– Я уже говорил тебе…
– Из-за моего арсенала? – перебила она. – Но это лишь подтверждает мою правоту, а не вашу.
– Ты не убийца.
– Благодарю, а то я уже начала сомневаться.
Кристоф рассмеялся:
– Ты пытаешься разозлить меня своим сарказмом, но сегодня у тебя ничего не выйдет. Разве я не предупреждал, насколько добродушным бываю после…
– Ни слова больше!
Кристоф притворился, будто хочет щелкнуть ее по носу, а когда Алана его прикрыла, он с улыбкой встал.
– Я соглашусь с тобой, если ты, в свою очередь, согласишься, что бессмысленно обсуждать этого вора, пока мы не закончим его допрашивать.
Не дожидаясь ответа, он подошел к гардеробу, чтобы полностью одеться. Алане следовало бы отвести глаза, но она не могла перестать смотреть на него. Его военные рейтузы были слишком облегающими. В полумраке они казались второй кожей, подчеркивая его упругие и идеально очерченные ягодицы. Ее взгляд медленно скользил вверх по спине Кристофа, постепенно расширяющейся в плечах… а потом их внезапно прикрыла льняная рубашка.
Алана не удержалась от вздоха.
Она не думала, что он услышал, но он оглянулся, вопросительно взглянув на нее в ожидании ответа.
– Это будет справедливо, – сказала она.
– Прекрасно. – Он подошел к кровати, чтобы сидя натянуть сапоги. После этого снова заговорил, добавив со вздохом: – Как бы мне ни хотелось, чтобы ты оставалась голой в моей постели, я напоминаю, что твои сундуки в другой комнате. Сейчас их принесут.
– Но как ты…
– Вчера, пока мы были на празднике, я послал людей проверить постоялые дворы города. Я подумал, что в одном из них обязательно обнаружатся твои вещи.
Алана прищурилась:
– Тебе понадобились мои сундуки, чтобы обыскать их, верно?
– Разумеется. Я ожидал, что найду в них еще пару арсеналов.
Его шутка заставила ее запнуться, а он весело расхохотался. Он дразнит ее?
Кристоф еще и добавил:
– Я понимаю, что с моей стороны слишком заботливо и предусмотрительно… э-э, настаивать на том, чтобы ты сменила одежду, особенно, когда ты нравишься мне в моей.
Девушка постаралась не покраснеть, хотя до конца и не была уверена, что это удалось.
– Никакого оружия ты не нашел, – буркнула она.
– Нет. Как и твоего опекуна.
Алана вскинула брови:
– Ты действительно на это рассчитывал?
– Я надеялся.
– Я уже говорила тебе: он не знает, кто нанял его убить меня… пока не знает. Почему бы тебе не оставить его в покое и не позволить ему заниматься тем, что он делает лучше всех, – защищать меня.
– Потому что у него есть ответы, о которых ты не знаешь.
Что он имеет в виду? Но Кристоф уже обходил кровать, направляясь к двери, и она ощутила растущую панику, вызванную тем, что он опять собирается оставить ее одну, совершенно беззащитную!
– Подожди! Мне нужно хоть какое-то оруж…
Она даже не успела договорить, столь стремительно он обернулся. Но на лице его не было раздражения, когда он произнес:
– Я твое оружие. И больше ни на секунду не спущу с тебя глаз. – Потом он улыбнулся, окинув взглядом кровать. – Мой служебный долг еще никогда не был столь приятным.
Глава двадцать восьмая
Хорошо, что она выбралась из постели и нашла халат, отброшенный Кристофом прошлой ночью. Она едва успела затянуть пояс, как он вернулся вместе с Борисом. Мужчины внесли в комнату один из ее тяжелых сундуков. Оставив его, они отправились за двумя остальными. Алана не шевельнулась. То, что ее вещи находились теперь в его комнате, как нельзя более ясно давало понять, что отныне она будет спать здесь, – и объясняло, почему Кристофу вдруг так понравилось исполнять свой служебный долг.
Но повторения прошлой ночи не будет! Он утверждал, что она нуждалась в утешении, и даже назвал это естественным порывом после всего, что с ней случилось. Алана допускала, что, может быть, в этом он прав. Но теперь шок прошел, и у нее есть силы противостоять попыткам обольщения. Придется делить с ним комнату – нелегкая задача, – но это не означает, что они должны делить и постель. Пусть прикажет установить походную кровать или пользуется маленьким диваном в углу. Или же там будет спать Алана.
Когда последний сундук был установлен возле стены, Кристоф махнул рукой, отсылая Бориса из комнаты, а сам принялся открывать крышки. Замки были взломаны, напоминая Алане о том, что он уже рылся в ее вещах.
– Одевайся, – сказал он. – У тебя посетитель.
У Аланы глаза вспыхнули.
– Мой оте…
– Нет. Мальчик. Пришел сюда рано утром и спросил тебя. Мои люди велели ему вернуться позже. Они не посчитали нужным тревожить меня по делу, которое не сочли важным.
– Мне не хотелось бы, чтобы твои стражники судили о делах, которые касаются только меня. Пусть бы разбудили меня.
– Ты находилась в моей спальне. Решение стражников было правильным, и оно касалось меня, а не тебя. Любой, кто хочет увидеться с тобой, должен сначала встретиться со мной.
Такая нотация заставила Алану покраснеть. Неужели все знают, где она проводит ночи?
– Но я не разбудил бы тебя, даже если бы они сказали мне раньше, – добавил Кристоф. – Тебе нужно было выспаться как следует.
– Но Генри вернулся?
Кристоф поднял брови:
– Ты говоришь о парнишке, с которым путешествовала? Ты сказала, что он сирота. А этот мальчик утверждает, что у него есть мать, которая побьет его, если он не вернется домой с золотом, обещанным ему за доставленное тебе послание. Так кто он? Городской оборванец со злобной матерью или твой знакомый сирота?
– Понятия не имею, – призналась она, после чего не удержалась от смеха. – Должно быть, это все же Генри явился меня навестить. Должно быть, он посчитал, что сказка о матери поможет быстрее меня увидеть. Но если ты выйдешь и дашь мне возможность переодеться, то мы все скоро узнаем.
Он закрыл за собой дверь. Алана быстро надела сиреневое платье с высоким воротом, казавшееся фиолетовым в тусклом свете зажженной Кристофом лампы. Должно быть, это действительно Генри со своей наспех выдуманной байкой, но почему такая срочность? Алана только вчера разговаривала с Паппи, хотя и недолго. Неужели ему удалось выяснить что-то еще?
Не успела она войти в гостиную, как Генри бросился в ее объятия. Чересчур пылкое проявление чувств для лубинийского мальчика, который с ней не знаком! Алана крепко обняла его, отметив про себя, что Кристоф стоит у стены и с интересом за ними наблюдает.
– Я чуток не обмочился от страха, когда меня к тебе не пустили, – признался Генри.
– Успокойся, ты просто пришел слишком рано. Как видишь, со мной все в порядке. Я здесь под защитой начальника стражи. Под его бдительным присмотром со мной ничего не случится.
Она говорила по-английски, чтобы понимал только Генри, а не капитан.
Генри отступил, чтобы взглянуть на Кристофа:
– Этот?
– Да, этот. Что привело тебя ко мне?
– Здесь можно говорить? – спросил Генри шепотом.
– Да, он не понимает.
Генри кивнул и повторил все, что велел передать Паппи.
– Здесь два шпиона: вор и еще один стражник. Кто-то из них может попытаться тебя прикончить. Па велел, чтобы ты сказала ему. – Генри кивнул в сторону Кристофа. – Он сказал, что здесь ты не будешь в безопасности, пока они ошиваются рядом.
Алана побледнела, хотя после вчерашнего нападения уже обо всем догадалась. Но ее реакция оказалась слишком очевидной, чтобы ускользнуть от внимания Кристофа.
– Что тебя обеспокоило? – спросил он.
Она ответила без колебаний. Эти сведения только подтверждали то, что она рассказала Кристофу ранее, а теперь Паппи разрешил открыть остальное.
– Все это я узнала от Паппи, – уточнила Алана. – Вчера, во время праздника.
– Он был там? – поразился Кристоф.
– Да, всего несколько минут. Он сказал, что вор и еще один гвардеец работают на тех же людей, которые наняли его восемнадцать лет назад. Он хотел проследить за ними, чтобы узнать больше, но теперь считает, что гораздо важнее поставить в известность тебя. Они знают о браслете и, следовательно, о том, что я не умерла восемнадцать лет назад, как они полагали. Вероятно, теперь им захочется это исправить.
Кристоф вздохнул.
– Или же сообщение было передано специально, чтобы подтвердить твою историю.
Они подумали об одном и том же, но по-разному. Боже правый, как же он надоел со своими подозрениями! Пообещал быть беспристрастным, а сам даже не пытается! Почему? Почему он так убежден, что все рассказанное ею является ложью?
Генри посмотрел поочередно на обоих и спросил Алану:
– Он не верит, что ты приехала остановить войну?
– Пока не верит, – ответила она. – Но не говори об этом Паппи, если вы увидитесь. Не хочу, чтобы он еще больше беспокоился обо мне.
Генри кивнул.
– Мне пора сматываться.
Она притянула его к себе, чтобы снова обнять, прежде чем подтолкнуть к двери. Но не успел мальчик переступить порог, как Кристоф направился за ним. Алана побледнела, опасаясь, что он собирается задержать Генри и выяснить, что еще ему было велено передать. Она знала, каким безжалостным он может быть, когда добивается ответа. И поэтому встала у него на пути:
– Не надо. Пожалуйста!
Он взглянул на нее и поднял руку, словно намереваясь погладить Алану по щеке, но вместо этого отстранил ее.
– Это моя работа, Алана.
– Ненавижу тебя и твою работу!
Но и это не остановило его. Он открыл дверь и подозвал к себе ближайшего стражника.
– Следуйте за мальчишкой в город. Только на расстоянии. Я хочу, чтобы все люди, с которыми он встретится, были арестованы.
Это было еще хуже, чем она ожидала!
Алана попыталась проскользнуть мимо Кристофа, чтобы предупредить Генри, прежде чем тот успеет отойти подальше, но ее талия была обхвачена сильной рукой, ноги оторвались от пола, а дверь захлопнулась.
– Он заметит слежку и сбежит, – сказала она, стремясь убедить скорее себя, чем Кристофа.