Поскольку вторжения носили спорадический характер, проследить за ними трудно, и, вероятно, потребовались бы целые тома, чтобы дать подробное объяснение по каждой отдельно взятой области на протяжении длительного периода времени. Однако исторические, мифологические и археологические данные свидетельствуют о том, что именно эти северные народы принесли с собой концепцию света как олицетворения добра и тьмы как воплощения зла (символика, вполне возможно, связанная с их расовыми предрассудками по отношению к более темнокожим жителям южных областей), а также представление о верховном мужском божестве. Образ мужского божества в их последующей литературе, которая неоднократно описывала и оправдывала его превосходство, а также весьма высокое положение, занимаемое в их обществе жреческой кастой, по-видимому, позволяет рассматривать эти вторжения не просто как территориальные завоевания, но как своего рода «крестовые походы».
Появление индоарийских племен, утверждение ими верховенства мужских божеств над женскими божествами коренного населения завоеванных земель и возникшее вследствие этого замысловатое сплетение двух богословий зафиксировано в мифологии каждой из описываемых культур. Именно мифы дают нам свидетельство тех мировоззренческих идей, которые в будущем привели к подавлению религии Богини.
Как пишет Шейла Коллинз: «Богословие в конечном счете неотделимо от политики. То, каким образом человеческие сообщества обожествляют трансцендентное и определяют категории добра и зла, связано в большей степени с динамикой власти в социальных системах, порождающих богословские идеи, чем со спонтанным откровением истины из потустороннего мира».
Судя по религиозно-мифологическим сочинениям царских писцов и представителей жречества, которые были обнаружены в дворцовых архивах индоевропейских правителей исторических периодов и часто создавались на языках покоренных народов, можно предположить, что именно политические цели, а вовсе не религиозное рвение, служили для них мотивацией. Преобладание мифов, объясняющих сотворение Вселенной мужским божеством или возникновение институтов царской власти там, где их ранее не было, недвусмысленно намекает на то, что многие из этих мифов были созданы жрецами вторгшихся племен, чтобы оправдать верховенство новых мужских божеств или избрание царя вследствие его особых отношений с этим мужским божеством.
В отличие от сына/возлюбленного религии Богини, индоевропейское мужское божество чаще всего представлялось как бог грозы, восседающий на высокой горе и испускающий огненное сияние или молнии. Этот повторяющийся символизм наводит на мысль, что северные народы, возможно, когда-то поклонялись вулканам как зримым воплощениям своего божества, о чем я буду говорить подробнее в главе 5. В некоторых областях этот бог считался мужем Богини – как, например, хаттский бог грозы Тару и богиня Солнца Аринна, или Зевс и Гера у греков. В некоторых легендах он предстает мятежным юношей, героически сразившим старшее женское божество – иногда с тем, чтобы завоевать ранее обещанное ему первенство в иерархии богов.
Во многих мифах женское божество символизируется змеей или драконом, чаще всего олицетворявшими тьму и злое начало. Иногда дракон выглядит бесполым или даже мужского пола (при этом тесно связанным со своей матерью или супругой – Богиней). Но основной сюжет и символика в каждом из этих мифов настолько сходны, что, судя по тем из них, где в действительности используется имя женского божества, мы вправе предположить, что дракон или змея – не что иное, как аллегория Богини и ее религии. Богиня, исконное верховное божество народов, завоеванных и управляемых индоевропейскими захватчиками, не игнорировалась, однако была включена в их символику таким образом, что эти якобы религиозные мифы позволяют нам проследить путь к Ее окончательному низвержению.
Мужское божество неизменно выступает в качестве могучего поборника света. С небольшими вариациями мы находим в хеттской Анатолии миф о битве между богом грозы и драконом Иллуянкой; в Индии – между Индрой, «Повелителем гор», и Богиней Дану и Ее сыном Вритрой; в северном Ханаане – между Ваалом (который предстает в двоякой роли бога грозы горы Цафон, а также брата/супруга богини Анат) и змеем Лотаном, или Латану (на ханаанском языке слово лат означает «Богиня»); в Вавилоне времен правления индоевропейцев-касситов – между Мардуком и Богиней Тиамат (в подвластной индоевропейскому царству Митанни Ассирии деяния Мардука просто приписывали Ашшуру); в индоевропейской Греции – между Зевсом и змеем Тифоном (сыном Богини Геи), а также между Аполлоном и змеем Пифоном (также считавшимся сыном Геи) и между Геркулесом и драконом-титаном Ладоном, охранявшим священное плодовое дерево Богини Геры (подаренное ей, по преданию, Геей в день ее бракосочетания с Зевсом). Тот же миф появляется и в писаниях древних евреев (чьи связи с индоевропейскими народами также будут подробно обсуждаться в главе 5), где еврейский бог Яхве (Иегова) поражает змея Левиафана (другое ханаанское имя Лотана). Возможно даже, что отголоски его сохранились в преданиях о святом Георгии или о святом Патрике и змеях.
Женская религия, в особенности после первоначальных вторжений, по-видимому, ассимилировала мужских божеств в более древние формы богослужения, и таким образом религия Богини сумела выжить, сохраняя популярность в течение тысячелетий. Ко времени Мардука и Ашшура (XVI в. до н. э.) ее статус в Месопотамии заметно снизился. Однако именно древние евреи, а затем христиане первых веков нашей эры нанесли ей последний удар, после которого религия Богини была окончательно истреблена и почти забыта.
Именно в индоевропейских преданиях коренятся истоки многих представлений древних евреев. Образ бога, восседающего в огненном сиянии на вершине горы, дуализм света и тьмы, символизирующих добро и зло, миф о победе мужского божества над змеем, а также ведущая роль, отводимая правящему классу – все эти черты, получившие широкое распространение в индоевропейской религии и обществе, можно встретить также в еврейских религиозных и политических концепциях. Это влияние или возможная связь с индоевропейскими народами служит возможным объяснением крайне патриархальных воззрений древних евреев, о чем будет сказано подробнее в главе 5. Чтобы лучше понять древнееврейские взгляды и представления, следует для начала обратиться к индоевропейским политическим моделям и религиозным образцам.
Индия – «происхождение каст…»
Индия дает нам одно из наиболее ярких свидетельств вторжений индоариев и покорения ими народов, издревле поклонявшихся Богине. Язык индоариев Индии в наши дни называется санскритом. Ко времени своего появления в стране северные народы еще не обладали собственной письменностью. Они переняли два алфавита, возможно, от аккадцев, и с их помощью стали записывать свои гимны и другие литературные произведения. Наиболее полное собрание их сочинений содержится в Ведах, книгах, составленных в Индии где-то между 1500 и 1200 гг. до н. э. на санскрите с использованием заимствованных систем письма.
В 1963 году профессор Эдвин Джеймс писал:
Похоже, что боги неба уже утвердились в древнем ведическом пантеоне среди арийских племен, когда те начали мигрировать во II тысячелетии до н. э. По прибытии в Индию они обнаружили, вопреки мнению, бытовавшему до 1922 года, когда начались археологические раскопки в долине Инда и ее окрестностях, отнюдь не примитивное аборигенное население, а высокоразвитую городскую цивилизацию, намного превосходившую их собственный относительно простой образ жизни, описанный в Ригведе.
В 1965 году Джузеппе Сормани сообщает, что «арийцы столкнулись с высокоцивилизованными и достаточно древними формами оседлого общества, по сравнению с которыми сами они выглядели просто варварами». К этому он добавляет, что «они давно уже отказались от матриархата и придерживались патриархальных устоев в семье и патриархальной же формы правления».
Согласно гимнам индоарийской Ригведы, в самом начале времен существовала только асура – безличная жизненная сила. Затем асура распалась на две группы космических существ. Одной из этих групп были враги ариев, известные как данавы или дитьи, чьей матерью была Богиня Дану или Дити; другая группа, явно рассматриваемая ариями как герои, называлась адитьи. Уже само по себе название выдает тот факт, что вся эта мифологическая структура создавалась как реакция на присутствие почитателей Дити, поскольку а-дитья буквально означает «не-Дитьи», т. е. «не (люди) Дити». Это также убедительно свидетельствует о том, что данные гимны были не только записаны, но и задуманы и составлены уже после того, как арии вошли в контакт с последователями Богини.
Один из главных индоарийских богов носил имя Индра, «Повелитель гор», «Сокрушитель (вражеских) твердынь». Получив обещание, что он станет первым среди богов, если ему удастся убить Дану и Ее сына Вритру, он так и поступил, добившись таким образом главенства среди адитьев. В гимне Индре из Ригведы, где описано это событие, Дану и Ее сын сначала представлены как змееподобные демоны; позже, когда они уже лежат мертвыми, их символизируют корова и теленок. Оба символа – корова и змея – известны на Ближнем и Среднем Востоке и связаны с поклонением Богине. Через труп убитого Вритры «текут, перекатываются (космические) воды Ману»[74]. От них, в свою очередь, рождается Солнце. Это представление о боге Солнца, появляющемся из первозданных вод, встречается и в других индоевропейских мифах, а также в связи с двумя доисторическими вторжениями.
Отношение индоарийцев к женщинам ясно выражено в двух фразах из Ригведы, приписываемых Индре: «Женский разум ненаучаем, а сила духа легковесна»[75]. Нам это утверждение может показаться довольно ироничным в свете уровня культуры патриархальных индоарийцев, поклонявшихся мужски