– Я тебя понимаю. Мой преподаватель истории – чертов тиран! Все время твердит, что, если я хочу стать куратором музея и заиметь докторскую степень, мне нужно получать отличные оценки и больше заниматься в классе. Говорю тебе, под этим скучным твидовым пиджаком скрывается сам черт!
Я снова делано рассмеялась над рассказом Элли и поняла, что смогла отвлечь ее внимание. Девушка принялась радостно щебетать о том, что перед выпускными экзаменами ей придется на добровольных началах поработать в местном музее.
И тут голову поднял голос.
«Ты слышала, Лексингтон? Элли заметила, что ты похудела. Отлично сработано… Превосходно. А Шелли просит исполнителей трюков сбросить вес? Но тебе она ничего не говорила. Значит, уже считает тебя худой. Продолжай в том же духе. Мы вот-вот ощутим сладкий запах победы».
На этот раз мне не пришлось притворяться счастливой, какой знали меня лучшие друзья. Поняв, что все больше приближаюсь к цели, стала выглядеть стройнее и Шелли считала меня худой, я почувствовала, как зашагала бодрее.
Глава 17Остин
– Любого игрока «Тайда», у которого обнаружатся наркотики, ждет немедленное исключение как из команды, так и из университета. В этих стенах подобное просто недопустимо. И поблажек никому не будет. Проблема, похоже, нарастает. Так что запомните мои слова. Вы, мальчики, являетесь примером для подражания нашего университета и всего общества. И пока я руковожу этим заведением, мне не нужны скандалы. У нас хорошая община студентов-христиан. Так не стоит портить себе репутацию, употребляя незаконные и потенциально смертельные вещества. Я понятно выразился? – спросил декан.
Во время речи он не сводил с меня глаз, наблюдая за реакцией на свои слова.
Роум ссутулился на скамейке в раздевалке рядом со мной. Без сомнений, декану, да и всем остальным, он казался расслабленным. Но на деле все обстояло совсем иначе. В его почти неуловимых, бросаемых искоса взглядах читалась злость на Акселя. Ведь тот по-прежнему торговал в кампусе, ставя под угрозу мое участие в отборе в этом году. Джимми-Дон тоже раздраженно качал головой. Но они просто не понимали. Ведь мама смогла провести последние несколько недель в больнице для толстосумов лишь благодаря доходам Акселя и Леви.
После ухода декана Роум повернулся ко мне. Но не успел он открыть рот, чтобы заговорить о брате, как я решительно тряхнул головой. И он промолчал.
Конечно же, Роум на меня разозлился. И прежде чем пойти навестить приболевшую Молли, выплеснул гнев обычным для себя способом. Упражняясь со штангой.
Сидя на диване перед незажженным камином, я услышал, как повернулась дверная ручка. Мгновение спустя вошла Лекси в огромном вязаном свитере поверх длинного черного платья. Одежда просто висела на ней. Взглянув на бледное лицо со следами усталости и тревоги, я вскочил с дивана и практически подбежал к девушке.
– Эльфенок, в чем дело? – спросил я. Она открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. – Эльфенок? Что-то случилось?
Лекси медленно покачала головой. Но когда я повел ее к дивану, стараясь не касаться спины, она взглянула на меня огромными зелеными глазами и проговорила:
– Вообще-то я не должна тебе рассказывать.
Я ухмыльнулся.
– Очередная тайна?
Лекси скривила губы, накрашенные красной помадой, но все же ответила:
– На этот раз не моя.
Я откинулся на спинку дивана и попытался представить, что могло произойти. Сузив глаза, я наблюдал, как Лекси нервно теребила рукава черного свитера. И тут же вспомнил, как поспешно Роум ушел сегодня с тренировки.
– Что-то случилось с Моллс, – проговорил я; почти не вопрос, скорее утверждение.
Лекси шумно выдохнула, и я понял, что угадал.
– Что с ней? – подтолкнул я.
Лекси на миг закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Она беременна.
Черт. Подобного я не ожидал. Значит, Роум… Роум станет отцом? Черт!
– Обещай, что будешь молчать. Пусть Роум, когда будет готов, сам тебе расскажет. Моллс вроде как волнуется из-за этого. А Роум, когда мы оставили их наедине, был в жутком состоянии.
– Обещаю, – заверил я.
Поднеся руку Лекси ко рту, я поцеловал ладонь. И заметил, как на щеках девушки вспыхнул румянец. Я даже посочувствовал эльфенку. Как-то странно, что девчонка в двадцать один год все еще краснеет от поцелуя руки.
– Эльфенок, думаю, они справятся. Сейчас же я просто хочу ненадолго обо всем забыть. Нам не нужны чужие проблемы. Хватает и своих.
Словно по сигналу, в кармане зазвонил мобильник. Уставившись в потолок, я разочарованно вздохнул.
– Ответишь? – спросила Лекси, и я покачал головой.
– Пусть какое-то время мир вращается без нас.
Телефон замолчал, но почти тут же зазвонил снова. На этот раз я его все же достал. Обычно Аксель перезванивал второй раз только когда дело было срочным.
– Акс. – Я взял трубку.
– Малыш, сегодня ночью здесь заварушка. А маме нужны лекарства.
– Какая заварушка? Где ты? – рявкнул я.
Я выдернул руку из ладони Лекси и начал расхаживать перед камином. Девушка тут же застыла.
– Мы в «Холмах». Короли только что устроили перестрелку. Двоих порешили, – заявил Аксель так, будто подобное являлось совершенно обыденным делом.
Кровь бросилась мне в голову.
– А где, черт возьми, Леви?
Прежде чем Аксель ответил, казалось, прошла целая вечность.
– Маленький засранец чертовски быстро убрался с дороги. Он в трейлере с мамой. Я велел ему оставаться внутри и дождаться тебя. – Я кивнул, будто бы Аксель мог меня видеть. – Сегодня ей довольно паршиво, малыш. Нужно съездить за лекарствами. Я заполнил рецепт. Их просто нужно забрать.
– Я этим займусь. Приеду, как только смогу. – Резко нажав на кнопку, чтобы закончить звонок, я сердито бросил: – Вот черт!
Я почувствовал, как спины коснулась мягкая рука, и, обернувшись, поймал испуганный взгляд эльфенка.
– Что случилось, Остин? С твоей мамой все в порядке? – Голос ее слегка дрогнул.
Я склонился и неожиданно даже для самого себя крепко поцеловал ее в губы. Просто почувствовал, что мне это необходимо.
– Нужно отвезти в трейлерный парк обезболивающее для мамы. У нее опять приступ.
– Ладно… – проговорила Лекси, но во взгляде ясно читалось, что ей хочется знать больше.
Сжав руку в кулак, я добавил:
– В «Холмах» произошла перестрелка. Мне нужно проверить, все ли в порядке.
Крошечными пальчиками Лекси вцепилась мне в руку.
– Нет! Ты не можешь! – закричала она.
Вырвавшись из ее хватки, я резко проговорил:
– Да, эльфенок! Я должен. Там моя семья. Для Королей они – легкая добыча!
Лекси ничего не ответила. Я протиснулся мимо нее к двери, но тут же остановился.
– Черт! – прорычал я и услышал за спиной голос девушки.
– А теперь что? – осторожно спросила она.
– Мне нужен пикап Роума. Необходимо попасть туда как можно скорее. У меня просто нет времени ехать домой на автобусе с тремя пересадками.
Лекси подошла ближе и, сунув руку в сумочку, вытащила ключи от «Приуса». Я облегченно выдохнул и хотел уже взять ключи, но Лекси резко отдернула руку.
– Я поведу, – решительно заявила она.
Я рассмеялся, но веселье быстро пропало, и я просто проговорил:
– Черт побери, я так не думаю!
– Тебе нужно достать лекарства для мамы как можно скорее. И я единственная могу отвезти тебя туда. Иначе придется объяснять ситуацию кому-то еще. А ты на это не пойдешь. Роум сейчас с Молли. Не стоит их тревожить. Так что, у тебя есть лишь я!
От упрямства Лекси у меня кровь вскипела в жилах. Я шагнул к ней ближе и, нависнув над крошечной фигуркой, поймал взгляд девушки. Ей тоже неплохо бы уяснить «ситуацию», как она назвала происходящее, и осознать, что происходит.
– Ты ведь понимаешь, эльфенок, что это не парк развлечений? Две уличные банды дерутся за территорию, и тебя могут просто пристрелить. Всадить пулю! Перестрелки вполне реальны. Люди умирают. Тебе это ясно?
Я заметил, как Лекси напряженно сглотнула, но потом вздернула подбородок и процедила сквозь зубы:
– Я знаю, что творится у тебя дома. Ты мне много раз говорил. Но я хочу помочь твоей маме. Она мне нравится. К тому же сейчас тебя туда доставить могу только я. Так что пошли, – проговорила она и вышла из летнего домика. Я же ошарашенно остался стоять посреди комнаты.
Сжав кулаки, я едва сдержался, чтоб не пробить дыру в оконном стекле. Мне вовсе не хотелось, чтобы Лекси столкнулась с той частью моей жизни. Я чертовски ее стыдился. А девушка, словно олень, по доброй воле идущий в логово львов, не оставляла мне выбора.
Но лишь она могла помочь мне туда добраться. Я должен попасть домой.
«Твою ж мать».
Этот день с каждой минутой становился все хуже.
Когда мы медленно проехали под древней, полуразвалившейся вывеской с надписью «Западные холмы», представлявшей собой просто красный металлический прямоугольник, покосившийся на одну сторону, в небе уже клубились зловещие темные тучи. Время от времени на ветровое стекло «Приуса» брызгали капли дождя, и тут же дворники, поскрипывая, пытались их стереть.
Сжимая в руках белый бумажный пакет с мамиными лекарствами, я взглянул на Лекси. Когда она заметила, как ошеломляюще дерьмово выглядело место, где я провел детские годы, ее зеленые глаза расширились от ужаса.
Над нами прогремел раскат грома, словно бомба упала на землю. Лекси подпрыгнула, у нее перехватило дыхание. Девушка изо всех сил цеплялась за руль побелевшими костяшками пальцев.
А я испытывал лишь жгучий стыд от того, что ей довелось увидеть. Бок о бок здесь стояли убогие ржавые фургоны. Среди них встречались и потрепанные грузовики, и даже старые неутомимые маслкары[37] из шестидесятых годов, поставленные на бетонные блоки. А чтобы дополнить картину мрачного рая, повсюду на усыпанной гравием земле валялись использованные иглы, шприцы и пустые банки из-под пива. Некоторые из них плавали в мутных ручьях, что теперь текли через парк. Это место являло собой настоящую гребаную дыру. И я проклинал себя за то, что позволил Лекси даже приблизиться к этим богом забытым трущобам.