Однако тяга к созданию эпопей привела Сергея Бондарчука в конце жизни к тому, что он фактически стал жертвой продюсерского западного кинематографа. Заключив в начале 1990-х с итальянской компанией контракт на совместную экранизацию романа Шолохова «Тихий Дон», в результате чего на главные роли были приглашены актеры Руперт Эверетт, Дэльфин Форрест, Бен Газзарра и Мюррей Абрахам, Наталья Андрейченко, к апрелю 1993 г. режиссёр отснял весь материал и собрался приступать к монтажу, но начались 19-месячные переговоры с продюсером; а 20 октября 1994 г. режиссёр скончался. После чуть ли не десятилетних переговоров права на фильм были выкуплены Россией в 2005 г. Над монтажом авторской версии работал сын Сергея Фёдоровича — Фёдор Сергеевич, человек всячески одарённый, но говорить о его позорном, даже и нерусском, но кассовом блокбастере «Сталинград» (2013) совсем не хочется.
И все же, судим мы художников не по фактам личной биографии, не по неудачам, а по вершинным достижениям. А в этом смысле Сергею Федоровичу Бондарчуку, уроженцу южнорусской причерноморской степи, есть что представить на самый взыскательный суд отечественной кинематографической истории.
Чистое небо Григория Чухрая
«За первый мой самостоятельный фильм, „Сорок первый“, меня отдавали под суд. За „Балладу о солдате“ исключали из партии, за „Чистое небо“ пытались посадить за решетку, за „Трясину“ чуть не разогнали руководство студии, а меня хотели лишить права на профессию. Я никому не жаловался, никого не просил о помощи. Я боролся. И так получалось, что многие люди приходили мне на помощь. Мои фильмы получили десятки престижных призов на международных фестивалях, а за „Балладу о солдате“ я получил Ленинскую премию. Но сегодня радует меня не это. Меня радует, что снятые 30–40 лет назад, они до сих пор не сходят с экранов. Сотни других фильмов уже давно умерли, а мои еще смотрятся и волнуют зрителя».
Так утверждал знаменитый на весь мир советский кинорежиссёр Григорий Чухрай. И неслучайно единственный фильм, который он упоминает в этой реплике, именно «Баллада о солдате» — одна из наших главных кинолент о Великой войне.
Родился будущий режиссер 23 мая 1921 г. в городе Мелитополе Днепропетровской области (в наши дни — Запорожской), в семье военнослужащего Наума Зиновьевича Рубанова и Клавдии Петровны Чухрай.
Это был тяжёлый, голодный период. Когда Грише исполнилось три года, отец из семьи ушёл. Воспитывал ребёнка отчим Павел Антонович Литвиненко, председатель колхоза. Г. Чухрай в книге «Моя война» писал о детстве: «Первые мои детские воспоминания связаны с коллективизацией. Я помню украинское село, куда мы с мамой приехали „ликвидировать кулака как класс“. Я видел, как каких-то людей выводили из хаты, сажали на возы и увозили неизвестно куда. Кто-то рыдал, кто-то ругался, кто-то вполголоса проклинал Советскую власть. Мне было жаль тех, кто плакал. Но мама говорила, что это необходимо, что эти люди кулаки, мироеды. Я не понимал, что такое мироеды, но верил маме, что они плохие».
В 1935 г. семья переехала в Москву, куда отчим был направлен для обучения в академию Соцземледелия. По окончании учёбы отчим с матерью вернулись на Украину, а Григорий остался в столице заканчивать школу.
В 1939 г. его призвали в армию. До начала Великой Отечественной войны он служил в Мариуполе курсантом полковой школы 229-го отдельного батальона связи 134-й стрелковой дивизии. В первый месяц войны был в 60-м запасном пехотном взводе. В августе 1941-го подал рапорт о желании встать добровольцем в строй воздушно-десантных войск.
В первые же дни своих боевых действий Григорий попал в трудную переделку, из которой вышел чудом, его спас сослуживец. Г. Чухрай вспоминал: «Вдруг в нескольких шагах от себя за стволом дерева я увидел человека. От неожиданности я вздрогнул и выбросил вперед штык винтовки. „Кто такой?“. Вместо ответа человек приложил к губам палец и опасливо оглянулся вглубь леса. Он был небрит, одежда наша, колхозная, на правой ноге кровь. „Сторож“, — подумал я и, устыдившись своего испуга, опустил винтовку и подошёл к раненому. „Я тутошный, з колгоспу, — сказал он шёпотом по-украински и, указав на свою окровавленную ногу, добавил: — Нэ можу дойты до дому“. Я наклонился, чтобы посмотреть, что у него с ногой. Сильный удар в голову свалил меня с ног. А он навалился на меня и стал душить. Я был неслабый мальчишка и отчаянно боролся: отрывал руки от горла, бил его по лицу, пробовал кричать, но почему-то быстро слабел. А он железной хваткой вцепился мне в горло. Оторвать его руки не хватало сил. Я задыхался, в глазах темнело. И вдруг выстрел. „Всё! — промелькнуло в моем мозгу. — Он меня пристрелил!“ Но нет. Руки его ослабели, и он повалился на бок. (…) Оказалось, что Бекшинов услышал шум возни, прибежал и, приставив ствол винтовки к диверсанту, выстрелил».
За всю войну Г. Чухрай был ранен четырежды. И неудивительно, ведь в его послужном списке — бои за Сталинград, Южный и Донской фронты, бывал он на 1-м и 3-м Украинском фронтах, участвовал в Словацком национальном восстании. Не раз участвовал в высадке на парашютах в тыл врага. За героизм и заслуги в боях Григорий Чухрай был награжден двенадцатью орденами и медалями.
Режиссёрское будущее Чухрая определил такой случай. С тяжёлым ранением ноги он был эвакуирован в Харьков, и когда смог самостоятельно держаться на костылях, стал выходить на прогулки. На руинах одного из домов ему попался чудом уцелевший учебник Льва Кулешова «Уроки кинорежиссуры». Книга напомнила о мечте стать режиссёром. С тех пор Чухрай хранил том как талисман. В студенческие годы он встретится с его автором.
После возвращения в Москву в 1946 г. Григорий подал документы на режиссерский факультет ВГИКА, пытаясь попасть в мастерскую С. И. Юткевича и М. И. Ромма. Отбор к мэтрам был суровый — 70 человек на место. Во время собеседования С. Юткевич спросил у Чухрая: «Вы любите природу?». Григорий ответил: «Люблю. Но главное, по-моему, это человек». Педагог улыбнулся и велел немедленно написать новеллу о связи природы и человека. «Я на момент задумался, — рассказывал Г. Чухрай, — И вдруг вспомнилась мне весна сорок пятого. Тогда неподалеку от границы с Австрией мы наткнулись на засаду. В рукопашке немец штыком проколол мне бок, пуля пробила грудь, я оказался в госпитале в небольшом венгерском городишке. Когда проходит болевой шок и начинаешь выздоравливать, мир воспринимаешь по-новому. Обострённо. Всё вокруг радует и волнует. Нас вынесли на носилках в сад — весело звенела капель, расцветали ветви на деревьях, чирикали воробьи. У раненого бойца, лежавшего рядом, глаза закрывала толстая повязка. Он ничего не мог видеть. Но, жадно вдыхая утреннюю прохладу, мечтательно повторял: „Как хорошо. Весна“».
Чухрая приняли во ВГИК безоговорочно. Вместе с ним училось много фронтовиков, которые потом скажут веские слова в отечественном кинематографе — В. Басов, С. Бондарчук, С. Ростоцкий, Л. Гайдай, А. Алов и другие.
К годам кинематографических штудий Г. Чухрай уже был женат (вступил в брак, ещё будучи на фронте, в 1944 г.), у него родился в 1946 г. сын Павел, который пойдёт по стопам отца и станет известным кинорежиссёром, сценаристом, актёром, оператором, руководителем секции режиссуры Российской Академии кинематографических искусств, Народным артистом Российской Федерации; из работ Чухрая-младшего наиболее резонансными станут фильмы «Клетка для канареек» (1983), «Вор» (1997) и «Водитель для Веры» (2004).
Уже во время съёмок дипломной работы дали о себе знать фронтовые ранения, и Григорию Наумовичу пришлось спешно лечь в больницу, после выхода из которой выяснилось, что декорации для его работы уже разобраны. А сам режиссёр оказался в долгах. Ситуацию спас учитель — знаменитый Ромм, взяв Чухрая ассистентом на съёмки фильма «Адмирал Ушаков».
В 1952 г. Григорий принял решение вернуться на Украину, где устроился ассистентом режиссёра на Киевскую киностудию и довольно быстро занял должность второго режиссёра. В Киеве Г. Чухрай поддерживал дружеские отношения с режиссёром Марком Донским. Однако проработав несколько лет, сделал вывод, что перспектив для него в Киеве попросту нет.
В 1955 г. по ходатайству Ромма и Пырьева Г. Чухрай был приглашен на работу в «Мосфильм», где уже в следующем году состоялся самостоятельный дебют молодого режиссёра — не забываемый зрителями фильм «Сорок первый», по одноимённой повести Бориса Лавренёва.
В 1959 г. вышла вторая лента Г. Чухрая — «Баллада о солдате». Чиновники утверждали, что картина провальна, что она «порочит честь Советской армии и напрасно печалит зрителей». Однако в следующем году фильм прогремел на весь мир, получив на кинофестивале в Каннах первую награду — «За исключительные художественные достоинства фильма и мастерство режиссуры». А Ленинскую премию фильм получил в 1961 г.
«Баллада о солдате» имела большой общественный отклик, стала самым титулованным фильмом за всю историю советского кинематографа, собрав более сотни зарубежных призов на крупнейших кинофестивалях. Образ Алёши Скворцова (который дал мощное начало карьере актёра Владимира Ивашова) пленил сердца зрителей всего мира и стал высоким образом простого русского солдата. Известен факт, что знаменитая в будущем голливудская актриса, а тогда 15-летняя девушка Лайза Минелли посмотрела этот фильм 5 раз подряд.
Критика писала: «Создавая фильм, Ежов и Чухрай (авторы сценария — С. М.) выполняли нравственный долг перед своими погибшими сверстниками. Но работа их предназначена для живых. Уведя героя картины с передовых позиций и развертывая основное действие в тылу, авторы поставили Алёшу в такие обстоятельства, в каких, пусть не столь обострённо, может оказаться молодой человек и сегодня». «Простой солдат, всё движимое и недвижимое которого вещевой мешок и скатка, он оказывается вдруг сказочно, баснословно богат. В нём нуждаются все: и девушка-сирота, едущая невесть куда к тётке, и безногий инвал