«О господи, поди уследи за этими чертовыми деталями».
– А-а-а…
– Тогда все встает на свои места, – произнес Нед так, словно собирался сказать как раз обратное.
– А почему он не захотел взять такси? – спросил Кесслер.
– Спросите его самого, когда он протрезвеет, – огрызнулась Рейчел.
Мистер Корнелиус оторвался от мобильника и с любопытством смотрел на них, не понимая смысла происходящего и видя только, что все трое о чем-то пререкаются.
Лифт достиг первого этажа.
Как только они выйдут на улицу, подумала Рейчел, Кесслер оставит ее. И если даже она задержит его на время своей болтовней, Нед лишь сделает вид, что удалился, а после отъезда Кесслера сразу вернется. Или просто застрелит ее с другой стороны улицы.
Она нащупала на шее защелку ожерелья. Если слегка крутануть его и дернуть, то, может быть, нитка порвется и бусины рассыплются по полу. Мужчины примутся собирать их, а Рейчел успеет выскочить через помещение, где стоят почтовые ящики.
– Вас кто-то укусил? – спросил Кесслер.
– Что?
– Шея чешется?
Нед с подозрением посмотрел на нее.
– Ну да, немножко, – сказала Рейчел и опустила руку.
Они вышли в вестибюль. Корнелиус направился к лифтам, которые вели в гараж, а Нед и Кесслер двинулись к выходу.
Сидевший за своим столом Доминик немного оторопел при виде Кесслера и Неда, но затем кивнул Рейчел и вновь уткнулся в свой журнал.
– А вы разве не в гараж? – спросила она Неда.
– Что-что? – Проследив за ее взглядом, направленным на двери гаражного лифта, Нед добавил: – А, нет.
– Припарковались на улице? – не отставала Рейчел.
Нед посмотрел на нее через плечо:
– Да нет, дорогая, просто решил пройтись.
– Сегодня всех тянет прогуляться, – заметил Кесслер и похлопал себя по животу. – Наводит меня на мысль, что неплохо бы заглянуть в спортзал.
Он распахнул входную дверь и, придерживая ее, сделал жест, означавший «Только после вас». Нед вышел на улицу, за ним Рейчел.
На тротуаре Рейчел обратилась к Неду:
– Приятной прогулки. Передавайте привет Розмари.
– Обязательно. – Он протянул руку Кесслеру. – Рад был познакомиться, детектив.
– Взаимно, мистер Темпл.
– Хемпл, – поправил полицейского Нед, пожимая ему руку.
– Ах да. Виноват. – Кесслер опустил руку. – Будьте здоровы.
В течение нескольких секунд все, казалось, чего-то ждали, никто не двигался. Затем Нед развернулся и направился по тротуару на юг, сунув руки в карманы. Детектив Кесслер продолжал ждать. Еще через пару секунд Нед растворился в полутьме.
– Значит, это Нед.
– Это Нед, – согласилась Рейчел.
– Они с Розмари давно женаты?
– Очень давно.
– А обручального кольца нет. Но, по-моему, он не из тех богемных типов, для кого кольца – всего лишь символ социального диктата и навязывания господствующей модели поведения.
– Может, отдал его в чистку.
– Возможно. А чем он занимается, наш друг Нед?
– Знаете, я не в курсе.
– И почему это меня не удивляет?
– Кажется, у него какое-то производство.
– Производство? – переспросил Кесслер. – Я думал, в нашей стране больше не производят никакого дерьма.
Рейчел пожала плечами:
– Вы же знаете, как теперь соседи общаются друг с другом.
– Нет-нет, просветите меня.
– Все оберегают свою частную жизнь, – сказала Рейчел, скупо улыбнувшись.
Кесслер открыл пассажирскую дверь темного четырехдверного «форда».
– Вы не против, если я подкину вас до сигаретного магазина?
Рейчел посмотрела на улицу. Через каждые двадцать футов – пятна света от фонарей. И чернота между ними.
– Нет, конечно.
Она забралась в салон. Кесслер сел за руль и положил шляпу на сиденье между ними. Машина тронулась с места.
– Эта долбаная служба… Простите за выражение, но таких запутанных дел давно не попадалось. Труп блондинки в Род-Айленде, исчезнувший двоеженец, его жена, которая вся завралась…
– Я не вру.
– Та-та-та! – Он погрозил ей пальцем. – Врете, и еще как, миссис Делакруа. Вы нагородили столько вранья, что я даже не могу отделить одно от другого. А этот ваш сосед, женатый мужчина без кольца, но в клубном пиджаке и брюках от «Джей Си Пенни»? Такие типы не живут в домах вроде вашего. Он даже не знает, где находится долбаный гараж, а ваш портье явно видит его в первый раз.
– Да? Я не обратила внимания.
– К счастью, я заметил. На то я и коп. Наше долбаное начальство платит нам именно за это.
– Что-то вы часто употребляете слово «долбаный».
– А почему бы и нет? – бросил он. – Отличное слово. И очень полезное в этом долбаном мире. – Он повернул налево. – С вами проблема в том, что я пока не понимаю, о чем и зачем вы врете. Я только начинаю распутывать это дело. Но в том, что вы врете, я уверен на все сто.
Они остановились у светофора. Рейчел была уверена, что сейчас рядом с машиной обнаружится Нед и начнет их расстреливать.
Зажегся зеленый, Кесслер тронулся с места, сделал еще один левый поворот и притормозил у продуктового магазина «Тедески» на Бойлстон-стрит, напротив небоскреба «Пруденшл». Он повернулся на сиденье к Рейчел, и в глазах его больше не было жестко-шутливого выражения. А что именно появилось в них, она затруднялась сказать.
– Николь Олден была лишена жизни с соблюдением всех формальностей. Профессиональная работа, встречается редко. Я видел несколько таких случаев. Что, если это сделал ваш муж-двоеженец? Вполне вероятно, что он профессиональный убийца. Вдруг он или кто-нибудь из его друзей заявится к вам? – Он наклонился к ней так близко, что она почувствовала запах освежающих драже «Алтоидс». – Эти долбаные киллеры убьют вас так же профессионально.
Кесслер не мог спасти ее, даже если бы хотел – в чем она сомневалась. Его задачей было распутать дело об убийстве Николь Олден. Со свойственным всем копам узким взглядом на вещи он решил повесить убийство на Брайана. А когда ему не удастся найти Брайана, Кесслер копнет глубже и выяснит, что Рейчел ездила в Провиденс перед самым убийством. «Зипкар» наверняка ставит на свои машины устройства, которые позволяют отследить их местонахождение. Скоро выяснится, что она была перед домом Николь Олден. И вот готов сценарий: жена узнает, что у мужа есть вторая жена, причем беременная, – и убивает ее. Если это покажется недостаточно убедительным, есть труп делового партнера мужа в ее квартире, на стуле. Коронер установит, что Калеб был мертв до того, как Рейчел заявила полицейскому, что он спит сладким сном на кушетке.
– Не запугивайте меня, – сказала она детективу Кесслеру.
– Я не запугиваю вас. Я излагаю факты.
– Это не факты, а предположения, и вы их высказываете самым угрожающим образом.
– Если я скажу, что вы сейчас до смерти напуганы, то это будет факт, а не предположение.
– Подумаешь! Мне бывало страшно и раньше.
Кесслер медленно покачал головой. Глядя на женщину-яппи, известную и нигде не работающую, этот крутой коп, вероятно, представлял себе ее гардероб, занимающий целую комнату, туфли с красными каблуками от Кристиана Лубутена, шелковые платья для похода в ресторан, на который у копов нет денег.
– Вам только кажется, что это было страшно. В жизни есть мрачные стороны, о которых не узнаешь, сидя у телевизора или читая книги.
В ту ночь в Леогане мужчины с ножами и бутылками дешевого спиртного рыскали по лагерю беженцев, тонувшему в грязи и жаре, освещенному плошками. Часа в два Видди сказала ей:
– Если я отдамся им сейчас, то они, может быть, только… – Она очертила рукой воображаемый кружок в воздухе и потыкала в него указательным пальцем несколько раз. – А если мы заставим их ждать слишком долго, они могут разозлиться и… – И она провела пальцем по горлу.
Видди (полное имя – Видлен Жан-Каликст) было одиннадцать лет. Рейчел уговорила ее не покидать убежища. Но, как и предсказывала Видди, это лишь разозлило мужчин, и вскоре после восхода солнца они нашли ее. Нашли их обеих.
– Я кое-что знаю о мраке, – сказала она Трейвону Кесслеру.
– Да? – Он внимательно посмотрел ей в глаза.
– Да.
– И что же вы узнали? – шепотом спросил он.
– Если ты ждешь, когда он тебя накроет, ты уже труп.
Рейчел вышла из машины. Кесслер опустил оконное стекло:
– Хотите смыться от меня?
– Да, – улыбнулась она.
– Я коп и умею держать людей в поле зрения.
– Но вы живете в Провиденсе, а здесь Бостон.
Он согласился с этим доводом, слегка наклонив голову.
– Когда мы увидимся в следующий раз, миссис Делакруа, у меня будет ордер на ваш арест.
– Имеете право.
Рейчел даже не стала притворяться, что собирается зайти в магазин. Кесслер отъехал от тротуара и свернул направо на ближайшем перекрестке. Она перешла Бойлстон-стрит, села в первое свободное такси, стоявшее перед отелем, и велела водителю отвезти ее в гавань Порт-Норфолк.
Автостоянка в гавани была пуста, и Рейчел попросила водителя подождать несколько минут, желая убедиться, что никто не преследует ее. Однако все вокруг спало, стояла такая тишина, что можно было услышать, как пришвартованные суда бьются о стенки, а старые деревянные постройки скрипят, сотрясаемые ночным бризом.
Оказавшись на катере, она прошла в камбуз, зажгла свет и вытащила ключи из ящика, в котором оставила их после того, как они пристали к берегу. Затем она отвязала концы, включила двигатель и все огни – и отчалила. Двадцать минут спустя в звездном свете нарисовался силуэт острова Томпсон, а еще через минуту Рейчел увидела маленький островок с покосившимся одиноким деревом. Она опять зашла в каюту и на этот раз, имея достаточно времени, нашла полный набор аквалангиста: маску, ласты, баллон с кислородом. Порывшись снова, она отыскала еще один фонарик и женский костюм для подводного плавания, принадлежавший, по-видимому, Николь Олден. Надев его вместе с кислородным аппаратом, ластами и маской, она прошла на корму, забралась на планширь и подняла голову к небу. Тучи, закрывавшие его, рассеялись, и звезды сбились в кучки, словно не желали растворяться в общей массе. Для Рейчел они не были небесными созданиями, богами или их прислужниками – скорее изгоями, отверженными, затерянными в бескрайних чернильных просторах. А звездные скопления, казавшиеся с Земли плотно сбитыми островками, на самом деле были разделены пространствами в миллионы миль, расстояниями в несколько световых лет. Иначе говоря, они отстояли друг от друга так же далеко, как сама Рейчел – от женщин диких племен, обитавших в пятнадцатом веке в Сахаре.