Она вдруг подумала, что в такую непроглядную, безлунную ночь Брайану с Калебом ничего не стоит прикончить ее. Может, они подстроили всю эту поездку: Рейчел должна была подумать, что попала на катер по своей воле.
Ей вдруг показалось, что надо задать Брайану еще один вопрос:
– Как твое настоящее имя?
– Брайан Олден.
– Ты из семьи лесоторговцев?
Он покачал головой:
– Нет, этот шик-блеск не для нас.
– Ты канадец?
Он покачал головой:
– Я из Графтона, штат Вермонт.
Наблюдая за ее реакцией, он вытащил из кармана пакетик с арахисом, какие дают в самолетах, и вскрыл его.
– Ты Скотт Пфайфер, – сказала Рейчел.
Он кивнул.
– Но твое имя – не Скотт Пфайфер.
– Нет. Так звали одного парнишку, с которым мы учились в школе. Он всегда смешил меня на уроках латыни.
– А твой отец?
– Отчим. Полный урод, все так, как я рассказывал. Расист и гомофоб, трусливая душонка. Считал, что всем управляет мировая закулиса, что она хочет испоганить его жизнь и погубить все, во что он верит. Удивительно, что при этом он был отзывчивым, помогал соседям починить забор, вырыть канаву. Помер от разрыва сердца, когда разравнивал лопатой гравиевую дорожку на участке у соседа. Соседа звали Рой Кэррол. Забавно, что Рой терпеть не мог отчима, но тот все равно подправлял его дорожку, как порядочный человек: Рой был слишком беден, чтобы нанять помощника, да и участок у него был плохой, угловой. И знаешь, что Рой сделал на следующий день после похорон отчима? – Брайан отправил в рот орешек. – Пошел в магазин и купил снегоуборочную машину за три тысячи долларов.
Он протянул Рейчел пакет с орехами, но та лишь помотала головой, не зная, что делать дальше: казалось, она пребывает в какой-то виртуальной реальности, куда ее забросили нарочно.
– А твой настоящий отец?
Он пожал плечами:
– Никогда его не видел. В этом мы с тобой похожи.
– А как ты стал Брайаном Делакруа? Почему ты взял это имя?
– Ты же знаешь, Рейчел. Я тебе говорил.
И правда.
– Он поступил в Университет Брауна.
Брайан кивнул.
– А ты работал в пиццерии.
– Доставлял заказы за сорок минут или даже быстрее, иначе клиент получал пиццу за полцены. – Он улыбнулся. – Теперь ты понимаешь, почему я так быстро вожу машину.
Он вытряс на ладонь еще несколько орешков.
– Почему ты сидишь здесь и грызешь орехи, как будто ничего не изменилось? – спросила она.
– Потому что я голоден. – Он бросил в рот следующий орех. – Полет был долгим.
– Никакого полета не было!
Рейчел сжала зубы, затем разжала. Он посмотрел на нее, приподняв одну бровь, и ей захотелось вмазать ему по физиономии. Она жалела, что выпила так много. Как раз сейчас надо было иметь трезвую голову, но о протрезвлении и речи не шло. Ей хотелось бы, чтобы ее вопросы связывались в четкую логическую цепочку.
– Полета не было, – повторила она, – потому что ты не занимаешься торговлей, ты не Брайан Делакруа, а наш брак незаконен, и ты лгал мне насчет… – Она остановилась, чувствуя, как вокруг нее и внутри сгущается мрак. – Насчет всего.
Он стряхнул с рук ореховые крошки и спрятал в карман пустой пакетик.
– Не всего, – возразил он.
– Правда? А, черт, какая тут может быть правда?
Он протянул рукой воображаемую нить между ними:
– Вот это правда.
Она передразнила его жест:
– Это дерьмо собачье.
Он имел наглость принять обиженный вид:
– Нет, Рейчел. Это действительно существует.
К ним присоединился Калеб.
– Так что с фотомагазином, Брайан?
– Что это за игра в двух злых копов? Вы сговорились и решили допросить меня с пристрастием?
– Рейчел говорит, что видела, как ты заходил в «Литл Луи».
Лицо Брайана стало безжалостным, превратилось в гипсовый слепок. Такое же лицо у него было, когда он ударил Эндрю Гэттиса, когда он выходил под дождь из башни Хэнкока и однажды – всего на секунду – во время драки.
– Что ты ей рассказал?
– Ничего.
– Совсем ничего?
Ей показалось, что голос Брайана теперь звучит странно, будто он прокусил или поранил язык.
– Сказал, что мы были актерами.
– И больше ничего? – Голос его опять стал нормальным.
– Между прочим, я тоже здесь, – сказала Рейчел.
Брайан направил на нее мертвый взгляд. Нет, не мертвый – взгляд умирающего, который превратился в бесконечно малую величину. Свет в его глазах угасал. Брайан окинул ее фигуру этим затухающим взглядом, одновременно холодным, как у врача, и похотливым. Такой бывает у человека, который смотрит порнофильм, но даже не уверен, что ему хочется именно этого.
– Зачем ты заходил в фотомагазин, Брайан? – спросил Калеб.
Тот презрительно поднял палец, продолжая смотреть на Рейчел, и лицо Калеба вспыхнуло.
– Не маши мне своим долбаным пальцем, будто я прислуга! Паспорта готовы?
Брайан сжал зубы, но умудрился при этом ухмыльнуться:
– О-го-го, приятель! Не стоит давить на меня сегодня.
Калеб сделал шаг в сторону Брайана:
– Ты говорил, что они будут готовы только через сутки.
– Я знаю, что́ я говорил.
– Это из-за нее? – указал Калеб на Рейчел. – Из-за нее со всем ее дерьмом? Люди могут погибнуть, на хрен, из-за того, что…
– Я знаю, что люди могут погибнуть.
– Моя жена может погибнуть, мой ребенок может…
– Жена и ребенок, которых тебе не следовало заводить.
– Но тебе наплевать, да? – Калеб сделал еще два шага. – Ну да, тебе-то что?
– Ей приходилось бывать в зоне боевых действий, – сказал Брайан. – Она закаленный человек.
– Она из дома-то не выходит.
– О чем вы тут?.. – не выдержала Рейчел.
Калеб подошел к Брайану почти вплотную, наставив палец на его лицо:
– Ты наврал, мать твою, насчет паспортов. Ты поставил нас всех под удар. Мы, блин, погибнем из-за того, что ты не видишь дальше кончика своего члена.
Как и во всех бурных сценах, которые видела Рейчел, события разворачивались почти одновременно. Брайан резко отбросил палец Калеба от своего лица. Калеб, сжав руку в кулак, шмякнул Брайана по уху и с размаху ударил еще раз, задев шею, но Брайан приподнялся на скамейке и врезал Калебу в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, а Брайан двинул ему по уху с такой силой, что Рейчел слышала, как хрустнул хрящ.
Калеб покачнулся и опустился на одно колено, судорожно ловя ртом воздух.
– Прекратите, парни, – сказала она, понимая, что это звучит беспомощно.
Брайан потер шею в том месте, куда ударил Калеб, и сплюнул за борт.
Опираясь на стол, Калеб поднялся на ноги. Рейчел увидела у него в руках свой пистолет. Калеб снял его с предохранителя. Сцена выглядела нереальной, как и всё в тот день. Они же были Брайаном, Рейчел и Калебом, обыкновенными людьми, ничем не примечательными, вовсе не склонными размахивать стволами. А между тем именно она, Рейчел, заставила Калеба с помощью этого самого пистолета привезти ее сюда.
А теперь дуло пистолета было направлено прямо в лицо Брайана.
– Эй ты, крутой парень, скажи-ка мне, где, к чертовой матери…
Брайан выбил из руки Калеба пистолет, при этом вылетела пуля. Выстрел оказался не таким громким, как на стрельбище, где звук отражается от перегородок. Было похоже на то, будто с силой захлопнули ящик письменного стола. Судя по вспышке на выходном отверстии, пуля прошла совсем рядом с Рейчел. Но она даже не вскрикнула. Выбив пистолет из руки Калеба, Брайан свалил его с ног с легкостью, показывавшей, что он владеет приемами борьбы. Калеб упал на спину, а Брайан стал пинать его в грудь и живот так яростно, словно вознамерился забить до смерти.
– Решил попугать меня пистолетом? – кричал Брайан. – Насмехаться надо мной, гребаный урод? – После каждой фразы он наносил очередной удар. – Захотел наколоть меня? Говорил гадости о моей жене?
На губах Калеба появился кровавый пузырь.
– Хотел трахнуть мою жену? – продолжил Брайан, пнув его в пах. – Думаешь, я не видел, как у тебя текут слюнки при взгляде на нее? Какие мысли лезут тебе в голову?
Вначале Калеб умолял Брайана прекратить избиение, теперь же лежал молча и неподвижно.
– Брайан, остановись, – сказала Рейчел.
Брайан повернулся к ней; глаза его сузились, когда он заметил свой револьвер у нее в руке. Она и сама не знала, когда схватила его, только чувствовала, что он тяжелее, и намного, ее пистолета – в руках Брайана тот выглядел как игрушка.
– Остановиться? – спросил он.
– Да. Ты убьешь его.
– А тебе-то что?
– Брайан, пожалуйста.
– Что изменится в твоей жизни, если он умрет? Или я умру? Или если я уеду, исчезну? Ты будешь по-прежнему сидеть в своей норе и смотреть на мир, не участвуя в нем, не воздействуя на него. Забудь о Калебе. Да какая, в конце концов, разница, живешь ты сама на свете или нет?
Казалось, эти слова удивили его не меньше, чем ее. Он несколько раз моргнул. Посмотрел на небо без звезд и на черную воду залива. Посмотрел на Калеба. Затем снова на Рейчел. Она прочла его мысли: если я вернусь на берег один, никто ничего не заподозрит.
Он взял ее пистолет. Или ей показалось, что он взял пистолет. Нет, взял. Поднял его перед собой.
И тут она выстрелила.
Выстрелила так, как ее учили, – целясь в центр фигуры, чтобы пуля прошла через сердце.
Она слышала свои слова: «Брайан, нет, Брайан, нет». И еще: «Нет, нет, пожалуйста».
Брайан покачнулся, рубашка его окрасилась кровью, которая закапала на палубу.
Калеб смотрел на нее с ужасом и благодарностью.
Брайан выронил пистолет.
– Вот черт! – произнес он.
– Прости, – сказала она. Это прозвучало как вопрос.
А в его глазах была любовь. И страх. Он произнес еще что-то, но вместе со словами из его рта хлынула кровь. Из-за этой крови и страха в его глазах она не могла разобрать сказанного им.
Он сделал полшага назад, прижав руку к груди. И упал за борт.
И в этот момент она поняла, каковы были его последние слова: «Я люблю тебя».