Что касается изустной традиции, то здесь ситуация была более обнадеживающей. С I тысячелетия до н. э. или ещё раньше тайны культов взорванной планеты передавались из поколения в поколение в различных независимых школах мистерий, которые продолжали процветать, несмотря на недовольство Церкви. Однако эти школы мистерий выжили, только соблюдая главное правило — молчание и полная секретность. В некоторых школах осознали полную эзотерическую истину, стоящую за текстами Евангелий, но даже они не могли и мечтать о том, чтобы бросить вызов догматам Церкви, разоблачив подлинный смысл писаний.
Сама Церковь становилась всё сильнее и могущественнее, пока не превратилась в самые мощный институт в современном мире. В это время она установила монополию на религиозное учение, а библия — странная комбинация Ветхого и Нового Заветов — стала единственным источником религиозного знания в западном мире. Однако девятнадцать столетий спустя положение дел сильно изменилось.
В течение XIX века европейские и американские археологи начали исследование Египта и Месопотамии, чтобы найти давно забытые города и бесценные реликвии. Не прошло много времени, как древние холмы поддались современным киркам и лопатам, Внимание первых археологов привлекали прежде всего предметы искусства — статуи и драгоценности, которые становились главными экспонатами музейных коллекций. Но, возможно, самым главным призом были тексты и надписи, которые бережно очищали и откладывали в сторону.
Вдохновляемые страстью узнать о прошлом человечества, учёные сосредоточились на расшифровке загадочных надписей из Египта и Месопотамии. К середине XIX века эти учёные значительно преуспели, но их подвигу общество не придало особого значения. В течение нескольких десятилетий учёные могли уверенно переводить древние тексты, а к концу столетия уже опубликовали свои переводы многочисленных текстов.
Мы вновь услышали голос древних людей, как будто они воскресли.
Или нет? Главная цель этой книги — доказать, что голос древних людей был заглушён в корне неправильной научной интерпретацией. Поэтому я собираюсь сделать этот голос слышным всем (пусть это выглядит нескромным) в этой книге и в моей предыдущей книге, «Путь Феникса» (1998).
Что говорит нам голос древних? Египтяне и месопотамцы хотели бы напомнить нам о том, что их религией были не культ Солнца, Луны, звёзд, плодородия или другие обычные культы, а культ взорванной планеты.
Древние люди также хотели бы напомнить нам, что все эти разнообразные культы были подчинены культу взорванной планеты. Другими словами, культ взорванной планеты включал их в себя.
К счастью, на этом этапе чтения книги читатель уже согласен со мной и удивлён так же, как и я, что потребовалось больше ста лет, чтобы открыть истину. Это промедление необходимо объяснить.
Почему учёные не видели истину так долго?
Почему учёные в течение ста лет не могли понять, что древние религии являются культами взорванной планеты? Как могло случиться так, что эти трещины в фундаменте давно установленных академических представлений обнажил такой человек со стороны, как я?
Мне кажется, что здесь нет простого объяснения, а скорее сложный клубок факторов, которые, действуя вместе, мешали интерпретации прошлого. В широком смысле, проблема состояла в фундаментальном предубеждении, основанном на религиозном образовании, которое было антитезой языческому миру.
Типичный учёный конца XIX века был джентльменом, искренне верящим в Бога и Библию. Он безоговорочно принимал, что мир был создан Богом сверхъестественным путем. Он всем сердцем верил, что Бог — это непознаваемая тайна. И он считал недопустимым желание заглянуть в тайны Бога. Более того, он считал, что древние люди не более чем горстка примитивных варваров.
В ретроспективе это был практически идеальный набор предубеждений тех учёных, которые занимались переводом и интерпретацией языческих легенд древних народов.
С самого начала этим учёным было очень неуютно в своих креслах. Ведь вместо рассказов о создании мира и человека единым Богом они читали предания о чудесах, совершенных множеством богов. Это была ересь. Более того, древние люди имели наглость описывать акты творения в сексуальных идиомах! Это было особенно отвратительно. Вера древних людей в то, что Бог может быть в Солнце, Луне, звёздах, горах, деревьях или растениях, вообще считалась результатом работы примитивного ума.
С такими предубеждениями учёным второй половины XIX века было очень трудно найти смысл в древних текстах. Они и не пытались. Поэтому не стоит удивляться, что различные попытки академиков сравнить и противопоставить современные и древние религии никогда не проводились в полной мере. Вместе этого мы находим исследования, в которых «истинного Бога» противопоставляют «ложным богам», «истинную» систему веры — «языческой», а «религию» мыслящих людей — примитивной «мифологии».
Оглядываясь назад, с печалью понимаешь, что это было неизбежно.
Если разбираться с деталями, то существовало несколько факторов, которые в большей степени определили невежество научного мира конца XIX и начала XX веков.
Первым из этих факторов было ограниченное знание астрономии вместе с глубоко укоренившимся скептическим отношением к возможности катастрофы, вызванной космическим телом. Ещё в начале XIX века американский президент Томас Джефферсон сказал «Я скорее поверю, что два профессора лгут, нежели в то, что камни падают с неба» .[1323] Это отношение типично для того времени и прекрасно иллюстрирует ту интеллектуальную подготовку учёных, которая существовала ещё совсем недавно.
Большинство учёных конца XIX века даже не знали о существовании метеоритов, а другие безоговорочно верили сообщениям правдолюбцев о том, что метеориты — на самом деле просто камни, обожжённые молнией. Подобное невежество кажется нам удивительным, но оно было наследием европейского Средневековья.
Почему подобное незнание о метеоритах и астрономии в целом превалировало столь долго? Могло ли быть так, что Церковь отрицала существование катастрофических событий, чтобы сохранить миф о преопределенном Богом конце света? Может быть, Церковь боялась научных знаний о катаклизмах, которые могли бы подорвать тайну их катастрофического Бога?
Были, конечно, и исключения на фоне невежества, царившего в начале XIX века. В 1801 г. астроном Джузеппе Пиацци с помощью телескопа обнаружил первый астероид, а вскоре ещё несколько. Практически сразу астроном Генрих Олберс заявил, что астероиды являются доказательством существования планеты между орбитами Марса и Юпитера, которая была взорвана. Астероиды, по его мнению, были её фрагментами. Олберс так и не понял, что ступил на запретную территорию секретов, охранявшихся много тысяч лет.
Однако теории взорванной планеты не суждена была долгая жизнь. В 1814 г. известный астроном Марк Лаплас предпринял массированную атаку на Олберса и других учёных. И таково было его влияние в астрономических кругах, что теории взорванной планеты не давали поднять голову в течение последующих 175 лет.
В этот период во всех учебниках категорически заявлялось, что пояс астероидов представляет собой остатки «строительных блоков», которые никогда не формировали единую планету. Гипотеза о существовании взорванной планеты даже не упоминалась, её полностью удалили из всех учебников.
Разве все это не подозрительно? Определенно, если мы допустим, что древнее религиозное знание тщательно охранялось существовавшими и в XIX веке школами мистерий, предпринимавшими скрытные действия по удалению этого «знания» (что Бог — это взорванная планета) из общественного доступа.
Действительно ли Марк Лаплас имел независимое суждение об астероидах и кометах? Или на его выводы повлияли современные хранители мистерий? Отрезвляющее суждение.
В результате ни один ученый в течение XIX и XX веков не сформулировал концепцию о существовании взорванной планеты. Они ничего не знали о взорванной планете, как и о метеоритах. Как тогда они могли понять, что описывают древнеегипетские и месопотамские тексты?
Вторым фактором, затруднявшим исследования учёных, было практически полное незнание концепции подземного мира. Подземный мир — это ключ, открывающий доступ к тайнам древней религии, но учёные даже не представляли, что же это такое. Кроме того, ещё иудейские священники скрыли все легенды о подземном мире.
Поэтому, когда первое поколение учёных читали о нисхождении богов в подземный мир, они не имели ни малейшего представления, о чём речь. Значение подземного мира было полностью утрачено.
Почему было потеряно знание о подземном мире? Ответ заключается в том, что древние люди относились к подземному миру как к самому сакральному месту. Это была запретная тайна, в которую посвящали только избранных. За тысячелетия тайны подземного мира ушли в глубокое подполье и стали собственностью школ мистерий, где их доверяли только посвящённым высокого ранга, которые клялись не разглашать это знание. Зачем тогда удивляться полному невежеству ученых, прочитавших древние легенды?
Вполне возможно, что некоторые учёные и не были такими невежами. Вполне возможно, что один или двое были посвящены в тайны древних мистерий и понимали смысл этих легенд. Если это так, то учёные должны были нарушить свой обет молчания и рассказать людям о значении этих легенд. Это ещё одна отрезвляющая мысль.
Итак, из-за отсутствия концепций о подземном мире, метеоритах или взорванной планете учёным было трудно преодолеть следующий барьер к пониманию легенд — множество метафор, идиом и аналогий.
В этой книге не раз утверждалось, что метафоры — это ключ к расшифровке древних текстов. Планета, к примеру, могла называться «горой», «скалой», «островом», «горизонтом», «престолом» или «городом». Более того, в египетских текстах планету часто сравнивают с «головой», у которой луна была глазом .