— Кто рано пришел, тому больше достанется.
— А ты совсем не стареешь, Гариф-агай, — сказал Галяу с восхищением. — Молодец, честное слово!
— Времени нет стареть, — весело отозвался Гариф. — Да и времена такие, что только жить да жить. Придется уж смерти подождать. Надо просить у нее отсрочку.
— А даст ли?
— Как не даст. Силой вырвем.
— Хватит тебе пустое болтать, — беззлобно сказала Магфия.
— Научил бы ты и нас, — сказал Галяу. — Как тебе удается не стареть?
— Дело это совсем не трудное, Галяутдин, совсем не трудное. Главное, работай во всю силу да живи без горя. Вот так.
В сенях в это время послышался шум шагов, топот, и в избу ввалилась целая компания: Якуб, Фахри, Харис, Гамир.
— Вот и гости все собрались! — обрадовалась Фатима. — А я уж хотела бежать за вами.
— Проходите, проходите! — приглашал Кадир, помогая раздеться вошедшим. — Очень рады. Только что-то, Фатима, я не вижу хозяина?
— Ты про Тимера? А у них в правлении дела с Байназаром есть, не могут прийти… — смутилась Фатима. А старик Гариф со значением пробормотал:
— Гм… Дела.
— Какие дела? — сказал Галяу. — Дела можно и отложить ради такого случая. Быть на празднике у друзей, разделить с ними радость, разве это плохое дело? Я вон из района приехал.
— Правильно! — одобрил Гамир. — Очень хорошо сказано.
— Иди-ка, Кадир, сходи за этими молодыми бюрократами, — сказал Галяу. — Притащи их силой, если не пойдут. Скажи, редактор велел, сердится, мол.
— Будет сделано! — с готовностью сказал Кадир, но его остановила Фатима:
— Так дело не делается. Хозяину нельзя оставлять гостей. Пусть сходит Гамир-агай, а ты дай людям сполоснуть руки.
— Сейчас я их быстро доставлю! — сказал Гамир и начал одеваться.
— Не забудь сказать, что приглашает Галяу Хашимов!
Ни Тимер, ни Байназар не знали, что Галяу в деревне. Сегодня, как обычно, они собирались устроить в правлении занятия, но народу никого не было. Тимер уже стал терять всякое терпение. Потом ему пришло в голову, что ждать, наверно, бесполезно. Якуб и Гариф в гостях у Фатимы, а сами они попали в глупое положение, отказавшись от приглашения. Байназар поделился своими мыслями с Тимером. Тот был задет за живое, но виду не показал:
— Не будем расстраиваться, Байназар. Молодежь должна подойти.
В это время на пороге появился Гамир.
— Ага, один уже есть! — обрадовался Байназар.
— А я как раз за вами, — сказал Гамир. — Гости все собрались, не хватает только вас двоих. Идемте скорее!
— Значит, и ты в гостях?
— Что ж тут удивительного? Конечно, в гостях. Сижу на почетном месте, как человек. Вместе работаем, вместе радуемся, как же иначе?
Тимеру стало стыдно от слов бывшего батрака Гамира, который жить по-настоящему стал, когда вступил в колхоз. Раньше ведь слова, бывало, от него не услышишь, а теперь вон как рассуждает. Тимер в душе упрекал себя: пригласили его, как человека, с уважением, а он возгордился, не пошел. Как теперь выйти из положения?
— Идемте, ждут только вас. И редактор Галяу из района приехал.
— Разве Галяу приехал?! — удивился Тимер.
— Приехал, а как же. Он-то и послал меня. Почему, говорит, нет хозяина.
Тимер призадумался, почесал со смущением затылок.
— Не знаю уж, как и быть. Что ж получается, сначала отказались, а теперь явимся. Неудобно перед Фатимой.
— Ладно, хватит говорить. Сказано идемте, значит, идемте. Никакого тут неудобства нет. Фатима человек незлопамятный.
— Ну что ж, надо идти, — Тимер встал и надел шубу. — Пошли, Байназар.
— Я готов.
— Только ты, Байназар, не забудь свою гармонь, — сказал Гамир.
— Здесь она, — Байназар нехотя встал и сунул гармонь под широкую полу своей шубы.
— А мы только что сели за стол, так что просим вас! — приветливо сказала, встречая их, Фатима, как будто между ними ничего не случилось, и она давно поджидает их. Приветливость Фатимы сразу подняла у ребят настроение, они сели за стол.
Все за столом взглянули на Галяу в ожидании тоста. Тот покачал головой:
— Нет, товарищи. Говорить должен старший. Пожалуйста, Гариф-агай. Скажи свое слово в честь молодых.
— Что ж, я скажу, — Гариф откашлялся и приветливо взглянул на хозяев. — Я человек простой, деревенский, уж не осудите, если что не так. Кадир и Фатима очень хорошая пара, лучше не придумаешь. Живите долгую жизнь, родные, да будьте счастливы. От всей души желаю вам этого!
Гости зашумели:
— Хорошо сказано!
— Хорошее слово сказал бабай!
— Сто лет живи!
Потом наступила тишина, и все принялись за закуски. Вскоре Фатима сказала:
— Что-то гости наши притихли. Или заскучали? Кадир, не нальешь ли ты еще по одной?
— За этим дело не станет! — сказал Кадир. Магуза, с первой же рюмки повеселевшая, осмелела:
— Почему это Якуб притих. Или ему зять не нравится?
— Зять человек что надо, очень нравится. Мы с ним давно знаем друг друга.
— Правильно! — сказал Харис, испугавшись, как бы острая на язык Магуза не наговорила чего лишнего. — Зять славный человек. Ты, Магуза, налегай на закуски, а то потом раскаешься, что не всего отведала.
Гариф Иртюбяков, сидевший во главе застолья, погладил бороду и сказал:
— Одними добрыми пожеланиями сыт не будешь. Вот мы со старухой принесли в подарок вот эту штуку. — Он встал и вынул из кармана своей лисьей шубы длинное белое полотенце. — Пусть ваши души будут такими белыми, как это полотенце, а лица такими же чистыми.
— Спасибо, агай, за ваши пожелания и за подарок, — ответила Фатима.
Все пришло в движение, гости стали выкладывать свои подарки. У Тимера и Байназара не было подарков, но Байназар нашел выход из положения, он положил на поднос тридцать рублей. Даже Фахри и Харис пришли не с пустыми руками. Якуб выставил шесть пар чашек, Галяу — патефон с пластинками. Кадир пытался что-то говорить, мол, зря расходовались, не для этого же их пригласили, но его никто не слушал. Тимер даже покраснел, до того ему было стыдно перед людьми. Недолго думая, он снял с руки часы и протянул было Кадиру, но Фатима резко остановила его:
— Оставь, часы тебе и самому пригодятся. И потом такой подарок уже есть у нас.
Она подошла к посудному шкафу и достала оттуда небольшую коробку с часами.
— Спасибо, — расстроганно сказал Кадир. — И у меня для тебя подарок. Вот платье, носи на здоровье!
— Тогда от меня будет пара лыж и костюм! — сказал Тимер, вспомнив, что привез недавно эти вещи из города. — Завтра утром занесу.
За столом царило веселье. Даже Фахри и Харис, которые обычно готовы были утонуть в бочке с вином, и те лишнего не пили и вели себя хорошо. И гости и хозяева очень были довольны друг другом. Расходиться стали уже только после вторых петухов. Тимер увел Галяу ночевать к себе домой.
XXI
Весна между тем приближалась. Каждый день ослепительно сверкало солнце. Верхушки сопок уже оттаяли. Прилетели грачи. Снегу осталось лежать считанные дни. В колхозе завершали подготовку к севу.
Ледоход еще не начинался, но река вот-вот должна была тронуться. Акселян брал свое начало с горы Яугирган, из родника, который пробился у южной стороны горы. Долго петляет Акселян, прежде чем достигает деревни Каенлы. Здесь, в степи, — это широкая полноводная река с тихим спокойным течением. Спокойная летом, но весной, особенно в снежные годы, Акселян дает знать о себе, показывает во всю мощь свой характер. Шумит и грохочет, все сметая на своем пути, иногда прокладывает для себя совершенно новое русло.
Старики, которые давно уже изучили характер реки, у которых были свои приметы, предсказывали, что в этом году Акселян разольется особенно сильно. Сначала Тимер не придавал значения их словам, но однажды Гариф сказал ему: «Мы с детства живем около реки, пьем ее воду, а когда умрем, нас обмоют этой водой и похоронят. Характер Акселяна мы, старые люди, хорошо испытали. Крестьянин никогда не ошибается насчет воды и земли, которые поят и кормят его».
И Тимер изменил свое отношение к предсказаниям стариков. Стали принимать меры предосторожности. В первую очередь с заливных лугов было вывезено сено, затем по крепкому еще льду переправили сеялки, плуги, бороны, лошадей бригады Якуба Мурзабаева.
В этом году в колхозе должны были работать три трактора, в каждой бригаде по одному. Два трактора приближались к Акселяну, на первой машине ехали два человека. Один из них был Кадир Мустафин. Не очень доверяя малоопытным трактористам, он сам решил пригнать машины в колхоз. На берегу они остановились, и он крикнул трактористу, который вел второй трактор:
— Ты, парень, постой. Сначала я перегоню этот трактор, потом вернусь за твоим. — Сам не езди.
Лед держал хорошо, и Кадир махнул рукой, мол, все в порядке, можно ехать. Второй трактор спустился на лед. Сначала все шло нормально, но на середине реки тракторист взял немного правее и поехал быстрее. Почти у самого берега лед треснул, и трактор провалился. Тракторист едва успел выскочить из кабины.
— Эх ты!.. — Кадир подбежал к утонувшему трактору.
Все это видел Фахри, который как раз шел в баню. Он забыл про баню и кинулся в правление колхоза, крича во все горло:
— Трактор утонул! Быстрее!
Он схватил оглоблю и побежал к реке. Тем временем на берег прибежали и другие. Гариф ругался:
— Эх вы, непутевые! Да кто же доверяет весеннему льду, пусть он хоть и с метр толщиной? Нельзя было поосторожнее?
— Ладно уж, чего после драки кулаками махать, — сказал Тимер хладнокровно, хотя в душе у него кипело. — Ребята еще молодые, неопытные. Это послужит им хорошим уроком. Да, но как же нам вытащить машину, товарищ Мустафин?
— Сначала, я думаю, надо расчистить путь, убрать лед, потом привязать трос, взять на буксир. Вытащим.
Тут же сбегали за ломами, лопатами и быстро расчистили лед. Оставалось самое трудное — привязать трос к затонувшему трактору и тащить. Мустафин стал раздеваться, чтобы нырнуть в воду и зацепить трос, но Тимер Янсаров резко возразил: