Стелла погладила пальцами бархатную обложку альбома. Мама хранила почти такой же альбом с ее фотографиями. С липкими страницами, покрытыми тонкими прозрачными пленками, которые нужно было отклеивать. На первой странице оказались зернистый снимок УЗИ и фотография сморщенного малыша, похожего на тысячелетнего старичка. Однако с каждой страницей малыш становился все симпатичней.
Там были фотографии Майкла на руках у бабушки, на других снимках он учился ходить, пытался поднять арбуз. На одной фотографии пухлый младенец Майкл был одет в костюмчик – его первый костюм? – и стоял между родителями. Женщина выглядела очень молодо: ужасно красивая версия его мамы была одета в традиционное вьетнамское платье с вышитыми спереди розовыми цветами. Мужчина, должно быть, был его отцом. Высокий блондин с кривой, как у Майкла, улыбкой.
– Вы были очень красивой, Mẹ, – сказала Стелла и провела пальцами по струящемуся платью. – Платье мне очень нравится.
– Я сохранила это aу dаi. Можешь взять его себе сегодня, если хочешь.
– Правда, можно?
– Мне оно уже не подходит, а сестрам Майкла такое неинтересно. Вот за украшения они бы передрались, но их уже не осталось. – Голос ее звучал приглушенно, а взгляд задержался на лице блондина. – Это папа Майкла. Красивый, а?
Майкл без слов перевернул страницу.
На смену пухлым щечкам пришли долговязые руки и ноги, которые постепенно сменялись мужской красотой. Он часто улыбался, был полон жизни и веселья. В альбоме были десятки фотографий Майкла и его сестер в окружении несметного количества полнокровных вьетнамских кузенов и кузин. Рядом с ними он казался неуместным из-за бледной кожи и неазиатских черт лица, хотя среди товарищей по школе он наверняка тоже выделялся в силу обратных причин. Каково это – быть везде чужим?
Может, это не особо отличалось от ее собственного опыта взросления.
Были здесь фотографии подростка Майкла, играющего в шахматы с отцом, на которых лицо его было сморщено от предельной сосредоточенности; фотографии Майкла, где он хмурился над научными проектами; Майкл, одетый в боевую экипировку для кэндо, в которой он выглядел маленьким задирой, а спереди на форме большими буквами значилась его фамилия: ЛАРСЕН.
Он быстро перевернул страницу и встревоженно покосился на Стеллу, но она не изменилась в лице, притворяясь, будто ничего не видела. Она не умела лгать, но знала, как притворяться, будто все нормально. Она притворялась так перед другими с самого детства.
Но ей ужасно не хотелось притворяться перед ним.
Неужели для него так важно, чтобы она не знала его настоящего имени? Как, по его мнению, она может воспользоваться этой информацией? Теперь она знала, что он ей не доверяет, и теплота, которую подарил этот вечер, стала испаряться. Неужели было глупо с ее стороны надеяться, что она сможет сделать его своим?
Когда она вынырнула на поверхность из своих мыслей и снова сфокусировалась на снимках, оказалось, что они почти дошли до конца альбома. На фотографиях был запечатлен уже почти взрослый Майкл, и он был так великолепен, что она не сдержалась и вздохнула. Он стоял рядом с сияющим отцом, в руках – награды за победу в турнире по шахматам, соревнованиях по кэндо и на научной ярмарке.
– Как много наград, – заметила Стелла.
– Папе нравилось, когда я побеждал, так что я старался изо всех сил.
– В старших классах Майкл был отличником, – сказала мама, глядя на Майкла с безграничной любовью.
Стелла улыбнулась.
– Я знала, что ты умный.
– Я просто усердно трудился. И научился правильно писать контрольные. Ты гораздо умнее меня, Стелла.
Она пристально смотрела на его непроницаемое лицо, гадая, почему он так себя недооценивает.
– Я не была отличницей. Мне хорошо давались только математика и точные науки.
– Моему отцу это понравилось бы больше.
Майкл открыл последнюю страницу.
Вот он, выпускник Института моды Сан-Франциско. Расставленные плечи, решительное выражение лица. Родители тоже присутствовали на фото: маму явно распирали счастье и гордость, а отец выглядел так, словно его вынудили сфотографироваться. С годами его голова почти полностью поседела, и, хоть он и оставался очень привлекательным пожилым мужчиной, проглядывали в его внешности потрепанность и цинизм. Кривая улыбка исчезла.
– Он не хотел, чтобы ты учился на модельера.
Майкл пожал плечами.
– Это не ему было решать. – Он сказал это ровным голосом, но обычно оживленные глаза его потускнели.
Стелла накрыла его ладонь своей и сжала. Он перевернул руку, чтобы их пальцы переплелись, и сжал их в ответ.
– Майкл очень талантлив. Когда он окончил колледж, ему поступило пять предложений о работе. Он работал в Нью-Йорке на важного дизайнера, пока его отец не ушел из дома и Майклу не пришлось вернуться. – Мама смотрела в пустоту, на лице ее была горечь, но потом она моргнула и сфокусировала взгляд на Майкле. – Но я рада, что попросила тебя приехать. Ты разрушал себя. Слишком много женщин, Майкл. Тебе не нужна сотня женщин. Нужна одна, хорошая.
Его мама похлопала Стеллу по ноге, и ужасные эмоции заклокотали у нее глубоко внутри. Сейчас ее считают хорошей женщиной. Но что сказала бы мама Майкла, знай она о ярлыках, о которых Стелла намеренно умалчивает? Вдруг она тут же станет неподходящей для ее сына? Какой матери захочется иметь невестку-аутистку и, возможно, таких же внуков?
И когда это ей в голову начали лезть мысли о свадьбе и детях? Они с Майклом даже не состояли в настоящих отношениях. Стал бы он с ней встречаться, если бы не нужда в деньгах? Будь у него выбор, выбрал бы он ее?
– Ладно, – оживленно сказала его мама. – Это были все фотографии. Майкл, помоги-ка Mẹ с айпадом, пока я ищу aу dаi.
Майкл смиренно вздохнул и встал.
– Можно мне еще немного порассматривать фотографии? – спросила Стелла.
Мама с улыбкой кивнула, но Стелле удалось полистать альбом всего пару минут, прежде чем в комнату вошла Джейни. В руках она держала пухлую тетрадь.
– Так ты и в самом деле экономист? – спросила Джейни. Она возила голыми ступнями по ковру, пока ее коленки не сомкнулись.
– Верно. А ты учишься на третьем курсе Стэнфорда, да? У них действительно очень хорошая программа. – Стелла только сейчас вспомнила – мама Майкла хотела, чтобы они с его сестрой поговорили об экономике. – Зачем тебе эта тетрадь? Нужна помощь с домашней работой?
Джейни прижала тетрадь к груди и села в то же кресло, которое занимала раньше.
– Вообще-то, я надеялась… – Она сделала вдох. – Я надеялась, что ты возьмешь меня на практику. Может, у тебя есть коллеги, кому нужны помощники? Можешь переслать им мое резюме? Мне тяжело с собеседованиями. Опыта у меня, понятно, нет, да и первый курс я окончила неважно. И средний балл еще не выровнялся. Но я знаю свое дело. И хочу этим заниматься.
– У тебя есть с собой копия резюме? – Едва эти слова слетели с губ Стеллы, она об этом пожалела. Прозвучало, будто на собеседовании, и Джейни занервничала.
Девушка вынула листок из тетради – фолианта по международной макроэкономике, – и протянула Стелле.
В резюме было краткое описание ее страсти к теории экономики, список курсовых по теме и навыков, а также значился средний балл. 3,5 по большинству предметов. Итоговый – 2,9. С такими цифрами в именитые фирмы попасть непросто даже студенту Стэнфорда.
Стелла спросила как можно мягче:
– А можно узнать, что произошло на первом курсе?
Джейни опустила взгляд на тетрадь.
– Мама заболела. Нам всем пришлось тяжело. Приходилось по очереди ухаживать за ней и работать в магазине, а мы еще не отошли от последствий ухода отца и все такое. Я не сумела правильно рассчитать время. Если честно, учеба тогда меня не сильно волновала, а это глупо, потому что учиться там дорого, а с деньгами у нас были проблемы.
Стоп, почему им так нужны были деньги? Это как-то связано с отцом Майкла? Со стороны казалось, будто дела у них идут хорошо. Магазин, похоже, процветал. Дом находился в их собственности. Ей ужасно хотелось спросить, пальцы крепко сжимали углы фотоальбома, но это было бы грубо. Пусть ей и кажется, что она сто лет знает этих людей, но на самом деле они познакомились совсем недавно.
И когда она полюбопытствовала в прошлый раз, то довела маму Майкла до слез. Она никогда больше не хотела никого заставлять плакать.
– Понятно, – смущенно сказала она.
– Как думаешь, у меня есть шанс стать стажером с такими оценками? Как мне сделать свое резюме более привлекательным?
С оценками Джейни ее резюме даже смотреть бы не стали. Но в голове Стеллы зародилась мысль, и девушка склонила голову, глядя на Джейни в новом свете:
– Интересуешься эконометрикой?
Глава 22
Стелла заполнила половину форм, необходимых для того, чтобы открыть позицию стажера в своем отделе – в котором она была единственным сотрудником, – когда завибрировал смартфон. Она достала его из ящика стола и улыбнулась при виде сообщения от Майкла:
«Чем занимается моя Стелла»?
Она ответила:
«Работаю с документами».
«Можешь сделать длинный обеденный перерыв?»
Она прижала к груди смартфон и крутанулась в кресле, прежде чем ответить:
«Да».
И плевать, что возле клавиатуры у нее уже стоит заказанный через доставку обед. Можно убрать в холодильник и оставить на завтра.
При виде его ответа она расплылась в улыбке.
«Когда освободишься, приходи в мамин магазин».
Стелла сложила документы по стажировке в аккуратную стопку и приготовилась уходить. Была пятница и как раз время обеда, все уже разошлись по ресторанчикам в центре города. Она прошла по коридорам и вошла в лифт, предвкушая поездку в одиночестве.
Как только двери начали закрываться, в них возник Филип.
– Ты что, решила сегодня выйти на обед? Ничего, если я присоединюсь? – спросил он.
– Я кое с кем встречаюсь.
– С тем же парнем?