– А что это? – интересуется он, в его голосе сквозят нотки любопытства. Хотя выражение лица говорит о том, что он уже в курсе. В свою защиту могу сказать, что я на девяносто девять процентов уверена, что случайно оставила приложение включенным в фоновом режиме после того, как пользовалась им сегодня утром. Этот проклятый сон – проблема, которая продолжает создавать проблемы.
– Это, э-э. О боже. Это приложение для аудиокниг эротического характера под названием «Стоны».
– Почему ты такая красная?
Отличный вопрос. Почему я такая красная? Я ложусь на матрас и устремляю свой взгляд на небо, чтобы не пришлось смотреть на Генри.
– Просто немного смущена.
– Почему? Потому что я сейчас узнал, что тебе нравится слушать, как люди занимаются сексом, чтобы получить удовольствие? – спокойно спрашивает он.
– Лучше убей меня вместо этого разговора.
Генри смеется, и даже этот звук не успокаивает. Он ложится рядом со мной и поворачивается на бок, подпирая голову рукой.
– Я видел тебя голой и теперь знаю твои сексуальные предпочтения. Мы становимся очень близки.
У меня отвисает челюсть, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
– Ты нарушил правило!
– Ты тоже, раз смутилась.
– И я бы не назвала это сексуальным предпочтением. Мне просто нравятся аудиозаписи… о многих вещах, а не только о людях, занимающихся сексом. Господи Иисусе, мы можем вернуться к идее о моем убийстве?
– В течение года я жил в комнате, которая располагалась между комнатами Нейта и Джей-Джея. Я привык быть в курсе интимных подробностей сексуальной жизни своих друзей. С Джей-Джеем проще, потому что все его интрижки были на одну ночь, но с Анастасией мне приходится видеться регулярно. Тебе нравится аудио? Готов поспорить, я бы тоже не отказался послушать. Ты не сможешь меня удивить ничем таким, чего бы я не слышал от них. Но мы не обязаны ни о чем говорить, если тебе это неприятно.
– Да мне и нечего рассказывать, – смущенно признаюсь я. – Я – девственница.
Генри ничего не говорит, давая мне время обдумать выход из сложившейся ситуации. Других людей отсутствие у меня сексуальной жизни волнует больше, чем меня саму, поэтому я не боюсь их реакции, полагая, что что-то не так. Я боюсь их реакции, потому что в конечном итоге мне приходится убеждать их, что все в порядке.
– Девственность – это социальная концепция, – говорит он. – Хорошо, что я не позволил тебе уйти с Мейсоном. Это были бы худшие сорок пять секунд в твоей жизни. Я хороший друг.
Я всегда могу положиться на то, что Генри удивит меня.
– Как тебе удалось перевести тему моей сексуальной неопытности на себя?
Уголки губ Генри приподнимаются, и от этого мое сердце начинает трепетать.
– Я могу все перевести на себя, если ты дашь мне достаточно времени. Включая твою сексуальную жизнь.
– Я… – у меня нет ответа. – Наша пицца, наверное, остыла, и я думаю, нам стоит включить эту книгу. Может быть, позволишь мне это сделать, чтобы ничего больше не напутать.
– Какая жалость. Мне не терпелось узнать, вставит ли он его обра…
Перекатившись на бок со скоростью, о которой я и не подозревала, я прижимаю ладонь ко рту Генри.
– Прекрати болтать. Я добавляю это в наш список правил в пункт «То, о чем нам запрещено говорить».
Он обхватывает мое запястье, отнимая мою руку от своего рта. Затем нежно целует мою ладонь и кладет ее на надувной матрас между нашими телами.
– Удачи в получении одобрения в совете директоров.
– Совет директоров для нашего списка правил? – Он кивает. – И кто же в совете?
– Я и ты. И я не собираюсь добавлять это в наш список.
– Ты невыносим, ты это знаешь?
– Да, мне об этом говорили.
Глава 13
Генри
Нейт Хокинс сидит в гостиной на диване. Я моргаю раз, другой, отчаянно пытаясь вспомнить, не ударялся ли сегодня головой.
– Приятель, по крайней мере, притворись, что рад меня видеть, – говорит он, когда я застываю на пороге от неожиданности.
– Ты говоришь «приятель», потому что теперь ты липовый канадец? – спрашивает его Робби. Они оба потягивают кофе из своих любимых кружек, и меня накрывает волна ностальгии, когда понимаю, насколько привычна эта картина: Нейт и Робби сидят в гостиной и болтают, попивая кофе.
– Как насчет того, что я пихну тебя ногой в зад, и ты расскажешь мне, насколько фальшиво это ощущается?! – рявкает он в ответ. – Генри спросил меня то же самое пару недель назад.
– Ты собираешься входить? – спрашивает Расс у меня за спиной. Я бросаю свою сумку на край дивана и сажусь рядом с Нейтом, борясь с желанием, ткнуть его пальцем и убедиться, что он настоящий.
– Итак, – говорит он, поворачиваясь ко мне лицом. – Как дела, капитан? Как Фолкнер?
Робби и Расс громко вздыхают, но прежде чем я успеваю ответить, Расс протягивает свой телефон.
– Джей-Джей звонит мне по видеосвязи. Ты говорил ему, что приедешь?
Нейт качает головой, пока Расс отвечает на звонок.
– Я так и знал, что что-то происходит, – сразу же говорит Джей-Джей. – Устроили встречу друзей без меня? Эгоистичные ублюдки.
– Разве ты не играешь сегодня во Флориде? – спрашивает его Нейт. – Так и знал он, ага, как же. Ты увидел уведомление как мой близкий друг.
– Почему у тебя канадский акцент? – спрашивает Джей-Джей, морща нос.
– Спасибо! – вскрикивает Робби, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности, а Нейт что-то бормочет себе под нос. – Я говорил то же самое, когда он приехал, но он возразил, что я все выдумываю.
Джей-Джей широко улыбается. Я подозреваю, чтобы побесить Нейта с другого конца страны.
– В последнее время ты много бычишь, Нейтан. Очень неприятно. Так о чем мы сплетничаем? Какие последние новости? Или, как говорит молодежь, о ком чешем языками?
– Когда ты говоришь «как говорит молодежь», ты имеешь в виду то, как сам говорил пару месяцев назад? – спрашивает Робби. – Когда ты позвонил, Нейт спрашивал Генри, как ему в капитанах.
Джей-Джей тоже вздыхает, как Робби и Расс пару минут назад, и мне кажется, мои друзья передали мои чувства, и мне даже не пришлось ничего говорить.
– Какого черта все продолжают стонать в ответ на мои вопросы? – спрашивает Нейт в недоумении.
Мне стоило бы вмешаться и объяснить, что чувствую, но, честно говоря, я слишком устал. Когда я говорю о своих чувствах, мои друзья предлагают кучу советов, чтобы я чувствовал себя по-другому, но это не помогает. Я не могу избавиться от постоянных переживаний, что все пойдет не так, как надо, и я буду в этом виноват.
– Я просто устал от бесконечной потребности Фолкнера обсуждать со мной хоккей, – говорю я, решив начать с того, что больше всего меня раздражает. – Мне приходится видеть его слишком часто, а я этого не хочу.
– Генри принимает все слишком близко к сердцу, – говорит Робби Нейту. – Он пропускает через себя каждую ошибку и считает, что несет за них ответственность, несмотря на то, что мы все говорили ему, что так не делается.
Это порождает обсуждение, в котором я могу практически не участвовать, пока все остальные, как и предполагалось, вставляют свои пять копеек. Робби объясняет, как пытается быть посредником между мной и Фолкнером, Расс позитивно отзывается о начале сезона, а Нейт толкает речь о командной работе.
Джей-Джей прочищает горло.
– Неужели никто не собирается вспомнить о том, что наш верный лидер несколько месяцев сидел на скамейке запасных? Генри, пока ты вообще играешь на льду, ты будешь лучше Нейта. Даже не заморачивайся.
Джей-Джей смеется над своей шуткой, а Нейт перечисляет все случаи, когда он прикрывал задницу Джей-Джея за последние четыре года, пока они жили и играли вместе, и из-за этого я с трудом могу разобрать, что говорят остальные. К тому моменту, когда они замолкают, я чувствую, что моя голова вот-вот взорвется от всех советов, которых мне надавали. Я снова отключаюсь от разговора и только мысленно присоединяюсь к ним, когда Нейт показывает средний палец в телефон Расса.
– Друзьям позволено иметь свое мнение о том, как справляться с подобными ситуациями, Джейден. И мне необязательно соглашаться с тобой, потому что я знаю, что ты неправ.
Джей-Джей сразу же отвечает, но я уже снова перестал слушать.
– Ты пойдешь на концерт сегодня вечером? – спрашивает Расс у Нейта, когда разговор снова затихает.
Музыкальная группа брата Расса Take Back December снова в городе, и Расс раздобыл билеты для всех. Я сказал, что не хочу идти, потому что мне не нравится их музыка, но на самом деле я просто считаю его брата придурком.
– Нет. Я приехал всего на сутки, а то и меньше того. Мне уже пора на каток к Стейс, а потом я отвезу ее в книжный магазин. В настоящий момент она вся на нервах. Хотя думаю, вы, ребята, это заметили. К тому же она тяжело переносит расстояние. – Все молчат. – Черт, да и я тоже. Это, мать твою, паршиво, но пока я здесь, хочу уделить ей все свое внимание. Она сейчас на встрече со своим профессором, поэтому у меня было время заскочить к вам.
Я не знал, что Анастасия испытывает стресс, потому что не спрашивал. Она всегда занята, и с тех пор, как у меня отпала необходимость посещать ее учебную группу, потому что я начал заниматься с Хэлли, Анастасию я почти ее не вижу. Другие ребята едва ли не каждый день заскакивают к нам домой, поэтому мне нетрудно узнать, как у них дела. И это наводит на мысль, что я не умею поддерживать дружеские отношения с теми, кого не так часто вижу, и что мне нужно добавить Анастасию в свой список приоритетов.
Робби заговаривает первым, когда Нейтан прощается и уходит.
– Нужно повнимательнее присматривать за Стейси. Я поговорю с Лолой, не понимаю, почему она не упомянула об этом. Она тоже очень занята, может быть, поэтому ничего не замечала.
– Ужасно себя чувствую, – признается Расс. – Я знал, что она скучает по Нейту, но считал, что в остальном с ней все в порядке.
– Я не знал, – говорю я. – Я даже не спрашивал, как у нее дела.