- Потому что не с кем договариваться - король при смерти, дети передрались за трон, и наверняка за этим стоит тот самый маг, который похитил Илладара. Тех, кого мы порубили
- простые вояки, они не будут ни с кем разговаривать, тем более, эйронцы - очень закрытый народ. Они сначала убьют постороннего, сбросят в море, а потом, может, и поинтересуются, для чего он прибыл. В одном из ста случаев, если не реже.
- Н-но у кого интересоваться, если человек уже убит? - кажется, пигалица начала выходить из штопора самоистязания, уцепившись за мои слова.
На первый взгляд нелогичные, но...
- Мало ли, за ним могут приплыть другие, спросить за него, объяснить.
- О, Боже, что за мир? - простонала она уже без слёз.
- Тот, где я ждал тебя много лет, - я взял её лицо в свои руки, провёл большим пальцем по губам, вырывая у неё вздох. - Глупостей наворотил, дров наломал, но обещаю исправиться.
Я не стал дожидаться её ответа, по крайней мере, того, который она бы произнесла вслух. Я прочёл его в глазах, в приоткрытых губах, услышал его в громком стуке сердца. И сделал то, что сейчас было необходимо нам обоим.
Алёна
Муки совести, терзавшие меня не хуже прокурора, отступили перед объяснениями Зигвальда. Его глаза завораживали, руки рассылали импульсы наслаждения, губы разжигали пожар.
Ох, как он целовался! Никто никогда так меня не целовал! Нежно, напористо, с невероятным трепетом и в то же время искренней страстью. Его губы забирали у меня все плохие мысли, впрочем, как и мысли вообще, даровали блаженную пустоту. И только одна мысль билась в голове: он мой! Никому не хочу его отдавать: ни смерти, ни Мирелле, ни какой другой бабе!
- Да, я весь твой, милая, - простонал он в ответ, то ли прочтя мои мысли, то ли я проговорила их вслух.
Не помню, да и неважно это. Важно, что я хочу его, как никакого другого мужчину. Да, он
- наглый варвар, местами неуравновешен, но такой горячий, такой непритворный. И он искренне любит меня, насколько до этого искренне не желал принимать. Но всё изменилось, в том числе отношение к одному важному нюансу, хотя в глубине души я была согласна с тем, что супружеская измена - это очень плохо. Конечно, это не повод отрубать голову, но если ты вышла замуж, да ещё и за короля, то должна понимать, что ты вообще делаешь.
А уж когда он так хорош собой, когда он так смотрит на тебя, словно ты - единственная женщина во всех мирах, когда он готов победить всех и вся ради тебя, то что ещё нужно?
- Нужно что-то вроде сливок, - раздался его голос, а я даже не поняла, о чём он.
- Нужно больше поцелуев, - томно простонала в ответ, совершенно не желая, чтобы он прерывался и шёл искать какие-то сливки.
Зачем они ему сейчас?
- Согласен, это должно помочь, - хрипло ответил он и... принялся опускаться ниже.
Прикусил кожу на шее, приласкал грудь, вызвал безумную дрожь в животе, когда добрался до него, а потом. потом я потерялась в ощущениях, потому что они были такие сладкие, такие будоражащие, такие сильные!
Мне казалось, что я сейчас взорвусь. Он так долго, с таким удовольствием, я бы даже сказала смаком выцеловывал каждую частичку моего тела, что в какой-то момент я не выдержала.
- Боже, Зиг, возьми меня уже, а то я сама тебя сейчас изнасилую!
- Ты точно готова? - он поднял на меня полный безумия взгляд.
Я чувствовала его беспокойство насчёт моего первого раза, но в то же время была уверенна
- да, готова. Он постарался на славу, чтобы максимально меня распалить.
- Я не поняла, ты варвар или кто?
- Я - твой муж, а мы, армарийцы, заботимся о своих жёнах! - он навис надо мной, в который раз поражая своей мощью, приподнял мои бёдра.
О, Боже! Как же это круто, оказывается, быть с ним! Соединиться, прижаться друг к другу тесно-тесно, ловить дыхание, ощущать всё, что чувствует он, делиться с ним собственными эмоциями! Мы словно стали единым целым, чем-то большим, нежели могло быть в любой другой ситуации. Не знаю, каким чувством, но я понимала - такое у меня может быть только с ним.
Потому что мы - истинная пара, что бы это ни значило!
Когда страсть немного утихла, я обнаружила, что нам обоим не помешало бы помыться. На худой конец всполоснуться, особенно Зигвальду. Глянув на пол, обнаружила таз, полный красноватой воды, вспомнила, что совсем недавно произошло. До того, как мы окончательно стали мужем и женой. Ух, аж не верится, что всё взаправду!
- Знаешь, я ведь не собиралась выходить из каюты, просто почувствовала твою боль и не смогла остаться безучастной.
- Я понимаю тебя, - варвар прошёлся рукой по моему телу, вновь вызывая безумство мурашек, дрожь, которая только-только утихла. - Но я бы не хотел, чтобы ты снова рисковала собой.
- Я тоже не хочу, чтобы ты рисковал собой - это очень больно, - прикоснулась к его губам, скользнула языком по его зубам.
Он тут же открылся мне, впуская внутрь и сразу захватывая в плен яростным натиском. Ох, какое тут поговорить, какое тут помыться, когда тело горит, дрожит и жаждет продолжения!
А потом, когда мы снова пытались научиться нормально дышать, до меня дошло, что мы не предохранялись. Холодный пот прошиб меня, ведь лет с восемнадцати гинеколог с мамой (а они были лучшими подругами, и это ужасно, на самом деле, по крайней мере, для меня) вбивали мне информацию о важности контрацепции. Я особо не заморачивалась, потому что была девственницей, но знала всё назубок. А ещё наслушалась кучу историй о ранней беременности и сложности учёбы с младенцем на руках.
- Что с тобой? - Зигвальд, успевший подняться и отдать кому-то приказ принести чистой воды, с тревогой оглянулся.
- Да так, вспомнила одно, - нет, я понимала, что всё к тому и шло, что здесь нет и не может быть презервативов, да и мы не малолетки под кустом, а таки муж и жена, но всё равно было странно.
Странно понимать, насколько велика доля вероятности, что я могла забеременеть уже сейчас. Ничего страшного, по идее, но как-то неожиданно.
- Не закрывайся, говори, как есть, - Зиг присел на кровать, притянул меня к себе, ласково прикоснулся губами ко лбу. - Что там творится в твоей прекрасной головке?
- Да так, глупости, - я не хотела говорить ему много, но... сама того не ожидая выболтала всё, даже о презервативах.
- У нас тоже есть какие-то эликсиры против зачатия, чтобы женщина могла восстановиться между родами, - удивительно, но он совершенно спокойно отнёсся к моим страхам. - Я не думаю, что они есть у Крайла с собой, разве что у Миреллы, и если ты хочешь какое-то время пожить так.
- Не знаю, - пожала плечами. - Но у Миреллы точно брать ничего не хочу.
- И то верно, у неё явно на тебя зуб имеется, - он хмыкнул таким довольным тоном, что я его стукнула по плечу.
- Самодовольный варвар! Сначала одной деве мозги пудрил, потом мне... правда, со мной всё по-честному - замуж, так замуж. Но как хитровыдуманно - аж злость берёт!
- Мирелле я ничего не обещал! - тут же открестился он от ответственности. - Да, знаки внимания подавал, но мы даже не целовались. У нас не принято трогать незамужних дев -всё строго!
- Серьёзно? - вся моя злость тут же сдулась. - Ты что, с тех пор, как жену тогось, - провела большим пальцем по горлу, - вообще ни с кем никак?
У меня в голове такое не укладывалось. В нём бурлило столько страсти, он был просто сногсшибательным любовником (да, у меня почти нет личного опыта, но кайфанула я знатно), неужели он много лет жил в завязке?
- Есть ещё вдовы, - нехотя проговорил Зигвальд. - Но и те в большинстве своём ждут предложения.
- Знаешь, и правильно! - мне понравились такие порядки. - Нечего тут просто так под юбку лезть!
Думаю, если кто-то у него и был между мной и той химерой, то явно не в ближайшее время, раз он снова повалил меня на кровать и плевать хотел на стук в дверь.
- Ваше величество, вода! - раздался чей-то довольно робкий голос.
- Драх, придётся прерваться, - рыкнул Зигвальд. - Но я до тебя ещё доберусь, негодница!
Странное дело, но боли, о которой мне когда-то прожужжали все уши, не было совсем. Вот ни капельки. Неужели это опять божественные штучки?
Зигвальд
Я был безумно счастлив! Во-первых, пигалица вышла из состояния самобичевания, а во-вторых, наконец-то признала, что нет смысла спорить с судьбой. Даже в любви проболталась после того, как я помылся. Весьма своеобразно, но тем не менее.
- Вот такого я тебя ещё больше люблю! Чистенького, красивенького. кстати, а как же твоя кошмарная рана на спине? - она вскочила и принялась осматривать меня с головы до ног.
- Крайлах подлатал, когда ты в обморок упала, - я поймал её за талию, прижал к груди. -Что ты вертишься, иди лучше ко мне.
- Нет, я тоже хочу немного освежиться, хотя бы так, в тазу.
- Я могу помочь, тем более что успел набить руку, - мне не хотелось выпускать её из объятий, её кожа, запах, вся она манили меня.
Хотелось целовать её бесконечно, делать своей снова и снова.
- Знаешь, мне так странно всё это, - она стушевалась, даже взгляд опустила. - Столько событий в один день: эта жуткая драка, моя первая кровь, потом близость с тобой - голова кругом!
- У меня тоже, - я всё-таки отпустил её, но всячески помогал - подавал мыло, наполнял ковш чистой водой из ведра, потом достал полотенце из сундука. - Главное, чтобы ты меня не боялась. Я приложу все усилия, чтобы тебе и Илладару было хорошо.
- Знаешь, я уже давно тебя не боюсь, как бы удивительно это ни звучало, - она немного стеснялась меня, несмотря на то, что мы уже дважды были с ней близки, но старательно делала вид, что всё нормально. - Я не помню, в какой момент перестала относиться к тебе с негативом, это произошло постепенно. Но меня волнует один вопрос: как на это отреагирует Илладар?
- Можно не говорить ему сразу, - я укутал её в полотенце и наконец-то снова обнял. -Сначала разберёмся с объяснением насчёт Ларны, я поклянусь на крови, что никогда не причиню вред ни ему, ни тебе, а потом посмотрим.