Странным образом этот стереотип, который окончательно утвердился в результате войны 1812 года и оккупации Франции русскими войсками, запечатлелся в национальном сознании. Когда произносится слово «француз», у многих почему-то возникает образ беспутного любителя поволочиться, выпить и погулять, повесы, отлынивающего от работы, краснобая, которому неважно, о чем говорить, лишь бы почесать языком. Увы, именно такой почти опереточной персонаж — главный герой фонвизинских «Писем из Франции», хотя, впрочем, и не единственный.
Каков же все-таки француз на самом деле? Насколько далек созданный Фонвизиным его образ от сегодняшней реальности и где он все-таки к ней близок?
Кто вы, месье Дюпон?
Месье Дюпон — мой хороший знакомый. Я его встречаю каждый день, разговариваю с ним часами, мы вместе частенько выпиваем в кафе на углу по чашечке крепчайшего кофе, выкуриваем по сигарете «Галуаз», раздирающей легкие, но зато не пробивающей такую дыру в бюджете, как «Мальборо». Месье Дюпон приносит мне газету и ежедневную почту и выпекает изумительный хлеб. Он круглый год торгует на рынке свежими овощами и фруктами, составляет на ЭВМ прогноз погоды и водит поезда парижского метро. Он стоит у станка и за прилавком маленького магазинчика, крутит баранку такси и колесо знаменитой карусели с лошадками у Эйфелевой башни под аккомпанемент электронной шарманки, держит свой семейный ресторанчик и с утра до ночи пестует доставшийся ему от деда-прадеда виноградник.
Месье Дюпон индивидуален и многолик, ибо так называют «типичного среднего француза». Он живет в каждом городе и в каждой деревне Франции — в одном только парижском телефонном справочнике несколько страниц занимают Дюпоны — и вместе с тем объективно не существует, ибо создан статистикой, а потому, может быть, и похож на себя в ее зеркале, но не более чем фоторобот на фотопортрет. Словом, он один из 55 миллионов французов, проживающих во Франции.
Во Франции служба статистики поставлена много лучше, чем в других странах. Здесь о французе, как потребляющей статистической единице, как гражданине определенных взглядов, знают все. И все же статистика и опросы общественного мнения — единственно возможное средство создать образ «типичного француза», представить его зрительно и даже где-то понять его причуды, вкусы, симпатии, антипатии и предрассудки. Знакомясь таким образом со своим приятелем месье Дюпоном, я сделал для себя немало открытий, причем совершенно неожиданных.
Для примера. Французы покупают в среднем на человека всего 4 куска туалетного мыла (650 граммов) в год, в два раза меньше, чем англичане, хотя этого добра в магазинах — выше крыши. Они в среднем приобретают по 0,8 зубной щетки на человека и лишь по 2,9 тюбика зубной пасты. Но зато французы в два раза больше, чем другие европейцы, потребляют снотворного (90 миллионов упаковок в год) и чаще покупали обувь — 5 пар в год на человека.
Во Франции меньше ванных, чем телевизоров. 10 процентов французов никогда не посещали парикмахерских. Каждый второй француз никогда не ходит в кино.
Французы потребляют 80 литров вина на человека в год и за тот же период — всего 54 литра минеральной воды. 25 процентов из них ничего не едят на завтрак.
Месье Дюпон проводит в день три с половиной часа перед телевизором и 2 часа 45 минут слушает радио. Вместе с тем 51 процент французов выступает за то, чтобы телевидение хотя бы один вечер в неделю не работало. 43 процента против этого. В 1967 году только 54 процента французских семей имели телевизор. В 1988-м — уже 94 процента. 82 процента французов согласно опросам «смотрят телевизор каждый или почти каждый день». Это на 31 процент выше, чем в начале 60-х годов, когда 67 процентов французов ежедневно слушали радио и 60 процентов каждый день читали газеты. Сегодня газеты регулярно читают меньше 40 процентов французов. Поднялся, однако, процент читающих иллюстрированные журналы, как везде. Но вот как комментируют этот рост специалисты: «Журналы, которые наиболее популярны сейчас, — это своего рода дополнение к телевизионным передачам…»
Телеспрут виной тому, что пустеют театры, стадионы. Всего 9 процентов французов по меньшей мере раз в год посещают спортивные состязания. 18 процентов французов ходят в кино, по крайней мере, один раз в месяц, но телевидение и быстрое воспроизведение кинопремьер в записи бьет и по кинотеатрам, в результате чего и билеты в кино все дорожают. Пустеют и знаменитые французские кафе и бистро. Только 17 процентов французов, по крайней мере, раз в неделю ходят в кафе.
«Ночная терраса кафе» — картина нидерландского живописца Винсента ван Гога. «Ночная терраса кафе» была написана художником на юге Франции, в Арле в сентябре 1888 года.
В 60-х годах 42 процента мужчин во Франции были завсегдатаями кафе, где они смотрели, как правило, спортивные передачи и особенно скачки. Сейчас среди мужчин только 25 процентов опрошенных называют себя постоянными посетителями кафе. Результат — кафе «прогорают» все чаще.
Любовь французов к телевидению объясняется во многом и национальным характером. Французы народ очень любопытный: где что, кто с кем, кто в чем — им надо узнать в первую очередь и желательно раньше других. К тому же они до смерти любят обсуждать в деталях дела, на наш взгляд, казалось бы, пустяковые, а для них чрезвычайно существенные. Предметом дискуссии может быть что угодно. Обсуждается, в первую очередь, то, что касается качества жизни, обслуживания, моды, социального обеспечения, налогов, медицины, состояния больниц и клиник, благотворительной помощи и градостроительства, взаимоотношений между юношами и девушками, мужьями и женами, детьми и родителями, охраны исторического и культурного наследия.
Обсуждается политика правительства и оппозиции, личность самих политиков и их жен. Часто телекамера входит прямо в их дома, и диспуты идут оттуда в живой трансляции с вопросами телезрителей по телефону. В общем, по французскому телевидению есть что послушать и что посмотреть. Но если бы оно было только французское! Из США хлынули на телеэкраны полицейские сериалы, фильмы ужасов и такое «порно», которое заставит покраснеть даже павиана. Журнал «Пуэн» подсчитал, что только за одну неделю по французскому телевидению по шести основным каналам показывают до 670 убийств, 15 изнасилований, 848 драк, 419 поджогов и взрывов, 14 похищений, 11 грабежей, 8 самоубийств, 32 взятия заложников, 27 сцен пыток, 18 сцен применения наркотиков и 9 выбросов из окна, 13 сцен удушения жертв. На 11 военных сражений пришлось столько же стриптизов и 20 откровенно порнографических эпизодов. Добавьте к этому регулярные кошмары, которые идут в сериях фильмов ужасов, где натурализм доведен до такой степени, что их можно «принимать» вместо рвотного. Порнография окончательно утвердилась в правах на платном «Канале плюс», одном из самых популярных в стране. Там регулярно в ночное время демонстрируются порнофильмы. По сравнению с этой продукцией фильмы вроде «Любовник леди Чаттерлей» с Сильвией Кристель, исполнительницей главной роли в фильме «Эмануэль», кажутся «мягкой эротикой». По телепрограмме «ТФ-1» раз в неделю либо идет передача типа «Сексуальные забавы», либо обсуждаются проблемы секса. По каналу М-6 идут «Эротические клипы» и занудно эротические фильмы. Все это, увы, знакомо теперь и нам по российскому телевидению, особенно кабельному.
Меньше всего от телевидения защищены дети. И от эротических сцен, которые можно увидеть по телевидению в любое время дня и ночи, и особенно от насилия. В последнее время на французский телеэкран хлынули японские мультфильмы, где насилие просто возведено в абсолют, а самурайские ценности — в высшую человеческую доблесть. Комментируя это нашествие, известный детский психолог Лилиан Л. Люрса говорит: «В японских фильмах образ мальчика смоделирован как образ воина, что соответствует японской традиции, культуре, основанной на войне. Девочке отводится доля постоянного подчинения. Неизбежно эти фильмы проповедуют насилие. Даже в мультфильмах про волейбол человечное исчезает. Остается одна жестокость. Эти фильмы, которые в пять-десять раз дешевле, чем производящиеся в других странах, оставляют страшные следы в детских душах. Особенно у детей от двух до шести лет, в тот период, когда формируются личность будущего человека и гражданина, его отношение к жизни и к людям».
Телевидение, да и радио, как оказалось, поощряют пассивное восприятие. Чего напрягаться читать, когда можно просто сидеть, и смотреть, и слушать. И вот результат, конечно, не только по вине развития современных массовых коммуникаций: 3 миллиона французов вообще не умеют ни читать, ни писать. Впрочем, трое из каждых четырех французов читают в среднем одну книгу в год.
Что же читают? Опрос общественного мнения, проведенный детскими журналами и еженедельником «Эвенман ди жеди», показал, что больше всего книг во Франции читают дети. До двух книг в месяц — 37,8 процента, от 3 до 5 книг — 41 процент и более пяти — 21,2 процента. Это, не считая журналов и сборников комиксов. Опрос среди взрослых показал, что 63,3 процента французов предпочитают покупать романы, 33 процента — повести и 21 процент — документальные произведения. На последнем месте по популярности у покупателей книг стоят атласы и словари — 5,8 процента.
Наибольшим успехом у всех трех поколений французских читателей пользуется Виктор Гюго. За ним следует Жюль Верн, Агата Кристи, графиня Сегюр и Александр Дюма. О соотношении начитанности и культуры по этим цифрам судить трудно. Но есть и такие вот данные: 25 процентов французов считают, что Солнце вращается вокруг Земли; 21 процент уверен, что инопланетяне регулярно появляются на нашей планете; 90 процентов населения Франции знают свой знак Зодиака и более-менее регулярно сверяются с предсказаниями астрологов; 8 миллионов прибегают к услугам ясновидящих и прочих предсказателей…
Статистика, конечно, не рождается на пустом месте. Она отражает целую гамму явлений — экономических, социальных, демографических, исторических и не в последнюю очередь национал