— Госпожи Ю нет дома! — услышал он чуть припозднившееся замечание. ЧанСоб остановился. Квартиру, естественно, ему никто не откроет, ключа у него не было. Как-то и речи не шло о подобном.
— Я подожду наверху её, — бросил через плечо молодой человек и поднялся на лифте. Подъезд с ковровым покрытием был вычищен до малейшей пылинки, украшен комнатными растениями, картинами и настенными бра, но лишен элементарной вещи — лавочки или стула! Как всегда, шик и роскошь не предполагают удобства.
ЧанСоб сел на корточки рядом с её дверью. Почему она не берет? Где она? А вдруг случилось что-то? Нервы опять стали расшатываться. А если она попала в аварию? Ведь дороги оледенели, а она могла не успеть поставить зимнюю резину. А если ей плохо стало на работе? У неё же нет никого, кроме него и родственников, живущих в другом городе. ДжеНа, где ты? Что с тобой? Парень достал мобильный и опять набирал её номер, снова и снова. Гудки становились невыносимыми. Ожидание становилось невыносимым. Приди же, вернись, сомкни его в своих властных объятьях! ДжеНа, черт возьми! Проклятье, где ты? ЧанСоб убрал телефон и положил подбородок на подогнутые колени. Он сполз по стенке и сел прямо на пол.
Что это за мука? Что за пытка? Никто не трогает даже пальцем, а в теле словно острые ножи. Его немного трясло. Лицо исказилось от домыслов и самых невероятных предположений. Почему это происходит? Почему безызвестность не проходит?
Лифт щелкнул, и дверцы его плавно скользнули в стороны. В укороченном пальто, в красных сапожках на шпильке, ДжеНа выпорхнула из него и тут же застыла, увидев ЧанСоба, сидящего у двери, согнувшегося и поднявшего взгляд при её появлении. Он подскочил на ноги и одним шагом преодолел расстояние между ними.
— Сладкий мой, — женщина провела ладонью, с которой стянула перчатку, по его щеке. — ты что тут делаешь?
— Я звонил. Почему ты не поднимала? — не в силах успокоиться, дрожал парень.
— Я забыла телефон в офисе, заметила, когда уже села за руль. Не хотела возвращаться, — она прильнула к его груди, и он скорее обнял её, прижав сильнее. — так, какими судьбами? Ты не говорил, что будешь свободен.
— Случайно получилось, — ЧанСоб стучал зубами. Не от холода, не от чего-либо подобного, а от страха. Страха за то, что могли сбыться ужасные предсказания, которыми его одарили ХенЩик и СоХен, или возможности потерять ДжеНу по какой-либо другой причине. — отменили кое-что из расписания.
— Боже, у тебя же озноб, — ДжеНа прислонилась щекой к его лицу и поцеловала его после. — ты не заболел?
— Нет, со мной всё в порядке, — молодой человек взял её за плечи и посмотрел в глаза, которые переживающе на него уставились. Он слабо тряхнул возлюбленную. — никогда, никогда больше так не делай! Я испугался, как же я испугался!
— Чего? — мадам Ю обняла его, улыбнувшись и гладя по спине. Он ухватился за неё, как утопающий за спасательный круг. — Глупый, чего ты испугался? Что со мной могло стать? Не провалюсь же я сквозь землю!
— ДжеНа, я люблю тебя! Как же я тебя люблю, — ЧанСоб сорвался, переволновавшись, и у него ненадолго пропал голос, от переизбытка чувств. Женщина ласково взяла его за руки.
— Идем скорее внутрь, счастье моё! — она достала ключи из кармана. — Я безумно рада, что сегодня мы будем вместе. Это самый лучший сюрприз, о каком я не могла и мечтать!
ЧанСоб забыл у ДжеНы свой шарф, впопыхах собираясь утром, и унёсся в агентство. Когда она обнаружила его возле зеркального шкафа-купе, то вспомнила о том, какой холод на улице, и тотчас же стала собираться, чтобы отвезти вещь хозяину. Её бедный маленький мальчик мог замерзнуть и простыть. Она уткнулась в теплую шерсть, пахнущую свежим одеколоном, и положила его в сумочку. Если вдруг ребята заняты, то она оставит шарф где-нибудь и сделает вид, что приезжала поболтать с директором. В конце концов, последний и менеджер знают, зачем она к ним ездит.
Осторожно, оглядываясь, мадам Ю зашла в ту часть здания, где проходили все тренировки и где располагались артисты, а не администрация. Шум и музыка доносились из-за закрытых дверей залов. Что ж, самое время репетиций, значит, нужно оставить посылку в раздевалке. ДжеНа вспомнила, где она находится, так как была в ней, и смело дошла до неё. Чтобы удостовериться, что никого не застанет врасплох, она постучала. Тишина. Путь открыт.
У ИльХуна порвался перетершийся шнурок кроссовка, поэтому он вернулся, чтобы сменить обувь. Запасного шнурка у него не было, а вторая пара кедов была. Переобувшись, он попрыгал и побегал на месте, проверяя, что ему достаточно удобно и тут услышал стук. Кому бы сюда ещё заявиться? Если кто-то из коллег, то можно напугать, а если из коллег-девчонок, то смутить. В любом случае, хотелось позабавиться из-за его вечно неугомонного характера.
Дверь открылась и на пороге появилась ДжеНа. Юноша замер, чуть не открыв рот. Она тоже застыла, глядя на него. Они неловко переглянулись, после чего женщина натянуто улыбнулась.
— Доброе утро, госпожа Ю, — ИльХун слегка поклонился. — кого-то ищете?
— Я? Нет… нет, вовсе нет, — понятно и так, что просто так она бы сюда не пришла. Не воровать же, как клептоманка и не шарить в грязном чужом белье! Как же объясниться, чтобы не выдать ЧанСоба? Он ведь всё ещё не хотел, чтобы друзья знали о них, всё ещё стыдился связи со старухой. Конечно, он давно её таковой не считал, но видимо в подсознании это ещё осталось.
— Жаль, я был бы не против… — рэпер решился и стянул с себя футболку, оголившись, якобы находился здесь, чтобы сменить её. Взору ДжеНы предстал стройный юношеский торс с зачатками аккуратных кубиков. — если бы Вы искали меня…
Мадам Ю попыталась отвести глаза, но они просились обратно. В новом имидже она ещё не видела этого мальчика. Теперь у него отрасли волосы, его совсем обесцветили и он явно возмужал. Хотя всё равно ещё сохранил подростковые черты. И, кажется, это он постоянно увивается за ней и симпатизирует? ДжеНа сама для себя покачала головой, борясь с видением юного Аполлона.
— Прости, что разочаровываю, но в этот раз не тебя, — состроив милое извинение на лице, заверила женщина.
— Ничего страшного, ведь я могу надеяться на другой раз? — ИльХун поставил руки в боки, стараясь ненавязчиво себя демонстрировать. Мадам Ю смерила его взглядом, на этот раз оценивающим и более открытым. — Вы ведь, когда-нибудь, наконец-то, загляните сюда ради меня?
ДжеНа сжала в руке сумочку. Как же ей вернуть вещицу ЧанСобу? Как при этом не скомпрометировать его? Придется в другой раз. Она улыбнулась и попятилась.
— Конечно, ты можешь надеяться, — дала добро она машинально, лишь бы отболтаться, и скрылась. ИльХун озорно сплясал победный танец. Да, она почти у него в руках! Дело движется. Ещё немного, и они передут на «ты», а вслед за этим останется пара шажочков.
Дверь распахнулась и вошел серьёзный ХенЩик.
— Ты где запропастился? — взметнул он руки вверх. — Мы из-за тебя перерыв устроили пятиминутный!
— Иду я, иду! — ИльХун подбежал к нему, схватив свою без надобности снятую футболку, и радостно поведал. — Я сейчас виделся опять с мадам Ю! Она пообещала, что у меня есть надежда!
— Замолчи! — рэпер испугался от резкого шипения ХенЩика, которое тот выдал сквозь зубы, пригвоздив товарища к двери за плечи. — Забудь об этой даме, ясно?
— Почему? — ошарашено прошептал ИльХун и начал отходить от броска друга. — Ты что, всё ещё не равнодушен к ней? У вас ещё что-то есть?
ХенЩик сжимал и разжимал сомневающиеся пальцы, державшие парня. Что он скажет? Он не имеет права выдавать ЧанСоба, пока тот не разрешил. Это будет некрасиво. И врать о себе тоже желания нет.
— Нет, у нас ничего больше с тех пор нет, — честно признался он.
— Тогда никаких ко мне претензий! — развел руками ИльХун.
— Пожалуйста, хотя бы не ори о своих попытках состряпать романчик с ней! НамДжу может узнать, ты этого хочешь? Хочешь причинить боль девушке, которая тебе доверилась и отдалась?
— Нет, — опять присмирел младший и стыдливо кивнул. — я буду тих и скромен. Обещаю.
ХенЩик отпустил его и вышел. Значит, тут опять была мадам Ю? Искала ЧанСоба? У него ещё есть шанс нагнать её. Молодой человек припустил и пробежался по этажу, достигнув лестницы и услышав цоканье каблуков чуть выше. Он рванул вверх и через пять секунд увидел спину той, которую искал.
— ДжеНа! — окликнул он её. Та остановилась и обернулась, удивившись. — Постой, я только на два слова…
— Что случилось? — насторожено вгляделась в него она.
— Ничего, послушай, — ХенЩик собрался с мыслями. — я знаю всё о вас с ЧанСобом, но… оставь его, правда. Зачем ты играешь с ним? Зачем разыгрываешь чувства и любовь?
— Что? — мадам Ю оскорблено сощурила глаза. — Почему ты думаешь, что я играю и обманываю?
— А разве нет?
— Я должна перед тобой отчитываться? — ДжеНа хотела прикрикнуть на него, но одумалась и осадила себя. Как странно, ещё два месяца назад ЧанСоб убеждал её не играть с ХенЩиком, а теперь всё с точностью до наоборот. Она надела на лицо непроницаемую маску. — Я не играю с ним. Можешь не переживать.
— Если что, имей в виду, — парень опустился на ступеньку и грозно прожег её взглядом. — он не я. Он может и сломаться от твоих козней. И, поверь мне, я сделаю всё, чтобы ты заплатила за это.
— Спасибо за предупреждение, — ДжеНа лукаво улыбнулась. Достав из сумочки вязаный лоскут, принадлежавший любовнику, она протянула его ХенЩику. — передай, пожалуйста, ЧанСобу. Он забыл, и я приехала только для этого.
Молодой человек осторожно взял шарф, как будто в нем могла лежать, свернувшись, ядовитая змея, и, попрощавшись, поспешил вернуться на репетицию, пока его не потеряли. Подойдя к другу, он сунул ему принадлежащую тому вещь.
— Держи, тебе передали.
ЧанСоб сжал пальцы на мягкой шерсти и, минуту пораскинув мозгами, воззрился на ХенЩика.
— Она была здесь? — тот кивнул. — Она ещё здесь?
— Не знаю, кажется, у директора, — пожал товарищ плечами и поймал второго за запястье. — да, стой ты! Куда намылился? Сейчас репетиция продолжится.