Лайзо негромко объяснил, из чего сделан амулет, и напоследок дал странный совет:
– Хотите, леди – повесьте его над изголовьем. И тогда неправильные сны вас стороной обходить будут… А хотите – оставьте все, как есть. Вреда от ваших снов не будет.
Сказал – и ушел, не дожидаясь моего ответа.
Ночью я долго смотрела в пространство, обводя пальцами кромку амулета, но потом все же закрепила его над изголовьем.
Мне не приснилось ничего.
От этого было как-то пусто.
На следующее утро я чувствовала себя уже совершенно здоровой. Проснулась рано, около шести, но при этом – удивительно! – выспалась. Дел за последние дни скопилось много, так что скучать до завтрака не пришлось. Разум истосковался по рутинной работе; и чем меньше становилась кучка неразобранных писем, счетов и отчетов – тем становилось лучше и мое настроение. К тому времени, как по дому разнеслись аппетитные запахи омлета, бекона и свежезаваренного кофе, я уже расправлялась с последним письмом, мурлыча себе под нос привязчивую уличную песенку о чертовски удачливой рыжей кошке.
– Леди Виржиния, леди Виржиния, завтрак готов! – прощебетала Магда, неуклюже делая книксен. – Прикажете подавать его в кабинет али в столовую пройдете?
– В столовую, – улыбнулась я, чувствуя себя по-весеннему легко, хотя до первых листочков еще оставалось долгих два месяца. – Да, и пусть на десерт сделают что-нибудь фруктовое. Мусс, к примеру, – позволила я себе маленький каприз. – На усмотрение повара. Пусть это будет сюрприз. Хочется чего-нибудь… неожиданного.
Видимо, Небеса в этот день приглядывались и прислушивались к моим просьбам особенно внимательно, потому что к десерту – великолепному двуслойному мармеладу из смородины и яблок с шапкой из ванильного суфле – подоспел настоящий сюрприз.
– Леди Виржиния, прибыл маркиз Рокпорт, – доложил Стефан как раз в тот момент, когда я наслаждалась последними крупинками восхитительного лакомства. – Мистер Чемберс проводил его в малую гостиную, согласно отданным ранее указаниям относительно визитов маркиза. Как прикажете поступить дальше?
– Скажите маркизу, что я скоро спущусь, – откликнулась я, задумавшись, что могло понадобиться дяде Рэйвену. Обычно он, несмотря на свой статус опекуна и жениха, предупреждал о своих визитах заблаговременно, хотя бы запиской, но на сей раз нагрянул неожиданно.
Может, что-то стало известно о личности мистера Остроума?
Торопливо допив кофе и слегка поправив прическу, я спустилась в гостиную. К моему удивлению, дядя Рэйвен был полностью одет как для прогулки – теплое пальто немного старомодного фасона и совершенно невозможного густо-зеленого цвета, шейный платок из плотного шелка и перчатки. Даже шляпу – и ту маркиз не отдал Чемберсу, и теперь вертел ее в руках, разглядывая залитую солнцем площадь за окошком.
– Доброе утро! Дядя Рэйвен, какая неожиданность, – улыбнулась я. – Впрочем, ужасно рада вас видеть в любое время. Что привело вас ко мне?
– Доброе утро, драгоценная моя невеста, – маркиз отвесил церемонный полупоклон, приложив шляпу к груди. – Разумеется, меня привела забота о вашем здоровье. Кажется, доктор Хэмптон рекомендовал вам прогулки на свежем воздухе?
– Ничего от вас не скрыть, – я рассмеялась. – Да, так оно и было.
– Вот и прекрасно. У меня меняются планы – долг перед Короной зовет, и сегодня же днем я отбываю на восточное побережье, – сообщил маркиз. В голосе его проявились недовольные нотки. – Однако перед отбытием мне хотелось бы убедиться, что вы пошли на поправку и не забываете заботиться о своем здоровье… Как насчет поездки в парк и ланча в «Садах Эфиропы»?
– О, действительно, неожиданность. Ланч в кофейне, но не в «Старом гнезде»… Вы меня удивляете. Не поверите, но в последний раз я обедала вне дома и своей кофейни только раз, еще вместе с леди Милдред.
– Неудивительно – не так много в Аксонии заведений, достойных графини, – пошутил дядя Рэйвен. – Однако за «Сады Эфиропы» я могу поручиться – это прелестное место, в Вэст-энде, на холме у самого края парка Черривинд. Примите ли вы мое предложение и согласитесь ли на прогулку, дорогая невеста? – улыбнулся дядя Рэйвен и я, пусть и имела уже другие планы на день, не смогла ему отказать:
– Разумеется, дядя.
День выдался теплый, да и ланч в «Садах» обязывал выглядеть определенным образом, поэтому я решила надеть совершенно новое клетчатое платье с юбкой длиной чуть выше щиколотки и остромодный жакет, сшитый по настоянию леди Вайтберри. Пальто, теплая шляпка и шарф – и вот мне, даже после болезни, не страшны сырые ветра Бромли.
– Прошу прощения за ожидание, дядя Рэйвен, – улыбнулась я, выходя в гостиную уже полностью готовой к прогулке.
– Ваше появление стоит любых ожиданий, Виржиния, – галантно ответил маркиз. – Кажется, я еще не упоминал сегодня о том, как вы обворожительны? Нет? Так это лишь от того, что быть обворожительной, похоже, вошло у вас в привычку.
– Вы мне льстите…
– Ничуть. Прошу, идемте со мною – автомобиль уже ждет. К слову, Виржиния, я не рассказывал о том, как вы вдохновили меня на одно весьма полезное приобретение?
– Нет. Какое же? – удивилась я.
– Электромобиль. Той же модели, что и у вас, – улыбнулся маркиз. – И я им очень доволен. Предыдущая моя машина и в подметки ему не годилась, а что касается экипажей – это и вовсе прошлый век.
– Полностью согласна с вами! – горячо поддержала его я. – Знаете, до этого электромобиля у меня тоже был газолиновый…
Вот так, беседуя о техническом прогрессе и превосходстве электричества над бензином, мы прошли к воротам. Автомобиль и впрямь оказался точной копией моего. Я даже поймала себя на том, что ожидаю увидеть на месте водителя Лайзо, но там восседал весьма пожилой и грузный мужчина, облаченный в строгую униформу. Когда мы сели, маркиз сделал странный жест рукой, привлекая внимание водителя, и лишь тогда автомобиль тронулся.
– Этого прекрасного человека зовут Бристон. Он хорошо разбирается в своем деле, верен и к тому же глух и нем, – как бы невзначай заметил маркиз. – На мой взгляд, таким и должен быть идеальный водитель.
Не нужно быть сыщицей, чтобы догадаться, на кого намекал дядя Рэйвен.
– Вы так полагаете? – задумчиво ответила я. – Но леди Милдред говорила, что любая леди, выходя в свет, должна быть совершенна даже в мелочах – от перьев на шляпке до кучера в карете. Если вы говорите, что я обворожительна, то и водитель у меня должен быть соответствующий.
Маркиз рассмеялся:
– Туше. Но если передумаете когда-нибудь – знайте, я всегда подберу вам подходящую кандидатуру на место водителя…
Некоторое время мы хранили молчание. За это время автомобиль успел доехать до границы Вэст-энда, где начинался лучший парк Бромли – Черривинд. Неловкость, возникшая было после намеков на Лайзо, испарилась, стоило мне выйти и полной грудью вдохнуть свежий воздух.
– Парк находится за краем «бромлинского блюдца», – негромко произнес маркиз, обводя долгим взглядом окрестности. Дожди последних дней и относительное тепло уничтожили пушистое снежное одеяло, укрывавшее землю еще недавно, в ночь на Сошествие, и теперь вокруг царили коричневые, черные и зеленые оттенки. – Холмы отсекают ветра, дующие от Смоки Халлоу и Эйвона, зато ветер с моря доходит сюда беспрепятственно. К тому же в этой части преобладают северные хвойники – можжевельник, ели, даже сосны встречаются. Да еще зимою и весной здесь пустынно – мало кто может оценить мрачную прелесть здешних мест. Но, думаю, вам прогулка здесь будет интересна. К слову, об интересных событиях. Я узнал недавно, что…
– Неужели еще одна статья? – похолодела я и от испуга перебила маркиза, позабыв об элементарных правилах вежливости. – Только не говорите мне, что мистер Остроум сделал очередной выпад!
Улыбка дяди Рэйвена приняла необыкновенно хищный вид.
– Что вы. Конечно, «слово – свободная птица», как говорят журналисты и писатели, но владельцы газет слишком дорожат моей благосклонностью. Так что опасаться вам теперь стоит только желтых дешевых изданий, которые никто всерьез не воспринимает. Нет, Виржиния, я о вашем званом ужине в честь дня рождения. И о том, что будет через неделю после него.
– Вот как? – только и сумела ответить я – и окончательно растерялась. Откуда маркиз мог узнать о двух списках гостей и двух празднествах? Впрочем, глупый вопрос, он ведь всегда все знает… – Вы… вы осуждаете меня?
– Осуждаю? – вот теперь удивился дядя Рэйвен – настолько, что даже замедлил шаг. – Конечно, нет. Наоборот, считаю, что это весьма разумный ход. Разумеется, я бы предпочел иметь возможность взглянуть на второй список и повлиять на ваш выбор гостей… Но, боюсь, это стало бы проявлением неуважения к вам, Виржиния. В конце концов, двадцать лет – уже серьезный возраст. И, согласно завещанию леди Милдред, с этих пор вы будете считаться полностью взрослой… а опекун вам более не потребуется. Таким образом, я останусь лишь в статусе вашего жениха. Если вы не планируете разорвать помолвку.
Разговор принимал странный оборот. Я не сразу нашлась с ответом. Мы даже успели углубиться в переплетение ровных дорожек из белого песка в зеленых лабиринтах елей и можжевельника. По-весеннему яркое солнце слепило глаза, и уйти в ароматную тень хвойников было мне только в радость.
– Нет, пока я не планирую расторгать помолвку, если и вы не имеете иных планов, – наконец нашла я подобающую фразу для ответа. – И, сказать откровенно, дядя Рэйвен, я не думаю, что в наших с вами отношениях что-то изменится после моего двадцатилетия. Ведь вы и раньше не злоупотребляли ролью моего опекуна, полностью утвердив мое право подписи даже в тех документах, которые формально требовали вашего согласования. Да и в обычной жизни вы почти не ограничивали меня…
– Это лишь потому, что вы не давали мне повода, действуя разумно и обдуманно, – быстро ответил маркиз, и в голосе его на мгновение промелькнула тень облегчения. Значит, мое отношение к изменению формального статуса опекуна было для него настолько важно? – И, возвращаясь к вашему дню рождения…