***
Телефон пискнул, принимая сообщение. Нажав кнопку, Лариса безразлично посмотрела на экран. «Надюшка спит. Температуры нет». Слава богу хоть дома всё в порядке. Солнце безжалостно било прямо в глаза, но она, казалось, не замечала неудобств. Полученная из военной прокуратуры информация раздавила поднявшийся росток надежды на то, что дело сдвинется с мёртвой точки Переведя взгляд на часы, Лариса подавила тяжёлый вздох и вошла в кабинет. Боковым зрением она автоматически фиксировала лёгкое движение сбоку. Лейтенант Аросев молниеносно убрал ноги со стола. Лариса расстроенно хмыкнула, но замечания не сделала. Настроение было испорчено и выплёскивать раздражение на подчинённых не хотелось.
–– Кофейком угостите, – попросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
Роман ни на минуту не засомневался, кто будет готовить кофе начальству. Не ожидая повторной просьбы, он налил воду в электрочайник. Лариса прошла к окну. Снова окунувшись в прессингующую жару летнего дня, она, казалось, забыла о своей просьбе. Ромка насыпал в чашку растворимый кофе, затем, посмотрев на замершую у окна Ларису, добавил ещё одну ложку. Постучав крышкой старой металлической сахарницы, он всё-таки не рискнул насыпать сахар по своему вкусу. Протянув чашку, Роман аккуратно пододвинул сахарницу.
–– У меня такое впечатление, – тихо начала Лариса, отпивая глоток обжигающего напитка, – что чем больше мы крутимся в этом деле, тем дальше уходит наш с вами отпуск.
–– Прекрати, Лариса, – расстроенно вздохнул Звонарёв, вспоминая вчерашнее предупреждение жены, что если отпуск не «придёт» вовремя, то на острова она поедет одна. – Первый раз, что ли? Всегда первые дни заморочки, а потом само пойдёт.
–– Первые дни прошли неделю назад, – напомнила Лариса. – А воз и ныне там. Нет, воз летит в обратном направлении с такой скоростью, что у меня начинается нервный стресс. Только что разговаривала с ребятами из военной прокуратуры, попросила их поднять архив по делу о «десертной накладной», рассказала о нашей находке. Вердикт умных людей гласит, что не мог Далматов в то время прокрутить подобное дело. В прошлом году ребята крепко сидели на хвосте у Завалова, знали все связи, вели усопшего сопровождающего. Всё это были люди Завалова. И ни разу в поле зрения не мелькнул Далматов. Завалов, как блоха на черенке, крутился из Варшавы – сюда, отсюда – в Варшаву. Далматов нет. Но, что самое интересное, что последнее время Завалов снова активизировался. И снова в том же направлении. Но, в этот раз, в том же направлении мелькает и Далматов. Пока ещё инфантильно, как массовик-затейник из сельского клуба, но решительно. А теперь ещё раз соберём цепочку. Умирает Слава Мазур и появляется рядом с ним Герега. Далее, допустим, Завалов готовит второй конвой БТР-ов по проторенной в прошлом году трассе, но теперь на хвосте у него сидит Далматов и пытается перехватить клиентов. Завалову он не конкурент, но постоянная копошня под ногами мешает. Поэтому, разрабатывается план, в котором некто, очень напоминающий Далматова, пытается убить Герегу и в ту же яму закапывает документацию Далматова, присовокупив к ней и фальшивую накладную с прошлогоднего рейса.
–– Подпись Далматова настоящая, – вмешался в ход рассуждений Звонарёв, но Лариса, казалось, не заметила его реплики.
–– А как они хотели потом вытащить их на белый свет, – тихо спросил Ромка, наливая себе очередную чашку кофе. – Ведь если бы не появилась в деле Евсеева, то могли бы и не найти эти документы?
–– Они бы подсказали, где искать, – махнула рукой Лариса. – Это уже детали.
–– Почему же тогда Далматов прячется? – удивлённо спросил Ромка и, поморщившись, схватился за мочку уха. Занятый сведением информации, лейтенант автоматически схватил горячую чашку. Подув, как в детстве на пальцы, он продолжил: – Он же, получается, невиновен.
–– Наверное, у Виталия Владимировича просто нет алиби на это время. Но он прекрасно понимает, что до выяснения обстоятельств, его могут задержать, а это значит потерянный заказ. И не только этот, а скорее всего и все остальные амбиции Виталия Владимировича придётся похоронить. Поэтому он любыми способами пытается находиться на свободе. Возможно, надеется провести своё расследование после выполнения заказа. Кстати, Завалов вчера улетел в Швейцарию.
В кабинете снова повисло напряжённое молчание. Лариса сделала глоток и только теперь заметила, что кофе без сахара. Положив несколько ложечек, она безразлично помешивала наполовину остывший напиток, уперев взгляд в серую стенку металлического шкафчика.
–– Ларис, а зачем Завалов с поляками связался? – спросил Звонарёв. – С чего бы ему делать эти шахматные кульбиты? Что ему с румынами плохо жилось? Ведь сколько лет он вершил дела через Румынию и вдруг подключает Польшу.
–– Наверное что-то не поделили.
–– Ничего личного, – тихо хохотнул Ромка, – но все румыны, которых я знал, такие вороватые товарищи. Мы в академии всегда старались держаться от них подальше. Иногда, сядешь с румыном в столовой, так он хоть ложку алюминиевую, но сопрёт. Говорю, на фига она тебе? Плечами пожимает, не нужна, но сила привычки.
–– Да, румыны – они такие. Хотя поляки тоже не сахар. Насколько я поняла схему, они встречают заваловские тралы перед прохождением границы Евросоюза, меняют номера и дальше везут груз, как польский. Они же договариваются с таможенниками, с покупателем и получают полный расчёт. Ну и тут, по-видимому, произошли тёрки. Так что в этот раз Завалов решил, что и сам может договориться напрямую, без поляков. А полякам можно заплатить просто, как сопровождающим. Завалову экономия, а вот польским панам потеря дохода. Поэтому они тоже решают искать другого поставщика. Находят Далматова. Он новичок в этом деле, а посему более покладистый. Права не качает, все их придирки выслушивает с умным видом.
–– Но если Завалов полетел в Швейцарию, значит за деньгами. То есть он-то точно знает, что заказ будет его, – пыталась дальше понять логику поляков Лариса. – Чего ж тогда они его снова, на Завалова променяли? Держались бы за Далматова.
–– Ну, ты сравнила, – хохотнул Звонарёв. – У Далматова для такой масштабной операции всего три трала. Ну загрузит он на них шесть БТРов. Разве это размах? Наверное, решили проверить, как отреагирует Завалов, узнав, что его могут заменить? Да и Далматову дать годик на раскрутку. Поэтому Виталию Владимировичу намекнули, что всё будет окей. Только не сказали когда.
–– Ладно. Какие новости по Гереге?
Выслушав отчёт Романа, майор Чередниченко поставила пустую чашку на стол и прижала руки к груди, словно не могла согреться.
–– А мальчик этот? Налимов Андрей? Может он что-то знает о своём шефе?
–– Исчез, – расстроенно шмыгнул носом Ромка. – Вчера заезжал в село, пытался расспросить, где он, но никто ничего не знает. Анна Иосифовна говорит, что уехал в другой город учиться. А родители в такой отключке, что разговаривать с ними просто невозможно. Мать растряс, спрашиваю: «Сын где?», так она мне столько рифмы подобрала к этой простой фразе, что я не знал куда глаза прятать от стыда. Колоритная женщина.
Лариса разочарованно плюхнулась в кожаное кресло, полученное от завхоза несколько дней назад. Положив голову на скрещённые на столешнице руки, она безнадёжно спросила:
–– А что-нибудь хорошее для разнообразия?
–– Сходил в университет, поднял документы за конец восьмидесятых и нашёл Вершинина, – улыбнулся Ромка. – Лариса Михайловна, мы на правильном пути. Завтра же поеду в Москву, к деду нашего «колобка» и допрошу с пристрастием.
–– Что-то мне подсказывает, что и это не последний корешок, который мы вытянем безрезультатно. Кстати, что у нас по Колыме?
–– Вышел на свободу в двенадцатом году, – снова вступил в разговор Звонарёв. – И первый визит, действительно, нанёс своему другу Далматову. Но никаких тёрок между ними не было. Разбежались мирно. Сейчас осел на Урале.
–– На Урале, – задумчиво прошептала Лариса. – Хорошее место для закупки нелегальных комплектующих к БТР-ам. Илья, а ты помнишь, в «чёрной бухгалтерии» «Видалтранса», которые мы вытащили вместе с Герегой, мелькали какие-то странные накладные из Уфы.
–– Ты думаешь, что Колыма в доле?
–– Мне кажется, что самому Далматову такой кусок не потянуть.
***
Яркие лучи солнца заглядывали в окно маленького номера отеля, затерявшегося между пятиэтажками старого района. В солнечном свете окна казались особенно грязными. Впрочем, так же, как и шторы с люрексом, помнившие ещё славный период «застоя». Вцепившись пальцами в тонкую подушку, Далматов резко поднял её и со злостью бросил себе в лицо. Как будто этот пропахший хлоркой перьевой квадрат был способен защитить его от реальности. Не хватало ещё разреветься. Разве он мог подумать всего пару недель назад, что придётся отсиживаться в самом дешёвом отеле и считать удачей, то, что до сих пор на свободе.
Опустив руку с кровати, Маша лениво подняла тоненький кружевной лифчик. Далматов заворожено провёл пальцами по длинной спине девушки, ощущая приятную бархатистость кожи. Тигриная грация Маши заставила дыхание в очередной раз сбиться и, убрав руки, он быстро перевёл взгляд на скомканную подушку.
Совсем недавно, глядя на свою секретаршу, он, как и во всех женщинах, замечал только высокую грудь, упругую попу, длинные ноги… Сколько их было в его жизни? Молодых, красивых. Попа, грудь, ноги, а если ещё и пухлые губки, то это девушка не на один раз. При этом Далматов никогда не ждал ответной любви, прекрасно понимая, что все эти длинноногие наяды в минуту опасности превратятся в самых обычных крыс и первыми побегут с тонущего корабля. И если понадобится побежать по его голове, то сделают это с особым удовольствием. И вдруг эта голубоглазая блондинка, эталон женской глупости, уже второй раз находит его, смело врёт в глаза представителям власти, успокаивает разволновавшихся водителей. Затем выдаёт правдоподобную версию его отсутствия нервным клиентам и одним движением тонкого пальчика держит на плаву его разбитый, готовый идти ко дну корабль.