние годы жизни испортились отношения.
– А чего тебя, Олег, сейчас на интегральную электронику и моделирование технологий, приборов и схем потянуло? Неужели что-то, действительно, в моей диссертации тебя остро и глубоко заинтересовало, старик?
– Самый общий подход применения уравнений математической физики к проблематике технологического и приборно-физического уровня. Мне это показалось архиважным… Вдруг и мои объекты исследования можно описать подобными уравнениями и моделями и далее использовать численные методы расчета.
– А что ДНК и РНК макромолекулы никто не пытался промоделировать? Не обязательно с помощью уравнений математической физики, через другой формальный аппарат линейной алгебры, систем дифференциальных уравнений… Как-никак аналитические модели спиралей, двойных и тройных винтов в пространстве и времени сопрягаются теорией многомерных пространств – и что математики не вцепились блеснуть в этой теме?..
– Какие-то попытки были – у нас в математическом институте Стеклова, в Штатах, Англии – но без должного эффекта научной сенсации… Ну, даешь мне прочитать твой диссер?..
Тогда Иван Николаевич решил схитрить, совместив просьбу с неким элементом удовлетворения любопытства, сказал на чистом голубом глазу:
– В принципе, с диссертацией ты можешь ознакомиться в нашем ученом институтском совете, и в том совете, где я защищался. Ведь диссертация имеет гриф «ДСП», так что тебе придется читать работу в библиотеку, под расписку… Но я тебе могу посодействовать, чтобы тебе в ученом совете дали «кирпич» на какое-то время «на вынос», для спокойного домашнего чтения… Могу позвонить ученому секретарю академического совета с уважительной просьбой… Но…
– Что – но, Иван?
– Ты мне обещал когда-то показать на электронном микроскопе вживую молекулу ДНК – помнишь? Или ее тень, образ, как у Розалинд…
– Понятно, ты мне – я тебе, попробую убить двух зайцев сразу, но не гарантирую…
– А какие трудности с «мелкоскопом» у тебя? Ты сам имеешь доступ к нему, Олег?
– Раньше имел, а сейчас надо договариваться… Но попробуем, как-то решить эту проблему…
Иван Николаевич решился позвонить своему первому официальному оппоненту академику Камилю Ахметовичу, мол, как, уважаемый директор института, не отдадите ли рецензируемую вами работу назад в руки будущего доктора наук? Академик высоко оценил труд соискателя. Самое главное, официально предложил соискателю возглавить лабораторию в его престижном академическом институте, перейдя в него со своей небольшой научной группой, и по совместительству стать заместителем базовой кафедры, тем более, по личной рекомендации ректора-академика Олега Михайловича. К тому же оба сильных и авторитетных академика, Олег Михайлович и Камиль Ахметович были первыми заместителями академика-секретаря Евгения Павловича в образованном отделении информатики, вычислительной техники и автоматизации АН.
Только на аккуратную просьбу вернуть взятый талмуд-кирпич диссертации до ее утверждения академик Камиль Ахметович отреагировал странно и неадекватно:
– Приходите ко мне сразу после утверждения работы в ВАКе в качестве доктора наук… Тогда и поговорим об организации вашей лаборатории, утверждении вас в качестве замзава базовой кафедры, которую я возглавляю… Все-таки я помню высокую рекомендацию и лестную для вас характеристику Олега Михайловича… Тогда и свою выдающуюся, так сказать, диссертацию заберете…
Олегу Иван рассказал все, как есть и, как ему показалось, ничем не удивил генетика. Тот ухмыльнулся и пожаловался:
– Тяжелые люди эти академики… Тебя, насколько я наслышан от знающих людей, скоро будут двигать в членкоры на ближайших выборах… Видишь, лаборатории, отделы в академических институтах предлагают… А наш тяжелый академик собирается сокращать наш институт, не дает, видите ли, генетика достойного вклада в народное хозяйство… Как бы и меня в институтский балласт не записали и не вычистили по первое число…
– Давай, Олег, устрой доступ к твоему «мелкоскопу», хочу полюбоваться на ДНК и РНК…
– Придется тебе допуск по первой форме оформлять в первом отделе… – отрезал Олег. – У нас старый мелкоскоп списали, а новый, купленный за бугром, возможно, по неофициальным каналам, требует ограничения доступа к нему и допуска по первой форме…
– Не шутишь, чего его «секретить», раз мелкоскоп не вами разработан? Ты об этом раньше не говорил… Но игры с мелкоскопом стоят сожженных свеч и хлопот. Без проблем, хоть со второй формой, хоть с первой опасной формой.
Олег Борисович посмотрел на Ивана Николаевича с удивлением и спросил упавшим голосом:
– Даже с оформлением первой формы у тебя не будет проблем?
– Даже с первой, Олег, мне уже приходилось повышать уровень допуска к госсекретам по потребностям научно-производственной необходимости – без проблем… Между прочим, я договорился по телефону с ученым секретарем научного совета… Подъезжай, читай, на один день тебе могут дать кирпич на вынос, с подачи соискателя…
Так и не узнал Иван Николаевич, прочитал ли Олег Борисович его диссертационную работу. По факту было одно: к «мелкоскопу» для просмотра вживую молекул ДНК он не приглашался. Олег куда-то надолго исчез из поля зрения Ивана. От Владика он узнал, что Олега в академическом институте сократили. Как говорится в подобных случаях: «Не до мелкоскопов и прочих радостей жизни». Олег потом, через значительный промежуток времени, чуть ли не через девять-десять лет появился снова перед глазами доктора, профессора Ивана Николаевича…
Причем тогда Олега чуть ли не за руку привел в лабораторию Ивана Николаевича Владик. Оба были встревожены не на шутку. Первым начал разговор Владик:
– Представляешь, Иван, вот какая петрушка выходит… Когда бандиты убивали Демарина, Олегу в те мгновения передалось какое-то необъяснимое внутреннее мозговое волнение, связанное со страданием, злодейским убийством, исчезновением живой человеческой личности…
– Передалось Олегу? – ошарашено спросил Иван. – Как, каким образом… В тот же самый день убийства Демарина?..
– Да в тот же самый день… Даже в тот же час… Даже в ту же минуту исчезновения жизни… – Сказал исказившимся голосом Владик. – Я же перед этим справился у судмедэкспертов о времени убийства Демарина… Это время практически одно и то же, что по данным судмедэкспертов, что по данным Олега… Был контакт живой души, мозга Олега с душой, мозгом умирающего от ран бандитских доцента …
– Времена совпадают, – кивнул поседевшей головой Олег. – Через такие мистические совпадения седых волос шибко прибавляется… Этот жизненный опыт мне тяжело дался, мужики… Чего-то внутри души оборвалось от контакта душ в предсмертном стоне умирающего…
– Он был знаком с Демариным, даже ближе был с ним, накоротке, в отличие, например, от меня и тебя… – пробурчал под нос Владик. – Олег, вообще, тонкая натура, даром что ли, генетик, спец по формам и развитию земной жизни…