Отчаяние нарастает. Смириться с безумием полковника очень сложно – это настоящая психологическая пытка. У нас больше нет внятной цели, и нам неясно, как поступить правильно. Лучше стоять на месте или бегать туда-сюда? Дальше дергать двери (вдруг они неожиданно откроются?) или оставить их в покое? Отвечать на проклятые звонки или игнорировать их? Нас уже тошнит от глупости полковника, но мы не можем пропустить ни один звонок – ведь какой-нибудь из них может оказаться нормальным и полезным. Мы впервые ощущаем, что, если бы игра захотела, она могла бы просто взять и оборваться прямо здесь. Раньше нас не останавливали ни сложные испытания вроде тэнгу, ни исчезновение оружия и предметов. У нас всегда был шанс победить врага и продолжить – пусть даже не с первой попытки. Но теперь мы действительно застряли, здесь некого побеждать. Побеждены мы.
Может закрасться подозрение, что здесь нас должен был встретить Солид Снейк. А верни мы себе вещи, одна из карт доступа могла бы подойти к двери. Это испытание нашей веры в Снейка и в игру.
Если запастись терпением, в конце концов нам позвонит – но не полковник, а Роуз. Она просит у Рейдена прощения. Оказывается, их встреча год назад не была случайной: «Патриоты» подослали ее за ним шпионить. Рейдену противно, он спрашивает, был ли их секс тоже частью работы. Роуз пытается убедить его, что действительно влюбилась, хоть и была агентом «Патриотов», а значит, их отношения реальны. Она докладывала «Патриотам» все подробности его жизни, говорит Роуз, и нет ей прощения, но это не отменяет ее чувств. Рейден жалеет себя и говорит, что теперь понятно, почему ее добавили в команду поддержки в последнюю минуту. Они будто не слышат друг друга. Чтобы соответствовать его вкусам, утверждает Роуз, она переделала себя: цвет волос, манеру двигаться, даже темы для бесед подогнаны под него. «Ты говорил, что обожаешь мои волосы и глаза. Но они ненастоящие».
«Должно быть, ты изучила мой психологический профиль под микроскопом».
«Это была моя работа», – оправдывается она.
«Отличный спектакль – я купился с потрохами», – в его голосе звучит невероятная горечь.
Она надеялась, что Рейден разглядит за иллюзией ее настоящую. Ей было больно разыгрывать искусственный роман. «Лгать себе даже тяжелее, чем тебе, – говорит Роуз. – Чем больше ты любил меня, тем это было больнее – я ведь знала, что ты любишь всего лишь персонажа». Запомните эти слова.
«То есть и с моей стороны все было фальшивым, – отвечает Рейден. – Это была всего лишь игра, а не что-то настоящее».
«Джек…»
«Что ж, это знание делает мне лучше».
«Что?»
«Я был влюблен – или думал, что был, – в кого-то, кого не существует. Любя кого-то ненастоящего, я сам пытался быть кем-то, кем не являюсь. Человек, которого я знал, ненастоящий; это не та женщина, с которой я сейчас разговариваю. В некотором смысле это была моя ложь, а не их». Что бы это ни значило, суть в том, что нас по-прежнему не волнуют их отношения. Когда Рейден сворачивает разговор, Роуз окликает его.
«Джек!»
«Что?»
«Я… я жду… – ее голос звучит медленно и низко, как у HAL 9000 из „Космической одиссеи 2001 года“ при деактивации. – Я беременна, Джек. Твоим ребенком». Сигнал прерывается, слышны помехи.
«Роуз? Что происходит?» – так он действительно не уловил?
Начинается кат-сцена. Рейден идет к двери – будто собирается ее открыть, по-прежнему сверкая голым задом. Камера фокусируется на его босых ногах, под которыми все еще видны электрические узоры.
«Ты разгуливаешь в таком виде… удивительно», – слышим мы знакомый голос. Неужели?.. Наши молитвы услышаны!
Рейден оборачивается – ему кажется, что голос звучал за спиной, ведь между ним и дверью явно никого нет. Остальной коридор хорошо видно – там тоже пусто. Мы отлично это видим. Затем идет крупный план лица Рейдена. Его выражение меняется. «Снейк!» – восклицает он.
И вот перед ним стоит Снейк. Да-да! Снейк не вошел через дверь, не спустился из какого-нибудь незаметного люка – он просто стоит у стены, скрестив руки. Сперва мы видим его грудь – он больше не в экипировке «котика», а снова в эластичном костюме из главы «Танкер». «Заждался?» – спрашивает он, подтверждая, что действительно только что появился и что мы правда долго тут торчим. Снейк отходит от стены с пульсирующим звуком, мы видим его спереди в слоумоушене; он стоит в полный рост и с достоинством, – в противовес сгорбившемуся от холода Рейдену, который свое сморщившееся достоинство прикрывает. Для пущего эффекта у Снейка еще и бандана развевается на ветру… почему-то. Ракурс со спины Снейка показывает их обоих, и мы убеждаемся: ветер дует откуда-то у него справа, хоть там и стена. С первого просмотра эту странную деталь трудно заметить, она ведь просто придает драматизма сцене – чего мы и ожидаем от таких дурацких штук, как видеоигры.
«А-а-апчхи! – чихает Рейден, комично подчеркивая, как он жалок в сравнении со Снейком. – Где мое снаряжение?»
Снейк указывает себе за спину: «Тут».
И действительно, мы видим на полу позади Снейка большой чемодан. Не вдумывайтесь во все это слишком глубоко. Затемнение экрана – и Рейден одет. Надежды оправдались. Не было причин сомневаться! Ну конечно, мы снова повстречаем Снейка, ну конечно, мы получим вещи обратно! Да он же наш лучший друг! Может, мы даже станем командой! Мечты наконец-то сбываются!
Снейк утешает Рейдена: «Ну вот. Здесь все, что было при тебе, когда тебя взяли в плен». Взяли в плен? Вот, значит, как это теперь называется…
Происходит разговор по «Кодеку». «Прости за случившееся, – начинает Снейк. – Пришлось использовать тебя как приманку ради доступа к „Арсеналу“. Это сработало».
«Почему ты не рассказал мне про Ольгу?» – спрашивает Рейден.
«А ты не спрашивал. – Рейден оскорбленно пыхтит. – Обидно? Переживешь». Тем, как уверенно Снейк держится с Рейденом, он нравится нам еще сильнее – несмотря на то, что вообще-то это нас он подставил.
«…Вирус как-нибудь подействовал?» – Рейден переводит тему.
Пока непонятно, отвечает Снейк. Понятно другое – «Арсенал» движется к Манхэттену, Солидуса по-прежнему нужно остановить. Это будет нелегко. Впереди их поджидают двадцать пять серийных моделей RAY, с которыми придется бороться. Рейден в шоке, а Снейк – хотя и признает, что раньше не сражался с таким количеством «Метал гиров», – настолько крут, что уверен: как-нибудь разберемся.
«Но мы никак не можем…» – говорит Рейден.
«Мы можем, потому что другого выбора у нас нет». Интересный ход мысли.
«Как?» – хочет знать Рейден и, без сомнения, игроки.
«Я запасся ракетами „Стингер“, – просто отвечает Снейк. – Кстати, Ольга оставила тебе вот это».
Снейк подходит к Рейдену и протягивает меч в ножнах. Ничего себе! Рейден берет его и обнажает клинок на несколько сантиметров. «Почему?»
По просьбе Ольги, отвечает Снейк, и к тому же «он не поклонник клинков». Очень может быть, что это выпад в сторону Snake’s Revenge, где Снейку вручили охотничий нож, чтобы он был больше похож на Рэмбо. Ввод меча как игровой механики может показаться внезапным отклонением от параллелей с Шэдоу-Мозесом, зато это отлично сочетается с кульминацией VR Missions, где игроки (а значит, и Рейден) играли за ниндзя-киборга и овладели его смертоносным оружием – вплоть до отбивания пуль.
Рейден пару раз взмахивает мечом. Дальше следует короткое обучение, где игрокам разъясняют, как размахивать им эффективно. Взмахи контролирует правый стик, давая нам значительный набор новых движений. От резких перемен буквально кружится голова: минуту назад мы были замурованы в коридоре – голые, наполовину свихнувшиеся, вынужденные слушать ахинею, а теперь размахиваем мечом ниндзя и на нашей стороне наш кумир. Мы отлично смотримся с мечом, и до чего же это круто – снова видеть старого-доброго Снейка, который больше не прячется за маскировкой.
Я уже упоминал, что, удерживая L1, мы можем отбивать пули? Да, очевидно, теперь этот навык доступен любому. Пока мы упражняемся с мечом, ажиотаж нарастает. Подчеркну еще раз: Солид Снейк наконец-то примкнул к нашей команде – а точнее, мы к его. В конце главы «Танкер» мы вроде как видели его кончину, и с тех пор нас держали от него на расстоянии, лишь поддразнивая. Он был лучшей частью миссии, а для многих игроков и вовсе единственной причиной продвигаться вперед. То, что он спас нас в самый трудный час – одиноких, пойманных в ловушку и сбитых с толку, – это чистое волшебство.
Кстати, о волшебстве: здесь Кодзима еще раз подшучивает над внутриигровой логикой. Дав нам вдоволь поупражняться с мечом, Снейк говорит, что пора идти, и добавляет: если Рейдену потребуются боеприпасы, пусть берет у него.
«У тебя достаточно?» – уточняет Рейден.
«Более чем, – отвечает Снейк, тыкая в бандану: – Нескончаемые боеприпасы». Сцена продолжается, будто ничего особенного не случилось. Рейден не комментирует, и потому кажется, что это всего лишь безобидная шутка, но так ли это? Бандана с нескончаемыми боеприпасами была наградой Снейку от Мэрил, если игрок сумел спасти ей жизнь. Она нашла ее в салоне снегохода во время побега. Но в рамках игры не говорилось, что это «бандана с нескончаемыми боеприпасами» – она была лишь символом того, что жить стоит ради других. Лишь во втором прохождении мы понимаем, что это полезный предмет. Сейчас же Снейк в лоб говорит именно об игровой логике и разрушает четвертую стену – совсем как полковник. Если дать себе труд заметить это и задуматься, слова Снейка вселяют в нас сомнения в реальности происходящего. Он появился из ниоткуда в пустом коридоре; его бандана колышется на несуществующем ветру, как у супергероя; теперь же он дарит нам меч и апеллирует к механике, невозможной внутри мира игры? В другой ситуации и по отдельности такие детали могли бы быть бессмысленными шутками, но если собрать их вместе – еще и после изматывающего психологического эксперимента, – они ведут к мысли, додумывать которую не хочется.
МЫ ОТЛИЧНО СМОТРИМСЯ С МЕЧОМ, И ДО ЧЕГО ЖЕ ЭТО КРУТО – СНОВА ВИДЕТЬ СТАРОГО, ДОБРОГО СНЕЙКА, КОТОРЫЙ БОЛЬШЕ НЕ ПРЯЧЕТСЯ ЗА МАСКИРОВКОЙ.