- Но я замужем. Рома. Ты этого не учел.
Это было единственное, что она могла сказать.
- Существует развод. Разве ты об этом никогда не слышала?
- Ты хочешь, чтобы я развелась с Павлом?
- Я настаиваю на этом. В противном случае я не смогу на тебе жениться.
- Но Рома... Я не знаю...
- Чего ты не знаешь?
Его голос стал неожиданно жестким, глаза сузились.
- Ты не знаешь, любишь ли меня настолько, чтобы выйти за меня замуж? Скажи, что тебе нужно, чтобы в этом разобраться, я готов сделать все, чтобы тебе помочь.
Ольга подавленно молчала. Она совершенно не была готова к такому повороту событий и к такому разговору. Вся ее жизнь была продумана и выстроена именно так, чтобы избегать подобных ситуаций. И вот тебе, пожалуйста!
- Мне придется сказать об этом Павлу. Это будет таким ударом для него. Он этого не перенесет, - наконец выдавила она.
- Перенесет.
- Нет, Рома, ты не понимаешь... Мы вместе столько лет, мы очень дружны с Пашей, он верит мне. Ну как я ему сейчас скажу: ты знаешь, я уже давно обманываю тебя, я тебе неверна, у меня есть любовник, и я хочу уйти к нему. Рома, я не смогу.
- Значит, обманывать мужа ты можешь, а сказать ему правду - нет?
Ольга поднялась, накинула пеньюар, поплотнее запахнула его на груди. Ей казалось нелепым вести такой тяжелый разговор, сверкая обнаженным телом. Роман глянул на нее и тоже молча оделся.
- Ты спишь с ним? - холодно спросил он.
Он впервые задал этот вопрос. Никогда прежде Романа не интересовали интимные подробности ее семейной жизни.
- Нет, - честно ответила Ольга, глядя прямо ему в глаза.
- Я могу этому верить?
- Я говорю правду. Рома. Я ни разу с ним не спала с тех пор, как познакомилась с тобой.
- Ни разу за три года, - он недоверчиво покачал головой. - Это странно, если ты не врешь. На чем же держится ваш брак?
- На дружбе. Рома, милый, секс - это самая малозначительная часть супружеской жизни, поверь мне. Я не хотела тебе говорить, потому что не считала нужным обсуждать с тобой Павла, но... Видишь ли, он нездоров.
- Он болен?
- Он импотент, Рома. Полный и окончательный. Но нас с ним связывает многолетняя совместная жизнь, и мне удалось его убедить в том, что сексуальная мощь мужчины отнюдь не делает его безоговорочно привлекательным, а немощь, наоборот, не делает его отвратительным. Я спасла его от депрессии, я доказала ему, что можно жить и любить друг друга и без секса. И как я теперь его брошу? Получится, что я лгала ему. Для него все рухнет, он может руки на себя наложить, если я подам на развод.
Роман молча пил шампанское маленькими глотками, глядя в окно, на быстро плывущие в небе темные облака. Потом внезапно улыбнулся.
- Хорошо, Оленька, я понял твою проблему. Скажи, ты меня любишь?
- Очень. Я очень тебя люблю. Рома.
- И ты хочешь быть со мной?
- Хочу.
- Ты можешь дать мне слово, что постараешься со временем расстаться со своим мужем? Я не стану тебя торопить, я уважаю твои чувства, но я хочу быть уверен, что рано или поздно мы будем вместе. Так я могу быть в этом уверен?
- Да, - с облегчением выдохнула Ольга, поняв, что самое страшное миновало. - Да, да, да!
- Ну и славно. - Роман поднял бокал. - Давай выпьем за это. Считай, что я сделал тебе предложение с отсрочкой.
Поздно вечером он отвез ее домой. И снова, войдя в подъезд, Ольга радостно подумала о том, что сейчас увидит Павла и все ему расскажет. Ни один человек на свете, кроме Паши, не поймет ее. Потому что только он один знает их тайну.
Она ворвалась в квартиру, горя нетерпением поделиться с мужем. Павел выглянул из своей комнаты вполне одетый.
- Ты уходишь? - расстроенно спросила Ольга.
- Наоборот, только что вошел. Даже раздеться не успел, - весело сообщил он.
- А где был?
- Там же, где и ты, - усмехнулся он. - Сегодня вторник, святой день. Ты что, забыла?
Любовница Павла была замужем за врачом, который каждую неделю по вторникам ездил консультировать в Калугу, в областную больницу, вел прием до позднего вечера и возвращался глубокой ночью.
- Забыла, - призналась Ольга, - у меня сегодня отгул, полная иллюзия воскресенья. И как все прошло?
- На "отлично". А ты чего такая взъерошенная? С Романом своим поссорилась?
- Хуже, Паша. Он мне предложение сделал.
- Он тебе что сделал? - переспросил Павел, буквально падая на диван. Он уже успел снять рубашку и сидел перед Ольгой в одних джинсах и с голым торсом.
- Брачное предложение, - терпеливо повторила она.
- То есть иными словами этот твой Ромео хочет, чтобы ты со мной развелась?
- Именно.
- Но ты ему объяснила, что этого не может быть, потому что не может быть никогда?
- Я постаралась.
- И он тебя понял?
- Боюсь, что нет. Паша, мне надо как-то выкручиваться из этой ситуации. Он мне, конечно, очень нравится, и мужик он хороший, и любовник превосходный, но не до такой же степени, чтобы выходить за него замуж. И вообще, я не собираюсь с тобой расставаться.
- Да-а, Лелька, ты попала, - сочувственно протянул Павел. - Ладно, ложись спать, утро вечера мудренее, придумаем что-нибудь.
Ровно в десять утра во вторник Женя Рубцова стояла на пороге кабинета Насти Каменской. С чистым, нежным лицом, с волосами, аккуратно заплетенными в толстую длинную косу, в сером костюмчике, в детских туфельках с тупым круглым носком она выглядела удивительно юной, намного младше своих девятнадцати лет, и оттого какой-то беззащитной и совсем беспомощной.
- Здравствуйте, Женя, - с трудом проговорила Настя. - Сейчас мы пойдем смотреть видеозаписи. Присядьте на минутку, подойдет Игорь Валентинович и проводит вас.
- Игорь Валентинович? Он пойдет со мной?
Она не могла не заметить, как вспыхнуло радостью лицо молодой девушки. "Что-то она очень реагирует на Игорька. Влюбилась, что ли? Мала ты еще, крошка, в сыщиков влюбляться, - вяло подумала Настя. Головная боль стала сильнее, ей уже было трудно говорить, каждое произнесенное вслух слово отдавалось в черепной коробке взрывом, грозящим разнести мозг в разные стороны. - Наверное, у меня повысилось давление. Господи, это невозможно вынести. Надо спросить у тех, кто страдает гипертонией, какие таблетки пьют в таких случаях. По сосудистым штучкам я крупный спец, а вот с гипертонией не знаю, как бороться".
Она сняла телефонную трубку и набрала номер Лесникова.
- Женя Рубцова пришла, - сообщила она еле слышно, уже поняв, что чем тише говоришь, тем менее болезненными получаются эти внутричерепные взрывы.
Игорь появился через несколько секунд, кабинет, в котором он сидел, находился напротив.
- Игорь, я не пойду с вами, ладно? - почти прошептала Настя. - У меня с головой что-то.
- Таблетку дать? - участливо предложил Лесников.
- Если от давления, то давай.
- Нет, у меня только обезболивающие. Сходи в санчасть, там все есть, посоветовал он.
Сходи в санчасть! Легко сказать, да нелегко сделать. Насте казалось, что она даже до двери своего кабинета дойти не сможет. Неужели у нее действительно давление повысилось? А она, дура, еще крепкий кофе литрами хлестала! Конечно, от таких доз кофеина даже у мертвого давление поднимется. Колобок! Вот кто ей поможет. Он толстый, у него наверняка проблемы с давлением, значит, и лекарства есть.
Расчет оказался правильным. У полковника Гордеева в сейфе оказался целый арсенал медицинских препаратов на все случаи жизни, и он щедрой рукой отсыпал ей каких-то швейцарских таблеток.
- Прими сразу две и постарайся не дергаться хотя бы полчаса, - сердито проговорил Виктор Алексеевич.
- Не дергаться - это как? - спросила Настя одними губами.
- Не курить и не пить кофе. И не делать резких движений.
- И поможет? - недоверчиво уточнила она.
- Должно. Если не поможет, дам машину, поедешь домой.
Настя послушно проглотила две таблетки и откинулась на стуле, уперевшись затылком в стену и прикрыв глаза. Не пить кофе - это нормально, это можно вытерпеть, тем более что не очень и хочется, а вот не курить - это проблема. Надо собрать волю в кулак и думать о чем угодно, только не о сигарете. О чем думать-то, когда так болит голова? Ну как о чем, ответила она сама себе, о Фанате, конечно. Вот сейчас Женя посмотрит запись и скажет, кто из присутствовавших в клубе молодых блондинов встретился ей тогда на улице. Полдела, считай, сделано. Личность установят, а уж как доказывать его причастность к убийствам, они придумают.
Головная боль стала утихать, тошнота отступила, и минут через сорок Настя уже с интересом стала поглядывать на лежащую на столе пачку сигарет. "Нет, потерплю еще, - решила она. - Еще десять минут, чтобы уж наверняка". Но через десять минут она снова дала себе отсрочку, потом еще одну, и еще. В конце концов ей стало просто любопытно, сколько она сможет держать себя в руках и не курить, когда есть возможность. Настя почувствовала себя намного лучше, и ею овладел спортивный азарт. В конце концов она решила не курить до тех пор, пока не вернутся Лесников с Женей.
Ждать пришлось долго. Наконец дверь распахнулась, вошла Женя в сопровождении Игоря.
- Ну что? - нетерпеливо спросила Настя. - В цвет попали?
- Никак нет, Анастасия Павловна, - ответил Лесников. - Женя утверждает, что его в клубе вообще не было.
- Как это не было?
Настя машинально схватилась за сигарету и даже не заметила этого.
- Не было, Анастасия Павловна, - подтвердила Женя. - Я очень внимательно смотрела, мы с Игорем Валентиновичем просмотрели записи два раза. Его там не было.
- А тот блондин, верстальщик?
- Это не он, - твердо ответила Женя. - Даже ничего похожего.
Глава 11
О той сцене, которую устроил ей отец в воскресенье после ухода милиционеров, Женя старалась не вспоминать. Отец и раньше не стеснялся говорить ей вещи обидные и, на ее взгляд, оскорбительные, но в тот день он превзошел сам себя. Главным же выводом из сказанного было суждение о том, что его дочь - отъявленная лгунья, которая пакостит втихаря и нарушает его запреты, вместо того чтобы взять мозги в руки и сообразить, что отец знает лучше, как надо и как не надо себя вести, просто потому что он старше и у него больше жизненного опыта. Практика же лишь подтвердила е