«Но ты со многими любовниками блудодействовала»
Наиболее показательной была символическая аналогия, которую они проводили между женщинами, не желавшими подчиняться нормам новой морали – за что их то и дело клеймили блудницами и прелюбодейками, – и своенравием и отступничеством всего еврейского народа, постоянно отступавшего от верности Яхве. Ссылки на женскую измену как на грех по преимуществу – грех настолько серьезный, что его считали аналогом измены Яхве – дают нам некоторое представление об отношении левитов к сексуально независимой женщине. Две части аналогии часто тесно переплетены между собой, порой весьма причудливо, но, поскольку пророки Яхве резко осуждали евреев, посмевших поклоняться «иным богам», атака на любую женщину, отказывавшуюся стать собственностью мужчины, происходила одновременно и автоматически. Как мы уже видели, несмотря на постоянные угрозы, еврейские женщины (как и мужчины), даже принадлежавшие к царской семье, на деле продолжали поклоняться Царице Неба. При этом священники символически именовали их «дочерьми Сиона» и объявляли эту «дочь» вероломной блудницей.
Иеремия, Исаия, Иезекииль, Осия и Наум широко использовали в своих речах сексуальные метафоры. Иеремия, священник-левит, выражался так: «Говорят: “если муж отпустит жену свою, и она отойдет от него и сделается женою другого мужа, то может ли она возвратиться к нему? Не осквернилась ли бы этим страна та?” А ты со многими любовниками блудодействовала, – и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь»[206]. В другом отрывке он снова сравнивает отступничество евреев с неверной супругой, говоря: «Но поистине, как жена вероломно изменяет другу своему, так вероломно поступили со Мною вы, дом Израилев, говорит Господь»[207]. В еще одной тираде он обвинил евреев в том, что «она (дочь Израиля) ходила на всякую высокую гору и под всякое ветвистое дерево и там блудодействовала»[208].
Пророк гневно вопрошал от имени Яхве: «Как же Мне простить тебя за это? Сыновья твои оставили Меня и клянутся теми, которые не боги. Я насыщал их, а они прелюбодействовали и толпами ходили в домы блудниц» (Иер 5:7). Та же аналогия использовалась не один раз, поскольку в Иер 3:6–10 мы читаем: «Господь сказал мне во дни Иосии царя: видел ли ты, что делала отступница, дочь Израиля? Она ходила на всякую высокую гору и под всякое ветвистое дерево и там блудодействовала. И после того, как она все это делала, Я говорил: “возвратись ко Мне”; но она не возвратилась; и видела это вероломная сестра ее Иудея. И Я видел, что, когда за все прелюбодейные действия отступницы, дочери Израиля, Я отпустил ее и дал ей разводное письмо, вероломная сестра ее Иудея не убоялась, а пошла и сама блудодействовала. И явным блудодейством она осквернила землю, и прелюбодействовала с камнем и деревом. Но при всем этом вероломная сестра ее Иудея не обратилась ко Мне всем сердцем своим, а только притворно, говорит Господь». (Слова Иеремии были сказаны примерно через столетие после разгрома северного Израильского царства Саргоном II Ассирийским в 722 году до н. э.)
Левитский священник-пророк Иезекииль, обращаясь к своему собранию, заявлял: «И было ко мне слово Господне: сын человеческий! были две женщины, дочери одной матери, и блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные сосцы их. Имена им: большой – Огола, а сестре ее – Оголива. И были они Моими, и рождали сыновей и дочерей; и именовались – Огола Самариею, а Оголива Иерусалимом». Вся глава 23 Книги пророка Иезекииля описывает «непристойное» сексуальное поведение этих двух сестер, олицетворявших две еврейские столицы, о которых Иезекииль говорит: «И положу конец распутству твоему и блужению твоему, принесенному из земли Египетской». В конце он резюмирует: «Так положу конец распутству на сей земле, и все женщины примут урок, и не будут делать срамных дел подобно вам; и возложат на вас ваше распутство, и понесете наказание за грехи с идолами вашими, и узнаете, что Я Господь Бог».
В еще одном отрывке Иезекииль предостерегал: «Сожгут домы твои огнем и совершат над тобою суд перед глазами многих жен; и положу конец блуду твоему, и не будешь уже давать подарков»[209].
Наум, говоря о Ниневии, религиозном центре вавилонской богини Иштар, выступил против Богини и ее сексуальных обрядов в таких словах: «Это – за многие блудодеяния развратницы приятной наружности, искусной в чародеянии, которая блудодеяниями своими продает народы и чарованиями своими – племена. Вот, Я – на тебя! говорит Господь Саваоф. И подниму на лице твое края одежды твоей и покажу народам наготу твою и царствам срамоту твою»[210].
Однако первые несколько разделов Книги пророка Осии наиболее ярко живописуют возмущение еврейского мужа женой, которая отказалась быть его собственностью. Сначала мы читаем, что Яхве сказал Осии: «Иди, возьми себе жену блудницу и детей блуда; ибо сильно блудодействует земля сия, отступив от Господа». Затем Осия рассказал дочери о «распутстве» и «прелюбодеянии» ее матери Гомерь, которая, очевидно, была одной из женщин, посвященных храму. Позже Гомерь велели оставить прежний образ жизни, на что та вызывающе ответила: «Я пойду к моим любовникам». В ответ на такое неповиновение мужское божество пригрозило чинить ей всяческие препятствия до тех пор, пока она, наконец, не скажет в отчаянии: «Я возвращусь к моему первому мужу».
Неясно, приписывались ли эти слова Осии или Яхве, поскольку сначала они представлены как слова Осии, обращенные к жене, но далее мы читаем: «Я (Яхве) положу конец ее веселью, остановлю все торжества ее, праздники новолунья и дни отдыха.… Она служила Ваалам, и Я накажу ее за это. Она кадила им, украшая себя серьгами и ожерельями, а потом, забыв Меня, бежала к любовникам. Так говорит Господь»[211]. Затем Осия добавляет: «Я не могу винить дочерей ваших и невесток за прелюбодеяния, потому что вы сами идете к блудницам и с ними приносите жертвы в храме»[212].
«И вышли, и стали убивать в городе»
Этих женщин не только оскорбляли, но и угрожали им насилием. В Книге пророка Иеремии ее автор в яростном гневе обрушивался на «дочь Египта, Тира, Сидона и Аскалона», что, судя по перечню городов, является символическим указанием на Богиню. В другом отрывке он предупреждал женщин, открыто заявивших о своем намерении и далее поклоняться Царице Небесной, что карой за их религиозные убеждения станут голод, насилие и разрушение.
Пророк Исаия, обеспокоенный и глубоко опечаленный всем, что происходило, скорбел: «Притеснители народа Моего – дети, и женщины господствуют над ним»[213]. Обрушивая саркастические обвинения в адрес «дочери Вавилона»[214] (еще одна ссылка на Иштар), он клеймил Ее за самоуверенность и сексуальность, а также за Ее магические силы и заклинания. Раздосадованный независимостью тех евреек, на которых, по-видимому, оказала влияние свобода женщин у окружающих народов, Исаия с нескрываемым презрением перечислил все их украшения и соблазнительную одежду, а затем пригрозил: «И ухватятся семь женщин за одного мужчину в тот день, и скажут: “свой хлеб будем есть и свою одежду будем носить, только пусть будем называться твоим именем, – сними с нас позор”»[215].
Таким образом, еврейский пророк с нетерпением ждал дня мужской славы, когда все независимые женщины пожелают стать собственностью мужчины – как то, возможно, имело место в древности, когда им пришлось жить в пустыне, или когда их города были сожжены, семьи убиты, а сами они были насильно отданы в жены мужчинам из победивших еврейских племен. В борьбе за родство по мужской линии Исаия мечтал о том дне, когда женщины скажут: «только пусть будем называться твоим именем»!
В главе 8 Книги пророка Иезекииля мы снова обнаруживаем нападки на религию Богини, когда Иезекииль вспоминает бывшее с ним однажды происшествие. Войдя в храм, он «прокопал стену, и вот какая-то дверь». Его вела загадочная фигура, по всей видимости, посланец мужского божества. Посланец сказал ему: «Войди и посмотри на отвратительные мерзости, какие они делают здесь. И вошел я, и вижу, и вот всякие изображения пресмыкающихся и нечистых животных и всякие идолы дома Израилева, написанные по стенам кругом». Согласно Иезекиилю, «мерзости», которые совершали прихожане в этом храме, – то, что они обращались лицом к востоку, кланялись солнцу и подносили к носам ветви. Вероятно, это были ветви священного дерева, уже знакомой нам ашеры. Иезекииль продолжает: «И привел меня ко входу в ворота дома Господня, которые к северу, и вот, там сидят женщины, плачущие по Фаммузе». Это замечание яснее, чем любое другое доказывает, что обряды религии Ашторет/Иштар все еще совершались в стенах Иерусалимского Храма.
Затем таинственный посланец произнес: «Видишь ли, сын человеческий?» Это определение, «сын человеческий», неоднократно использовалось в Книге пророка Иезекииля, вероятно, с целью напомнить читателям, что левитские священники, вроде Иезекииля, больше не считали себя рожденными от женщин. Позже, обращаясь к молящимся таким образом женщинам, фигура приказала: «Ты же, сын человеческий, обрати лице твое к дщерям народа твоего, пророчествующим от собственного своего сердца [в отличие от левитских пророков Яхве, которые, очевидно, поддерживали прямую связь с нужным источником], и изреки на них пророчество».
Угрозы и оскорбления в адрес коренных жителей Ханаана и евреев, разделявших их обычаи – далеко не единственные средства, применявшиеся для того, чтобы запугать и отвратить людей от следования религии Царицы Неба. Далее мы читаем рассказы о хладнокровных убийствах и беспощадном истреблении всех, кто все еще отказывался признать Яхве.