Он бережно и аккуратно поднял подставку для тостов с ее смертоносным грузом, словно убирая останки утки с пиршественного стола. Поставил на пол в дальнем углу комнаты.
Только после этого он снова ушел в кладовку, чтобы принести вощеную бумажную упаковку.
– «Масло Мэриголд», – сказал он, протягивая нам упаковку. – И, как заметила мисс Ундина, изготовлено в Чикаго, штат Иллинойс.
– Должно быть, его дали майору в Литкоте, – сказала я. – Он был там в ночь накануне смерти. Миссис Мюллет говорила, что иногда ему дарили пайки. Так что убийца никогда не приходил в коттедж «Мунфлауэр». Майор Грейли сам принес масло домой. – И я добавила: – И миссис Мюллет пожарила на нем грибы.
– Полагаю, вы попали в точку, – сказал Доггер. – Это многое объясняет. И мы должны поблагодарить мисс Ундину за то, что она раздобыла улики.
Ундина фыркнула, но расплылась в счастливой улыбке.
Мой мозг взорвался фейерверком вроде тех, которые я запускала на кладбище Святого Танкреда. Не могу дождаться, когда масло и обертка окажутся в моей лаборатории и будут подвергнуты тесту на сакситоксин. Хотя я уже знала, что обнаружу.
Остальное предоставим полиции.
Есть еще миссис Мюллет. Я откладывала разговор о том, что она на самом деле видела в коттедже «Мунфлауэр», и о том, что подслушала на собрании «Ворчливых наседок». Есть вещи, которые в глубине души просто боишься узнать.
«Мы должны избегать поспешных решений, – однажды сказал мне Доггер, – и чем больше спешки, тем больше должно избегать ее».
«Смотри, куда прыгаешь, ты это имел в виду», – ответила я тогда, и Доггер улыбнулся.
Итак, все по порядку.
– Мы едем в Лондон, – сказала я Ундине. – Ты будешь здесь за всем присматривать, пока нас нет. В случае любых проблем звони констеблю Линнету. Ясно?
– Йоу! – ухмыльнулась Ундина.
Даффи уткнула нос в книгу – новый роман Дафны Дюморье, которые я раньше не видела. Присосавшись к библиотекарю в бесплатной библиотеке Бишоп-Лейси, Даффи имела возможность завладевать новыми книгам до того, как прочий сброд мог наложить на них руки. Судя по обложке, это очередная история о молодой женщине в смертельной опасности.
Святые макаруны! – Я могла бы дать этой Дафне совет-другой!
– Я упаковал термос и ваш завтрак, – сказал Доггер. – Позавтракаем по дороге.
– Ладно, – ответила я, стараясь изображать жизнерадостность.
Боюсь предстоящего дня, но мне нужно пережить его. Схватка с тетушкой Фелисити – не фунт изюму.
Доггер отправился в каретный сарай, и, когда я вышла следом за ним в огород, рядом с домом внезапно объявилась миссис Мюллет.
– Я рада, что застала вас, – сказала она. – Думала, вы уедете раньше, чем приду.
– А я думала, вы болеете и взяли выходной.
– Ну, все в порядке. Я почти не спала прошлой ночью.
– Неудивительно, – заметила я. – Вы оказались под ужасным давлением. Мне очень жаль.
Она посмотрела мне в глаза, потом отвернулась и сплюнула в траву. Она действительно плюнула в траву!
– Это все ваш инспектор Как-его-там, – сказала она. – Он и гроша ломаного не стоит, он и его гондольеры.
– Гондольеры? – переспросила я.
– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
– Думаю, да, – признала я.
– Послушайте, мисс Флавия, моя проблема в том, что я не сказала вам правду. То есть не всю, и это меня гложет.
Я положила руку ей на плечо.
– Все в порядке, миссис Мюллет, – сказала я. – Все мы спотыкаемся время от времени.
– Дело в том… – она сглотнула, и ее глаза внезапно наполнились слезами. – Ваш отец… то есть полковник де Люс… он… не знаю, кто должен был сказать вам об этом… но он жив. Я видела его своими собственными глазами.
– Да, – сказала я. – Я знаю, что вы в курсе. Я его тоже видела. Но спасибо, что сказали.
Значит, отец говорил правду. Он действительно был в коттедже «Мунфлауэр». Он действительно пытался предотвратить убийство майора Грейли. Это его джип видели на тропинке; и его радио миссис Скиннет поймала своим слуховым аппаратом.
Миссис Мюллет извлекла носовой платок откуда-то из недр своего платья и промокнула глаза. Потом высморкалась.
– Самая трудная в мире штука – сказать девочке, что ее папа умер, но сказать, что он все еще жив, – еще сложнее. Мой рот хотел хранить секрет. У меня не хватало смелости рассказать.
Я обняла ее.
– Все закончилось, – сказала я, зная, что на самом деле это не так. «Гнездо» продолжает работать. Следующий шаг за мной.
– Майор Грейли сказал мне, что встретил вашего отца в Литкоте. Было темно. Он шел под дождем. Подумал, что видит призрака.
По моей спине пробежал холодок. Значит, это была миссис Мюллет – вот кому майор сказал, что видел отца, воскресшего из мертвых. И это стало его смертным приговором. И возможно, чуть не погубило ее.
– И кому вы сказали об этом? – спросила я, чувствуя, как застывает кровь в жилах.
– Никому, – ответила она. – Ни одной живой душе. Даже вам только сейчас. – Она изобразила, как закрывает рот на замок. – Никому, – повторила она. – Даже Альфу.
И я ей поверила.
– Он не призрак. Это военная тайна. Я горжусь тем, что вы ее сохранили. Но теперь, после того как вы рассказали мне, вы никогда, никогда не должны об этом говорить. Обещайте.
Она перекрестила сердце.
– Я знаю, что он не призрак. Видела его своими собственными глазами. Одетого в американскую форму. Мы столкнулись на тропинке по дороге к черному входу. Лицом к лицу. Как хлеб и масло. Я улыбнулась, но чуть не намочила трусы. Мне не стыдно говорить об этом. Узнала его за секунду. Он притворился, что мы не знакомы. Как будто он – это не он, ну понимаете.
– Минутку, – попросила я. – Вы меня запутали. Вы оставили майора Грейли, когда он завтракал, потом пришли в Букшоу, накормили нас, снова вернулись в коттедж и обнаружили, что майор мертв?
– Да, – сказала она, опустив глаза.
– И отец как раз уходил?
– Да, – повторила она, не поднимая глаз.
Она притворяется. Я сама опытная притворщица, поэтому угадываю все признаки.
– Зачем?
– Я кое-что взяла и хотела вернуть.
– Расскажите мне, – сказала я.
– Просто коробку с маленькими фигурками – куколками. Я нашла ее на кухонном столе. Должно быть, он рассматривал их перед смертью. Я не хотела, чтобы полиция это обнаружила. Бог знает, что им взбрело бы в голову.
– Постойте, – сказала я. – Что-то не сходится. Давайте перечислим все события. Вы подали завтрак и ушли. Но вы не брали куколок, пока не обнаружили его тело. Не сходится. Может быть, вы возвращались в коттедж «Мунфлауэр» несколько раз?
– Возможно, – сказала она, поднеся палец к виску. – У меня в голове все путается.
Я видела, как по ее шее медленно ползет вверх краснота. «Слюнявчик», как это однажды назвала жена викария. По ее словам, она и ее муж в силу служебных обязанностей много раз выслушивали ложь.
– Пожалуйста, миссис М., – попросила я. – Мне нужно знать, чист ли мой отец. Я не скажу об этом ни одной живой душе. Вы возвращались в коттедж «Мунфлауэр» несколько раз?
– Полагаю, да, – она отвела взгляд.
– Зачем?
– Я сказала. Мне нужно было кое-что вернуть.
– Что-то еще? Кроме фигурок?
Миссис Мюллет кивнула, быстро глянув вправо, потом влево.
– Ожерелье, – прошептала она. – Он подарил мне его, пока я готовила грибы. Внезапно вынул из кармана, показал мне и застегнул на шее.
«Примите это, миссис Мюллет, на память о былых временах, – сказал он». В знак дружбы, так он это назвал. Бусины были из янтаря. Цвета новенькой веревки. Его руки были у меня прямо на шее. На шее! Я не могла дышать. Я вмиг поняла, что значит быть в руках палача. Чуть не упала в обморок. Переволновалась. Мне надо было выйти оттуда. На воздух.
Я протянула руку, чтобы дотронуться до нее, но она отпрянула.
– И вы отправились в Букшоу, – сказала я. – А после того, как накрыли завтрак для нас…
– Вернулась прямо в его коттедж, – сказала она. – Я понимала, куда он клонит с этими своими украшениями. Я приняла решение. Это нечестно по отношению к Альфу. Я должна была вернуть ожерелье и объяснить Томми, что прошлое останется в прошлом.
– А когда вы вернулись, он был мертв.
Миссис Мюллет прикусила губу и кивнула, сунув руку в сумку. Она медленно и почти не глядя вытащила нитку бус, и подарок майора повис на ее пальцах. На солнце янтарные шарики испускали внутренний свет и сияли, как жидкий мед. Она была права, по цвету ожерелье напоминало новехонькую веревку. Я бы не хотела прикасаться к этой штуке.
– И именно тогда вы взяли коробку с куколками. Когда принесли ожерелье обратно. Вы не хотели, чтобы полиция их увидела и подумала что-то не то.
– Верно, – подтвердила она. – Я спрятала коробку в сумку подальше от посторонних глаз, и в этот момент наткнулась на вашего отца. То есть на полковника де Люса. Мне поплохело, что да, то да.
У меня на глазах выступили слезы. Что со мной происходит, во имя всех святых? Несколько минут назад, когда миссис Мюллет первый раз вспомнила об отце, я была холодна как лед, а теперь что-то внутри меня тает.
Возьми себя в руки, Флавия, велела я себе. Это просто рефлекс.
Я притворилась, что чихаю, достала носовой платок и стерла улики.
– О, простите, – извинилась я. – Солнце только что вышло из-за облаков. – Так оно и было. – Перегрузка для лицевого нерва. Это не только со мной, с лошадьми тоже так бывает.
Миссис Мюллет не пошевелила ни единым мускулом. Она не поверила ни единому слову. Я должна сказать правду.
– Отец выполнял миссию, – сказала я. – Пытался спасти жизнь майора. Но опоздал.
– Я думала о чем-то вроде этого, – прошептала она.
– Но какой ужас для вас, – сказала я. – Как вам было тяжело.
– Это да, – и из нее посыпались слова. – Ужасно. И когда я вошла в дом, поняла, что должна вернуть их тоже, не только ожерелье. И спрятала под столовым серебром.
Я успокаивающе кивнула и коснулась ее запястья двумя пальцами.