– А кто не нашёл?
– Продолжает искать и надеяться… Ты любишь свою жену?
– Люблю, – не задумываясь, ответил Олег. – Она мать моих детей.
– Только за это?
– Красивая… Я не задумывался. Встречались недолго, стали жить вместе, потом случился сын, поженились.
Через несколько лет дочка. Всё как у всех.
– Ты говорил ей: «Я тебя люблю»?
– Говорил. Она спрашивала, я отвечал: «Люблю». Какие-то странные вопросы задаёшь! Это семья, семейные отношения… Твой отец часто матери ни с того ни с сего:
«Я люблю тебя»?
– Не знаю, не слышала. Но и Луизы у него никогда не было.
– Может, и была, – засмеялся Олег. – Не знаю ни одного мужика, у кого пробел по этой части. Лиль, ты ложись, а я в кресле посижу и поболтаем, пока не заснёшь.
Болтали они до пяти утра, уже рассвело вовсю, и в окне показались первые лучи солнца. Когда во втором часу дня она проснулась, Олега в комнате не было. «Опять путешествует… И где его носит?»
Внизу было тихо. По всей видимости, родители ушли пешком в магазин, намытая машина отца стояла на своём законном месте.
– Тук. Тук-тук. Тук, – поприветствовал Лилю красавчик дятел. Прищурив глаза и прикрываясь рукой от солнца, Лиля задрала голову и долго наблюдала за ним. Потом сделала несколько кружочков вокруг дома, по пути срывая грозди чёрной и красной смороды, и решила, что грех сидеть дома, надо оседлать велик и сгонять на Щучку. Мама с отцом каждый день ездят, говорят, вода – парное молоко, правда, народу тьма, но если проехать чуть дальше вдоль озера, можно найти вполне уединённое место. Не раздумывая, она побежала в дом, собралась, на кухне залезла в холодильник, нашла там контейнер с сырниками, сделала кофе, не присаживаясь за стол, быстро позавтракала, нацепила на плечи рюкзак и направилась в сарай за великом. Не глядя в сторону дома матери Олега, промчалась мимо. Одна улочка сменялась другой, пока она не выехала на финишную прямую, которая вела к Щучьему озеру. «Я словно бегу от кого-то… От себя или от него?» Образ Олега неустанно стоял перед глазами, она забывалась, теряла ориентацию и пару раз чуть не съехала с заасфальтированной дороги в овраг. Долго объезжала озеро, пока не увидела то, что искала, – маленький укромный уголок, спрятанный за кустарником и березняком. Расстелила полотенце, скинула треники с футболкой, кроссы и направилась к воде, тёмной от присутствия торфа. Она осторожно ступала по илистому дну, стараясь обойти все коряги и камни, и, преодолев все трудности, услышала знакомый голос.
– Я с тобой! Вода тёплая?
«Олег?!» – Лиля обернулась и, не задумываясь, с головой плюхнулась в озеро. Теперь её терзала только одна мысль: как она, такая жирная, станет выходить на берег и идти к спасительной футболке XL? Олег плыл на небольшом расстоянии, иногда нырял на глубину, но его тело и волосы оставались абсолютно сухими, и ни одного всплеска рядом с ним.
– Пахнет тиной?
– Нет!
– А я решил, что пахнет, и врубил воображение на полную. Понятно! Отключаем. Пожалуй, пойду на травке поваляюсь. Долго ещё плавать будешь?
– Не знаю!
– Ты что такая нервная? Не выспалась?
Не дожидаясь ответа, Олег встал и пошёл по поверхности озёра до самого берега, где и разлёгся звёздочкой на зелёном пригорке. Лиля маячила на мелководье, не решаясь подняться и предстать во всей красе. Наконец, улучив момент, когда он, не отрываясь, следил за проплывающими облаками, быстро вскочила, к счастью, не зацепив ни одной коряги, и молнией понеслась натягивать свой парашют.
– Ты чего так суетишься? Стесняешься?
– Стесняюсь! – буркнула Лиля, запуталась в своей футболке и надела её задом наперёд.
– Думаешь, меня смущает, что ты полненькая? Ничуть!
Мне без разницы. Нет, раньше бы я сказал, что тебе надо реально схуднуть. Я толстых никогда не любил.
– А теперь полюбил. Какое счастье!
– Счастье, не счастье… Я не знаю. Лишь констатирую факт: мне по барабану. Хочешь хохму? Я до десятого класса был реальный жиртрест. Жаль, фотку не показать!
Влюбился в девочку и похудел за пару месяцев.
– Как?
– Есть перестал! Почти перестал. С девочкой роман не вышел, но снова толстым становиться не захотел.
Правильное питание, спорт пять раз в неделю, бег по утрам. Больше к прежним жировым отложениям я не вернулся. Сам удивлялся своей силе воле. Тебе надо влюбиться, – улыбнулся Олег.
– В кого только?
– Разрешаю в себя.
– Премного благодарна! Какой ты, однако, добрый. Ты лучше расскажи, где пропадал?
– После наших разговоров затосковал по маме. Она спала и стонала во сне. Я сел рядом и стал гладить её по волосам. Она сразу же притихла, точно почувствовала меня, и даже улыбнулась чему-то. Никогда не замечал, что у неё столько седых волос. Не могли же они так быстро появиться?! Говорил и говорил с ней. Только мама, наверно, меня не слышала и вряд ли когда-нибудь услышит. Потом я всё-таки побывал у Пашки. Не поверишь, он был один и, видно, сильно вчера нажрался. На столе стояла пустая бутылка виски и полная пепельница окурков. А он, между прочим, бросил курить почти десять лет назад. Переживает! Ещё я наконец-то оказался на Северном полюсе. Всегда мечтал. И зимы очень захотелось, для разнообразия. Видел белого медведя. Только уже в Арктике. Он реально огромный. Я сначала испугался.
Хочешь верь, хочешь нет, он подошёл ко мне близко-близко и начал шевелить ноздрями, принюхиваться. Так мы стояли друг напротив друга минут пятнадцать, пока он не пошёл своей дорогой.
– И тюленей видел?
– Да! На скалах. Видимо-невидимо! А если бы ты знала, как орут морские котики и какая вонь стоит невыносимая!
– Это твоё воображение!
– Вполне возможно, – заржал Олег. – Не мудрено!
– Даже не представить. Как бы я хотела всё это увидеть своими глазами. Ты мне дома подробней про Арктику расскажешь? Интересно! Смотри, как птицы низко летают.
– Гроза будет. А ты на велике. Промокнешь. Надо двигать. Да и у меня завтра нелёгкий день. Подготовиться надо. Поразмыслить… – вздохнул Олег и стал белым, как чистый лист бумаги.
Невыносимая жалость к Олегу снова накрыла Лилю:
«Как же ему, должно быть, трудно, если даже я, только представлю, через что ему предстоит пройти, теряю дар речи. Как подбодрить, отвлечь?! Но он чаще кажется спокойным и вполне всем довольным, словно бесконечно счастлив. Моменты отчаянья и боли настолько редки, кратковременны и совсем не соответствуют величине трагедии. Самое странное, что и я следую за ним по его лабиринтам настроения и отношения к действительности. И как это объяснить?»
Небо окончательно затянуло сизыми тучами – приближалась гроза, и где-то далеко уже слышались первые раската грома. Олег смешно двигался рядом на одной скорости с великом и словно скользил на коньках, не касаясь асфальта. Когда показался известный всем Комаровский некрополь, Олег неожиданно сменил направление и очутился у самой ограды кладбища. Лиля, не ожидая подобного манёвра, резко затормозила, и молодой парень, ехавший на спортивном велосипеде, чуть не врезался в неё и, чудом вырулив, зло крикнул:
– Дура!
– Сам такой! – не растерялась Лиля, хотя полностью была не права и догадывалась, чем бы могло закончиться их столкновение. Олег даже не обернулся, и ей пришлось бросить велик на обочине и перепрыгнуть через канавку, разделяющую их.
– Хочешь, зайдём?.. – на всякий случай предложила Лиля, считая эту затею ненужной и слишком болезненной для обоих.
– Не-е-е-е, я издалека посмотрю. Интересно, какой мне поставят памятник? Надо было заранее подумать.
Эскизы набросать, мрамор выбрать… Нет, лучше гранит.
Гранит надёжней в уличных условиях.
– Как же можно к этому подготовиться?! Мы что, должны жить в режиме ожидания внезапной смерти? Скажи ещё, жалеешь, что заранее костюм не купил и носки в тон галстука!
– Никогда галстук не носил. Фу, удавка! Надеюсь, мои помнят об этом. Ты как думаешь, детей с собой возьмут?
– Все по-разному поступают. Бывает, молчат до поры до времени, типа папа улетел в космос на неопределённый срок.
– Ты шутишь? Мои, знаешь, какие умные! Их не проведёшь! – Олег тепло улыбнулся, и ей показалось, что, если бы он мог, обязательно взял бы её за руку.
– Передо мной поневоле постоянно проносится рой событий – какими они родились, как росли… вот пошли в первый класс… мы вместе на море, а тут в горах… Сына на лыжи поставил, ему и четырёх не было, потом дочку…
Важные, простые, обычные моменты жизни… Каждый штрих помню. Могу повторить выражение их лиц, смех, знаю наизусть привычки каждого… Запах волос, нежные мягкие ладошки… Я был хорошим отцом. Может, не самым лучшем мужем… Слишком спокойным. Жене не хватало моей ласки, нежности… Нет, она никогда не говорила об этом… Порой к другим сильнее испытывал влечение и проявлял больше внимания. Например, к Луизе. Она умиляла… Молоденькая глупышка. Мне в голову не приходило копаться в её нравственном облике и предполагать, что она со мной только из-за денег.
Пашка постоянно пытался открыть мне глаза. Даже если и так! Почему бы молоденькой девочке не получать удовольствие от подарков?! Главное, у меня не было к ней ничего серьёзного, и это никак не сказывалось на моей семье. Кстати, Луиза очень умело делала вид, что обожает меня. Я всегда изменял жене, если на то пошло. Только первые три года или больше никто не интересовал. Обычная история… Раскаиваюсь ли я? – Олег задумался и неуверенно, скривив рот, изрёк: – Больше да, чем нет…
С трудом принимая свою же версию, пустился в полемику:
– Я всегда находил оправдание: в один момент стало скучно, пресно, обыденно… И она, между прочим, особо не стремилась сохранить интерес друг к другу. Не помню, кто начал остывать первым… Иногда казалось, что всё началось именно с неё… Из мужчины я превратился в мужа-добытчика, который обязан приносить в дом деньги и покрывать все текущие расходы, включая отдых, шмотки из бутиков и её бесконечные посещения косметологов. Но! И это очень важно. Я был уверен: вместе мы навсегда и любим, как умеем любить, без излишней экзальтации. Что и есть абсолютная норма в современном обществе.