Вернувшись из командировки во Львов, привез в киевскую редакцию десятки писем от родных и близких военнослужащих, их коллег из трудовых коллективов. Преподаватель кафедры тактики родного училища полковник Иванов собственноручно написал письмо сыну – рядовому запаса. Некоторые из посланий с разрешения авторов мы разместили на газетных страницах. Ситуация вскоре стабилизировалась.
Кроме того, каждый номер газеты содержал несколько оперативных публикаций непосредственно из зоны аварии. Всего первый состав редакции подготовил 12 выпусков и оставил серьезный задел фотоиллюстраций и материалов различных жанров для следующего коллектива.
Результаты работы военных журналистов нашли отражение в изданном политуправлением войск сборнике о служебно-боевой деятельности частей и подразделений ВВ в районе Чернобыльской АЭС. Военные журналисты были поощрены начальником войск и отмечены государственными наградами.
Позволю себе привести оценку, данную руководителями войсковой прессы: «Главное направление в своей работе журналисты видели в том, чтобы газета была трибуной воина – мобилизовала военнослужащих на выполнение поставленных задач с высшим чувством ответственности, сплачивала их в единый, монолитный, четко работающий организм в период действий в сложной, трудно прогнозируемой обстановке. Газета ярко призывала военнослужащих проявить наилучшие черты, присущие защитникам Отчизны, – верность долгу, стойкость, выдержку и высокое профессиональное мастерство».
В последующем опыт работы редакции в экстремальных условиях был востребован и оправдал себя при организации информирования военнослужащих и гражданского населения в период службы по урегулированию межнациональных конфликтов в ряде союзных республик СССР, а уже в наши дни – при проведении контртеррористических операций в Северо-Кавказском регионе.
В петербургском Парке имени академика А. Д. Сахарова, где установлен памятник жертвам радиационных аварий и катастроф, ежегодно в конце апреля проходит траурный митинг. На мероприятии всегда многолюдно.
Участники ликвидации аварии на ЧАЭС. Санкт-Петербург, 2011 год. Фото из личного архива автора
Почтить память погибших и выразить слова признательности здравствующим ликвидаторам приходят военные, бывшие и действующие, ветераны-атомщики, представители общественных организаций, студенты, школьники, депутаты, чиновники…
В марте 2011 года произошла радиационная авария на японской АЭС
«Фукусима-1». Митинг, приуроченный 25-летию со дня аварии на Чернобыльской атомной электростанции, наряду с другими гостями посетил сотрудник консульства Японии в Санкт-Петербурге.
После выступления дипломата, рассказавшего о сложностях, возникших при ликвидации аварии, слово взял российский седовласый ветеран, предложивший своим соотечественникам оказать японскому народу бескорыстную помощь в борьбе с атомным джинном: «После четвертого реактора Чернобыльской АЭС нам терять нечего! Мы можем войти в любое пекло, Фукусима – не исключение…»
Что тут скажешь? Вот такой он, русский характер!
Когда горят камни
1988 год. В Закавказье неспокойно. По распоряжению из Москвы вылетаю в командировку в Тбилиси – в состав сменной редакции газеты «На страже». Это военное издание – типичную дивизионку – недавно сократили, передав в состав сформированного управления ВВ МВД СССР по Северному Кавказу и Закавказью. Теперь из-за обострившихся отношений в регионе вновь разворачивают.
Не успели мы выпустить первый номер газеты, как пришла весть о страшном землетрясении в Армении, куда для обеспечения правопорядка были срочно переброшены специальные моторизованные части милиции (СМЧМ) и отдельные оперативные батальоны и полки ВВ со всей страны.
Офицеры С. Ж. Бродский (третий справа), Б. П. Мелешин (второй слева), Б. В. Килевник (второй справа) и др. Армения. Ленинакан. 1 января 1989 года
Группа офицеров на фоне гостиницы «Турист» («Кумайри»). Армения. Ленинакан. 1988 год
По сообщению ТАСС, 7 декабря 1988 года в 10 часов 41 минуту по московскому времени в северных районах Армении произошло сильное землетрясение. По оценкам специалистов, оно стало одним из самых мощных в Закавказье за последние 80 лет. Сила толчков в эпицентре составила от 8 до 10 баллов по двенадцатибалльной шкале. В ряде городов республики, в частности в Спитаке, Ленинакане, Кировакане, Степанаване, имелись значительные разрушения. О точном количестве человеческих жертв и раненых в печати тогда не сообщалось. Сегодня известно, что стихия унесла жизни по меньшей мере 25 тысяч человек, около 140 тысяч получили увечья, а порядка 500 тысяч жителей республики остались без крова. Получив разрешение из политуправления, я выехал в эпицентр стихийного бедствия. Собрался без лишних слов, бросил в «дипломат» пару блокнотов, пачку свежих номеров газеты и фотоаппарат. Вечером отправился на железнодорожный вокзал, превратившийся в растревоженный муравейник. В воинской кассе с трудом взял билет до Еревана. Утром, еще в темноте, прибыли в армянскую столицу.
Попрощавшись с попутчиками, направился сначала в военную комендатуру. Оттуда – в штаб войсковой оперативной группы. Нашел полковника Побединского, он – представитель политуправления, старший начальник.
Подрыв гостиницы «Турист» («Кумайри»). Армения. Ленинакан.1989 год
– Хорошо, что прибыли оперативно, – политработник размашистым шагом ходил по кабинету. – Через час идет машина в Ленинакан. Там как раз в местах временной дислокации расположены части, приписанные к УВВ по Средней Азии и Казахстану. Вы ведь из Алма-Аты?
«Еду к своим, это радует, – думаю про себя. – И для алма-атинской редакции репортаж с места событий подготовлю».
Выехали от здания республиканского МВД. Начало рассветать. Все вокруг – дорога, деревья, здания – в серых тонах, словно покрыты слоем пыли. Чем ближе к месту назначения, тем становится тревожней, вот уже встречаются разрушенные дома, на улицах бродят убитые горем и оставшиеся без крова люди. Кто-то из них потерял родных, близких… Тяжелая, гнетущая обстановка.
Въезжаем в палаточный городок, расположенный чуть поодаль покосившейся, но устоявшей многоэтажной гостиницы. Иду в штаб – такую же, как и все, палатку. Туда с КПП о нашем приезде уже доложили.
Возглавляет оперативную группу полковник Бродский. Офицер, как всегда, подтянут, несмотря на полевые условия, чисто выбрит и поглажен.
…Сделаю отступление, поскольку не сказать о Бродском не могу. Семен Жозефович – легендарная личность во внутренних войсках, отважный офицер, образец для подражания. Мальчишкой пережил ленинградскую блокаду, в юности стал мастером спорта СССР по мотокроссу. Выпускник военной кафедры Института физической культуры имени Лесгафта, он сделал блестящую командную карьеру, пройдя все ступени полкового звена – от начальника физподготовки части до командира конвойного полка.
Отдельная история в службе Бродского – двухлетняя командировка в Афганистан в качестве советника местной части Царандоя. Тогда было не принято во всеуслышание рассказывать о подвигах, но то, что командир вернулся с боевым орденом, знали все. Вскоре он был назначен на руководящую должность в отделе боевой подготовки войскового объединения.
Генералы и офицеры управления войск по Средней Азии и Казахстану А. П. Зайцев, Н. М. Щербатов, А. М. Быстров, В. Д. Бычков, Б. В. Килевник, Б. П. Мелешин, командиры частей Н. А. Агасиев, Н. В. Болдырев, К. Б. Дзантиев, С. Н. Сайдасанов, А. В. Тихонов, А. В. Трикоз, В. И. Храмов, А. Ш. Шамкеев, В. Н. Шубин, их заместители Ю. А. Ивашевский, А. Ш. Мендалиев, Ш. Н. Ниязов, В. Н. Трофименцев, П. А. Черненко вместе с подчиненными не вылезали из горячих точек, когда внутренние войска стали тушить пожар межнациональных конфликтов. Тогда, по сути дела, внутри страны шли локальные войны, их этническая разновидность. Военные становились между враждующими сторонами, пытались примирить их, гибли, к сожалению, сами под огнем.
В подчинении начальника оперативной группы полковника Бродского были сотни людей – солдаты-срочники, прапорщики, офицеры, а к вооруженным столкновениям противоборствующих сторон добавилась другая беда – стихия. Она не спрашивает, какую человек имеет национальность, вероисповедание, какие у него политические пристрастия. Под завалами домов оказались люди, они еще живы, их надо спасать, промедление смерти подобно. Техники не хватает, военнослужащие почти не отдыхают, валятся с ног.
Вот скупые строки донесений тех тревожных дней: «Прибыв 7 декабря в 23 часа к месту назначения (в г. Ленинакан. – Ю. П.), караулы войсковой части 3408 приняли под охрану Госбанк, Сберегательный банк, Стройбанк, ювелирный и промтоварные магазины, остальной личный состав направлен на разборку завалов трех жилых домов и школы № 2».
Совершив марш, около трех часов ночи в город прибыли еще шесть войсковых частей. Перед военнослужащими поставлена задача по спасению людей, оказавшихся под завалами Политехнического института, двух школ, обувной фабрики, жилых домов на улицах А. Ширакаци и М. Горького. Спасенным людям солдаты отдавали свои продовольственные сухие пайки и продолжали освобождать из кирпично-бетонного плена пострадавших.
Вновь обратимся к документу: «В течение 7, 8, 9 декабря воины внутренних войск зоны (УВВ по Средней Азии и Казахстану. – Ю. П.), участвуя в разборке завалов, освободили из руин и спасли живыми 135 человек, кроме того, ими были откопаны тела 527 погибших…»
Военные не только круглосуточно несли патрульную и караульную службу, продолжали разбирать руины, но и обустраивали свой быт. Палатки в городке установлены в длинные ряды, даже подписи установлены – Карагандинская, Алма-Атинская, Ташкентская улицы. Это по месту их постоянной дислокации. Дымит походная кухня, к ужину поспеет гречневая каша с тушенкой. В каждой части сооружены бани. Войсковой организм функционирует, и в этом заслуга командиров, специалистов тыла.