Не понимаю, почему ее слова о том, что мы по-прежнему просто друзья, так меня задели, когда я к этому привык. Я знаю, что иногда подражаю людям, с которыми общаюсь, но я не хочу создавать проблемы, как это делает с собой Хэлли.
Аврора угрожает мне насилием, когда я ворчу по поводу первого фильма, который мы смотрим, «Блондинка в законе», так что я не понаслышке знаю, что она страшна в гневе.
Мы с Хэлли устраиваемся на одной из хитроумных штуковин в виде кровати-дивана, расставленных по полу в огромной гостиной пентхауса, и я ловлю себя на том, что рассматриваю различные произведения искусства на стенах, а не смотрю на гигантский экран, который был сооружен специально для этой экстравагантной ночевки.
– Дизайнера интерьеров нужно уволить, – шепчу я Хэлли, которая полностью поглощена фильмом и своим пакетом конфет.
– Хм-м? – бормочет она.
– Картины совершенно не смотрятся в этой комнате, – говорю я.
– Что ты чувствуешь, когда смотришь на них? – спрашивает она, наконец-то отрывая взгляд от экрана, чтобы посмотреть на меня. Одетая в свою розовую пижаму, она заплела волосы в две косы и полностью смыла макияж. Она выглядит такой хорошенькой. И счастливой. Это мой любимый момент.
– Вдохновение, – отвечаю я.
– Что? Я думала, ты сказал, что они тебе не нравятся, – шепчет она, когда Мэтти и Ками оборачиваются к нам со своей напольной кровати и громка шикают.
– Неважно. – Я целую ее в лоб, и ее глаза расширяются, она тут же оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что на нас никто не смотрит. Как бы я хотел, чтобы ее не волновало чужое мнение.
Когда она снова погружается в просмотр фильма, я достаю из кармана свой сотовый.
Я чувствую себя намного лучше, когда выключаю свой телефон и кладу его обратно в карман. Хэлли уснула, и я позволяю Авроре включить еще один фильм, прежде чем сдаюсь и несу Хэлли в постель. Она даже не просыпается, когда случайно выскальзывает у меня из рук из-за этих дурацких пижам, которые на нас, и падает на кровать. Она точно дышит – я дважды проверял.
Как только я устраиваюсь рядом с ней, она, к счастью, подает признаки жизни, устраиваясь у меня на груди и обхватывая меня ногой, как обычно. Я убираю волосы с ее лица, и она издает счастливое «мм-м», медленно открывая глаза.
– Почему ты такая вымотанная?
– Легла поздно. Напряженный день. Мы в нашей комнате? – бормочет она.
– Нет. Ты пытаешься оседлать меня в гостиной на глазах у всех. – Мои слова подобны ушату с холодной водой; она резко открывает глаза и приподнимается на локте, чтобы оглядеть комнату.
– Ах ты засранец, – говорит она, снова ложась мне на грудь. – Отличный способ разбудить меня.
– Хочешь вернуться туда? Ты проспала окончание «Блондинки в законе» и «Жестокие намерения», но думаю, что они вот-вот начнут смотреть «Между небом и землей». Авроре очень нравятся старые фильмы с Риз Уизерспун.
Хэлли зевает и качает головой.
– Я рада быть здесь с тобой. Наедине. В этой огромной кровати.
– Ты пытаешься меня соблазнить? – Она смотрит на меня в ожидании. Я провожу большим пальцем по ее нижней губе и наблюдаю, как замедляется ее дыхание. Я наклоняюсь, а она задирает голову, чтобы нежно меня поцеловать.
– Я понятия не имею, как тебя соблазнять, – отвечает она. Я вспоминаю о том, что она сказала ранее о ее неопытности.
– Когда наших друзей не будет по ту сторону двери, я позволю тебе практиковаться столько, сколько захочешь.
– Мой герой. – Она поднимает глаза, ухмыляясь, но я вижу, насколько она устала, когда она тут же снова устраивается на моей груди. – Как ты думаешь, Авроре нравится ее вечеринка?
– Она сказала, что это лучшая вечеринка с ночевкой, на которой она когда-либо была. Что насчет тебя? Какое место она занимает?
Хэлли прижимается ко мне сильнее, кладет голову мне на плечо, чтобы смотреть на меня, пока мы разговариваем.
– Я никогда не была на таких вечеринках.
– У меня так хорошо получается дарить тебе новые впечатления. – Я закидываю одну руку за голову, чтобы ей было удобнее лежать, а другую кладу ей на бедро. – Мне тоже не разрешали на них ходить. Но я не расстраивался. У меня не было желания спать в чужом доме.
– Э-э, думаю, ты понимаешь, что это я ее спланировала, поэтому сама себе подарила новые впечатления. И дело не в том, что мне не разрешали, просто в детстве у меня не было друзей, кроме Уилла. Грейсон постоянно ходил на вечеринки с ночевкой. Джиджи тоже ходит, но сейчас, после ее недавней выходки, я задаюсь вопросом, ходит ли она туда, куда говорит.
– Слушая про твою семью, я радуюсь, что был единственным ребенком. Я бы не смог присматривать за таким количеством людей.
– Разве быть капитаном спортивной команды не то же самое, что иметь кучу братьев? И моя родня не плохая. Просто я всегда только жалуюсь на них. Надо чаще рассказывать о том, как хорошо они ко мне относятся.
– Это больше похоже на ферму рядом с шоссе, и все животные постоянно убегают. – Мне нравится чувствовать ее тело на своем, когда она смеется над чем-то, что я сказал. Даже в тускло освещенной комнате я могу сказать, что она смотрит на меня так, словно я самый забавный человек на свете. – Расскажи мне, что хорошего твоя семья сделала для тебя в последнее время.
Кажется, она замолкает слишком надолго, потому что, если бы я настоял и у нее был ответ, она бы не стала так мешкать. Я не настаиваю, потому что не хочу, чтобы она замкнулась в себе. Мне нравится слушать, как она говорит обо всем на свете, и я могу сказать такое только о ней.
– Грейсон позвонил мне сегодня утром, чтобы предупредить, что моя мама разозлилась из-за того, что я не поеду домой на День благодарения.
Не думаю, что это можно отнести к чему-то хорошему.
– Почему тебя не будет дома на День благодарения?
– Когда мы с Уиллом расстались, мы знали, что наши родители вмешаются, потому что они всегда так делают. Мы договорились, что, если я не поеду домой на праздники, к тому времени, когда мы в следующий раз встретимся, они забудут об этом. Просто до сегодняшнего дня у меня не было времени сказать маме, что мы расстались.
Все, что она говорит, порождает новые вопросы.
– Почему именно ты не едешь домой на День благодарения? Почему не он?
– Наверное, потому, что у меня есть другие варианты. У меня папа и мачеха в Нью-Йорке. А ему больше некуда поехать. Просто мне проще не возвращаться домой.
– Проще для него.
– Когда мы с ним встретились, он сказал, что нам обоим следует поехать домой, но я уже согласилась поработать. Во всем мире не хватит тыквенных пирогов, чтобы заставить меня согласиться поехать домой после того, как моя мама выразила свое недовольство новостями. Впрочем, она это переживет. Надеюсь, к марту.
Я высоко ценю своих родителей, но особенно в те моменты, когда слушаю рассказы своих друзей об их собственных родителях. Моя семья никогда не заставляла меня чувствовать себя недостаточно хорошим, никогда не вынуждала думать, что я не способен сам принимать решения, никогда не лишала уверенности в себе и не требовала от меня слишком многого. Только поступив в колледж и расширив свой круг общения, я понял, что многим повезло не так сильно, как мне. Конечно, родители много работали, но всегда находили для меня время и давали мне все самое лучшее.
– Что будет в марте? – Она отворачивается от меня, чтобы зевнуть, и я вспоминаю, что сейчас она должна спать. – Ты можешь снова засыпать, если хочешь. Я перестану задавать вопросы.
– Все в порядке. Мне нравится с тобой разговаривать, и, кажется, стоит насладиться этой кроватью, пока есть возможность, учитывая, что я больше никогда не попаду в этот пентхаус. Что будет в марте? – повторяет она мой вопрос. – Моя ежегодная головная боль. Наши с Уиллом семьи вместе отправляются в отпуск на весенних каникулах. Каждый год мне поручают все организовывать, и на это уходит тридцать миллионов часов поисков и дискуссий, а когда мы наконец добираемся до места, они все игнорируют мой план и постоянно жалуются. Просто восхитительно.
В очередной раз я радуюсь своей семье.
– Это звучит совсем не восхитительно.
– Так и есть. Каждый год я подумываю о том, чтобы спланировать их поездку, а самой отправиться куда-нибудь в другое место. К сожалению, я почти уверена, что без меня они не справятся и в конечном счете потеряются, перессорятся или окажутся в затруднительном положении. Точнее, они и так ссорятся, когда я рядом, но, по крайней мере, я знаю, где они все находятся.
– Мои родители просто заказывают поездки в туристических агентствах. Твои родители о них не слышали? – Она снова смеется и перекатывается с меня на спину. Я следую за ней, перекатываясь на бок и, подпирая голову рукой, притягиваю ее ближе. – Тебе не стоит ехать, если ты не хочешь.
– Аврора пригласила меня в девчачью поездку на весенних каникулах. Я никогда в такой не была, и меня никогда не приглашали, и я очень хочу поехать. Но это не стоит того, как отреагирует моя семья. Может быть, в следующем году, если у нее все еще будет желание взять меня с собой, я смогу поехать.
– Я знаю, что у многих в семьях сложные отношения, а у меня таких проблем не было, но я изо всех сил пытаюсь понять, почему ты просто не скажешь «нет» и не займешься тем, что доставляет тебе радость. Почему ты должна идти на жертвы, чтобы всем угодить?
– Да, иногда они многого от меня требуют, но, по крайней мере, всегда хотят, чтобы я была рядом. Они говорят, что все держится на мне.
– Даже если для этого потребуется пожертвовать своими желаниями?
На мгновение она замолкает.
– Если все развалится из-за того, что я раскачала лодку, кто заметит мое падение за борт? Кто будет рядом, если я утону?
Я знаю, как сильно Хэлли любит свою семью, и, судя по разговорам, которые я подслушал, они тоже ее любят. Я просто хочу, чтобы на нее не давило чужое бремя. Подобные беседы позволяют мне узнать о ней больше, чего я отчаянно хочу, но я чувствую, что у меня недостаточно опыта в данном вопросе, чтобы давать советы.