Часть 21
Игорек провел Валю в кладовку, уставленную коробками, плотно закрыл дверь и повернулся к девушке, плотоядно ухмыляясь. Небольшая комнатка, бывшая когда–то кухней, была заставлена картонными коробками, наполовину загораживающими окно. На нескольких квадратных метрах смешались все запахи косметической продукции фирмы: хвоя, лимон, роза, лаванда, корица и миндаль, ваниль и кокос… Едва вдохнув этот ядерный коктейль, Валя почувствовала, как виски наливаются болью. За окном было серо и неуютно, солнце уже который день не показывалось из–за плотных облаков, затянувших небо, и казалось, что на смену ночи сразу приходят сумерки.
Игорь прижал Валю к стене, по–хозяйски положив руки на бедра. Девушка резко оттолкнула его, и парень едва не упал. Он неловко взмахнул рукой, опрокинув коробку, из которой высыпались пакеты с солью для ванны. Один пакетик лопнул, и на пол волной выплеснулись ярко–розовые кристаллы. Волна приторного клубничного аромата захлестнула комнату, на мгновение перебив все остальные запахи.
– Кажется, ты не поняла меня, – произнес Игорь, снова приближаясь к девушке. – У меня есть на тебя компромат. И если ты не сделаешь то, что я скажу, я собираюсь его использовать.
– Вот как? – улыбнулась Валя. Она совершенно не боялась Игорька. Девушка заметила пачку рекламных буклетов на одной из коробок и взяла один. Она прикинула, что в крайнем случае может резануть по руке острым краем плотной бумаги. Пару капель крови, и шантажист свалится в обмороке. – Меня больше занимает, как ты этот компромат добыл? Говоришь, видеозапись? Можно на нее хоть посмотреть? Я там хорошо получилась?
– Неплохо, – Игорька сбивала с толку ее уверенность, но он продолжал. – Ты сама знаешь, как хороша. Эти светлые волосики, глазки блюдцами, упругие сисечки. Ты знаешь, чего я хочу…
– Догадываюсь, – кивнула Валя.
– Нет, все не так, – рассердился парень. – Я буду тебе говорить, а ты выполнять.
– Да ты прям руководитель.
– Не руководитель, – он подошел ближе, – называй меня господином.
Валя прыснула со смеху. За матовым стеклом, вставленным в дверь, метнулась тень. Девушка насторожилась, виски еще сильнее сдавило болью, кончики пальцев кололо. Валя попыталась сосредоточиться, понять, что ее беспокоит, но Игорек набросился на девушку, впившись в губы поцелуем.
А потом Валю отшвырнуло от него с такой силой, что девушка отлетела в сторону, ударившись затылком о стену. Она упала, в голове потемнело. Та же злобная сила подняла ее с пола за волосы. Валя открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Он мой, слышишь? – голос был тихим, свистящим, словно змея прошипела. – Слышшшишшшь?
Девушка кивнула. Тьма перед глазами расселась, и она увидела лицо Эли. Маленькие глаза выглядели заплаканными, или это эффект розовых теней? Лицо в ямках пор было белым, будто присыпанным мукой. Губы, накрашенные темно–коричневой помадой, сжались в крохотный кружочек. Валя смотрела на нее, как загипнотизированная. Она впервые почувствовала, что за нескладной оболочкой скрывается железная воля, холодная и несокрушимая. То ли от удара, то ли от неожиданной близости Валя полностью раскрылась и впитывала все чувства и мысли Эли как свои. Ее скрутило от жгучей обиды, желчной зависти, непереносимого одиночества. Ей стало тяжело дышать, будто ее с головой окунули в вязкий цемент, и теперь он застывал, лишая подвижности ее руки, ноги, сдавливая грудь. В этой серой безнадеге пылала искорка живого чувства, розовая, как кристалл ароматической соли.
– Ты любишь его, – прошептала Валя.
– Он мой, – повторила Эля, как заезженная пластинка.
Валя окунулась еще глубже в эмоции Эли, ее затягивало в вязкий водоворот чужих обид и несбыточных надежд. И под всем этим болотом отчаяния бился гнойник, проникающий до самой сердцевины сущности Эли. «Мама! Мама! Мама!» – пульсировала одна единственная мысль.
Валю вышвырнуло из водоворота, и она втянула воздух как утопающий. Она прислонилась к стене, обретя опору, подтянула колени к груди. Игорек ошарашено наблюдал за ними, не вмешиваясь в происходящее. Медленная музыка, доносящаяся из кабинета, сменилась бодрым ритмом, и Валя подумала, что сейчас ей бы не помешала помощь Андрея.
– А если я тебе его не отдам, – сказала вдруг она, глядя на Элю снизу вверх. – Я симпатичнее. И вы с Игорьком, кажется, не женаты.
– Девушки, – Игорек улыбнулся одной из заготовленных заискивающих улыбочек, – жениться я не собираюсь. Ни на одной из вас. Я свободный охотник.
– А ты помолчи, – прикрикнула на него Валя. – Так что, Эля, будем играть по правилам?
– Да пошла ты, со своими правилами! – Эля схватила Валю за волосы и рывком подняла на ноги.
– Больно! – взвизгнула Валя.
– Если снова увижу, как перед ним стелешься, если хоть посмотришь в его сторону…
– То что? – Валя вздернула подбородок и посмотрела прямо в глаза Эле.
– Я тебя убью, – она медленно провела пальцем по Валиной шее. Прикосновение осталось на коже холодным и слизким, как след улитки.
– Кишка тонка.
– Зря ты так думаешь, однажды я уже делала это…
Валю бросило в жар. Она отпрянула от Эли к окну, но та медленно двинулась к ней. Розовые клубничные кристаллы скрипели под ногами как снег.
– Люба? – прошептала Валя.
– Правильно, – кивнула Эля. – Только у нас с Игорем все стало налаживаться, как появилась эта рыжая стерва и все испортила.
– О чем ты? – жалобно взвизгнул Игорек, он вжался в угол и выглядывал из–за горы коробок. – У нас ничего не было!
– Ну конечно! – рассердилась Эля. – А та ночь, после новогоднего корпоратива! Мне никто никогда не говорил таких нежных слов. Я помню их все! Я помню каждое мгновение, каждое твое прикосновение! Я живу только тобой. У нас могло все сложиться еще тогда, но Люба все разрушила.
– Да ничего и не строилось…
Валя шикнула на него, и Игорек заткнулся.
– Я убью тебя без колебаний. Мне даже хочется это сделать. Провести лезвием по твоей тонкой нежной шейке. Увидеть черный фонтан, вырывающийся из твоего горла. Увидеть, как ты становишься ничем, безжизненным куском мяса. В точности как Люба... Никто не помешает мне стать счастливой! – выкрикнула Эля. – Я заслуживаю любви!
– Ты заслуживаешь длительного тюремного срока, – подал голос Андрей, возвышающийся в дверном проеме. – Кто знает, может, там ты найдешь свою любовь.
Эля дернулась, как от удара. Она окинула взглядом помещение, пригладила волосы, и без того прилипшие к голове. Из–за плеча Андрея выглянула Зинаида и, ахнув, влетела в кладовку.
– Что ж вы тут натворили, изверги! Убытки–то какие!
Она достала из шкафчика щетку и совок и принялась сгребать соль, подняв новую волну клубничного аромата. Валю замутило то ли от удушливого запаха, то ли от Элиного признания.
– Что за люди, что за люди! На минутку нельзя без присмотра оставить. Ну ничего. Если почистить, да в баночку покрасивше пересыпать, то еще можно подарить кому–нибудь.
Андрей сгреб Зинаиду Петровну за плечи и выставил вместе с совком в коридор. Он подошел к Эле и, заведя ей руки за спину, щелкнул наручниками. Игорек выглядывал из своего укрытия, глаза у него блестели.
– Это просто офигеть что такое! – выговорил он. – Она из–за меня убила человека. Я, конечно, знал, что хорош, но чтоб настолько!
– Игорь, – страдальчески наморщила лоб Валя. – Заткнись уже!
– Что ты делаешь?! – Эля попыталась высвободить руки, но Андрей крепко держал ее за локоть. – Ты вообще кто такой?
– Кто я такой – неважно, – ответил Андрей. – Важно, что ты – убийца.
– Что ты несешь! Кто вам поверит? Вам почудилось, вот и все.
– Ты призналась! – сказал Андрей.
Эля уловила неуверенность в его голосе и злорадно улыбнулась.
– Я не понимаю, о чем вы.
Игорек вдруг стремительно вышел из своего угла и снял со шкафчика видеокамеру.
– Тут все записано.
Все ошеломленно посмотрели на него.
– Зачем это? – удивилась Валя.
– Я думал, мы с тобой займемся… ну, ты понимаешь…
Андрей сгреб его за шиворот и уже завел руку для удара, когда Валя повисла у него на локте.
– Не сдерживай меня, женщина, – рявкнул Андрей.
– Ты что, – сказала Валя. – Камеру выключи сначала. Потом хлопот не оберешься.
***
В отделение они поехали втроем: Андрей, Валя и Эля. Павел с Аллой исчезли еще до происшествия в кладовке, и Валя подумала, что это к лучшему. Неизвестно, как бы отреагировал Павел. Валя смотрела, как ее бывшие коллеги высыпали на крыльцо. Она понимала, что скорее всего видит их в последний раз, потому запоминала лица, словно фотографируя их в памяти. Зинаида Петровна плакала и причитала, прижимая руки к груди. Лев Семенович так усердно тер себе лоб, что казалось, оранжевая кожа облезет, как шкурка мандарина. Игорек стоял мрачнее тучи, на скуле расплывался свежий синяк. Андрей предупредил, что вскоре их должны вызвать в качестве свидетелей и попросил никуда из города не уезжать. Просьба прозвучала резко, и все послушно покивали.
Когда машина тронулась, Игорек вдруг бросился следом. Он бежал за машиной, цепляясь за скользкий багажник.
– У нас ничего не было! Только секс! Я не знал! Секс по пьяни! Ничего особенного не было! Ничего!
Он споткнулся и упал в лужу. Валя видела в боковое зеркальце, как Игорек поднимается, пытается отряхнуться. Волосы, обычно дерзко взъерошенные, прилипли ко лбу.
Эля забилась в угол на заднем сиденье машины. Она зажмурилась, словно пытаясь отгородиться от мира.
По дороге Андрей позвонил своему другу Денису и в отделении сразу скрылся вместе с Элей в глубине серого узкого коридора. Валя осталась ждать его в холле. Через минут пять туда влетел Павел. Он сгреб Валю в охапку и принялся трясти как молодое деревце.
– Неужели это Эля? Как все произошло? Расскажи мне все!
Он обнял Валю и, спрятав голову у нее на плече, зарыдал. От него несло шампанским и едва уловимо духами Аллы.
– Тихо, тихо, – шептала девушка, поглаживая его по голове, как маленького. – Осталось немножко.