Обязанности ответственного секретаря были возложены на капитана Владимира Петровича Куликова – выпускника Львовского ВВПУ, направленного из редакции газеты Управления внутренних войск МВД СССР по Северо-Западу. Он имел большой опыт макетирования и редактирования дивизионной газеты. Увлеченный историей, разносторонний и начитанный офицер, Куликов хорошо знал войсковое хозяйство, специфику службы. Он всегда находил интересные темы для газеты, доказывая свой высокий профессионализм.
В киевской войсковой части нас поставили на все положенные виды довольствия, за редакцией закрепили помещение и автомобиль УАЗ-469. Мы стали работать в тесном контакте с журналистами газеты «Советский часовой», возглавляемой опытным редактором подполковником Анатолием Татариновым. Журналисты этого издания Владимир Кузьменко, Михаил Гринюк, Владимир Коркодым, Виктор Зубанюк, Николай Белоненко с первых дней аварии работали в районе дислокации направленных туда частей и подразделений войск. Сбор материала для газеты осуществлялся как в подразделениях, несущих службу непосредственно в районе аварии – «зоне отчуждения», так и в тридцатикилометровой зоне.
Ранним утром 21 июня с коллегой капитаном Владимиром Коркодымом на редакционном автомобиле выехали в назначенный район. Был субботний день. Ярко светило солнце. На центральной площади райцентра Полесское царило оживление. Именно сюда были эвакуированы многие службы из Припяти, и город, образно говоря, стал прифронтовым. По заданию политотдела мы доставили в райисполком объединенный номер газеты «Советский часовой» и многотиражки атомщиков «Трибуна энергетиков». Выясняя обстановку, побеседовали с местными журналистами. Уже покидая штаб, обратили внимание, что у здания районного загса собрались люди. Вскоре до нас донеслись звуки марша Мендельсона. Дождавшись, пока молодых поздравят родные, решили взять интервью у новоиспеченных супругов. Естественно, мы поинтересовались, почему они в такой непростой период решили создать семью. Ответ был предельно прост:
«Заявление подавали еще до аварии, не отменять же теперь свадьбу, все закупили, народ пригласили…» Мы поздравили молодоженов и пожелали им счастливой жизни.
Военнослужащие внутренних войск и сотрудники милиции во время несения службы в одном из населенных пунктов тридцатикилометровой зоны. Июнь 1986 года. Фото из личного архива автора
После этого наш путь лежал в район расположения подразделений войск. Цель – сбор материала в первый номер газеты «По зову Родины». При подъезде к контрольно-пропускному пункту, условно отделявшему мирную территорию от «боевой», чувствовался особый, «военный» ритм: автомашины везли груз в район станции; наряды, стоявшие на посту, проверяли документы у всех следовавших в зону; химики занимались дезактивацией техники, а воины внутренних войск патрулировали улицы. К тому времени жители Припяти были эвакуированы, город и его окрестности выглядели безлюдно и потому непривычно…
Между тем в городе атомщиков остались работники, имевшие непосредственное отношение к эксплуатации станции, а также прикомандированные со всей страны специалисты атомного ведомства. Школы, детские сады, административные здания были временно отданы военным для размещения штабов частей и оперативных групп.
На трассах и дорогах были выставлены милицейские пункты охраны и посты военнослужащих ВВ. На одном из них мы познакомились с милицейским нарядом. Старший – офицер милиции – связался по рации с командиром взвода внутренних войск и доложил ему о нашем прибытии. Вскоре к перекрестку, где мы ожидали взаимодействующие силы, подъехал бронетранспортер, а следом – УАЗ. С брони спрыгнул офицер, а из машины вышел представительный мужчина – как оказалось, председатель сельсовета. Мы коротко объяснили цель нашей командировки и приступили к своей основной работе. Из первых уст нам сообщили о бдительных воинах, фактах задержания нарушителей общественного порядка, конфискации украденного имущества.
На одной из проселочных дорог мы увидели знак, прикрепленный на шлагбауме: «Запретная зона». Рядом, на обочине, чуть наискосок стоял зеленый вагончик – бытовка на колесах. Приоткрыв дверь, под козырек вышел сержант милиции – круглолицый черноволосый молодой человек лет двадцати двух от роду. Мой ровесник. Мы поинтересовались, есть ли в зоне ответственности этого поста войсковые наряды.
– Заходите, потолкуем, – предложил вышедший из бытовки старший лейтенант милиции.
Познакомились с дежурившими милиционерами. Они, как оказалось, размещались на дороге, ведущей в село, жители которого были переселены в соседние населенные пункты, с целью недопущения в радиационно опасный район как самих сельчан, так и непрошеных гостей, вздумавших поживиться чужим добром.
Пока мы стояли и курили, в сторону опустевшего села направился пожилой мужчина на видавшем виды разбитом велосипеде.
– Стой! Куда едете? Сержант взмахнул рукой.
– Домой, сынок, – притормозив, ответил мужчина.
– Туда нельзя. Опасно для жизни! – строго предупредил милиционер.
– Знаю, ребята, знаю. Да куры там не кормлены. Помрут ведь с голоду.
Я мигом…
Сотрудники переглянулись. Поняв друг друга без лишних слов, старший поста сказал:
– Давай быстро – туда и обратно.
Мы разговорились. Ребята – Михаил и Вячеслав – наши ровесники, несут службу на этом посту уже полмесяца, приехали в командировку из соседних областей. График – «день-ночь», затем отдых на базе и опять «на ремень».
– Людей-то переселили, а хозяйство они там вынуждены оставить. Кто смог, уехал в город к детям-внукам, а в основном старики здесь остались, по соседним деревням разъехались, у кого где родственники, – объяснил Михаил.
Общение с военнослужащими проходило в режиме, как бы сейчас выразились, нон-стоп: вопрос, ответ, запись в блокнот анкетных данных, суть поступка отличившегося воина, фотографирование в реальной обстановке. В первый день состоялось немало встреч с военнослужащими, несшими службу по охране тридцатикилометровой зоны, на КПП и маршрутах патрулирования. Блокнот наполнялся фактурой.
На ночлег мы остановились в расположении сводного отряда, сформированного из числа военнообязанных, призванных из запаса (как говорили специалисты, отмобилизованный или приписной состав, в простонародье именовавшийся «партизанами»).
Через три дня после нашей командировки, 24 июня 1986 года, вышел в свет первый номер газеты. Под шапкой «Экзамен на мужество и стойкость» на первой полосе были напечатаны передовая статья редактора, здесь же размещены фото и оперативная информация из подразделений. На второй (оборотной) странице опубликованы хроника событий и информация о принимаемых правительством мерах по ликвидации аварии, материал, подготовленный ТАСС, опровергающий сообщения западных СМИ и рассказывающий о реальном положении дел, подборка о воинах, направленных в район аварии в числе первых и вернувшихся в строй после медицинского освидетельствования.
Во время другого выезда в зону мне пришлось побывать в населенном пункте с романтическим названием Белый Берег, где в тот период располагалось подразделение по охране атомной станции. Это были совсем юные ребята, солдаты срочной службы, девятнадцати-двадцати лет от роду. Они сменили на боевом посту военнослужащих спецкомендатуры из числа прапорщиков, посменно заступая в караул на патрулирование по периметру станции и в ее режимных помещениях.
Узнав о решительных действиях ефрейтора Юрия Онышко, потушившего загоревшийся в зоне несения службы магазин, встретился с воином. Оказалось, что срочную службу Юрий проходил в специальной моторизованной части милиции в городе Фрунзе. Накануне командировки в Киев я как раз побывал в столице Киргизии, где по заданию редакции собирал материал в милицейском батальоне. Нашлись у нас и общие знакомые – отцы-командиры, под началом которых боец проходил становление. И вот теперь – новое испытание для бывалого солдата.
В один из дней нашего редактора срочно вызвали в политотдел. Вернувшись оттуда, подполковник Евлампиев распорядился оформлять документы в командировку в город Львов – в 10-й мотострелковый полк (в/ч 3238), откуда был сформирован сводный отряд из числа военнослужащих запаса. Оказалось, что накануне в подразделении прокатилась волна недовольств, выразившаяся в последующем отказе от приема пищи. Связано это было с невыполненным обещанием заменить военнослужащих запаса вскоре после призыва на сборы. В военкоматах Львовской области их заверили, что командировка продлится месяц. Указанный срок истек, а замены и не предвиделось.
Что означал отказ от приема пищи в воинском коллективе в экстремальной ситуации? По сути дела, данный инцидент командование и политорганы могли рассматривать по законам военного времени. Однако с оргвыводами не спешили. В очаг напряженности срочно были направлены офицеры политического и особого отделов управления войск. Из Москвы прибыл начальник политуправления войск генерал-лейтенант С. П. Осташев. С «заговорщиками» провели беседу, их требования о срочной отправке домой были смягчены и, по словам политработников, сведены к созданию необходимых бытовых условий, улучшению работы почты, получению периодики и демонстрации кинофильмов.
С целью установления контактов с общественностью, трудовыми коллективами и семьями командированных я и был направлен на родину запасников. В это же время мой однокурсник по училищу лейтенант Валерий Ковалев, уже побывавший в зоне аварии в мае и получивший наряду со всеми «первопроходцами» предельную дозу облучения, был вызван из отпуска и командирован в опасную зону вновь. На сей раз начальнику клуба полка была поставлена задача доставить в расположение сводного отряда передвижную киноустановку. Так лейтенант угодил в пекло второй раз на целых полгода. Такое вот кино!