Парень пристально смотрел на Алёну. Девушка смутилась. Она сразу вспомнила все свои недостатки — отросшие корни волос, бесцветные ресницы, пятно на майке, которое она посадила во время готовки. Ей захотелось спрятаться от этих зелёных глаз.
— Знаешь Алён, все вокруг изменились. Стали более серьёзными, сильными, трудолюбивыми. Да и не удивительно, бездельникам в новом мире не место, они обречены умереть с голоду. А ты осталась прежней. Вот ни капельки не поменялась. И глаза такие же — строгие и красивые.
Девушка отвела взгляд. Она не ожидала услышать это от Влада.
— Я выгляжу совсем не так как раньше, — сказала она, имея в виду отсутствие косметики.
— Впервые я увидел тебя издалека, вы с сестрой убирались в саду и во дворе, а я мучился от безделья из-за отсутствия интернета. От нечего делать я стал наблюдать за вами. Лида, взбалмошная и крикливая, вела себя как капризный ребёнок. А ты была такая безупречно красивая, строгая, деловитая и спокойная, — продолжил Влад.
— Я помню этот день, — сказала Алёна. — Кажется, что он был сто лет назад. Лида тоже обратила на тебя внимание. Сказала, что ты красавчик.
— А мне понравилась ты. И я пошёл к вам домой, чтобы с тобой познакомиться.
— И нравлюсь до сих пор? — спросила Алёна.
Она сразу же прикусила язык, мысленно ругая себя за свою несдержанность, ведь своим вопросом она спровоцировала Влада на признание.
— Да, ты мне нравишься ещё больше чем тогда, — ответил он, кивая головой.
Девушка и сама чувствовала, что она продолжает нравиться Владу, но почему-то смутилась. Она опустила глаза и уставилась себе под ноги, соображая, что ей ответить, и стоит ли вообще что-то отвечать.
Знаешь Алён, — быстро сказал Влад, — ты ничего мне сейчас не говори.
— Почему? — спросила девушка, подняв глаза на соседа.
— Я не готов сейчас получать очередной отказ, потом убеждать себя, что скоро всё изменится, и ты сама упадёшь мне в объятия. Да и вообще, я знаю… Хотя нет, это не важно…
— Что ты знаешь?
— Ничего. Просто вся моя жизнь изменилась. Да и я сам, — Влад развернулся и пошёл к калитке.
Алёна продолжила развешивать бельё, пытаясь казаться равнодушной, хотя больше всего ей хотелось броситься вслед за соседом.
Часть 5
В первый школьный день, на улице не было видно ни единого автомобиля. Совсем.
Позже Алёна узнала, что простые жители населённых пунктов больше не могли приобретать бензин, даже если у них и были деньги. Запасы всех видов топлива были распределены между сельхозпредприятиями, которые щедро расплатились за это производимой продукцией. То есть едой, главной ценностью нового острова.
Также перестали ходить автобусы. Хотя после разлома они продолжали некоторое время перевозить пассажиров.
Попасть в другой населённый пункт теперь было проблематично. В соседнее село ещё можно было дойти пешком, правда, этот путь занял бы несколько часов. Добраться же до города было ещё сложнее, так как идти пришлось бы целые сутки. Это вызвало недовольство у некоторой части населения, а именно у тех, у кого там были родственники. Но поделать они ничего не могли.
Те же, у кого родных в городе не было, даже обрадовались такому положению дел. Ведь всё чаще на автобусах приезжали подозрительные личности с голодными глазами. Они бродили по улицам, залазили в сады и огороды в надежде чем-либо поживиться.
Старшеклассников в школе было немного. Оказалось, что почти половина Алёниного класса учиться дальше не будет. Кто-то из ребят уже работал на уборке овощей на полях, другие смогли устроиться в местные сады на сбор яблок. Некоторые мальчики также как и Влад поступили в сельскохозяйственный колледж.
Занятия в этот день были организованы кое-как. Ведь и учебный процесс уже давно был тесно связан с современными технологиями, которых вмиг лишилось уцелевшее человечество. Да и у большинства учеников совершенно отсутствовала мотивация к учёбе. Что делать после окончания школы, никто не знал.
После уроков Алёна встретилась с Лидой, и они вместе пошли домой. На улице стояла летняя жара. Ничто не напоминало об осени. Даже ночи продолжали оставаться такими же тёплыми, как в начале августа. В последнее время очень часто шли сильные дожди. Тучи налетали совершенно неожиданно, и уже через несколько минут на землю обрушивался ливень. Но проходило совсем немного времени, и дождь также быстро прекращался. На небе вновь сияло жаркое солнце.
— К нам в класс снова пришла Машка, — сказала Лида. — Помнишь ту девчонку, что пару лет назад вместе с родителями уехала в город? Так вот они вернулись обратно. Квартиру там бросили, а она стоила очень дорого.
— А почему? — спросила Алёна.
— Что значит почему? — удивленно воскликнула Алёна. — В городе ужас что делается! Все у кого были сельские родственники, разъехались, побросали всё и к родителям, бабушкам, дедушкам в сёла побежали. Есть нечего, работа есть только для определённых профессий. Воровство, грабежи процветают. За кусок хлеба убить могут! Машка нам такое рассказала — волосы дыбом!
— Как же там люди живут без еды и без работы? — покачала головой Алёна.
— Золото отдают за пакет муки или крупы какой-нибудь. Хлеб вроде раздают в качестве гуманитарной помощи.
— Страшно… — протянула Алёна. — А дальше что? Ведь скоро зима.
— Мне тоже страшно, вдруг они сюда придут? Представь тысячи голодных людей бродящих по улицам и ворующих еду! — ответила Лида.
Сёстры шли по тенистой дорожке между высокими клёнами и вязами. В кронах по-летнему пели птицы. На разбитых под деревьями клумбах, порядком заросших от обильных дождей, цвели розы и петунии.
Лида, одетая в короткую чёрную юбку и нарядную блузку с кружевом и пышными рукавами, распустила свои длинные волосы по плечам, и сейчас они ей жутко мешали и лезли в глаза.
Алёна же, в строгом, длинной ниже колена школьном платье, была как всегда аккуратно причёсана. Она немного переживала из-за отросших корней волос, но в школе никто не обратил на это внимания. Многие старшеклассницы, и даже учителя, также как она больше не имели возможности красить волосы.
— Вам учебники дали? — перевела тему Алёна.
— Ага, только тетрадок нет. Учительница сказала поискать дома все, что не закончились с прошлого года, будем дописывать, — ответила Лида.
— Нам тоже так сказали. А в начальной школе дали тетради. Говорят, большую партию привезли от местных хозяйств, но будут выдавать их только малышам, чтобы учились писать. А мы будем больше учить по книгам. Среднее звено тоже.
— А ещё нам учительница сказала, наверное, больше не будут набирать десятые классы. Она уверена, что с каждым годом будет всё хуже и хуже, пока человечеств не вымрет окончательно, — сказала Лида.
— Что за глупости! — воскликнула Алёна. — Слушай её больше! Нормально всё будет. Скоро мы приспособимся к новым условиям. Запустят заводы, заработают фабрики и всё станет как прежде. Ну или почти так.
— Знаешь Алён, я уже не ребёнок. Можешь меня не успокаивать. Я прекрасно вижу, что творится. Люди, ещё недавно такие образованные и высокоразвитые, сейчас мечтают только об одном — поесть. Когда еды было в достатке, и она была всем доступна, её совершенно не ценили. А сейчас пришло понимание, но уже поздно.
— Ну, у нас еды достаточно. Что ты так волнуешься? — спросила Алёна.
— Ты не понимаешь? Мы, люди, показали свою истинную сущность. Наша цель не духовное развитие, образование, наука. Наша цель набить себе желудок и в этом мы ничуть не отличаемся от животных, которых считаем низшими существами.
— А разве это плохо? Я имею в виду, разве плохо, что мы перестали притворяться? Разве высокообразованные существа позволят себе так испоганить собственную планету?
— Ой, ладно тебе! — сказала в ответ Лида. И немного помолчав, добавила:
— Ты видела Влада?
— Когда? — спросила Алёна.
— Сегодня, он приходил в школу.
— Нет, не видела.
Сестры замолчали. Они пошли дальше в полной тишине, каждая из них думала о своём. Вокруг всё менялось, и они не успевали замечать эти изменения, так стремительно они происходили.
Менялись люди, менялся их образ жизни, но самое удивительное, что менялась и природа окружающая их. Менялся климат. Погода, несмотря на осень, оставалась тёплой как в середине лета, часто шли ливни. Световой день не желал уменьшаться, и оставался длинным как в разгар тёплого сезона.
Очень странно вели себя птицы. Во-первых, их стало небывало много, да ещё и таких, каких никогда раньше не водилось в этих краях. Они в большом количестве гнездились теперь в парке, в садах, в зарослях бузины и терновника вокруг села. А во-вторых, перелётные птицы и не думали улетать. Возможно, лететь им теперь было некуда.
— Лид, а ты хотела бы посмотреть на тот океан, что окружает теперь нас со всех сторон? — спросила Алёна.
— Как же до него доберёшься? Пешком мы и за неделю не пойдём, а то и за месяц. Там сотни километров нужно пройти. Слышала, что говорят? Наше село прямо посередине. В каждую сторону долго ехать нужно, — ответила ей сестра.
— Да я тебя не о том насколько это возможно, спрашиваю, а о том хочешь ты или нет.
— Не знаю. Страшно как-то, — поёжилась Лида.
— А я вот хочу. Очень. Но думаю, что сейчас там мало красивого. И повсюду плавает пластик. Даже через тысячу лет, наверное, в этом океане будет плавать пластик.
Жизнь в селе продолжалась, но теперь она протекала по-новому. Соседи всё чаще собирались вместе, для того чтобы обсудить последние новости. Особенно людей волновали слухи о воровстве. Несмотря на то, что дорога в город была закрыта, в селе участились случаи краж. Воровали овощи с огородов, поздние яблоки и груши из садов, домашний скот и птицу из сараев.
Это не на шутку встревожило и обозлило местных жителей. Теперь на улицах населённого пункта постоянно дежурили и народные дружинники.
Вскоре были пойман один из воров, забравшийся в чужой сад. Им оказался местный житель, в прошлом большой любитель выпить. Сейчас, когда алкоголь было недостать, ему волей неволей пришлось вести трезвый образ жизни.