Наши взгляды впервые пересеклись – глаза у Эммы оказались темно-карими, миндалевидными, завораживающими. Такие бы пошли черной ведьме.
– Полтора года погибла моя тетя, и я в этом виновата, полностью или нет.
– Я сочувствую… – кажется, Эмма растерялась.
– И я приняла решение – лично для себя – отгородиться от всего и от всех. Поступила в универ и уехала. А две недели назад вернулась. Как раз в то время в моем городе начались нападения на ведьм. На их души, точнее…
– Так это ты – та самая?
Эмма даже на локтях поднялась. Я приподняла брови удивленно. Тогда Эмма продолжила.
– Та самая молодая черная ведьма, которая была свидетельницей двух первых убийств во всей этой истории… Да. О тебе знаю даже я. Считай, ты медийная личность. Я перетянула одеяло на себя, прошу прощения, но до этого тебя любили обсудить.
– Вы, белые, настолько дружные?
– Нас довольно много, – заметила Эмма, – но да, приходится поддерживать контакт.
Я кивнула. Очень хотелось спросить, знает ли она Яра, но я не решилась. Подумала, что ее ответ навряд ли меня обрадует. Будь я на месте Яра, я бы присмотрелась к кому-нибудь, похожему на нее. Точно не на черную с ее загонами. Яр – идиот…
– Мой давний знакомый тогда попросил меня о помощи. Сказал, что от меня может быть толк в исследовании. Но у нас с ним странная цепь взаимоотношений… Помогать я не стала. Уехала. А потом моя знакомая черная ведьма сообщила о нападении уже здесь.
– А как зовут знакомую? – полюбопытствовала Эмма. – Черных в несколько раз меньше, чем нас. Мы вполне можем быть знакомы.
– Софа. София.
– О-о-о, – она скривила губы. – Эту кто не знает. Внучка верховной. С первого взгляда мне не понравилась. Типичная стерва – прошу прощения, если оскорбила вашу дружбу. Итак. Рискну предположить, что тебе стало стыдно и ты решила во все это все-таки ввязаться.
Настал мой черед удивляться:
– Верно.
– Восхищаюсь людьми порой, – Эмма качнула головой. – И их нелогичностью. И тем не менее… Я поняла тебя. Но ничего нового сказать в самом деле не могу. Гуляли с подругой, стали расходиться. Иду, никого не трогаю, сзади что-то задевает, душа трепещет, не то с ней что-то, бью неразборчиво, причем что-то вполне материальное, убегаю. Упала скоро. Кто-то нашел. Белый. Удивительно. И вот – я выжила. – Взгляд Эммы вдруг стал грустным. Она чуть повернула голову в сторону.
– Ты не видела нападающего?
– Нет. Но… Я почти метр восемьдесят, а он выше. И шире. И ткань… – она вдруг задумалась. – Грубая. Пальто, что ли. Я ведь сначала подумала, что это просто маньяк-насильник. А мне потом говорят – на вашу душу покушались. Прикольно.
– Он настоящий…
– Естественно. Классика ужасов – зло совершают люди.
Знакомая пара постукиваний, и в комнату заглянула матушка:
– Все хорошо? Яна, тебе пора идти, время заканчивается…
– Ещё минута, – вместо меня ответила Эмма. Матушка кивнула и закрыла дверь. Пару секунд Эмма смотрела ей вслед, потом спросила: – А вы давно знакомы? Елена редко за кого-то поручается. А сейчас стоит и ждет тебя. Это удивительно.
– Давно, – призналась я. С самого моего рождения, если быть точнее. – Навряд ли я могу распространяться об ее тайне. А у нее есть тайна.
Я поднялась со стула, собираясь уйти, но Эмма вдруг коснулась моего запястья.
– Подожди. Я хочу поделиться с тобой. Не могу больше держать в себе… Слишком давит. Не знаю, сталкивалась ли ты прежде с таким, но сейчас я передам тебе картинку. Всего лишь мгновение того вечера. Разрешаешь?
– Разрешаю.
– Тогда прикрой глаза.
В голове что-то вспыхнула, и я в самом деле будто бы оказалось в чужом теле. Темные улицы, пустые окна. Лишь яркая круглая луна над головой, исчерченная проводами. Паника. Куда идти, как спасаться? Боль чуть выше сердца. Чье-то дыхание позади. Неконтролируемая паника.
Я ведь тоже выжила.
Кому, как ни мне, понять?..
– Увидела? – раздался шепот Эммы.
– Увидела, – я наконец открыла глаза. – Ты очень сильная, если смогла пережить это.
– Да что там… Я могу писать тебе ВКонтакте. Здесь скучно. И… до встречи?
– До встречи. Выздоравливай.
– И ты, неравнодушная.
Я вернулась к матушке.
И обнаружила внезапно, что она не одна.
Зато не скучно, ладно. Наверняка они тоже здесь беседовали. О своих беломагических вещах.
– О, Яр, – пробормотала я, не решаясь поднять на него глаза.
– Яна, – показал он, что все еще помнит мое имя. Потом посмотрел на мою матушку: – Разрешите зайти к пострадавшей с самыми теплыми пожеланиями?
– Конечно.
И матушка махнула рукой. Со мной она так беспечно не общалась.
Вот и ответ на вопрос: Яр с Эммой знаком точно. И непонятно, насколько хорошо.
Он не стал закрывать дверь. И даже входить внутрь. Заглянул через порог и заметил:
– Эмми, привет. Рад видеть тебя в прекрасном самочувствии.
– Как отец? – почти одновременно с ним спросила у меня матушка.
– Оленюшка, какая встреча, – это из палаты Эммы. Видимо, знакомы они лучше, чем я предполагала.
– В последний раз, когда мы с ним виделись… – это с моих губ.
– Какими судьбами? Точно не ради меня, – это от Эммы.
– …он живет с женщиной, – это от меня. – Она интересная. Вместе работают. Он, кажется, оживает.
Матушка вдруг отвернулась, как от удара.
– Ради нее, – ответил Яр тихо. Я расслышала. И еле удержалась, чтобы не повторить матушкино движение.
– Охренеть, – отозвалась Эмма. И я полностью была с ней согласна. Интересно, а что подумала матушка? Или она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила эту небольшую оговорочку? А что будет, когда она узнает? Или уже?..
Яр и Эмма перебросились еще парой малозначащих фраз, и маг закрыл дверь. Посмотрел на меня.
– Я пообещал отвезти тебя в общежитие.
– Опять ты срываешь все свои планы ради меня.
– Ради тебя, – он улыбнулся. – На этот вечер в моих планах было встретиться с тобой. Они исполнились. Пусть и не совсем так, как я представлял.
Я почувствовала на себе взгляд. Матушка наблюдала за нашим разговором, не желая вмешиваться. Однако, когда я ее заметила, произнесла:
– Я провожу вас к выходу, сама останусь здесь. Яна, если что-нибудь будет нужно, звони или пиши обязательно… – Я не стала говорить о том, что матушка нужна была мне раньше. Но сердце все равно колотилось, как бешеное. Матушка, будто пересиливая себя, поинтересовалась вдруг: – Яр, почему ты не рассказывал мне о Яне?
– Рассказывал, – Яр быстро взглянул на меня. Я не стала его останавливать. – Нечисть. Прошлым летом. Помните?
Прекрасно. О моем фейле знает еще и матушка.
– Помню, – она широко распахнула глаза. Наверняка осознала, что выросло из ее ребенка. – А сейчас? В последнее время? Мы любим порой обсудить последние события нашей жизни, Яна, – пояснила матушка несколько виновато.
– Ну-ну, – отозвалась я скептично. Не нужно ведь говорить о том, с кем именно должна обсуждать последние события своей жизни настоящая мать, да?.. – Это называется «сплетничать».
– Мы не так давно встретились вновь, после расставания, – Яр снова посмотрел на меня. Говори уж, что теперь. Все равно от меня лично матушка ничего подобного не услышит. А ей наверняка интересно все, как-либо связанное со мной. Чересчур интересно, я бы даже сказала. Настолько, что матушка даже не догадывалась, с кем ее ученик бегает по кладбищам. – Не то чтобы я не успел рассказать… Не хотел.
– Не хотел? – переспросила матушка. Вау, оказывается, не только у нее могут быть секреты. Какое откровение.
– Именно, – Яр кивнул.
– Я спешу, – заметила я, прерывая их мирную беседу.
Матушка кивнула, и мы сдвинулись с места. Яр попытался обхватить меня за запястье, но я сразу же высвободила руку.
Не хотел рассказывать обо мне. Как мило. Понял, что я не люблю, когда обо мне рассказывают без моего ведома. Но самое главное все равно понять не может. Я – не та, кто ему нужен. Он слишком правильный, сильный. А я… что и говорить – я беспомощна и бесполезна.
Я вспомнила подаренное Эммой видение – чужое дыхание за спиной, боль в душе – и по телу пробежала дрожь.
Взамен на металлический номерок гардеробщица швырнула мне куртку. Зато Яру подала со всей бережностью. Что и требовалось доказать. Яр – хороший мальчик, мечта. А я – непонятно откуда взявшаяся ведьма, пытающаяся влезть, куда не следует. И ставящая под угрозу тайну своей многоуважаемой матушки.
Яр придержал для меня дверь, и мы оказались снаружи. Спустились с крыльца и остановились неподалеку от больницы, хотя больше всего мне хотелось уйти отсюда. Мне не нравился искусственный белый свет, идущий от окон, но и черная-черная ночь мне тоже больше не нравилась. Она таила опасность, я это теперь точно знала. Заставить белых бояться темноты – задача не из легких. У охотника за душами получилось.
– На самом деле, я хотел тебя куда-нибудь позвать, – заметил Яр, не повернув голову в мою сторону. Будто смущался.
– У меня еще много дел на сегодня…
– А завтра? – он наконец повернулся ко мне. – Или в среду? Когда-нибудь? Я найду возможность, ты лишь скажи…
– Яр, почему ты такой дурачок, хотя кажешься умным?
– Почему?
Из его рта вылетали облачка пара, оседали на выглядывающих из-под шапки волосах.
– Вот и мне интересно, почему. Вокруг столько людей! Я пообщалась только с одной белой, а она уже оказалось классной. А их наверняка много.
Яр покачал головой и заметил:
– Нет, Яна, это не так работает.
– Я прекрасно знаю, как это работает. Ты хотел отвезти меня до общежития? Если не передумал, поехали. Либо я пойду на остановку, пока автобусы не перестали ходить… Бензин сейчас дорогой. Сколько я буду тебя должна?
Ярослав вздохнул, но все же ответил:
– Всего лишь улыбку.
– Что ж, у матушки стребуешь.
Яр, в отличие от матушкиного водителя, во двор все же заехал. Я, точно по привычке, села на свободное переднее сидение. Пристегнулась и прислонилась к спинке.