– Леди и джентльмены. Сила разума – удивительная вещь. Спасибо за внимание!
Изображение снова становится цветным, и в кадре появляется Робби Фергюсон в своей студии.
– Что ж, это было тогда, а теперь, спустя десять лет, он прилетел к нам снова, чтобы рассказать о своей новой затее! Встречайте, мистик Северо-Шотландского нагорья собственной персоной, Кеннет Маккинли!
И вот он – в своём килте, со спорраном и дирком, спускается по ступенькам в студию к диванчику для гостей. Он улыбается в ответ на аплодисменты и держит точную копию странных устройств, которые прямо сейчас висят в изголовьях наших с братом кроватей: Сновидаторов.
– Ого! Он так молодо выглядит! – говорит Сьюзен. – Что это у него такое в руках?
Я не отвечаю.
Интервью проходит не очень гладко. Ведущий передачи как будто вознамерился высмеять Кеннета и выставить его в дурном свете, и Кеннету, судя по всему, чрезвычайно некомфортно, а аудитория явно радуется колкостям.
Для начала Робби Фергюсон встаёт лицом к Кеннету, сидящему на диване.
– Можно я начну с того, что покажу тебе, как умею летать? – говорит он, и зрители прыскают. Кеннет благожелательно улыбается в ответ, но вид у него немного настороженный.
– Встань, – говорит ведущий, – хочу, чтобы ты был Морин. Возьми меня за руку, пожалуйста!
Зрители смеются. Ведущий слегка поворачивается, чтобы встать иначе, чем Кеннет, который обращён к залу лицом. И в тот момент, прямо как делал Кеннет на записи, Робби Фергюсон взлетает – самую малость поднимается над полом, но аудитория ахает и ликует. Выглядит потрясающе.
Но тут он слегка дёргано поворачивается, пока не оказывается к залу лицом – и все заливаются смехом, видя, в чём его фокус, а камера показывает крупным планом его ноги. Ведущий балансировал на пальцах одной ноги, торчащей из подошвы его ботинка. Зал воет от хохота при виде этого простого фокуса.
– Ну же, Кеннет – признайся! Ты так это делал, а? Старый добрый трюк. Я попросил наших работников сделать мне специальные ботинки! – Голос у ведущего весёлый, но в нём сквозит какая-то нехорошая насмешка. Лицо Кеннета застывает в холодной улыбке.
– Что ж… – он медлит, – это один из способов, но заверяю вас…
– Не волнуйся, Кеннет. Я знаю правила. Ты не можешь раскрыть своих секретов. – Робби выдерживает комическую паузу и дерзко смотрит в камеру. – Поэтому я раскрою их вместо тебя! – В зале снова хохочут, камера показывает Кеннета, которому явно неуютно.
– Это несправедливо! – восклицает Сьюзен. – Кеннет не так это делал!
– Ш-ш, Сьюзен, – говорит Мола.
Робби Фергюсон продолжает:
– Ох, не обращай на меня внимания, Кеннет. Просто маленько шуткую с тобой, э? Скажи же мне, о мистик Северо-Шотландского нагорья, – что ты принёс к нам на передачу?
Кеннет улыбается с явным облегчением, что тема сменилась, и демонстрирует собравшимся своё приспособление. Зал ахает: «О-о-о-о!»
– Это, – говорит Кеннет, – моё последнее изобретение. Я называю его…
– Кажется, ты называешь его «Сновидатор». У-у-у-у-у! – Ведущий произносит это преувеличенным драматическим тоном, который ясно даёт понять, что он считает это бредом, и зал хихикает. – А что он делает, Кеннет?
– Ну, как ясно из его названия, он позволяет использующему контролировать свои сны, так что…
Робби Фергюсон снова перебивает его.
– То есть ты говоришь, что можешь видеть во сне что захочешь, и всё это благодаря этим махоньким кристаллам. – Он протягивает руку и хватает один из плетёных шнуров с привязанным кристаллом.
– Что ж, дело не только в этом, Робби. Видите ли, философия, стоящая за этим приспособлением, основывается на моих продолжительных исследованиях ряда древних культур. Многие из нас обладают способностью, при помощи различных практик и медитаций, управлять своими снами и проживать их как будто наяву. Что Сновидатор делает, так это берёт эту природную способность – которую очень сложно обрести – и делает её доступной практически для всех. Используя уникальные свойства вот этих кристаллов, он создаёт вокруг спящего неощутимые вибрации, а в сочетании с древними силами пирамидок…
На лице ведущего написаны скука и разочарование. Он перебивает:
– Ну ясно. Можешь доказать, что это работает, Кеннет?
Следует долгая пауза, зал опять хихикает.
Кеннет отвечает:
– В подобных случаях предоставить доказательства довольно сложно, Робби, так что я бы сказал…
– Значит, ты не можешь ничего доказать?
– Что ж, я знаю, что со мной это работает, и…
– Ну конечно ты так скажешь! Ты же их продаёшь!
Теперь зал откровенно смеётся, и Кеннет с раздражением смотрит на зрителей.
– Ненавижу этого дядьку! – говорит Сьюзен. – Он его травит!
– За сколько ты продаёшь их, Кеннет?
– Что ж, как только начнётся массовое производство, я ожидаю, что они будут стоить в районе двадцати фунтов.
Теперь зал ахает. И я тоже.
– Всего-то? – спрашиваю я Сьюзен.
– Это 1981, – быстро говорит она, не сводя глаз с экрана. – Сейчас это было бы гораздо больше. Ш-ш.
– … ты говоришь, что ещё не начал их делать? Ты ожидаешь, что люди будут отдавать двадцатку за то, чтобы управлять своими снами, и даже не можешь доказать, что оно работает?
– Мы изготовили несколько прототипов, но полномасштабное производство…
– Кеннет, при всём уважении. Ты нравишься мне как Мистик Северо-Шотландского нагорья, но я скажу тебе вот что. Если ты сможешь убедить людей отстегнуть двадцать своих кровных шотландских фунтов за кучу ниток и пару камней – это будет твой лучший фокус!
Он ухмыляется залу, который опять воет от смеха. Кеннету ничего не остаётся, кроме как улыбнуться и притвориться, что это очень смешная шутка. Но на крупном плане видно, что глаза у него влажные.
– Это никакой не фокус! – говорит он, сдерживая дрожь в голосе. – Человеческий разум таит в себе столько тайн, что нам и не снилось…
– Он что… он плачет? – спрашиваю я.
– Судя по всему, да, – отвечает Сьюзен.
Робби Фергюсон завершает интервью.
– …большой молодец и большой затейник. Леди и джентльмены – Кеннет Маккинли!
Камера берёт крупным планом лицо Кеннета и его жалкую растерянную улыбку, а зал из вежливости аплодирует.
Сьюзен перематывает вперёд оставшуюся часть программы. Кеннет больше не появляется. Пробегают титры, и экран чернеет. Сьюзен уже подняла пульт, чтобы нажать «Стоп», когда картинка снова появляется, и я говорю:
– Стой! Давай посмотрим, – и она жмёт «Воспроизведение».
Глава 51
На экране снова появляется Кеннет, уже на другой сцене. Однако на этот раз он не в килте: просто в джинсах и огромном полосатом джемпере. Он отпустил бородку, волосы у него стали длиннее. На занавесе позади него большими буквами написано:
НОВАЯ ЭПОХА – НОВОЕ НАЧАЛО
1983
Кеннет обращается к зрителям, хотя сколько собралось народу, сказать сложно. Съёмка любительская: камера трясётся и звук некачественный.
– Друзья мои, – говорит Кеннет, поднимая руки над головой, – перед нами – новая эпоха разума и озарений. Вместе мы можем проснуться в новом будущем. Будущем без конфликтов! Будущем без болезней! Будущем любви и братства, в котором мы сможем направить бесконечные силы нашего подсознания на борьбу с бедностью, заболеваниями, слабостью и ненавистью!
Его выступление завораживает. Он меняет интонацию, размахивает руками, рубит ладонью воздух, подчёркивая свои слова. Я даже не понимаю большую часть того, что он говорит, честно говоря. Это всё походит на старомодную проповедь, только здесь не упоминается ни Бог, ни рай, ни ад. Вместо этого Кеннет говорит про «высвобождение внутренних сил» и «общие сны о лучшем будущем». На экране за его спиной мелькают изображения звёзд, древних храмов, египетских пирамид, многоэтажных математических формул, человеческого мозга и индейского вождя в громадном головном уборе из перьев…
Потом он поднимает Сновидатор, и зал аплодирует.
– Это, друзья мои, изменит мир! Управляйте своими снами, и поразительная сила наших мыслей даже во сне сотворит мир…
Потом картинка на экране становится нечёткой и наконец чернеет – плёнка кончилась.
Сьюзен выключает плеер, и некоторое время мы сидим молча.
– Ого! – говорю я.
– Бедный мистер Маккинли, – наконец говорит она.
– Нелепо, – говорит Мола, громко прихлёбывая чай. – Бред синей кобылы. И опасно к тому же.
– Сивой, Мола, – поправляет Сьюзен. – И почему опасно? Это же просто безобидная ш тука? В смысле, не может же она на самом деле работать.
– Это просто короткий путь. Очень плохой короткий путь. Как… как есть конфеты вместо нормальной еды.
Я ничего не говорю. Если Мола говорит правду, то я лопаю огромную упаковку мармелада. Каждую ночь. Во сне.
Мола не унимается. Она закрывает один глаз, другим глядя на Сьюзен, и поднимает палец, выставив ладонь вперёд. Хоть она и обращается к своей внучке, я думаю, её слова адресованы мне.
– Я слышала об этих игрушках! Ха! От них в голове может что-нибудь повредиться.
Вот опять эта фраза! Я удивлён.
– Вы слышали об этих Сно-штуках?
«Умно, Малки, – думаю я. – Как будто я о них ни сном ни духом».
– Конечно, слышала. Не конкретно об этой, но о других. Людям всегда подавай быстрое решение. Хотят всем управлять. «Управляй своими снами», говорит. Вот при медитации ты наоборот ничем не управляешь. Просто существуешь, понятно? Нужно много времени и терпения, чтобы научиться хорошо медитировать. Но у кого нынче есть время и терпение, да ведь? Вы хотите всё сейчас-сейчас-сейчас. Щёлк, хочу прямо сейчас! Щёлк, доставка-в-день-заказа!
– Ну… – начинает Сьюзен, – может, всё не…
– Не перебивай, Тензин. Вот только когда ешь одни конфеты, у тебя выпадают зубы, ты толстеешь и умираешь раньше времени. Понятно? Хватит пытаться всем управлять. Пусть всё будет как будет. Знаете – как в песне «Битлз»?