— Вы вынуждаете меня прибегать к экстраординарным средствам, мисс Форд, — заявила крошечная женщина. — Время слишком дорого, чтобы тратить его попусту из-за вашего патологического недоверия ко мне.
— Как, черт возьми, вы попали в мою кухню?!
Работа в полиции приучила Кристин к хладнокровию и собранности в самых неожиданных ситуациях, но сейчас в голове звенела пустота, а ноги словно приклеились к полу.
— Я уже говорила, что уполномочена обсудить с вами очень важный вопрос. — Женщина водрузила пакет с продуктами на большой кухонный стол, извлекла из него коробку с хрустящими пончиками и протянула Кристин: — Угощайтесь! Я знаю, вы их очень любите.
Кристин тупо смотрела на коробку. Пончики и в самом деле были ее любимым лакомством, но откуда это известно непрошеной гостье?.. Придя в себя, она швырнула коробку на столик рядом с собой:
— Представления не имею, как вы сюда попали, но требую: через минуту чтоб духу вашего здесь не было! Забирайте свои продукты и выметайтесь! А иначе я сама вышвырну вас так, что вы и костей не соберете!
Лицо маленькой женщины из недовольного сделалось умоляющим, и она произнесла срывающимся от волнения голосом:
— Он ждет вас.
— Кто?!
— Ваш духовный напарник.
— Этого только не хватало! — Рука Кристин потянулась к телефонной трубке.
— Вы ведете себя недостойно, мисс Форд. Признаюсь, я бесконечно удивлена, — обиженно поджала губы женщина. — Вы не первый человек, которому я оказываю помощь, и никому до сих пор в голову не приходило выставлять меня из дому.
В этом сухом голосе, в назидательной интонации было что-то, напомнившее Кристин о матери, и она невольно положила трубку на рычаг. Повернувшись к женщине, она поглядела на нее долгим изучающим взглядом и наконец произнесла:
— Кое-что мне все-таки хотелось бы узнать.
— Что, например?
— Почему вы выбрали именно меня?
Женщина засмеялась:
— Я вас не выбирала! Но вы — жертва ошибки. Я бы даже сказала — некомпетентности. И я здесь для того, чтобы исправить дело. В этом и состоит моя работа.
— Поняла… Вы наткнулись на некролог в газете, сообразили, что я — сирота, нахожусь в состоянии душевного смятения, и взяли меня на прицел. Скажете, я неправа?
— Мне вовсе не нужно читать газеты, чтобы узнать о смерти вашего отца! Более того, я долго ждала, когда это случится, прежде чем отправиться к вам. До тех пор, пока оставалась хоть одна ниточка, связывающая вас с этой жизнью, рассчитывать на ваше согласие не приходилось.
Кристин прищурилась:
— Согласие на что?
Женщина приблизилась к ней вплотную:
— Мне нужно ваше согласие на перемещение.
— Что вы имеете в виду? Мне следует сменить работу? Или место жительства? Или еще что-то?
— Вам придется сменить все.
Рассмеявшись, Кристин высыпала еще горячие пончики на стол и отправила один из них в рот.
— Надо полагать, у вас уже припасены билеты на самолет и паспорт на мое новое имя, — пробубнила она, жуя.
— Мы можем побеседовать обстоятельно?
Кристин со вздохом поглядела на пакет с продуктами, почувствовав, как у нее засосало под ложечкой.
— Ладно! Я, пожалуй, приготовлю что-нибудь на завтрак, а вы тем временем можете развивать свои фантастические планы.
Женщина, казалось, колебалась, не очень-то поверив в искренность собеседницы. Она принялась мерить шагами кухню, на ходу задавая строгим тоном вопросы:
— Согласны ли вы с тем, что человек существует еще до своего появления на свет?
Кристин вытащила из пакета коробку яиц и затрепетала от предвкушения удовольствия, обнаружив на дне еще и сдобные булочки.
— Возможно, так оно и есть. Не знаю… — рассеянно отозвалась она.
— А в то, что нашу судьбу предопределяют некие Высшие Силы, вы верите?
Кристин пожала плечами, сунула булочку в тостер и потянулась к нижней полке за сковородкой.
— И в то, что каждый приходит в этот мир с предопределенной целью?
— А вот с этим позвольте не согласиться. — Кристин очистила банан, отломила кусочек и протянула гостье оставшуюся часть. — Меня всегда утешала и поддерживала мысль, что моя воля и мои поступки тоже кое-что значат.
Женщина решительно отодвинула руку Кристин с угощением:
— Речь идет не о вашей воле или ваших поступках. Я говорю о Роке, Фатуме. Каждое ваше решение, каждый ваш поступок приближают вас к исполнению заданной Свыше цели.
— Если вы хотите сказать, что мы свободны, но при этом движемся к исполнению некоей сверхзадачи, то это мне по душе. Пожалуй, я даже не буду спорить с вами.
— Тогда способны ли вы принять мысль, что живете в чуждой вам жизни, отделенная от своей цели?
Кристин повернулась к собеседнице:
— Вы имеете в виду перевоплощение после смерти?
— Мисс Форд, еще раз повторяю: реинкарнация нам совершенно не интересна. Речь о другом: если мы не начнем действовать сейчас же, вы навсегда потеряете вашего духовного напарника, свою астральную половину.
— Духовный напарник?.. А-а, это тот, кто ждет меня? — усмехнулась Кристин и снова повернулась к сковородке. — Но если вы хотите, чтобы я поверила всей этой хиромантии, потрудитесь объяснить, кого вы имеете в виду.
— Он…
— Ага, так это, значит, «он»?
— Да, естественно: раз вы — женщина, то «он».
— Так-так… Я вся внимание. — Кристин переложила яичницу на тарелку.
— Он — ваша духовная половина, вторая составляющая вашей личности. Духовные напарники встречаются в пределах одной пространственно-временной параллели, чтобы разделить жизнь друг друга. У каждого свой набор качеств, дополняющих и уравновешивающих свойства партнера, как огонь дополняет воду, а свет — тьму. Каждая пара имеет и своего куратора. В вашем случае, однако, вышла трагическая ошибка: ваш куратор отправил две половины одной личности в совершенно разное время. К сожалению, это не единственная его оплошность.
— Ротозей! — укоризненно покачала головой Кристин и положила на тарелку с яичницей намазанную маслом булочку.
— Вынуждена с вами согласиться. Получился дисбаланс, нарушающий гармонию всего миропорядка. Два человека страдают в отсутствие друг друга, и больше всего даже не вы, а ваша вторая половина.
Кристин села за стол, поставив перед собой тарелку:
— И что за проблемы у него? — Она подула на свой дымящийся завтрак и потянулась за вилкой.
— Как бы вам сказать…
Кристин подняла на нее глаза:
— Да так прямо и скажите.
— Он — изгой, человек, живущий вне закона.
— Вне закона?!.. Вне закона! Вот это да! И какому же умнику пришло в голову свести в одну пару бандита и «фараона»? — рассмеялась Кристин.
— Не было ни «фараона», ни бандита. Были двое духовных напарников, каждый из которых взял на себя обязанность заботиться о судьбе другого. Обстоятельства вас развели, и сейчас ваша задача — вернуть его к достойной жизни.
Кристин вновь налегла на яичницу:
— Боюсь, что дело зашло слишком далеко и парню уже ничем не поможешь.
— В том-то и дело, что еще есть шанс! Именно поэтому я и здесь. У вас не осталось никаких обязательств перед вашим веком, а потом нужно как можно скорее занять свое место там, где вам надлежало быть с самого начала.
Кристин покончила с завтраком и безмятежно улыбнулась.
— Итак, где-то за углом нас поджидает таинственный летательный аппарат? Уже крутятся пропеллеры, антенны и зеркала, чтобы переправить меня в другой мир?
— Никаких летательных аппаратов, — отозвалась женщина. — Все, что для этого требуется, — ваше согласие.
Кристин вышла из-за стола:
— Тогда я схожу за своей сумочкой.
Выйдя из кухни, она неудержимо расхохоталась. «Бывает же такая чушь несусветная! — подумала она, надевая свои любимые черные туфли на мягкой подошве без каблука. — Надо срочно доставить эту дамочку в ближайшую клинику. Может, там ей смогут оказать помощь».
Перекинув сумочку через плечо, Кристин вернулась на кухню:
— Я готова. Как насчет того, чтобы воспользоваться моим автомобилем — по примеру героя Герберта Уэллса?
Женщина замерла, широко раскрыв глаза:
— Значит, вы согласны?
— Конечно! Почему бы и нет?
В следующее мгновение она стояла уже не у себя на кухне, а на шпалах железнодорожного пути, и горячий ветер трепал ей волосы. В промежутке между этими двумя мгновениями она ничего не почувствовала: не было никакого сверкания или кромешной тьмы, она не умерла и даже не грянулась оземь. Реальность была иной: вместо широко раскрытых глаз собеседницы на нее смотрели теперь три пары недобро прищурившихся глаз всадников. Лица их были наполовину закрыты красными, выцветшими от солнца и дождя платками.
2
Кристин ошеломленно смотрела на всадников, смутно отмечая их напряженные позы и револьверы в руках. Мысли разбегались, голова отказывалась работать… Чем объяснить случившееся? Видимо, пончики были начинены сильным галлюциногеном, и сейчас она лежит на больничной койке, бредит…
Прогремел выстрел. Кристин невольно обернулась: в кого стреляют? — и оказалась лицом к лицу с огромным черно-красным паровозом, затормозившим в нескольких шагах от нее. Она отпрыгнула в сторону всадников и тут же зажмурилась от едкого дыма, закурившегося над дулом большого, допотопного револьвера. Снова метнулась к паровозу, спряталась за него, плотно прижавшись к черной металлической обшивке и ощущая щекой тепло работающего двигателя, резкий запах солярки и угля. Открылись двери первого вагона. Стало слышно, как кондуктор под окрики бандитов собирает деньги с пассажиров. Ситуация была вполне реальной, если не сказать — тривиальной: по долгу службы Кристин сталкивалась с ней неоднократно.
Из-за паровоза вынырнул один из бандитов. Реакция Кристин была молниеносной, автоматической.
— Ни с места! — Она выхватила пистолет из сумочки и направила его на мужчину.
Преступник остановился. Это был ковбой во всей своей красе и типичности — от пыльных загнутых полей серой шляпы до грубого кожаного ремня, от мушки нацеленного на нее старинного револьвера до потертых, потрескавшихся кожаных башмаков. Янтарные глаза его излучали угрозу.