[322]. Таким образом, любая монета первого христианского императора Рима с изображением креста будто бы обладала силой излечивать все травмы и болезни[323].
В Средние века считалось, что обращение к имени благочестивого царя при сгибании какой-либо из его монет творит чудеса. Так согнутая монета освящалась и приносилась в жертву, становясь бесполезной в качестве денег, а позже ее могли посвятить какому-либо алтарю или святыне. Хроники чудес, приписываемых английскому королю Генриху VI, включают многочисленные примеры сгибания его монет (рис. 4.11) для исцеления от различных болезней и спасения от несчастных случаев, в том числе различные примеры выздоровления детей — сбитых или раздавленных повозками, случайно задушенных в колыбели, обжегшихся, ослепших или тех, кого забодал бык[324].
Рис. 4.11. Серебряные полгроута Генриха IV, Кале, 1422–1461. Генрих IV / Крест. ANS 0000.999.3026. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.
Шекспир так описывает в «Макбете» исцеляющую силу денег:
Король творить способен чудеса.
Я сам, с тех пор как в Англию приехал,
Их наблюдал не раз. Никто не знает,
Как небо он о милосердье просит,
Но безнадежных, язвами покрытых,
Опухших, жалких, стонущих страдальцев,
На шею им повесив золотой,
Своей святой молитвою спасает,
И говорят, целительная сила
В его роду пребудет[325].
Золотой в «Макбете» — это монета, выпущенная королем, в данном случае Эдуардом Исповедником[326]. Спустя несколько столетий после Шекспира, бывший раб по имени Илайша Док Гэри так объяснял интервьюировавшему его сотруднику Управления промышленно-строительными работами аналогичную практику среди своих афроамериканских предков[327]:
Рабы носили пятицентовик или медяк [т. е. одноцентовик] на шейном шнурке, чтобы не заболеть. Некоторые из них носили дайм; но дайм было труднее раздобыть[328].
Другая бывшая рабыня, «тетушка Тильди» Коллинз из Алабамы, занимавшаяся целительством, говорила, что «монета с дыркой, обычно дайм, привязанная к лодыжке, убережет вас от отравления»[329]. Иные вспоминали, что носили пробитые монеты, чтобы защититься от ревматизма и злых чар[330]. Примеры таких амулетов были найдены во многих кварталах, где жили рабы[331].
Первые нумизматы проявляли большой интерес к тому, как монеты интегрировались в жизнь людей. Когда античные театральные завсегдатаи стекались на представление, и на сцене и за ее кулисами они слышали разговоры о монетах и нумизматических понятиях, что произносили персонажи из всех слоев общества[332]. Мы знаем, что в среде античных работников бытовала поговорка «монеты, а не слова, оплачивают счета»[333] и благодаря одному из интереснейших нумизматов древнего мира — странствующему еврейскому учителю I века н. э. можно с уверенностью сказать, что самые простые землепашцы и рыбаки знали толк в монетной чеканке. В своих путешествиях Иисус, сын строителя, редко говорил о плотницком деле, но Иисус-нумизмат нередко обращался к обычным для него монетам и использовал их в качестве дидактического материала. Его ссылки на деньги той эпохи весьма точны — говорит ли он о римских, греческих или еврейских монетах. Он знал различные виды монет, знал их легенды, номиналы и покупательную способность; более того, он ожидал, что даже самые скромные его слушатели тоже все это знают.
Нумизмат из Назарета
Нумизмат Иисус из Назарета в значительной степени был сокрыт от истории английскими переводчиками XVII века, решившими преобразовать древние евангельские монеты в их собственные деньги. Именно по этой причине чтение знаменитой Библии короля Якова[334] создает впечатление того, что мир Иисуса был финансово одномерным и при том таким для нас родным и британским. Когда Иисус напоминал своим ученикам об относительной ценности монет среди различных социально-экономических групп, он упомянул о бедной вдове, владеющей всего двумя небольшими лептами[335]. Он использовал точную нумизматическую терминологию для того, что переводчики назвали «грошами», то есть мелкими бронзовыми монетами, распространенными в Англии. Подобным же образом в Библии короля Якова мы встречаем «фартинги», хотя Иисус упоминал римские ассы и кодранты[336]. А когда Иисус читал свое знаменитое нумизматическое наставление о взаимосвязи между монетами и властью государства, он потребовал римский денарий, а вовсе не «пенни» [337]. Предложив вопрошающим изучить этот монетный тип и его легенду, он, возможно, держал в руках современный ему денарий Тиберия[338], который сегодняшние коллекционеры обычно называют «налоговый денарий» (tribute penny; рис. 4.12). Было совершенно очевидно, что это была монета императора, так что Иисус подытожил мораль, провозгласив: «Отдавайте кесарево кесарю».
Рис. 4.12. Серебряный денарий Тиберия, Лугдунум, 14–37 гг. н. э. Тиберий / Богиня на троне. ANS 1935.117.357. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.
В одной из притч Иисус рассказывал о женщине, которая отчаянно искала при свете лампы потерявшуюся серебряную драхму и сравнивал ее конечный успех с радостью спасения души[339]. Слушатели Иисуса могли оценить усердие женщины и ее облегчение, учитывая относительную ценность этой монеты, потому что срабатывал нумизматический принцип, известный нам под прозаическим названием «поиск фактора»[340]. Это явление ставит в невыгодное положение все монеты высокого достоинства, пытающиеся ускользнуть из рук человека. Иисус говорил со своими последователями и о монетных кладах, приводя пример закопанного сокровища стоимостью в талант серебра, что эквивалентно 6000 драхм[341]. Он отмечал уплату различных налогов соответствующими монетами, и однажды, не имея необходимой дидрахмы для себя и Петра, приказал своему спутнику пойти поймать рыбу и принести серебряную монету, ожидавшую их в ее рту[342]. Иисус считал этот налог несправедливым, но, сотворив чудо, уплатил его, чтобы не обидеть правительство. Надо сказать, что напряженная связь между монетной чеканкой, налогообложением и религией постоянно беспокоит нумизматов. В стихах Джорджа Харрисона к битловской песне 1966 года «Налоговый инспектор» («Taxman») измученный певец сокрушается о правительственном налоге на все — от сидения до ходьбы и предупреждает слушателей: «Напоследок мой совет тем, кто умирает — задекларируйте даже пенни на ваших глазах» (Now my advice for those who die, Declare the pennies on your eyes). В этой строчке содержится отсылка к древнему религиозному обряду, в ходе которого монету клали на глаза умершего, потому что даже после смерти сборщик налогов требовал причитающееся ему.
Иисус и его ученики хорошо знали, как функционируют рынки и монеты в сложном средиземноморском мире. Эти люди, родом из городков и деревень, прекрасно понимали, какие цены выгодны, а какие нет. Так, известная маркетинговая стратегия побуждает потребителей приобретать дополнительные товары по более низкой цене за единицу — например, два товара за доллар, а пять товаров за два доллара, что отразилось и в Новом Завете. Так, в Евангелии от Матфея Иисус говорит, что два воробья стоят один бронзовый асс (этот номинал показан на рис. 4.13), в то время как в Евангелии от Луки указывает двойную цену для пяти воробьев — два асса[343]. Иуда, более находчивый, чем большинство учеников, даже смог с первого взгляда оценить стоимость некоторого количества ароматического масла в триста римских денариев[344]. Естественно, что из двенадцати учеников именно ему и поручили распоряжаться общими деньгами.
Рис. 4.13. Бронзовый асс Тиберия в честь Августа, Рим, 22–30 гг. н. э. Август / Алтарь. ANS 1944.100.39222. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.
Впоследствии Иуда позорно предаст Иисуса за тридцать серебряных монет, которые, вероятнее всего, были шекелями (рис. 4.14)[345]. На протяжении многих веков эти монеты занимали умы благочестивых христиан. Была ли их роль, как и роль Иуды, подчинена высшей силе для достижения высшего блага? Сыграли ли эти монеты какую-то дальнейшую роль в истории? Действительно ли любовь к этим серебряным монетам была корнем всех зол? Надо сказать, что спекуляции такого рода начались почти сразу после предательства. Согласно одному из евангелистов, перед тем, как повеситься, раскаявшийся Иуда вернул деньги Синедриону[346]. Однако члены Синедриона не могли положить их обратно в храмовую сокровищницу, поскольку это была цена крови, так что они использовали их на покупку кладбища для бедняков (исполняя этим, якобы, древнее п