— Мы знаем, что брат Четан — великий воин, но… нужно ли ему связываться с духами?
Четан улыбнулся и блеснул белоснежными зубами.
— Все в порядке, со мною Бог! — ответил он и, попрощавшись, отправился по свежим следам Кэчины Кими и ее команды.
«Господи, я не знаю, почему, но меня так сильно влечет узнать что-либо о ней, — обратился Четан мысленно к Богу, — благослови меня на это, если Ты считаешь нужным…»
* * *
Анита устало легла на кушетку и закрыла глаза. Рассвет уже входил в свои права, а она еще не ложилась. Перед глазами упрямо появлялись образы устрашающих мексиканцев с оружием и их несчастные пленники. Всякий раз, как она пускалась в опаснейшую авантюру по спасению потенциальных рабов, ее колотило от страха, но чувство долга и уверенности в Божьей защите всегда превозмогали страх. Вот и сегодня все было очень устрашающе, но прошло без запинки. Слава Богу! Это было очередное чудо!
Девушка поднялась на ноги и попыталась стянуть с себя жаркое черное платье. Одеваться в черное было нужно для большей безопасности, ведь в такой одежде ее сложнее увидеть в темноте. Но при первых же лучах солнца эта одежда сильно перегревалась и создавала безумный дискомфорт.
Охладив лицо водою из кувшина, она расплела длинную косу и забралась под одеяло. Уютная маленькая комната, в которой она отдыхала, была ее домом уже почти два года. Ее появление здесь было воистину чудом от Господа Бога!
Анита мысленно вернулась к событиям двухлетней давности.
У нее немного защемило сердце, когда перед глазами предстал образ Четана и то, как он покаянно стоял на коленях и просил у нее прощения. Она была уверена, что сейчас Четан на небесах. У него было сокрушенное сердце, а это и есть надежный «билет» в небо.
Привычная боль тихо разлилась в груди, и Анита позволила себе пару слезинок в память о нем. Также привычно начало наползать жгучее чувство вины, но Анита решительно отмахнулась от него. Нет! Бог ее уже простил!
«И я верю, что ты тоже простил меня, Четан!» — тихо прошептала Анита, вытирая слезы со своих щек.
Два года назад она глубоко смирилась перед Богом и посвятила себя служению людям. Она больше не могла жить, как прежде. Четан погиб по ее вине, поэтому она должна была весь оставшийся срок своей жизни посвятить спасению других людей. Нет, она вовсе не зарабатывала этим свое прощение. Анита твердо знала, что Бог прощает грешника сразу же после искреннего раскаяния. Она просто хотела прожить эту жизнь не зря и послужить кому-то в память о Четане.
Два года назад девушка даже не представляла, как осуществить это на практике, но, похоже, Сам Бог пошёл к ней навстречу.
В тот самый день, как она покинула поместье и уехала в прерию, она, к своему ужасу, обнаружила недалеко от берега реки раненого индейского мальчика лет десяти. У него на виске был кровоподтек, и он лежал без сознания. Анита с трудом затащила его на лошадь и отправилась в сторону города (как она думала). Но, потерявшись в прерии, она к вечеру набрела на небольшую неброскую ферму, где и попросила приюта.
Хозяином фермы оказался очень необычный человек — по образованию священник, а по наружности настоящий фермер — высокий, подтянутый мужчина лет пятидесяти с аккуратной подстриженной бородой и широкими усами.
Он очень радушно принял Аниту и с такой заботой похлопотал об индейском мальчике, что Анита сразу фермера зауважала. Его звали Стен Батлер. Когда ребенок был осмотрен и устроен в доме, Стен усадил Аниту перед собою за столом и с дружелюбием настоящего душепопечителя начал расспрашивать о ее жизни. Чтобы расположить ее к себе, он сразу сообщил, что является священнослужителем и что она может ему довериться. Возможно, он сильно напомнил ей погибшего отца-миссионера, так что она просто выложила ему все, как на духу, не утаив даже то, что посмела влюбиться в дикаря. Стен выслушал все очень внимательно и сочувственно посмотрел девушке в глаза. Она как раз вытирала выступившие на глазах слезы.
— Анита, — тихо проговорил он, — вы потрясающе смелая и искренняя девушка, и я восхищен вами…
Анита горько вздохнула.
— Простите, но я никак не могу разделить с вами этого мнения… — пробормотала она, напряженно глядя на свои сжатые кулаки.
— Ничего страшного, — с улыбкой ответил Стен, — я вас понимаю. Вы пережили очень тяжелые испытания, и я счастлив, что ваше сердце по-настоящему обратилось к Богу. Поэтому я хотел бы предложить вам остаться на моей ферме и помочь мне в моем служении…
Анита удивленно подняла на него глаза.
— Вы предлагаете мне жить у вас?
— Да, — Стен утвердительно кивнул, — я действительно прямо сейчас предложил вам остаться здесь, на ферме, потому что вы станете отличной помощницей.
— И чем же вы заняты? — осторожно поинтересовалась Анита.
— Ну, я фермер, выращиваю скот и зерно…
Анита недоуменно смотрела ему в глаза, не совсем понимая, что же именно он ей предлагает. Вдруг Стен засмеялся и задорно проговорил:
— Простите, Анита, это была, видимо, неудачная шутка… На самом деле, я не только фермер и не только выращиваю скот. Мое основное дело — это служение людям. Вы ведь пожелали именно этого, когда посвятили свою жизнь Христу, не так ли?
Девушка утвердительно кивнула.
— Так вот, — продолжил Стен, — я должен сообщить вам одну свою важную тайну: я здесь живу не просто так! — он многозначительно поднял палец вверх, сделал паузу, а потом с полуулыбкой продолжил:
— Я мог бы жить где-то в городе и быть весьма почитаемым священнослужителем. Я каждое воскресенье собирал бы прихожан на свои проповеди, и люди были бы ко мне весьма благосклонны, но… как видите, я предпочел жить здесь, в абсолютной глуши, вдалеке от почтения и комфорта. Почему? Потому что именно здесь я нужен людям!
Видя абсолютное непонимание на лице Аниты, Стен улыбнулся шире и снова заговорил:
— Вы не представляете, как много несчастных и обездоленных людей я встречаю здесь каждый день! Вы с этим маленьким индейцем далеко не первая моя гостья и, конечно же, не последняя. Беглые рабы, раненые ковбои, заблудившиеся дети, голодные индейцы — все они приходят ко мне, и я должен помочь каждому из них, потому что Бог любит их!
Анита слушала его с изумлением и даже трепетом. Где-то в глубине сердце она давно мечтала жить таким же образом, ведь пример самоотверженности родителей был жив в ее памяти, несмотря на всю трагичность их судьбы.
Вот так Анита и очутилась на этой удивительно ферме. Мальчишка-индеец очнулся на следующий день. Он ни слова не понимал по-английски и с жадностью набросился на еду.
Ферма оказалась не такой уж и безлюдной, как можно было предположить по ее скромным размерам. Помимо Стена Батлера в ней обитало не менее десяти человек, в том числе и его сорокапятилетняя незамужняя сестра Генриэтта. Остальные были мужчинами разных возрастов, которых фермер-пастор именовал работниками. К большому изумлению девушки, в этой команде оказался даже чистокровный китаец, у которого длинная черная коса могла легко конкурировать с косой Аниты. Люди приняли ее радушно и пожелали всего доброго в жизни. Аните стало приятно, хотя неловкость так и норовила испортить прекрасное знакомство.
Через несколько дней маленького индейца Стен отвез в сторону его деревни, а Анита начала свою новую жизнь. Смена обстановки помогла справиться с ее большой печалью, но все равно слезы часто были спутниками ее одиноких вечеров. Она выходила в поле по ночам и любовалась звездным небом. И хотя от этого ей становилось только больнее, ведь небо так сильно напоминало ей о Четане, но она все же предпочитала чувствовать море боли, но помнить о нем, чем жить в покое, забыв его.
— Господи, — шептала она тоскливо, — я живу только Твоею милостью. Я не достойна иметь хорошую жизнь, но я о таком и не прошу. Единственное, что мне нужно — это возможность служить людям на этой земле ради Тебя и Четана. Дай мне эту возможность, прошу тебя!
И с тех пор все так заветрелось, закрутилось! Генриэтта научила Аниту шитью и вязанию, ведь Стен Батлер занимался благотворительностью и снабжал одеждой не только горестных путников, но и некоторые деревни белых и индейцев.
Ферма открыто и довольно успешно торговала скотом, а урожаи, выращенные на большом участке земли, обменивались на множество необходимых товаров.
Помимо этого, у Стена Батлера было еще одно необычное пристрастие: он выращивал в некоем подобии оранжереи множество диковинных растений, которые Анита никогда в жизни еще не видела. Здесь хозяйничал тот самый китаец — довольно молодой серьезный парень, с трудом говоривший по-английски, но умеющий широко и дружелюбно улыбаться каждому встречному.
Глаза Стена загорелись, когда он начал показывать Аните оранжерею, и девушка поняла, что он получает невероятное удовольствие от возни с растениями. Здесь были «гости» из диковинных земель, таких, как джунгли Амазонии или горные хребты Китая. Стен обрушил на изумленную Аниту целую энциклопедию знаний о свойствах этих растений и о возможностях их использования.
— А вот это растение, — сказал Стен, заканчивая свой длинный рассказ, — способно на несколько часов отправить человека в отключку, если бросить его листья в огонь. Дым почти сразу же становится токсичным, и человек начинает терять рассудок, а потом и вовсе падает без чувств. Но при этом после пробуждения у него лишь немного болит голова, поэтому это растение кажется мне уникальным по своим свойствам… Мы пробовали его на животных, но они меньше поддаются его воздействию, чем люди…
Аниту почему-то эта информация зацепила. Она ничего не поняла умом, но сердце четко подсказывало, что это растение может еще неплохо пригодиться.
Через некоторое время, зайдя к Стену в кабинет, она увидела на полках немало диковинных книг. Там было множество изданий о растениях, о животном мире, а также записки некоторых путешественников, исследовавших Великие Равнины и их обитателей. Последняя тема заинтересовала Аниту больше всего, поэтому она напросилась почитать книги и начала жадно поглощать их одну за другой. Уже через год она узнала так много нового, что могла по некоторым особенностям отличить апача от команча, спрогнозировать погоду по цвету заката и рассказать наизусть самые токсичные растения Северной Америки.