Казалось бы, через слои одежды я совсем не должна была почувствовать его тепло, но по телу все равно пробежали мурашки, а к щекам прилила кровь.
– На меня такие трюки уже не работают, Яр, – заметила я. – А над тем, что я могу быть занята, ты подумал?
Яр вздохнул. Произнес несколько виновато (но глаза не отвел):
– Ты права, это я не учел. Расходимся?..
– Но сегодня я относительно свободна, – сказала вдруг. – Шантажист!.. Нет, правда. Ты преодолел такой путь, чтобы разойтись? Это действует на остатки моей совести, – покачала головой. – А говорят, что черные не гнушаются никаких методов. Как бы ни так! – И без перехода добавила: – Хорошо, на пиццерию я согласна. Выбирай сам.
Моя гречневая диета обещала увеличиться ещё на две недели, но что уж теперь.
Я села в машину уверенно, будто делала это миллион раз, пристегнула ремень. Не выдержав, бросила краткий взгляд на окна. Мне показалось, будто через стекло на меня смотрит Марина, одетая в любимую клетчатую рубашку.
Простите, но сегодня я опять без вас…
Мы тронулись.
В том смысле, что выскользнули со стоянки и влились в общий поток машин, хотя и с головой у меня не то чтобы все в порядке. Как и у Яра. Кто в здравом уме позовет меня ужинать? Да и вообще… Как странно все это звучит. «Позвать на ужин», придумал тоже. Подозрительно смахивает на нечто, что в народе называют «свиданием». Но ведь это Яр! Мой враг по происхождению и товарищ по несчастью. Тот, с кем я успела распрощаться. А я прощаюсь не для того, чтобы потом вот уже второй вечер подряд тусоваться вместе (хотя по мне и не скажешь).
– Так все же – ты, пусть и относительно, занята? – вдруг спросил Яр минут через пять после начала поездки. Мы двигались в сторону его квартиры.
– Ну… – протянула я. – Завтра у меня лаба по неорге, нужно проштурмовать около пятидесяти нестандартных реакций. Всего-то, угу. И семинар по матану, неплохо было бы что-нибудь почитать, чтобы не опозориться в первый день. Пока все, но это ведь первая неделя. Дальше будет больше.
Маг фыркнул. Заметил:
– Постараюсь вернуть тебя пораньше. Нет, правда. А… в другом плане?
– Ну… – я качнула одно из висящих перышек, – других встреч у меня на сегодня не назначено.
– Я не совсем об этом.
– А о чем тогда?
Небо темнело, шел мелкий снегопад. Мы остановились на светофоре – яркий красный свет делал снежинки похожими на россыпь рубинов. Яр покосился на меня – рубины, кажется, блеснули и в его глазах.
– Парень, – проговорил он медленно. – Или не парень, ты же помнишь, насколько я толерантен и к черным, и к белым, и к девушкам, и к парням, и ко всем остальным гендерам. Ты с кем-нибудь… встречаешься?
Я воззрилась на него удивленно.
Задать настолько странный вопрос – это ещё постараться нужно. Такой обыденный для всех и чужой для меня одновременно. У Яра талант, сразу видно.
– Только если с неприятностями, – ответила я чуть погодя. Мы резко свернули за угол, и чутье подсказало мне, что обещанная Яром пиццерия близко. Добавила: – Нет. И еще раз нет. На это есть целых две причины, если тебе интересно знать.
– Интересно.
– Причина первая: я постоянно учусь. С появлением в жизни универа времени не хватает даже на магию.
– А вторая?
Вторая причина заключалась в том, что я абсолютно никому не нужна, но признаваться в этом Яру я, конечно же, не стала. Вместо этого поинтересовалась, как будто мне в самом деле было хотя бы немного интересно:
– А… ты?
Мы остановились возле небольшого торгового центра, на первом этаже которого светилась вывеска с желтым названием и розовым попугаем. В руках он держал аппетитный кусок пиццы, расплавленный сыр тянулся аж до клюва.
Видимо, приехали.
Яр осторожно встал между двух машин – это получилось у него легко, с первой попытки, и заглушил двигатель. Только потом ответил:
– Нравится мне одна… но она сущая ведьма. Неподатливая.
– Сочувствую.
И первой вышла из машины, старательно пропуская намеки мимо ушей.
Помнится, я уже говорила, что этот новый год вышел у меня таким себе, праздновала я его в общежитии, в гордом одиночестве. Но сейчас, стоя под мелким колким снегом, разглядывая мерцающие вывески, я на мгновение ощутила то самое «чудо», которое, кажется, давным-давно перестала чувствовать.
Яр встал рядом со мной и заметил вдруг:
– Похоже, я забыл подарить тебе цветы.
– Зачем?
– Сам не знаю. Но обычно, когда девушек когда-то зовут, им дарят цветы. Вроде как, им становится довольно приятно.
– Заранее жалею этих девушек. Никогда не была на их месте, но, мне кажется, довольно неудобно повсюду таскаться с букетом. Ну что? Пиццерия?
– Да, конечно. – И мы направились в сторону торгового центра. – Подарю на обратном пути.
– Мне не нужны цветы.
– Тебе не придется много ходить, я ведь увезу тебя обратно. И твои соседки, ко всему прочему, будут обижаться не зря.
– Яр, – я замерла на мгновение. До дверей оставалось совсем немного.
– Слушаю.
– Ты, кажется, что-то не так понял. Помнишь Влада? Ну, конечно. Я была уверена, что мы разорвали наше общение тогда, в конце сентября – это ты тоже должен помнить. Но, на самом деле, все началось раньше. Летом. Или даже весной. Знаешь, когда?
Передо мной в разные стороны раздвинулась дверь, и я шагнула в царство огней, людских голосов и необдуманных покупок. Пахло, к слову, кофе – возле входа расположилась небольшая стойка, за которой скучала девушка моих лет.
Я бы не сказала, что вокруг нас кружило много людей (как-никак, будни), но все же они были.
– Догадываюсь, – ответил Яр. – Хорошо. – И вдруг заметил: – Я лучше Влада.
– И чем же ты лучше? – я стянула с головы шапку и покосилась на него. – Ты даже перестал спрашивать разрешение, прежде чем утащить куда-нибудь невинного человека. Влад бы на такое никогда не осмелился. Хотя… Я за полтора года ни словом не обменялась ни с ним, ни с тобой. Откуда мне знать, какие вы?
– Я виноват.
– В том, что не спросил разрешения? В следующий раз, когда кто-то из твоего окружения будет должен тебе услугу, примешь этот промах во внимание.
– Приму. Но и в том, что за полтора года…
– Ну почему же, – прервала его я. Отвернулась в сторону. – Ты всего лишь исполнял мою просьбу. Где здесь гардероб?
– В цоколе. Сейчас спустимся. – Мы приблизились к эскалатору. – Нет, Яна… Я в самом деле виноват. Я должен был…
– Ненавижу нытье. Ты ничего не был должен. Никогда не смей просить у меня прощения – и от меня не жди. Ой!
Эскалатор поехал слишком быстро, и я покачнулась. Яр тут же подхватил меня за плечо, хотя уже через мгновения я и сама смогла вернуться в положение равновесия. Я осторожно убрала ладонь мага с себя и продолжила снимать куртку.
На мне был объемный серый свитер и черные джинсы, и я на мгновение даже пожалела, что не переоделась во что-нибудь более яркое. Хотя зачем мне это делать?..
– У всего есть предпосылки, – заметил вдруг Яр. – И в твоем отношении к прощениям…
Я лишь цокнула.
Могу просто послать – без «пред», хотя я, конечно же, не почта. Но не буду. Мы ведь так старательно играем роли давних приятелей, которым за кусочком пиццы захотелось обсудить, как и у кого происходят дела, пока вокруг творится такой ужас.
Эскалатор выбросил нас на цокольный этаж, где в самом деле расположилась внушительная гардеробная, и я вновь покачнулась, а Яр снова спас меня от падения. Но в этот раз отнял ладонь сам, быстрее, чем я успела возмутиться.
– Я вижу, что ты устала, – заметил маг. – И питаешься наверняка так себе. Сужу по своему опыту.
– Нормально питаюсь, – отмахнулась я. – Последнюю неделю так вообще. Кормили меня всякой роскошной едой – у моего отца… Впрочем, неважно. Нет, я вправду в абсолютном порядке. Просто нужно больше спать. А не заменять сон переписками с беленькими магами.
– Хорошо, – отозвался Яр, и выражение его красивого лица показалось мне серьезным. – Не буду писать раньше восьми утра и позже… скажем, часу ночи. А в остальное время… Никаких ограничений, верно? В таком случае, ты сама будешь виновата.
– Ну, с семью часами без Яны ты наверняка справишься, полтора года же прожил. – И вдруг заявила уверенно: – Мама.
– Предпосылка? – сразу понял Яр. Если бы не понял, я бы и объяснять не стала.
– Пожалуй, так, – отвернулась. – Может, когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но пока…
Маг мягко взял из моих рук куртку и шапку и сдал их в гардеробную вместе со своей – поодиночке принимать отказывались.
– Хотя я помню, – заметила вдруг, – что доверять секреты тебе не слишком-то разумно.
– Это еще почему? – кажется, Яр искренне удивился.
– Потому что ты не умеешь их хранить, – я победно хмыкнула. – До сих пор помню, как ты рассказал о моем не слишком удачном эксперименте с вызовом демонов своей бабушки. Ну, конечно, забудешь такой позор…
Он качнул головой.
Решил, что я шучу. А я и сама не знала, шучу ли. Решусь ли я когда-нибудь ему открыться? Если да… Как скоро? При каких обстоятельствах? Что меня к этому подтолкнет? Слабо представляю себе картину: Яна в здравом уме рассказывает Яру главную трагедию своей жизни.
Мы поднялись к пиццерии (в этот раз на эскалаторах я была более сосредоточенной, и хватать меня Яру не пришлось). Она показалась мне вполне уютной: желтые стены, яркие столы с тем самым попугаем, розовые стулья. Людей было немного. Едва мы заняли столик возле одной из стен, скрытый за кадкой с раскидистой темно-зеленой пальмы, как к нам подскочил официант и протянул меню.
Минут пять мы молча разглядывали картинки, от одного вида которых поднимался аппетит. Потом Яр поинтересовался:
– Что ты выбрала?
Я растерянно посмотрела на Яра:
– Ничего… Может быть, ты что-нибудь посоветуешь?
– По мне видно, что я завсегдатай таких заведений? – Яр улыбнулся. – Не знаю. На самом деле, я не особый фанат пиццы.
Тогда я ткнула наугад. И попала в пиццу под скромным названием «Цезарь». Маг выбор одобрил. И решил к тому же заказать лимонад. Ох, разорюсь…