– Да не пугайтесь вы так! Можно подумать, я вам угрожаю! – удивленно сказал громила.
– А что, нет?
– Делать мне больше нечего!
– Ну хорошо, я слушаю вас очень внимательно. И прошу покороче, у меня много работы.
Нахальный тон дался мне не без труда, голос так и норовил трусливо дрогнуть. Уж очень угрожающее впечатление производил этот тип; воображение подсовывало мне картинки одна другой ужаснее: вот громила достает пистолет, стреляет, а потом закапывает длинное тощее тело в ближайшем лесочке... И никто не узнает, где могилка моя!..
– Я прошу вас поехать со мной, – сказал громила. – Это очень важно...
– Ага, нашли дуру. Чтобы потом и меня искали по моргам и окрестным канавам? Никуда я с вами не поеду!
Парень посмотрел на меня как на идиотку и еле-еле удержался от того, чтобы не покрутить пальцем у виска. Это ясно читалось на его примитивной физиономии.
– Какие канавы, о чем вы? С вами хочет поговорить один человек.
– Тетерин, что ли?
– Откуда вы знаете?
– От верблюда, – буркнула я. – Не сдвинусь с места, пока вы не объясните все по-человечески.
Громила объяснил. Оказывается, Игорь Витольдович жаждет со мной пообщаться на известную нам тему. В деле появились новые обстоятельства, и их непременно нужно обсудить со мной. Игорь Витольдович просит подъехать к нему в офис для беседы тет-а-тет... И бла-бла-бла в том же духе. Я выслушала и недоверчиво покрутила головой.
– А как я узнаю, что это правда?
– Можете ему позвонить. Телефончик дать?
– Не надо.
Я взяла трубку, нашла в записной книжке телефон Тетерина и набрала номер, не сводя с громилы настороженного взгляда. Меня снова долго мурыжили секретарши, переключали с одной линии на другую, пока наконец я не услышала Игоря Витольдовича собственной персоной.
– Станислава? Это вы? Я вас очень жду, надо поговорить.
– Игорь Витольдович, что за хамские манеры? Почему ваш сотрудник беспардонно врывается ко мне в дом? Нельзя было предварительно позвонить и договориться о встрече? Или в ваших кругах это уже не принято?!
– Извините... Но это и правда очень важно...
Ага, сегодня он уже не визжит, не хрипит, разговаривает почти вежливо. Неужели ему и правда так необходимо поговорить со мной?
– Ну хорошо. Я приеду. Только учтите, второй раз я такого не потерплю!
Тетерин как-то потерянно заверил, что второго раза не будет, и отсоединился. Я сердито велела громиле выметаться.
– Спасибо за труды. Разумеется, лучше бы вы просто позвонили, вместо того чтобы врываться в дом и доводить женщину до инфаркта, но так уж и быть, я вас прощаю. До свидания, дорогу я найду сама.
Громила убрался восвояси, а я кинулась выключать компьютер и одеваться. Черт с ней, с работой, закончу, когда вернусь, ведь мне явно жаждут сообщить что-то очень важное. На всякий случай я позвонила Флоранс – уведомила, что еду к Тетерину, и если вдруг исчезну, чтобы в милиции знали, кого вызывать на допросы. Подруга занервничала, и мне стоило больших усилий убедить ее не мчаться ко мне на помощь сию минуту.
Во дворе меня поджидал громила, стоял у подъезда и курил.
– Что такое? – сердито осведомилась я.
– Я жду вас, чтобы поехать в офис.
– Спасибо, в провожатых не нуждаюсь.
– Это просьба Игоря Витольдовича, – сказал мой назойливый собеседник и чуть не силком затащил меня в машину. «БМВ» седьмой модели, конечно, очень хороша, но мне милее мой малыш «ситроен», тем более что общество громилы было не из приятных.
– Слушайте, это просто хамство с вашей стороны! – недовольно крикнула я, но он уже выруливал из двора. Пришлось расслабиться и получать удовольствие. Я мстительно решила, что непременно оболью Тетерина кофе или сделаю еще какую-нибудь пакость, просто чтобы и ему жизнь медом не казалась.
По дороге затрезвонил мой телефон. Ага, вот и Филиппов. А я как раз не могу спокойно разговаривать. Недовольно покосившись на громилу, я сказала вполголоса:
– Сереж, ты что-нибудь выяснил?
– Ну выяснил.
– А ты не мог бы перезвонить мне через пару часов, пожалуйста, сейчас я не могу говорить.
– Через пару часов я сажусь в самолет и лечу в командировку. Во Владивосток, – радостно сообщил Филиппов. – Конечно, это не Париж, в смысле достопримечательностей, зато там ты меня не достанешь. Вернусь через три дня, так что, если хочешь, можем отложить наш разговор...
– Нет-нет, не будем откладывать, – испугалась я. – Слушаю тебя.
Никаких сногсшибательных сведений Филиппов не нарыл, но это и к лучшему: сенсациями я была сыта по горло. Зато он узнал много полезного.
Утопленника звали Михаил Рудаков, было ему тридцать шесть лет от роду. Москвич, не женат, не судим. Работал в службе безопасности одной из крупных московских фирм.
По заключению эксперта, смерть наступила в вечер пятницы, двадцатого сентября, от множественных ударов по голове каким-то тупым предметом. Бедолаге размозжили лицо – вероятно, чтобы затруднить опознание. Все произошло в районе Шелепихинской набережной; к ногам трупа привязали груз и скинули в воду. Дно в том месте неровное, река делает поворот, и когда тело тащило по дну течением, веревка развязалась. Возможно, что слабо затянули узел... В любом случае труп Рудакова всплыл, зацепился одеждой за ветви ив, которые росли у самой воды, где его и обнаружили местные жители, выгуливающие собак в скверике.
Я слушала Филиппова, но боялась задавать лишние вопросы, дабы не подслушал громила. Поэтому пришлось принять информацию как есть, а вопросы отложить на потом. Я только уточнила, как называлась фирма, где работал этот утопленник, так как были у меня нехорошие подозрения...
...И они подтвердились.
– «Альфа-стайл», – сообщил Филиппов, шелестя бумажками. – Какая-то богатая контора по продаже компьютеров и программного обеспечения. Еще вопросы есть? Нет? Ну тогда счастливо оставаться.
– Спасибо за помощь, и не рассчитывай, что избавился от меня на всю оставшуюся жизнь. Я тебе еще позвоню, когда ты вернешься.
– Осчастливила! – тяжело вздохнул бывший муж.
Мысленно я похвалила себя за догадку. Все верно. Покойник работал на Тетерина, то есть был коллегой моего громилы, который сейчас с невозмутимой физиономией рулит по загруженной Варшавке. А мне теперь надо быть чрезвычайно осторожной, поскольку Игорь Витольдович – темная лошадка, и кто его знает, не убил ли он свою жену и ее любовника – Архипова... И не замышляет ли чего дурного в мой адрес?..
От волнения у меня даже руки затряслись. Хорошо, что я позвонила Флоранс... И плохо, что у меня нет никакого оружия: если потребуется обороняться, худо мне придется. Даже самой завалящей шпильки в сумочке нет. Пожалуй, надо оформить разрешение и купить газовый пистолет или хотя бы баллончик.
Когда мы входили в офис «Альфа-стайл», меня буквально трясло от волнения и страха, и я еле удерживалась от того, чтобы не застучать зубами. Громила с удивлением на меня посматривал и, кажется, решил, что я не в ладах с головой.
Охранник осмотрел мою сумку, провел по одежде металлоискателем, не поленился изучить паспорт. Наверное, Тетерин ввел в компании чрезвычайное положение. Или опасается от меня подвоха? Что ж, даже хорошо, что у меня нет газового баллончика, все равно отобрали бы на входе.
В приемной сидела другая секретарша: видимо, Катю и вправду уволили. Новая девица была бледной, мрачной и даже не пыталась скрыть своего плохого настроения. Еще бы, работать с таким начальником! Да я бы сбежала отсюда на второй день!
Она сняла трубку и доложила о моем приходе, уже без обычных выкрутасов местных секретарш: как видно, получила строгие распоряжения. Тетерин тут же выскочил из кабинета, жестом отослал громилу и изобразил на лице натянутую улыбку, которую можно было принять за гримасу человека, страдающего гастритом.
– Оля, кофе! – велел он и пригласил меня войти.
Я невольно задержала дыхание и твердо решила не оставаться в этом помещении дольше десяти минут – иначе мне грозит смерть от удушья. Тетерин изо всех сил изображал вежливость.
– Пожалуйста, вот пепельница... Можете курить, если хотите.
– Я не курю.
– Да, я хотел бы принести извинения за поведение моего сотрудника... Этого больше не повторится, обещаю вам.
– Пожалуйста, давайте сразу к делу, я тороплюсь, – не особенно вежливо сказала я.
– Конечно, конечно...
Он нервно побренчал коробкой со скрепками, открыл рот... и замер, явно пытаясь сообразить, с чего начать разговор. Целую минуту я терпеливо ждала, пока мой визави соберется с мыслями и перестанет ломать ни в чем не повинные скрепки. Паузу нарушила Оля, которая принесла кофе.
– Игорь Витольдович, там начальник отдела продаж в приемной, хочет с вами пообща...
– Я занят! – рявкнул Тетерин. – Вон отсюда! И не беспокоить меня в течение часа!!!
Как это – часа? Так долго я здесь не протяну! Надо брать дело в свои руки, иначе все это рискует затянуться до Страшного суда.
– Игорь Витольдович, давайте не будем тянуть кота за хвост. Я предполагаю, что вы хотите поговорить о вашем сотруднике Рудакове, верно? Ну так давайте поговорим...
Он замер, коробка скрепок выскользнула из его пальцев и плюхнулась в кофейную чашку. К счастью, не в мою. Теперь белая рубашка Тетерина была в изысканную коричневую крапинку, но он этого, кажется, не заметил. Странно, ведь кофе был горячий...
– Что? Откуда вы знаете?! – заволновался он. – Вам Ступин сказал?
– Успокойтесь, ваш громила мне ничего не говорил. Повторяю, у меня есть свои источники, я ведь журналист!
– Что вы еще знаете?
– Ну... разное, – уклончиво ответила я. – Зачем вы пригласили меня, Игорь Витольдович?
– Сам не знаю, – неожиданно признался он. – Я сейчас немного взволнован из-за этого убийства, и мне показалось, вы можете что-то подсказать.
– Что подсказать?
Он снова начал стремительно краснеть, и я устало вздохнула. Как мне надоел этот припадочный, кто бы знал!