— Наверное, редкие насекомые, — сказал он сам себе. — Такие редкие, что их ещё никто не открыл!
Эта мысль так вдохновила Хемуля, что он сунул свою большую морду в щель, чтобы разглядеть получше.
— Смотрите, хемуль! — закричал Муми-тролль.
— Спаси нас! Спаси! — закричал Снифф.
— Странные они какие-то, — пробормотал Хемуль и опустил в расщелину свой сачок. Сачок изрядно потяжелел. Хемуль тащил, подтягивал и наконец вытащил свою добычу.
— Вот те раз, — проговорил он, вытряхивая на землю Муми-тролля, Снусмумрика, Сниффа, палатку и два рюкзака.
— Огромное вам спасибо, — сказал Муми-тролль. — Вы спасли нас буквально в последний момент.
— Я вас спас? — удивился Хемуль. — Я вообще-то не собирался. Я искал редких насекомых, которые шумели там внизу. (Хемули медленно соображают, но они довольно славные, если их не злить.)
— Это Одинокие горы? — спросил Снифф.
— Не знаю, — ответил Хемуль. — Но в них водятся интересные ночные бабочки.
— Это точно Одинокие горы, — сказал Снусмумрик.
Вокруг высились величественные горные хребты, серые и пустынные. Было тихо и холодно.
— А где у вас тут обсерватория? — спросил Снифф.
— Понятия не имею, — отозвался Хемуль уже слегка раздражённо. — Лучше расскажите мне, что вам известно о ночных бабочках.
— Нас интересуют только кометы, — сказал Снифф.
— А они редкие? — заинтересовался Хемуль.
— Можно и так сказать, — ответил Снусмумрик. — Они появляются примерно раз в сто лет.
— Невероятно! — восхитился Хемуль. — Такой экземпляр мне просто необходим. Как они выглядят?
— Они красные, и у них длинный хвост, — объяснил Муми-тролль.
Хемуль достал записную книжку и занёс туда признаки кометы.
— Похоже, это родственник Filicnarcus snufsigalonica, — пробормотал он. — Ещё только один вопрос, мои учёные друзья. Чем питается это уникальное насекомое?
— Хемулями, — хихикнул Снифф.
Хемуль налился краской.
— Над наукой не смеются, — сказал он. — Прощайте. С вашего позволения.
Он собрал свои банки, взял сачок и вскоре исчез в просвете между гор.
— Он решил, что комета — это насекомое! — хохотал Снифф. — Ничего себе, какой глупый! Кстати, я хочу кофе.
— Кофейник остался на плоту, — сказал Снифф.
Муми-тролль, который тоже любил кофе, подбежал к расщелине и заглянул внутрь.
— Плот исчез! — воскликнул он. — Кофейник унесло в недра земли! Как же мы теперь без кофе?
— Ничего, будем есть оладушки, — сказал Снусмумрик.
Он развёл костёр и стал печь оладушки, и они поедали их прямо с пылу с жару, поскольку это единственный правильный способ есть оладьи.
Пообедав, они выбрали самый высокий хребет и медленно побрели в сторону вершины. А где ещё могли построить обсерваторию? Конечно, ближе к звёздам.
Был поздний вечер. Горы высились вокруг торжественно и сонно. Вершины поглядывали через головы друг друга на ущелья, откуда поднималась бело-серая зябкая мгла. От грозовых туч то и дело отцеплялись маленькие облачка и медленно плыли над горной грядой, над гнёздами орлов и кондоров.
На одной из вершин виднелось светлое пятнышко. Это была — если приглядеться — жёлтая палатка, освещённая изнутри. Посреди этого безлюдного пейзажа губная гармошка Снусмумрика звучала так одиноко, что гиена вдалеке подняла голову и прислушалась. Ей никогда ещё не доводилось слышать музыку. Послушав, гиена издала долгий, леденящий душу вой.
— Это что такое? — спросил Снифф и придвинулся ближе к свече.
— Это не опасно, — успокоил Снусмумрик. — Сыграю-ка я «Поход шмеля».
И он снова заиграл.
— Хорошая песня, — сказал Муми-тролль. — Я только не совсем понял, что стало со шмелём и чем закончился его поход. Лучше расскажи что-нибудь.
Снусмумрик подумал секунду и спросил:
— Я рассказывал вам историю о том, как пару недель назад повстречал снорков?
— Нет, — ответил Муми-тролль. — А кто такие снорки?
— Ты не знаешь снорков? — удивился Снусмумрик. — Мне кажется, они ваши родственники, очень уж вы похожи. Только ты белый, а они разноцветные, да ещё и меняют цвет, когда волнуются.
Муми-тролль с обидой взглянул на Снусмумрика.
— Никакие мы не родственники, — сердито сказал он. — Нет у меня таких родственников, которые чуть что перекрашиваются. Муми-тролли бывают только белые!
— В общем, эти снорки очень похожи на тебя, — спокойно сказал Снусмумрик. — Не цветом, а видом. Старший Снорк всё время наводит порядок и хочет во всём разобраться, это иногда бывает утомительно. А его младшая сестра делает вид, что слушает его, но, кажется, думает о чём-то другом. Наверное, о себе самой. Она вся покрыта мягкой шёрсткой, и ещё у неё есть чёлка, которую она всё время расчёсывает.
— Ну и дурочка, — сказал Муми-тролль.
— И что было дальше? — спросил Снифф.
— Да ничего особенного, — ответил Сну-смумрик. — Сестра плетёт травяные коврики и варит травяные отвары на случай, если у кого-то заболит живот. За ухом она носит цветок, а на левой щиколотке золотой браслет.
— Никакая это не история, — возмутился Снифф. — Ничего интересного.
— Разве не интересно впервые в жизни увидеть снорков, которые к тому же умеют менять цвет? — удивился Снусмумрик и снова заиграл на гармошке.
— Дураки они все дурацкие. Да и ты с ними вместе. — Муми-тролль укрылся спальником и отвернулся к стенке палатки.
И всё же в эту ночь ему приснился сон о маленькой Снорочке, похожей на него. Он подарил ей розу, чтобы носить за ухом.
Глава четвёртая
«Вот ещё, глупости», — подумал Муми-тролль, проснувшись на следующее утро. В палатке было очень холодно.
Снусмумрик заваривал чай.
— Сегодня идём на главную вершину, — сказал он.
— А нам точно туда надо? Откуда ты знаешь? — Снифф вытянул шею, чтобы получше разглядеть вершину, но она укуталась в серое облачное одеяло.
— А ты посмотри по сторонам, — ответил Снусмумрик. — Видишь, сколько окурков кругом — это профессора сверху набросали.
— А-а, понятно, — протянул Снифф, досадуя, что не догадался сам.
Они побрели гуськом вверх по узкой извилистой тропке, обвязавшись вокруг пояса одной страховочной верёвкой.
— Имейте в виду, если что, это вы виноваты. — Снифф шёл последним. — И не забывайте, у меня было воспаление уха!
Склон становился всё круче, путники карабкались всё выше. Всё вокруг было древнее, огромное и бесконечно одинокое.
Между голыми скалами парил, раскинув гигантские крылья, кондор — единственное попавшееся им на глаза живое существо.
— Вот громадина, — сказал Снифф. — Ему небось одиноко там наверху.
— Наверняка у него есть жена, — утешил его Снусмумрик. — А может, и полное гнездо детишек.
Кондор величественно повернул голову с холодными глазами и крючковатым клювом и, подрагивая крыльями, завис прямо над ними.
— Чего это он? — забеспокоился Снифф.
— Он какой-то злой, — заметил Муми-тролль. — Кажется, он хочет нас…
— Ложись! — крикнул Снусмумрик.
Все трое припали к скале. Кондор спикировал вниз. Вжавшись в крошечную расщелину, они приникли друг к другу и оцепенели. Кондор налетел со свистом, как порыв ветра, гигантские крылья чиркнули о камень. На миг стемнело.
Когда снова наступила тишина, они, дрожа, высунули морды. Кондор нареза́л круги в тёмном ущелье, далеко внизу. Потом он взмыл вверх и скрылся в горах.
— Стыдится неудачи, — объяснил Снусмумрик. — Кондоры — гордые птицы. Всё, теперь он не вернётся.
— Да что ж это такое! — запричитал Снифф. — То кондор с кондорятами, то гигантские ящерицы, то тебя водопад утаскивает под землю! Для такого маленького зверька, как я, это уж чересчур!
— А впереди ещё комета, — сказал Муми-тролль.
Все трое подняли головы и посмотрели на тяжёлые облака.
— Хоть бы небо показалось, — сказал Снусмумрик. Он поднял с земли оброненное кондором перо и воткнул его в свою шляпу.
— Пойдёмте, — позвал он. — Надо двигаться дальше.
К вечеру они добрались до самых облаков. Всё внезапно исчезло, вокруг не осталось ничего, кроме серой пустоты тумана. Камни сделались скользкими, ступать на них было опасно, да ещё и похолодало. Муми-тролль с тоской вспоминал о шерстяных штанах, которые унеслись в недра земли.
— Я думал, облака мягкие, пушистые и по ним приятно идти, — пожаловался Снифф и чихнул. — Как надоел этот ваш дурацкий поход!
— Что это? — Муми-тролль остановился. — Там что-то блестит…
— Бриллиант! — оживился Снифф.
— Кажется, браслет. — Муми-тролль решительно шагнул в туман.
— Осторожно! — крикнул Снусмумрик. — Он над самой пропастью.
Муми-тролль стал двигаться осторожнее. На краю обрыва он лёг на живот, вытянул лапу и крикнул:
— Держите крепче верёвку!
Снусмумрик и Снифф вцепились в верёвку, а Муми-тролль стал понемногу подползать к краю. Наконец он дотянулся до браслета, схватил его и пополз обратно.
— Золотой, — сказал он. — Ты вроде бы говорил, что у этой девчонки из снорков был золотой браслет на левой лапе?
— Был, — грустно подтвердил Снусмумрик. — Она была такая хорошенькая. И вечно лазала по всяким опасным местам, собирала цветы.
— Разбилась всмятку, — заключил Снифф.
Они печально двинулись дальше, притихшие, усталые и замёрзшие сильнее прежнего. Потом наконец присели передохнуть. Все трое молча смотрели на медленно ползущую серую пелену тумана. Неожиданно в ней возник просвет, а потом всё море облаков вдруг оказалось у них под ногами. Сверху облака выглядели такими красивыми и мягкими, что хотелось бегать по ним, нырять и приплясывать.
— Мы выше облаков, — торжественно произнёс Снусмумрик.
Они завертели головами, глядя на небо, которого так давно не видели.
— Что это? — в страхе шепнул Снифф.
Небо больше не было синим. У него появился странный красноватый оттенок.
— Может, закат? — неуверенно предположил Снусмумрик.