Мы грузимся в машину, и она мигом доставляет нас к воротам дома.
— Линда!
Это Степан, и я отчего-то очень рада его видеть. У него в руках тоже какой-то пакет. Похоже, парень плотно взял над нами шефство.
— Я тебе купил кастрюли, долго искал расцветку, но нашел. — Он смотрит на Лильку с зайцем, и его глаза смеются. — Привет, принцесса. Поголовье зайцев увеличивается?
Лилька улыбается и протягивает ему зайца.
— Розовый! — Она смеется. — Уток пойдем кормить!
— Ну, можно и уток.
Степан берет у меня пакет, и разговоры окончены. В квартире светло, и я думаю купить цветов — фикусов там, пальм, — чтоб устроить Лильке уголок.
— Продуктов вам хватает, но готовить надо учиться. — Степан раскладывает продукты в холодильник и оглядывается. — Интернета нет?
— Нет.
Ноутбук сломался накануне моего отъезда из дома, и я его не стала брать, а телефон я продала, потому что нужны были деньги, и сейчас у меня обычный кнопочный сотовый на две карточки. Стоил он три копейки, работает исправно и зарядку держит долго, но интернета нет.
— Надо провести, комп я тебе найду. — Степан смотрит на Лильку, которая возится со своими зайцами, рассаживая их на ступеньках. — В машине парта, погоди, принесу.
Парта оказалась отличная — Лилька, радостно взвизгнув, сразу же потащила на нее свой альбом и раскраски.
— Видимо, уток вы сегодня кормить не пойдете. — Степан достает кастрюли из пакета, их четыре, и они как раз нужных размеров и расцветки.
— Лида!
Я выскакиваю из кухни, рада-радешенька, что все хозяйственные разговоры можно отставить. Я не очень хорошо готовлю, это чистая правда, и хотя сейчас мне это очень надо, все равно.
— Суп сварю. — Степан выглянул из кухни. — О, видишь — совсем другое дело. Надо бы ковриков каких-нибудь купить и ей игровую зону сделать.
— Я уже думала об этом.
Лилька тянет меня за руку:
— Лида, уток кормить!
— Ладно, суп потом. — Степан улыбается Лильке. — Уток так уток.
— Степа, а ты… ну, столько времени тратишь, тебя на работе не хватятся?
— Преимущество хозяина — приходить тогда, когда он считает нужным. — Степан смеется. — У меня аудиторская фирма, все налажено. А кто ты по специальности, кем работала?
— Бухгалтер. — Это смешно, граждане, ну вот правда. — Такое вот совпадение. Работала в «Мегаполисе», но когда там узнали, что моя сестра под следствием за убийство, то предложили уйти. Такие вот чистоплюи.
— Да, я наслышан. — Степан презрительно морщится. — Это там сотрудникам выдают списки книг, которые им необходимо прочитать, и фильмов, рекомендуемых к просмотру?
— Ага, там. — Я помню, как была вынуждена читать всякую муть. — И раз в квартал всех сотрудников на детектор лжи посылают. Облико морале тоже, лезли во все щели. Чуть кто разводился — все, досвидос, мы за традиционные ценности, и прочее в таком духе. Сын владельца бизнеса набрался этой ерунды где-то на тренингах, в том числе и заграничных, ну и принялись внедрять. Ладно, сейчас утки важнее.
Мы выходим со двора и грузимся в машину Степана. Парк недалеко, но нам еще Мишку надо забрать.
А еще у меня появились кое-какие мысли, идеи, версии, и я хочу их проверить, а для этого мне нужно встретиться с бабкой, которая продала мне квартиру. Это она перед полицией может изобразить выжившую из ума, а я уверена, что котелок у нее варит лучше, чем у многих молодых.
— Утки!
Лилька бросает хлеб в воду, и утки принимаются хватать размокшие куски.
— Похоже, она в восторге. — Степан с улыбкой наблюдает за развлекающейся на все корки Лилькой. — Во сколько Мишу забирать?
— Через два с половиной часа.
— Тогда предлагаю съездить в магазин и купить принцессе коврик на пол.
— Я еще хотела растения в кадках и огородить ее игровую зону. И, может, аквариум…
— Отличная идея, и за два часа мы справимся. — Степан подхватывает Лильку на руки. — Едем, принцесса? Купим тебе коврик, цветы и аквариум.
Лильке, похоже, по душе любые идеи, если они не связаны с приютом — она так и продолжает старательно обходить стороной копошащихся на площадке детей, а сегодня утром при виде продавщицы молочного магазина, одетой в белый халат, вцепилась в меня и заревела. Пришлось взять ее на руки, и она залила меня потоками слез и соплей.
Девчонка по-прежнему боится мира вокруг и думает, что наша с ней жизнь не навсегда. И тут она права, ее личный опыт говорит о том, что взрослые иногда бывают кончеными уродами. Катька отдала ее в приют, это же уму непостижимо! А я не хотела ее оттуда забирать, тоже хороша.
Мишка ждет нас на крыльце школы, его держит за руку худенькая пожилая женщина.
— Линда, я здесь!
Это Мишка кричит с крыльца, а Лилька уже бежит к нему, смеясь и размахивая новым зайцем, на этот раз лиловым. Я так и не поняла, отчего никто не делает нормальных зайцев, ведь их природный окрас очень милый.
— Михаил Николаевич звонил, предупредил меня. — Женщина смотрит, как Мишка тискает Лильку и тормошит нового зайца. — Но я бы предпочла увидеть ваш паспорт.
Паспорт я на всякий случай взяла.
— Хорошо. А как Саша?
— Операция прошла успешно, а дальше дело за ним. — Я не слишком жалую учителей данной школы, но конкретно эта действует очень правильно. — Думаю, я какое-то время буду забирать Мишку.
Пока мы с Мишкой устраиваем игровую зону для Лильки, она самозабвенно рисует, а Степан готовит обед. Я смотрю, как рисует Лилька, и думаю о том, что это мамино вдохновение живет в ней, и я ни за что не позволю его игнорировать. Мама не смогла рисовать из-за «девочек», но Лилька будет рисовать сколько захочет, и будь я проклята, если позволю кому-нибудь встать на пути у ее вдохновения.
— Накрываем на стол! — Степан уже приготовил обед, и Мишка вприпрыжку побежал за тарелками. — Отлично получилось, молодцы.
Мы установили парту у венецианского окна, овальный коврик как раз по размеру пространства, а вокруг кадки с фикусами и драценами. И коляска с куклой и выводком зайцев. Аквариум вписался в простенок, как там и был, и рыбки потихоньку его осваивают — надеюсь, опреснитель воды не повредит их здоровью.
Лилька завороженно наблюдает за их движениями, но обед есть обед. Тем более, на десерт фруктовый салат.
В дверь постучали, и Мишка бросился открывать — он, наверное, решил, что это Миша-старший. Но в комнату входит толстуха из приюта, а с ней две какие-то бабы. Увидев толстуху, Лилька заорала благим матом и принялась с ревом карабкаться ко мне на руки.
— Я… мы пришли посмотреть, как устроилась Лилечка…
Упомянутая Лилечка обхватила меня за шею и визжит на высокой ноте. Если она меня не задушит, то оглушит точно.
— Перестань реветь, никуда я тебя не отдам. — Я отрываю ее от себя. — Посмотри на меня. Лиля, перестань реветь и посмотри на меня.
Она, всхлипывая, смотрит мне в лицо, ее бьет дрожь.
— Успокойся. Я никуда и никому тебя не отдам, никогда.
Я злюсь, и мне надо куда-то девать эту злость, а тут как раз толстуха и эти бабы.
— Вот кто вас просил приходить?! Мало того, что она в вашей богадельне натерпелась, так вы пришли сюда нервировать ее?
— Мы обязаны контролировать… — Одна из баб выглянула из-за плеча опешившей толстухи. — Мы должны акт составить…
— Составляйте, только быстро. — Я в ярости, и мне хочется убить этих идиоток. — Вот ее кроватка, вот в шкафу полки с одежками, вот игрушки и книжки, там у окна игровая зона. Еда есть, фрукты есть, соковыжималка — делаем соки, наблюдаемся у врача, в ванной ее утки, вот наш распорядок, вот меню, и ради бога, загляните в холодильник и кастрюли и валите из нашего дома, не нервируйте ребенка. Она хорошо спит, отлично ест, мы много гуляем и читаем хорошие книжки, но вот приходить сюда именно сейчас было плохой идеей.
Они согласно кивают, толстуха виновато косится на Лильку, которая не хочет с ними общаться, она повернулась к ним спиной и спрятала лицо у меня на груди.
Кого-то она мне напоминает этими повадками, да.
Мишка подходит к нам и берет Лильку за руку.
— Покажи мне своих рыбок.
Лилька неохотно отпускает меня и, недоверчиво оглядываясь на толстуху, скрывается между деревьями.
— Это… это же очень хорошо. — Одна из баб заглядывает в ванную. — Уточки, яркий банный халатик, а ваши полки с книгами, игровая зона — все отлично. А главное, вы с девочкой смогли за такое короткое время найти общий язык. Я понимаю, вы сердитесь, но мы должны были навестить вас. Дело в том, что вы остались единственной родственницей, а у девочки появился статус сироты…
— Что?!
Глупость какая-то. Лизка в тюрьме, но она остается официально Лилькиной матерью.
— А вы не знали? — Толстуха в ужасе смотрит на меня. — Вам не сообщили? В СИЗО что-то произошло, и ваша сестра… вчера еще…
— Умерла?!
— Можно и так сказать. — Толстуха пятится к двери. — Давайте я потом вам позвоню. С вами свяжется администрация следственного изолятора, и… мы потом поговорим.
Она выталкивает баб и, пятясь, продолжает извиняться, глядя на меня круглыми испуганными глазами.
— Соболезную. — Степан кладет руку мне на плечо. — Мне жаль.
— Да ладно.
У меня нет ни сожалений, ни ощущения потери — мне все равно, словно сейчас я узнала о смерти какого-то микроба на краю Вселенной. И я понимаю, как это выглядит со стороны, но дело в том, что глядящие со стороны понятия не имеют, о чем идет речь.
— Просто забей. — Я заглядываю за деревья, где Лилька что-то показывает Мишке в аквариуме. — Слушай, ты много времени потратил на нас, и…
— Мое время, куда хочу, туда и трачу. — Степан улыбается, и я не верю ему, он слишком идеальный. — Ладно, надо убрать со стола, а ты укладывай принцессу, тебе ж еще с Мишкой уроки учить.
Я не верю в идеальных людей, их не бывает. Вот с чего бы вдруг нормальному чуваку, при карьере и деньгах, понадобилось тратить свое время и немалые деньги на совершенно левую бабу с ребенком? Готовить обеды, возить по магазинам, искать кастрюли в цвет… в общем, как-то все