А что, если Сэран стремился к тому же? Не зависеть больше от столь уязвимого холста и быть ограниченным лишь собственной волей?
Пожалуй, мне следовало бы испугаться. Но слишком хорошо я понимала это желание – и, пожалуй, в глубине души принимала его. Всё живое хочет жить, всякое разумное существо мечтает о свободе; это само по себе уже приближало непостижимого Сэрана к нам, простым смертным, роднило его… да хотя бы с Мэдди, которая с необыкновенной страстью боролась за свою мечту.
Вопрос был лишь в цене.
Я подспудно знала, что желания Валха обойдутся мне слишком дорого. Но что насчёт Сэрана? Лишь двое могли дать мне подсказку – леди Милдред и Лайзо. Но бабушка слишком давно не приходила в мои сны. А Лайзо…
Моя рука уже сама потянулась к колокольчику.
– Нет, Виржиния. Не сейчас, – сказала я себе, поглядев на часы. Время шло к полуночи – слишком поздно для любых визитов и встреч. Не стоило испытывать долготерпение Клэра, ему и так сегодня досталось. – Да и тебе самой нужно сделать маленький перерыв в делах, – пробормотала я, бросив взгляд на своё расписание.
Седьмого февраля – Большой вояж, двенадцатого – день рождения. Нет, отдых совершенно необходим! В ближайшие дни – никаких визитов и волнений.
Решимость моя была непоколебима… ровно до тех пор, пока на следующее утро я не увидела в кофейне Роджера Шелли собственной персоной.
Он был одет в точности, как в нашу первую встречу – безупречно правильный, скучный тёмно-серый костюм и немыслимый ярко-зелёный шейный платок. От пальто и шляпы незваный гость успел уже избавиться и прислонил к столу трость, обвитую аккурат под ручкой серебряным плющом с малахитовыми листьями. Но самым удивительным было то, что Роджер подсел не куда-нибудь, а к леди Клампси. Мадлен успела принести ему чашку кофе, судя по запаху с ванилью и розовым ликёром. Роджер негромко рассказывал что-то, подавшись вперёд, а чопорная леди Клампси посмеивалась – и играла веером, как девица на выданье!
То есть, разумеется, как было принято полвека назад.
– Простите, что нагрянул к вам так неожиданно, леди Виржиния, – поднялся Роджер, обезоруживая меня чарующей мальчишечьей улыбкой. – Но я не мог отказать своей матери. Она совершенно вами околдована.
– О, вы мне льстите, – ответила я, пытаясь предугадать, к чему он клонит. Судя по заговорщической улыбке леди Клампси, Роджер успел рассказать о своих планах.
– Эти цветы матушка настойчиво просила вам передать. Она лично срезала их утром, – и Роджер жестом фокусника подхватил со стола небольшую плетёную корзинку, полную нежных белых роз с багровой, словно прогнившей сердцевиной. Стебли были обрезаны очень коротко – в вазу не поставить, разве что наполнить водой блюдо для рыбы.
Неожиданный подарок! Это уже немного пугает.
– Как красиво! Передавайте миссис Шелли мою глубочайшую благодарность, – ответила я тем не менее, стараясь не показывать настороженности. – Миссис Шелли ведь сама выращивает розы?
– О, да, – с энтузиазмом отозвался Роджер. – И они расцвели посреди зимы.
– Необычайно изысканное увлечение, – заметила я, лишь немного покривив душой. Конечно, у меня нет времени, чтобы возиться с розарием, но в целом это гораздо более интересное занятие, чем, скажем, аппликации из морских раковин или вышивка крестом, да простят меня великосветские любительницы рукоделия. – И воистину удивительные результаты.
С белого лепестка сорвалась капля и упала на паркет; возможно, из-за освещения, но мне показалось, что вода была слегка ржавой… или красноватой?
Нет, наверняка померещилось.
Я сделала знак проходящей мимо мисс Астрид, чтоб та унесла цветы с глаз долой, но сладковатый запах роз долго ещё таял в воздухе – то ли напоминание, то ли предупреждение.
Беседа тем временем зашла в тупик.
– Что ж, – произнесла я, когда мои познания о розах и комплиментах иссякли, – передавайте миссис Шелли мою глубочайшую благодарность.
И в тот же момент улыбка Роджера сделалась по-лисьи хитрой:
– Почему бы вам не сказать ей это самой, леди Виржиния? К нам сегодня на чай собиралась прийти миссис Прюн. Удобно, не правда ли? – и он обернулся к леди Клампси, словно искал одобрения.
– Верно, верно, – кивнула та довольно. И, заметив моё замешательство, пояснила, перейдя на шёпот: – Мистер Шелли объяснил мне, что вы очень хотели познакомиться с миссис Прюн, и миссис Шелли обещала это устроить. И не смущайтесь, милая леди Виржиния, забота о сиротах – дело благое, а решение воспользоваться связями миссис Прюн весьма разумно. Леди Милдред бы вами гордилась, ах, – и глаза у леди Клампси непритворно увлажнились.– Но не тревожьтесь, я понимаю ваше беспокойство и буду хранить всё в тайне. Действительно, если газетчики прознают, то поднимется страшная шумиха, а бедным сироткам это ни к чему.
Я же пребывала в полнейшем замешательстве. Сиротки? Связи миссис Прюн? Газетчики? Секреты? Что здесь происходит, помилуйте, святые Небеса?! Роджер Шелли очаровал леди Клампси какими-то жалостливыми небылицами, ясно как день. И что же теперь делать? Разоблачить ложь – и разрушить его репутацию, а заодно поставить леди Клампси в глупое положение? Признаться, что вся забота о сиротах сводится у меня к ежемесячному выписыванию чека на некоторую сумму? И, что самое неприятное, так никогда и не узнать, зачем Роджер Шелли явился в кофейню и нагородил всю эту немыслимую чушь?
Нет, ни за что!
– Так вы действительно знаете, – произнесла я, также понизив голос. – Прекрасно… Нет, я не смущена, просто всё произошло немного… слишком быстро.
– Молодости свойственна торопливость, – заметила леди Клампси и кокетливо стукнула Роджера веером по руке. – Но есть в этом, пожалуй, особое очарование. Помню, раньше в гости приезжали на полгода, не меньше, а о визите договаривались почти за год. Нынче же тот, кто рассылает приглашения за две недели, уже слывёт старомодным. Боюсь, однажды наступит пора, когда гости будут являться без предупреждения и сообщать о визите, уже стоя под дверью.
– И мир низринется в пропасть, – механически согласилась я, повторяя фразу из последней статьи ла Рона. – К слову, о разверзнувшейся пропасти. Не думала, что мне сегодня придётся оставить кофейню.
– Миссис Прюн в последнее время так редко бывает у нас, – не моргнув глазом, солгал Роджер. – Боюсь, другой шанс завести с ней знакомство нескоро ещё представится.
Нет, определённо, он загоняет меня, как собака – зайца на охоте! Прелюбопытное ощущение…
– Вы говорите, в пять? Так скоро! И мисс Рич я не могу попросить, чтобы она меня сопровождала… – здесь я действительно задумалась. Миссис Хат по-прежнему хворала, и Георг был занят больше обычного. Не оставлять же «Старое гнездо» на мисс Астрид! – Пошлю, пожалуй, за миссис Мариани.
«И напишу маркизу», – добавила я про себя. О, впервые мне хотелось, чтоб дядя Рэйвен запретил поездку! Но Лайзо привёз ответ очень быстро. Наверное, и к лучшему: леди Клампси могла поинтересоваться, отчего визит не состоялся, и тогда пришлось бы либо лгать, либо вдаваться в неприятные объяснения. Да и Роджер мог бы отказаться раскрыть тайну своего неожиданного предложения, если б поездка не состоялась.
Его, к слову, никакие недоговорённости и загадки не смущали. Сперва он остался за столиком леди Клампси, продолжая флиртовать с нею. Затем появился наконец с большим опозданием сэр Хофф, и Роджер благоразумно присоединился к компании завсегдатаев за большим столом. Миссис Скаровски приняла новичка доброжелательно, а вот чуткий к неискренним комплиментам Эрвин Калле насторожился и даже ушёл раньше обычного.
Я же старалась держаться непринуждённо, точно внезапная перемена планов нисколько меня не обеспокоила. И лишь когда Лайзо подогнал автомобиль к дверям, улучила момент и бросила:
– А вы, оказывается, интриган, мистер Шелли.
Паола, которая отставала от нас на три шага, сделала вид, что ничего не услышала. Впрочем, наверняка она включит это в свои отчёты для маркиза Рокпорта, и тогда, скорее всего, у него возникнут некоторые вопросы, на которые у Роджера может и не найтись ответ…
И поделом – обоим.
– Миссис Прюн действительно придёт к нам на чай, – не смутился Роджер, но сразу же покаялся: – Но мама вас не приглашала.
– Не сомневаюсь. Но я имела в виду нечто другое.
– А, сироты… Вы тоже в первый раз использовали благовидный предлог, чтобы попасть к нам в дом и сунуть нос в дела Эллиса, – ответил Роджер чересчур громко, и я невольно оглянулась на Паолу. Та ободряюще улыбнулась, словно говоря, что кое о чём маркизу вовсе не обязательно знать.
– Что вам нужно? – спросила я напрямую.
До автомобиля оставалось несколько шагов. Лайзо стоял у распахнутой дверцы и не сводил с меня глаз; лицо у него оставалось в тени, и не понять было, о чём он думает. Но готова спорить, что вся эта история с внезапным визитом пришлась ему не по душе.
– Мне нужен Эллис, – бесхитростно признался Роджер, глядя на меня в упор; хмурым днём, когда низкие тучи, проползая, оставляли серые клочья даже на покатых крышах бедных домов, глаза приняли дождливо-серый оттенок. – Точнее, он нужен нам. Ужасно жалко мисс Миллз, конечно, однако умерла она очень вовремя. Эллис вернулся к нам, и я готов на многое, чтобы его удержать. Вы ведь мне поможете? – и Роджер слегка наклонился, по-чжански сложив руки в знак просьбы.
«Готов на многое».
О, да, сейчас я даже слишком хорошо сознавала, почему «гуси» сразу заподозрили мистера Шелли в убийстве – непонятное всегда кажется нам опасным. Напротив, неясно, почему Эллис так был уверен, что Роджер невиновен…
…или не был?
– А миссис Шелли изволит отдыхать!
Огненно-рыжая мисс Грунинг стояла посреди холла; и лицо её, и поза – всё поразительно напоминало древнероманскую фреску «Триста храбрецов преграждают путь многотысячной армии». И немного – иллюстрации из средневекового медицинского справочника, глава о желудочных недомоганиях. Никогда ещё мне не показывали, что я нежеланная гостья, столь открыто! Право же, впору пожалеть о том, что рядом нет дяди Клэра. Готова спорить, что и одной меткой фразы хватило бы, чтоб строптивая горничная вспомнила о своём месте.