Доктор Мюррей предположила, что «женщины занимали [в Египте] высокое положение, вероятно, благодаря своей экономической самостоятельности». Сало Уитмайер Барон указывает на то, что в египетских папирусах «многие женщины фигурируют в качестве независимых сторон в гражданских тяжбах и деловых контрактах, иногда даже с собственными мужьями и отцами». Один из первых исследователей египетских пирамид, сэр Уильям Флиндерс Питри, в 1925 году писал: «В Египте все имущество передавалось по женской линии, женщина была хозяйкой дома и в древнейших преданиях она предстает полностью контролирующей себя и свое место в жизни».
Обсуждая положение женщин в Древнем Египте, богослов и археолог Ролан де Во в 1965 году отмечал, что «в Египте именно жена часто была главой семьи, со всеми вытекающими отсюда прерогативами». К служению женам призывали мужей и «Поучения Птаххотепа»[45],[46]. Брачные контракты всех периодов свидетельствуют о весьма независимом социально-экономическом положении женщин. По словам Эдуарда Мейера, цитируемого в исследовании Фертингов, «среди египтян женщины пользовались на удивление большой свободой. Еще в IV в. до н. э., наряду с патриархальным браком, существовала и другая его форма, при которой жена сама выбирала себе мужа и могла с ним развестись при условии выплаты компенсации».
Любовные стихи, обнаруженные на стенах египетских гробниц, недвусмысленно намекают на то, что в Египте именно женщины ухаживали за мужчинами, иногда подсыпая своему избраннику какое-нибудь зелье, чтобы ослабить его сопротивление. Роберт Бриффо писал об одной египетской чиновнице, которая позже стала номархом (губернатором провинции) и командовала армией.
Наиболее важное и показательное исследование социальной структуры и статуса женщин в Египте было проведено в 1949 году доктором Маргарет Мюррей. Тщательно проследив генеалогию царских семейств в Египте, она в конечном итоге сумела доказать, что в течение большинства исторических периодов египетская культура на уровне правящей фамилии оставалась матрилинейной. Выбор ею царских династий обуславливался тем, что письменные сведения об этих лицах наиболее доступны. По словам Мюррей, фактическими наследницами царского престола были дочери, а не сыновья. Согласно ее гипотезе, именно для того, чтобы позволить сыну получить доступ к царским привилегиям, впоследствии возник обычай брака между братом и сестрой. Мюррей пишет, что передача права на трон по материнской линии привела к тому, что в течение многих веков египетские принцессы заключали браки только внутри семьи и оставались недоступными для международных брачных союзов. Это также объясняет, почему богиня Исида, которую Фрэзер считал более значимым божеством, чем ее брат/муж Осирис, и в которой Диодор видел источник высокого статуса, которым обладали женщины в Египте, была известна как «Та, что у трона».
Но даже в Египте женщины постепенно утрачивали свой высокий престиж. Сэр Флиндерс Питри, кстати, один из наиболее уважаемых коллег доктора Мюррей по Лондонскому университету, обсуждая роль жриц в Древнем Египте, указывал на то, как изменилось их положение со времен древнейших династий (3000 г. до н. э.) и вплоть до XVIII династии (1570–1300 гг. до н. э.). Согласно имеющимся записям, богине, известной под именем Хатор и во многом тождественной Исиде, в древние времена служили 61 жрица и 18 жрецов, тогда как уже упоминавшейся богине Нейт – исключительно жрицы. Ко времени XVIII династии женщины уже не составляли часть жречества, а только служили музыкантами при храме. И как раз во времена XVIII династии Египет испытал на себе наибольшее влияние со стороны индоевропейцев, к чему мы еще вернемся в главах 4 и 5. Между прочим, само слово «фараон», обычно вызывающее в памяти образ властителя даже более могущественного, чем царь, на самом деле происходит от термина пар-о, что буквально означает «великий дом»[47]. И лишь со времен XVIII династии это слово стало использоваться для обозначения правящего монарха из этого дома.
Шумер – «женщины, которые взяли более одного супруга»
В 1962 году профессор Саггс описывал общества Древней Месопотамии – региона, в который входили как Шумер, так и Вавилон. Название «Месопотамия» обычно относится к территории современного Ирака в междуречье Тигра и Евфрата, от берегов Персидского залива и до Анатолии. Исследуя взаимосвязь между почитанием женских божеств и положением женщин в Шумере (около 3000–1800 гг. до н. э., в южной части Ирака), Саггс пришел к выводу, что в древнейшие времена женщины жили в лучших условиях, чем в более поздние периоды, однако со временем стали утрачивать свои позиции. По его словам:
Статус женщин в ранних шумерских городах-государствах был безусловно выше, чем стал впоследствии… Судя по некоторым намекам, в самом начале развития шумерского общества женщины пользовались большим престижем, чем в период расцвета шумерской культуры. Этот вывод основан на том факте, что в ранней шумерской религии высокое положение занимали богини, которые впоследствии «сошли со сцены», став – за исключением Иштар – супругами богов. Изначально подземным миром безраздельно правила богиня[48], и миф объясняет, как она взяла себе супруга-соправителя. В древнейших мифах богини принимали активное участие в советах богов. Есть предположение, что одно время даже практиковалось многомужество, поскольку реформы Урукагины упоминают о женщинах, которые взяли более одного супруга. Многие ученые не согласны с этим, утверждая, что имеется в виду повторный брак вдов, однако шумерский текст не поддерживает этого заключения[49].
К этому можно добавить, что Богиня подземного мира не просто «взяла» себе супруга, но подверглась насилию со стороны бога Нергала, который стащил Ее за волосы с престола и пригрозил ей смертью, если Она не согласится выйти за него замуж – после чего он поцелуями осушил Ее слезы, женился на ней и стал править рядом с Нею.
Реформа царя Урукагины[50] датируется примерно 2300 г. до н. э. В его надписи говорится: «Прежде женщины имели право брать двух мужей, (но) теперь женщины (при попытке сделать это) побивались камнями»[51]. Кстати, случаи полиандрии в некоторых районах Индии, где поклонялись дравидийской Богине, известны даже в нынешнем столетии[52].
Законы небольшого шумерского города-государства Эшнунна[53], составленные около 2000 г. до н. э., вероятно, отражают более раннюю точку зрения. В них мы читаем: «Если мужчина отвергает свою жену после того, как она родила ему ребенка, и берет себе другую жену, он будет изгнан из дома и из всего, что ему принадлежит, и если кто-нибудь его примет, они могут последовать за ним»[54]. Эти же законы гласят, что если замужняя женщина родит ребенка от другого мужчины, пока ее муж отсутствовал на войне, она по-прежнему считается женой своего первого мужа. Никаких упоминаний о наказании за супружескую измену при этом нет. Разрешение на брак следовало получить и от матери, и от отца.
Положение и занятия группы шумерских женщин, известных как надиту, были подробно исследованы Ривкой Харрис в 1962 году. Тщательно изучив шумерские тексты, она выяснила, что женщины-надиту вели храмовое хозяйство, владели от своего имени недвижимостью, ссужали деньги и вообще занимались разного рода коммерческими операциями. Она также обнаружила многочисленные упоминания о женщинах-писцах, относящиеся к тому же периоду. Тем не менее в одной из глав книги Хука «Миф, ритуал и царство», написанной Сидни Смитом, мы читаем, что слово надиту «означает, вероятно, брошенную мужем женщину, которая посвятила себя божеству».
В шумерских гимнах женщина обычно предшествует мужчине. В эпосе о Гильгамеше говорится, что официальным писцом шумерского неба была женщина, а первоначальное изобретение письма также приписывалось богине. Как уже упоминалось выше, не исключено, что жрицы-надиту, которые вели счета храмовых хозяйств, дали первый толчок развитию письменности. Самые ранние образцы письма (около 3200 г. до н. э.), найденные в храме богини Инанны из Эреха, где проживали многие женщины-надиту, оказались храмовыми счетами по оплате за аренду земли.
Стивен Лэнгдон, выдающийся оксфордский ученый, писал в 1930 году, что легенды, связанные с шумерской Царицей Неба Инанной, скорее всего, возникли в рамках «матриархальной системы» общества. На это также указывают изменения в характере и роли богини Инанны, когда через несколько столетий Она предстает перед нами в образе вавилонской Иштар. В шумерском мифе Инанна изливает свое могущество и всепоглощающий гнев на сына/возлюбленного Думузи, которого за отказ проявить к ней должное уважение сама отдает в руки демонов Страны Мертвых, тогда как тринадцать веков спустя в вавилонском мифе об Иштар, представляющем собой обновленную версию той же легенды, Богиня горько оплакивает случайную смерть юноши.
В целом шумерские записи о реформах Урукагины (около 2300 г. до н. э.) явно ориентированы на жизнь общины. Так, в них упоминаются фруктовые деревья и продукты, выращиваемые в храмовых хозяйствах, которые предназначались для нуждающихся, а не для храмового жречества, что, по-видимому, в то время быстро входило в обычай. Тот факт, что таблички содержат многочисленные ссылки на деяния давно минувших дней, указывает на то, что древнейшие общества Шумера носили в большей мере общинный характер. Особенно интересно слово, которым обозначены реформы,