Помимо помещиков, служивших царю Ивану IV Васильевичу Грозному, на территории Полоцкого повета проживала еще одна группа детей боярских, писцовое описание владений которых не сохранилось. Речь идет о детях боярских, находившихся на службе у полоцкого архиепископа Антония (Палецкого). Так, например, после 10 июля 1571 г. в грамоте полоцкого воеводы князя А. И. Ногтева-Суздальского к канцлеру ВКЛ пану князю Н. Ю. Рыжему Радзивиллу отмечалось, что «ехали с Невля в государя нашего отчину в Полотцк после Велика дни на семой неделе в четверг майя в 31 день полотцкого архиепископа Антонья дети боярские Петр Бегичев, Юрьи Дичков, Степан Микифоров, Михайло Ступишин, Офонасей Иванов, Давыд Чюлков, Михайло Кобылин, Григорей Федоров, Таврило Хворощин, да подьяк Ивашко Олферьев, да повар Краско Иванов, да оловяничник Савка Остафьев, да помяс Ульянко Киселев, да конюх Батрачко. И как они будут промеж Невля и Ситны, не доежжая за три версты Зеленых Вод, на Стрелице, и тут на них пришли из Витепска государя вашего люди многие, Григор да Ашамакан с товарыщи да их громили и Петра Бегичева да Юрья Дичкова ранили, а живот у них архиепискупль и их поймали»[630].
В документах имена полоцких архиепископских детей боярских встречаются и позднее. Как и в случае с государевыми детьми боярскими, можно отметить на примере с Кобылиными и Хворощиными, что их родственники происходили из числа помещиков Ржевского уезда[631]. Несомненно, история присутствия в Полоцкой земле архиепископских детей боярских требует также отдельного внимания и изучения. Она позволяет увеличить здесь число русских помещиков не менее чем на 10 человек.
СЕЛЕХОВСКИЕ. Представители этой титулованной служилой фамилии были потомками великих князей смоленских. Предком князей Селеховских был соправитель великого князя Святослава Ивановича и его племянник великий князь Иван Васильевич, вместе с которым он погиб в битве против войск ВКЛ на р. Вехре под Мстиславлем 29 апреля 1386 г.
В частных списках родословных книг встречается роспись князей Селеховских. Несмотря на то что «род Селеховских… писан по изволу, не против родословца»[632], этот источник не дает нам представления ни о точном поколенном происхождении этой ветви потомков Ростиславичей, ни о времени выезда этих князей на службу в Русское государство.
В этом источнике отмечается: «У князя Василья Ивановича Смоленъского сын князь велики Иван Смоленский. А согнал его с Съмоленска Ольгерд. И он приехал к великому князю Дмитрею Ивановичю Донъскому. А от него пошли Селеховъския князи.
А от княж Ивановых детей и внучат Ивановича Смоленского были дети: князь Василеи да князь Иван Калита». В родословной росписи были записаны прямые потомки этих князей, служивших в Русском государстве в конце XV — начале XVII вв.[633] Однако в ней удивительным образом отсутствуют сведения о лицах, происходивших из тверской линии рода, представителем которой был полоцкий помещик князь Богдан Андреевич Селеховский.
В дозорной книге 1551–1554 гг. отмечалось, что в волости Шейский уезд бывшего Тверского великого княжения находились спорные деревни М. и С. Резановых Микитинская, Герасимово, Завражье и Сеньки Бакланова, которыми владела «княж Иванова Селеховского княини Огрофена»[634].
В том же Шейском уезде располагалась большая вотчина князя Ивана Андреевича Селеховского — село Селехово (Ильинское). К нему тянуло несколько деревень и починков. Это важное свидетельство источника позволяет лишь установить, что фамильное прозвище князья Селеховские получили по своей вотчине[635]. Захватив осенью 1485 г. Тверское великое княжение, правители Москвы в несколько этапов проводили здесь испомещение служивших им людей. Между тем, старинные вотчины оставались лишь за теми тверскими землевладельцами, кто не отъехал в ВКЛ или не попал позднее в опалу. Поэтому можно сделать вывод, что предки князей Селеховских сначала выехали из Смоленска на службу в Тверь, а затем лишь осенью 1485 г. они перешли под власть великих князей Ивана III Васильевича и Ивана Ивановича Молодого.
В 1547 г. князь И. А. Селеховский единственный раз упоминался в разрядах, когда он, будучи третьим воеводой, «годовал» вместе с князьями И. Ю. Хохолковым-Ростовским и Д. И. Хилковым-Ряполовским «в Василегороде»[636]. В момент начала описания земель Тверского уезда он умер. Поэтому И. А. Селеховский, в отличие от своих родственников, не попал в Дворовую тетрадь 1551–1552 гг. В этом источнике не был записан и его родич князь Даниил Федорович Селеховский, погибший в 1552 г. при взятии Казани[637]. Поэтому можно предположить, что князь И. А. Селеховский умер не позднее 1551/52 г. Его жена крепостей на владения семьи писцам предоставить не смогла, так как они «згорели на Москве в болшой пожар»[638].
Аграфена лишь на несколько лет пережила своего мужа. Княгиня не стала отдавать вотчину родственникам, а полностью завещала эту собственность на помин души князя И. А. Селеховского, его родителей и себя властям Троице-Сергиева монастыря. В 1558 г. душеприказчики Аграфены, митрополичьи дворяне Обрюта и Третьяк Семеновы дети Фомины (из старомосковского боярского рода Бяконтовых), передали обители два вклада по 50 рублей, а 19 июня 1559 г. ее власти уже получили права на село Селехово[639].
Вопреки утверждению В. Ю. Ермак, полоцкий помещик князь Б. А. Селеховский входил в число привилегированных слуг Государева двора. В начале 1550-х гг. «Богданец да Василей княж Андреевы дети Селеховского» упоминались как дворовые дети боярские. Подобно некоторым представителям рода Нееловых, они служили из Ржева[640]. Позднее князь Б. А. Селеховский стал помещиком в Невеле и отсюда, как и многие другие дети боярские, попал в Полоцк.
В 1570 г. князь Б. А. Селеховский получил поместья в Межевской и Нищенской волостях Полоцкого повета. Они были даны «ему въ его оклад в триста четий к невелскому поместью к сороку с девяти четвертям», но проблему наделения землей князя Б. А. Селеховского они не решили, так как в итоге «не дошло въ его оклад добрые земли двусот трех чети с осминою в поле, а в дву потомуж»[641]. Его позднейшая судьба пока неясна.
В северо-западных уездах страны однородцы князя Б. А. Селеховского появились еще ранее. С конца XV в. князья Селеховские входили в корпорации новгородских детей боярских[642]. Несколько представителей рода также служили из Торжка и Дмитрова[643].
Не менее знатного происхождения были и другие полоцкие помещики. Среди них выделяются дворяне Пыжовы, прямые потомки московского тысяцкого и боярина Алексея Петровича Хвоста Босоволкова († 1357)[644]. Испомещение псковских тысячников Пыжовых в Полоцке произошло накануне их гибели во время опричного террора[645]. Несколько менее знатными, но также заметными на фоне основной массы уездных городовых детей боярских, несомненно, были представители рода Челищевых (потомки московского боярина и воеводы Михаила Ивановича Бренка) и Чихачевых (потомки последних нижегородско-суздальских тысяцких), попавших в Полоцк из соседнего Торопца. Таким образом, если судить по служебной верхушке русских помещиков Полоцкого повета, то можно сделать вывод, что по своему составу она мало чем отличалась от некоторых других северо-западных, западных служилых корпораций детей боярских и, несомненно, превосходила многие из южнорусских.
Как же сложилась судьба других бывших помещиков Полоцкого повета после его утраты Русским государством в 1579 г.?
В конце XVI — начале XVII в. довольно многочисленная группа бывших полоцких помещиков и их детей фигурируют в документах не только Новгородской земли (такие, например, как Бунковы, Паюсовы и Свербеевы), но и упоминаются в актах, а с окладами — в верстальной десятне 1605/06–1606/07 гг. Торопецкого уезда. Благодаря этим информативным источникам можно выяснить, что после потери в 1579 г. своих полоцких поместий именно в Торопецком уезде осели представители таких служилых фамилий, как Барановы (Борановы), Болотниковы, Болтины, Ватолины (Вотолины), Гафидовы (Агафидовы), Глазовы, Долгие, Жуковы, Захаровы, Зелёные, Исаковы, Калитины, Коромолины (Карамалины), Короткие, Макаровы, Мартюгины (Мартюшины), Мормылевы, Нороватые, Обашевы (Абашевы), Полибины, Свистуновы, Скворцовы, Скоробогатовы (Скоробогатые), Челищевы, Чихачевы и Языковы[646].
Не все из указанных выше фамилий для данного региона были пришлыми. Так, например, помещики Зелёные и Чихачевы являлись дворовладельцами в Торопце и землевладельцами в Торопецком уезде еще до 1540/41 г.[647]
Тем не менее разбор ряда других служилых фамилий показывает, что история поместного землевладения в Полоцкой земле в 1563–1579 гг. самым тесным образом была связана с историей многих семей военно-служилых родов. Они происходили не только из северо-западных уездов Русского государства, но и его центра. Отсюда московские дети боярские начали переселяться в северо-западный регион страны несколькими потоками, начиная с конца XV в. Их пребывание в Полоцкой земле отражает лишь один из них, который пришелся на время Ливонской войны.