— Это очень интересный замысел, профессор, — сказал старый биолог, захлопывая портфель. — Некогда палеонтолог помог мне стать коллекционером, а теперь я думаю, что палеонтология вновь может стать моим проводником.
С этими словами гость поклонился и удалился.
Без хеппи-энда
У нашего исследования, основанного на конкретной истории старого коллекционера, нет счастливого конца. Мало кто будет оспаривать его право владеть недавними монетами, которые (пока что) не имеют отношения к археологическим памятникам. Большинство ученых, вероятно, оправдают и его научный интерес к древним монетам, но только не его стремление владеть ими. Однако заядлые коллекционеры не усмотрят ничего плохого в том, чтобы присоединиться к торговле монетами, за исключением продажи явно награбленного материала, хотя и на это бывает легко закрыть глаза. В то же время непреклонные археологи согласились бы только на строгое соблюдение конвенций ЮНЕСКО, а некоторые потребовали бы значительно большего.
Возможно, взгляды различных сторон на этот вопрос и не изменились в ходе вышеприведенного диалога, но некоторые из этих взглядов могли стать несколько менее предвзятыми. И это — важный первый шаг. Работающие компромиссы, даже в рамках палеонтологической модели, по-прежнему трудно реализовать в нумизматике и еще труднее настаивать на их реализации. Тем не менее, несмотря на все подводные камни, для будущего нумизматики необходим выход из этого тупика. Впрочем, у ее будущего есть и другие измерения, которые стоит изучить в нашей последней главе.
10. Путешествие продолжается
Ничто не удивило бы наших предшественников больше, чем сообщение о том, что мы действительно нашли дорогу назад, в мастерские монетных дворов.
В поисках потерянного и забытого
В глубочайших коридорах истории находятся темные комнаты с древностями. Эти комнаты полны потаенных уголков, в которых царит тишина, ведь находящиеся в них артефакты далеки от нас и недоступны нам, будучи отделены языковым и временным барьером, а также различиями в наших обычаях. И хоть в этих комнатах прошло более 70 % истории человечества, из миллионов людей, живших в них, лишь тяжелая поступь некоторых царей, цариц и завоевателей, таких как Александр, Клеопатра, Цезарь или Константин, до сих пор отражается эхом от их разрушающихся стен. Бесчисленные же подданные этих лиц остаются безмолвными и невидимыми, как будто их вовсе и не было. Напротив, в нашем конце коридора, что окружен множеством небольших, но ярко освещенных комнат, представляющих недавнюю историю, нас попросту оглушает шум от их безымянных обитателей. Благодаря переписям населения, газетам, дневникам, блогам и многому другому их повседневная жизнь доступна нам в мельчайших подробностях. Историки, интересующиеся жизнью неэлитарных групп, редко уходят далеко от настоящего и уж меньше всего заходят вглубь исторических коридоров, где так мало можно увидеть и услышать, — если, конечно, искатель приключений не путешествует со специальным светильником, способным освещать пустоту и высвечивать забытые людские массы.
Развитие нумизматики
Одним из таких светильников является когнитивная нумизматика (cognitive numismatics) — новейшая методология исследования доисторических людей, живших и творивших до появления традиционных источников. Такой подход может показаться контринтуитивным, ведь по самой своей природе монеты являются продолжением высшей власти. Они — артефакты привилегий и самолюбования, распространяемые заполонившими всю историю императорами, монархами и магистратами. «Чье это изображение и надпись?» — спросил Иисус у учеников фарисеев, и получил исчерпывающий ответ — «кесаревы». Монета принадлежала императору, потому что на ней были изображены его портрет, имя, титулы, его деяния и его божества, а вовсе не странствующий учитель со своими слушателями. Некоторые люди, присутствовавшие на этом уроке нумизматики, могли быть живы и сорок лет спустя, когда стали свидетелями трагической кульминации того разговора с Иисусом, увидев имя и лицо другого кесаря на монете с надписью «IVDAEA CAPTA» («Иудея завоевана») вокруг изображения женщины в трауре, олицетворявшем Иудею (рис. 10.1)[783]. Очевидно, что, следуя указу римского сената, этой монетой также платили кесарю.
Рис. 10.1. Бронзовый сестерций Веспасиана, Рим, 71 г. н. э. Веспасиан / Иудея в образе женщины в трауре. ANS 1944.100.41594. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.
Таким образом, нумизматика кажется лишь исследованием самолюбования элит. По этой причине ее обычно рассматривают как иерархически организованную дисциплину, сконцентрированную преимущественно на правителях, а не на обществах, которыми те правили. Как выразился недавно один нумизмат, «совершенно естественно, что монеты ставят в центр внимания правителей, которые их выпустили, а не знание об обществах; но это то ограничение, которое мы должны принять как данность»[784]. Когнитивная нумизматика решительно отвергает эту предпосылку. Не отказываясь от всего того, чему монеты могут научить нас в качестве государственных средств массовой информации, обсуждаемая далее когнитивная нумизматика ищет в них также и проявления низших слоев общества, что является следующим шагом в продвижении наших знаний вглубь самых темных бездн истории.
Этот шаг следует рассматривать как часть продолжительного эволюционного процесса. В эпоху Возрождения антикварии использовали элементарный, но надежный подход, который можно было бы назвать «списочной нумизматикой» (checklist numismatics)[785]. Коллекционеры работали со списками правителей, взятыми из литературных источников, и стремились найти монеты, представляющие тех или иных династов. По мере появления новых монет они искали соответствующих им правителей, так что царский список превращался в монетный кабинет. Тот же подход можно было использовать для коллекционирования монет греческих городов или олимпийских богов. Хотя это и не способствовало глубокому историческому или экономическому анализу, сосредоточенность на списках помогла упорядочить все возрастающее число обнаруживаемых монет и сослужила хорошую службу для классификации монет в качестве фундамента будущих исследований. Многие коллекционеры до сих пор занимаются списочной нумизматикой, заполняя ячейки в готовых альбомах монетами различных серий, например, центами США или евроцентами (рис. 10.2).
Рис. 10.2. Пример списочной нумизматики — готовый для заполнения альбом коллекционера-нумизмата. Источник: Lost_in_the_Midwest/Shutterstock.com.
Со временем, усилия по объединению монет во все более крупные системы взаимосвязанных монетных выпусков способствовали развитию «систематизирующей нумизматики» (framework numismatics), что было особенно важно в тех областях, где следование литературным данным имело ограниченные возможности. Иногда обнаруживались монеты правителей, которых не было ни в одном известном династийном списке, и это заставляло нумизматов расширять существовавшие практики систематизации при работе с «новым» царем или «новой» царицей. Например, в 1872 году один афганский крестьянин нашел древнюю монету с портретом царя по имени Платон Богоявленный и передал ее местному торговцу древностями Чандре Моллу. Чандра, в свою очередь, предложил находку Джеймсу Джорджу Делмерику, британскому чиновнику из Равалпинди. Не имея возможности купить монету, Делмерик сообщил об открытии секретарю Азиатского общества Бенгалии[786]. В течение нескольких месяцев Британский музей в экстренном порядке собирал средства для покупки этого уникального экземпляра[787]. Затем началась настоящая детективная работа, связанная с соперничеством ученых за помещение этого царя и его монеты в соответствующий исторический и нумизматический контекст. С учетом дополнительных открытий, сделанных в рамках систематизирующей нумизматики, этот выпуск был отнесен к эпохе Евкратидидов — династии, правившей в Бактрии во II веке до н. э. (рис. 10.3).
Разыскания в области хронологии, генеалогии, типологии, географии и других аспектов нумизматического анализа привлекали все новые методы исследования, в силу чего современная нумизматика стала диверсифицироваться. Ученые изучали клады, штемпельные связи и другие технические характеристики, а также более эффективно делились своими открытиями через научные общества и журналы. Они использовали фотографирование и другие технологии — от спектрометрии до компьютерной обработки данных. Эти подходы высветили некоторые новые, совсем неочевидные ранее и весьма важные знания о том мире, что простирался за воротами древних дворцов, и в особенности о его общеэкономическом состоянии. Однако основное внимание по-прежнему продолжало уделяться династиям, диктаторам и деспотам.
Рис. 10.3. Серебряная тетрадрахма Платона, Бактрия, II век до н. э. Платон / Гелиос на квадриге. ANS 1995.51.88. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.
Монеты, которые нелегко было вписать в существовавшие системы, должны были рассматриваться как аномалии в рамках нумизматики новшеств (novelty numismatics). К такого рода примерам можно отнести экземпляры необыкновенных размеров, как, например, серебряные двойные декадрахмы Аминты Завоевателя из Хишт — Тепе (фототабл. 4–5) или уникальную золотую монету в двадцать статеров Евкратида Великого — это самые крупные серебряные и золотые монеты античного мира. Другого типа новшества включают монеты неожиданного дизайна — как, например, спорный золотой медальон со слоном, относимый ко времени жизни Александра Македонского и демонстрирующий его божественность (рис. 10.4). Из-за редкости и непохожести на остальные монеты, аутентичность таких новшеств часто подвергается сомнению, но в случае подтверждения их подлинности они способны переписать историю