[355]. То есть здесь он дорогу Полоцк — Ситна оценивает уже не как Великолуцкую, а как Псковскую. Тогда она должна была от Ситны поворачивать на север, на Нещерду. Данная «путаница» в названии дорог говорит о необходимости относиться к сообщениям Генденштейна как к нуждающимся в проверке, тем более что сам хронист никогда не был в местах, которые он описывал. Четко реконструируется только отрезок пути от Полоцка до Ситны — он шел по Полоте. Дальнейшие дороги могут быть восстановлены только гипотетически.
На рисунке С. Пахоловицкого Ситна изображена как 4-башенная трапециевидная крепость. Одна башня располагалась ближе к устью Полоты, вторая — в излучине реки, прясло стены между ними было самым длинным, до 90–100 м. Излучина реки образовывала как бы полуостров, куда оказалась «вписана» широкая часть трапеции. Дорога проходила перед узкой частью трапеции, где между двумя башнями были ворота. В общем, серьезных противоречий между рисунком Пахоловицкого и возможностями его наложения на местности не возникает, при поправке на схематичность и условность изображения.
В том же 1563 г. для контроля над другим восточным притоком Двины на западном берегу р. Оболь русскими был основан Козьян.
Сегодня городище Козьян локализуется севернее поселка Красномай. Река Оболь там образует несколько изгибов, формируя полуострова в виде сердечек. На одном из таких «сердечек» и был в 1563 г. построен опорный пункт (Генденштейн: «Козьян на реке Оболи, которая тут как бы описывает круг около него»)[356]. Место, где был основан Козьян, было обитаемым издревле — рядом находится курганный могильник раннего Средневековья (обследован в 1972 г. В. Б. Короткевич), предположительно кривичский. Замчище Козьян стало известно с 1837 г., разведывательные раскопки проводились в 1972 г. В. Б. Короткевич. На продолговатом мысе, вытянутом с запада на восток, сохранились остатки земляных валов. Рельеф местности и русло реки изменились, но место расположения крепости устанавливается по остаткам валов и р. Оболь. На рисунке Пахоловицкого расположена треугольная крепость, судя по городищенской площадке, примерно 50×120×110 м.
Если верить Гейденштейну, Козьян как крепость противопоставлялся Уле — между ними около 70 км по прямой, но коммуникации не очевидны (Ула перекрывает Двину, а Оболь впадает в Двину ниже по течению, Улу логичнее было бы противопоставить Туровле). Ула была расположена на мысу в слиянии рек Улы и Западной Двины. Данная территория входила во владения рода Кишек, а потом Жаб[357]. Сохранилась городищенская площадка без следов укреплений из-за перестроек местности (постройка церкви, опоры ЛЭП). Ульский замок был основан литовцами в 1563 г. (строительство велось итальянцами, инженером из Венеции). Были возведены земляные валы, и часть из них вымостили валунами. Но тем же летом недостроенный замок был захвачен русскими[358].
ВКЛ для усиления позиций в крае предпринималось не только строительство новых замков, но и усиление старых. По приказу короля Сигизмунда II Августа Дисна в 1563 г. получает статус местечка, в 1565 г. в ней возведены новые укрепления[359]. Но более интенсивной строительной работе, по справедливому замечанию Ю. Ф. Устиновича, мешал низкий экономический потенциал Великого княжества — оно просто не тянуло серьезные фортификационные работы на границах[360].
22 июля 1564 г. отряд Ю. Д. Токмакова, пришедший от Невеля «с конными людьми, с пешими да и с судовыми людьми» и с «легким нарядом», осадил крепость Озерище. Она известна с 1377 г., упоминается как владение Ульяны Тверской, вдовы Великого князя Литовского Ольгерда. Ей позже владели великая княгиня Елена Ивановна, жена Александра Ягеллончика, потом королева Бона.
О дальнейших событиях сообщает летопись: Токмаков «…стоял у города четыре дни, и под городом промышлял, и все дороги подзасек, которые были к Озерищам. И пришли к Озерищу из Витебска на помощь литовские люди, в головах ротмистры, а с ними конных и пеших людей 12 тысяч, и засеки учали прочищати. И князь Юрьи Токмаков наряд в судех да и пеших людей отпустил к Невлю на перед, а сам с конными людьми и с стрельцы пришел к литовским людем встречю, дело с ними делал и передовой полк побил на голову и с пятдесят языков было конных у них взято. И как пришли всеми людьми на него и князь Юрьи языков побил и со всеми людьми пришел на Невль здорово»[361].
Невель отделен от Озерища озером Езерище. Тактика русского нападения четко видна из летописного описания: в судах через озеро перевезли пушки и какое-то количество живой силы. Основной конный отряд обошел озеро берегом. Город был блокирован путем создания засек (лесных завалов) на дорогах, ведущих к Озерищу. Взять его быстро не удалось — все-таки крепость стояла фактически на острове, массированный штурм затруднен, подход возможен только по узкому перешейку (дамбе), скрытому под водой (насколько в XVI в. — неизвестно, сегодня примерно на 0,7–1,5 м). Поэтому, получив известие о том, что противник прорывается через засеки, Токмаков отправил домой артиллерию и пехоту, а сам нанес упреждающий удар по передовым отрядам врага. Пока литовцы приходили в себя и разбирались, где неприятель и что он делает, отряд Токмакова без потерь ушел к Невелю.
Выводы из неудачной осады были сделаны, и в ноябре 1564 г. войско под командованием Семиона Касаевича, И. И. Пронского и В. С. Серебряного и стрелецкого головы P. Пивова взяло Озерище «приметом». Разница масштабов нападения (которая видна из имен воевод — в принципе рядовой военачальник Токмаков в июле и татарский царевич с двумя боярами и стрелецким приказом в ноябре) позволяет предположить, что поход Токмакова был своего рода разведкой боем — определить потенциал противника и возможности для взятия Озерища. Примет — длинные ветки и мелкие стволы деревьев, которыми засыпали рвы крепостей. В данном случае, видимо, была засыпана подводная дамба, войска подошли к стенам островной крепости, ну а остальное уже было делом техники: «И Божиим милосердием, город Озерища взяли приметом, ноября в 6 день, и державу Озерицкого пана Мартина Островицкого со многими королевскими дворяны, и ляхов и дрябей и земских людей многих поймали, а ротмистров пана Держинского, да пана Прогалинского и многих дворян, и ляхов, и дрябей и всяких земских людей побили на голову, а которые запирались в стрельнях и в баштах и в хоромех, и те погорели, а город до основания выгорел, а дворы господские и посадские и острожные все выжгли, и никакое человек из города не утек»[362]. Как следует из описания, у Озерища на берегу был посад, причем частично укрепленный (упоминается острог), а в крепостных башнях замка («стрельнях») располагалась артиллерия или по крайней мере крупнокалиберные крепостные ружья. Русские город не столько штурмовали, сколько просто сожгли вместе с людьми.
Городище Озерище расположено на южном береге оз. Езерища на полуострове (фактически — острове) в 3 км севернее деревни Местечко. Крепость имела четырехугольную форму, примерно 100×120 м. Сохранились остатки деревоземляной крепости, с валами и тремя башнями. Но это не уничтоженная литовская, а восстановленная затем на острове русская крепость, которая по конфигурации могла не повторять литовскую.
Потеря Озерища резко ослабляла позиции ВКЛ в крае. О значении Озерища говорит тот факт, что Озерище с поветом Иван IV готов был обменять на признание его власти над всей Ливонией[363]. Нужны были новые замки, которые и пытались строить в 1564 г. Согласно версии, изложенной Б. Брежго, трехбашенный замок Тетча был основан по приказу Сигизмунда II Августа у озера Тетча в 1564 г. В том же году был взят русскими и переделан в замок Красный[364].
Местоположение замка точно не установлено. Главным ориентиром является гравюра С. Пахоловицкого, на которой замок изображен на острове (полуострове) в озере, названном Ciothcza Lacvs. Таким образом, его можно связать с озером Паульским, которое носило название Тетча, и разместить на перешейке между озерами Паульское и Березовское. Существует также версия о локализации замка на перемычке между оз. Плесно и Островито[365]. Но она основана на «сходстве местности» с рисунком Пахоловицкого, что, учитывая прошедшие 400 лет и изменение береговой линии, вряд ли может быть аргументом. Никаких следов замка на местности при визуальном осмотре обнаружить не удалось.
В июне-июле 1565 г. войска ВКЛ попытались нанести ряд ударов по Смоленской земле. Сыграл свою роль недавно основанный Сурож: отряды ВКЛ выходили из Витебска, Сурожа, Мстиславля, Кричева. Целью были Щуческая волость Смоленской земли, Рославль, Ивановский стан. Отряды противника насчитывали 1200–1500 человек. Если верить летописи, все набеги были отражены, в стычках нападавшие понесли потери[366]