– Грхм, – неожиданно прочистил горло один из гусей, высокий усач. – А в протоколе это где у нас?
Только тогда я обратила внимание на то, что он держит пухлую стопку исписанных листов. А Эллис сразу поскучнел и произнёс уже почти нормальным голосом:
– Примерно на сорок девятой странице. Со слов «…обнаружен открытый тайник под половицей, а вокруг следующие предметы». Это описание комнаты – то, какой она была в тот день, когда здесь обнаружили тело, – пояснил он, посмотрев на меня. – Половица не повреждена – значит, мисс Миллз знала, как устроен тайник, и залезала туда отнюдь не впервые. Вещи вокруг были разложены аккуратно – связка писем, накладной воротник, монета с пробитым краем, револьвер. Когда человек ищет что-то конкретное, со всем остальным он обращается небрежно, как с хламом; любой вор оставляет после себя сущий разгром, забирая лишь ценные вещи, а хозяйский скарб разбрасывает, иногда даже и портит. А мисс Миллз любовалась сокровищами мистера Шелли, перебирала их, раскладывала вокруг… Да, кстати, кольцо ведь тоже было здесь? – быстро спросил он у Роджера.
– Да, – подтвердил тот – и улыбнулся, одними бледными губами; глаза его оставались серьёзными. – В бархатной коробке. Коробку нашли сразу, а вот обручальное кольцо…
– О нём позже, – с усмешкой перебил его Эллис. – Точнее, о том, где оно в итоге нашлось. Хоукс, а вы следите за протоколом, теперь нам нужна будет примерно девяносто восьмая страница, про кухню. Итак, среди сокровищ мисс Миллз обнаружила кольцо. И что же она сделала? Женщина, уже не юная, никогда не была замужем, весьма романтичная…
С Эсме Грунинг творилось уже что-то страшное. Она то бледнела, то краснела и не могла уже смотреть на Эллиса. Дядя обнимал её, позволяя спрятать лицо на своём плече, и мрачно сопел. В комнате словно бы стало душно; я стиснула пальцы, но веер, увы, остался в гостиной.
– Это лишь моё предположение, – заговорила Паола Мариани. – Но, скорее всего, мисс Миллз попыталась примерить кольцо.
– В точку! – воскликнул Эллис и сухо рассмеялся. Меня пробрала дрожь; теперь казалось, что он тоже ведёт себя ненормально, как пьяный… или как Роджер в худшие его минуты. – Она его примерила. Но узловатые пальцы служанки – не то же самое, что изящные, тонкие пальцы леди или джентльмена. Проще говоря, кольцо застряло. К счастью, народная молва знает два прекрасных средства, чтобы справиться с этой бедой – постное масло или мыло. И то, и другое имеется на кухне. Скажите, мистер Баррисон, ваша племянница помогала вам в тот день?
Рыжий повар засопел ещё громче, но ничего не ответил. А «гусь»-усач снова многозначительно кашлянул и зашелестел страницами протокола.
– Ну, вот тута было написано, что мисс Грунинг при нём находилась почти весь день. А здесь – что внизу убиралась. Противоречие, значит.
– Ложные показания, как всегда, – отмахнулся Эллис. – Некоторые люди, стараясь выгородить родственников, несут околесицу и не могут вовремя остановиться. Благо есть ещё и незаинтересованные свидетели. В частности, мясник, который снабжает Шелли, любезно сообщил, что именно в тот день мистер Баррисон заходил, чтобы забрать заранее оговоренный товар. Ну, а мисс Грунинг на правах родственницы, вероятно, осталась присматривать за стоящим на плите супом. По крайней мере, в тот момент, когда обнаружили погибшую служанку, повара в доме не было, а суп безобразно пригорел, и это тоже отражено в протоколе… Но вернёмся к мисс Миллз. Сначала она пыталась снять кольцо самостоятельно, однако не преуспела. И тогда она совершила непростительную ошибку – обратилась за помощью к своей, как она считала, подруге. К мисс Грунинг. Скажите, мисс Грунинг, – произнёс Эллис, сделав едва заметную паузу. Голос у него стал пугающе низким, тихим; я невольно подалась вперёд, ловя каждое слово. – Как давно вы влюблены в мистера Шелли?
Ярость, которую Эсме Грунинг до сих пор держала под спудом, вырвалась наконец наружу.
– Да что ты понимаешь! – закричала девушка, рыжей фурией кидаясь к Эллису. Один из «гусей» тут же шагнул ей навстречу, чтобы перехватить, но дядя-повар успел быстрее. Эсме царапала его руки, пытаясь ослабить хватку, и сучила ногами по полу. Сейчас она напоминала уже не человека, а змею или крысу, придавленную каблуком, и к горлу у меня подкатил ком. – Она! Она тыкала мне своей рукой в лицо, с этим кольцом, а я знаю, что это за кольцо! И все камни были в жире, жир тёк по её уродливой руке! Это кольцо должно было стать моё! Моё! На моём пальце оно бы не застряло!
Невольно я отступила на полшага назад, становясь плечом к плечу с Паолой Мариани. Сейчас мне как никогда не хватало трости. От криков, от духоты комната словно бы начала медленно вращаться, и пол слегка накренился под ногами…
Всё кончилось внезапно.
Роджер Шелли сделал три размашистых шага, заключил искажённое лицо Эсме Грунинг в рамку ладоней – и поцеловал ядовитый, кривящийся, злой рот.
– Тихо, – сказал Роджер, отстранившись, и вернулся на своё место.
Он вытер губы тыльной стороной ладони, не отрывая взгляда от вытертых половиц. Служанка обвисла в дядиных руках и больше не пыталась не то что вырываться – даже шевелиться.
– Сначала мисс Грунинг, разумеется, честно помогала подруге избавиться от ненужного украшения, – заговорил Эллис в наступившей тишине. От вкрадчивых интонаций мороз пробегал по коже, и я с трудом заставляла уже себя смотреть на друга: казалось, что он сходит с ума прямо у меня на глазах, из-за всех этих людей вокруг, из-за мрачного, давящего на рассудок дома, из-за самого воздуха. – Но когда она поняла, что это за кольцо, то в голове у неё помутилось. Она схватила первый попавшийся нож и ударила по руке мисс Миллз. Безымянный палец отлетел целиком, а на среднем и указательном плоть была содрана до кости. Мисс Миллз не ожидала удара; она сама протянула мисс Грунинг руку, надеясь на помощь, и перепугалась настолько, что перестала соображать. Она выбежала из кухни. Верно, мисс Грунинг?
Служанка слабо дёрнулась и ответила глухо, глядя себе под ноги:
– Да. Только я тоже испугалась – кровь кругом… Я побежала за Джудит, но она заперлась в комнате. Я стучала – она не открыла. А потом слышу звук такой, будто падает что-то большое…
– И вы испугались ещё сильнее, – кивнул Эллис безжалостно. – Поэтому вы вернулись на кухню, бросили отрубленный палец в печь, кровь на полу притёрли шалью, которую миссис Шелли забыла на стуле, очень удачно, между прочим, мы чуть не пошли по ложному следу. Ну, а кольцо вы отмыли и спрятали – сперва в карман передника, затем в цветочный горшок, благо он попался вам как раз по пути из кухни в гостиную, куда вы отправились, чтоб доложить любимому мистеру Шелли, что мисс Миллз якобы пропала… Так, а теперь, Хоукс, подойдите-ка сюда.
Выражение лица у усача сделалось подозрительным, но детектив широко улыбнулся и повёл рукой, указывая направление. Дольше игнорировать просьбу начальника «гусь» не отважился и прошёл в комнату.
– Сюда, сэр?
– Да, да, – закивал Эллис – и кинул на пол что-то маленькое и блестящее. Оно прокатилось совсем чуть-чуть, поближе к камину, и остановилось. – А теперь поднимите, пожалуйста.
Приглядевшись, я охнула и машинально прижала пальцы к губам: то было злополучное обручальное кольцо.
С недоумением покосившись на детектива, усач послушно наклонился, подобрал сверкающую безделушку, затем выпрямился… Точнее, попытался – и ударился головой о сильно выступающую каминную полку.
– Чтоб его… Простите, сэр! – «Гусь», судя по перекошенному лицу, едва сдержал крепкое словцо. – Что за дурацкая штуковина!
– Эта «штуковина» – убийца Джудит Миллз, – с готовностью объяснил Эллис. И оглянулся на второго «гуся»: – Запишем потом как следственный эксперимент. Примерно так всё и произошло. Мисс Миллз заперлась в комнате – сперва потому что испугалась, вероятно, ей казалось, что обезумевшая подруга гонится следом с ножом. Затем мисс Миллз увидела вещи, вытащенные из тайника. Кто знает, о чём она подумала… Может, побоялась наказания, ведь прежде её уже прогоняли за воровство, и дом Шелли стал для неё последней надеждой. Но, так или иначе, служанка принялась подбирать с пола сокровища. Но, увы, когда дошла до револьвера – ударилась головой о полку над камином. Вероятно, крайне неудачно. Несчастная женщина сразу почувствовала дурноту – настолько сильную, что даже прилегла на гостевую кровать, где и впала в беспамятство. Несколько дней мистер Шелли пытался вылечить мисс Миллз, даже доктора пригласил, но тщетно. Она скончалась – не по чьему-то злому умыслу, а из-за череды дурацких случайностей. И, право, если бы кое-кто не приказал прибраться в комнате, уничтожив следы крови на каминной полке, я бы покончил с этим делом гораздо раньше, – ворчливо заключил Эллис.
Поначалу я даже не поняла, отчего стало так легче дышать, не сумела сразу осознать смысл слов детектива. Но и сказаны они были не для меня. И первым понял, откликнулся именно Роджер Шелли.
– То есть Эсме не виновата?
Эллис многозначительно усмехнулся – видимо, как и я, заметил короткое и личное «Эсме» вместо положенного «мисс Грунинг».
«А ведь у неё были причины влюбиться в Роджера, – пронеслось у меня в голове. – Если он так обращался с нею, так выделял среди других… Понимает ли он это? Пожалуй, да».
– Ну, говорить о полном отсутствии вины я бы не стал. Отрубленный палец есть отрубленный палец, – цинично развёл руками детектив. – Но если отвечать по сути – да, мисс Грунинг не грозит ни виселица, ни тюрьма. Самое большое – штраф, и то сомневаюсь, что в Управлении заинтересуются дракой двух отнюдь не образцовых служанок из-за колечка, которое к тому же нашлось. Так что не переживайте, никто её у вас не отберёт. Будете жить по-прежнему под одной крышей, словно ничего и не случилось.
Роджер, только минуту назад посветлевший лицом от счастья, вновь задумался. Эсме Грунинг следила за ним с опаской и с любовью; мучительная смесь чувств так ясно читалась в её глазах, что мне стало неловко наблюдать.