— Я, Екатерина Развиднеева, беру тебя, Танарил Коравиэль, в свои законные мужья перед богами и людьми Ковена. Клянусь любить и принимать таким, какой ты есть, — улыбнулась она.
А я почему-то подумал, отчего она меня берёт в законные мужья? Что, бывают ещё и незаконные?
Алтарь засветился, принимая наши клятвы, а Ката достала два металлических кольца и надела их мне на мизинцы, как было принято тут. Ещё два маленьких колечка вложила мне в ладонь. С трепетом надел их на крошечные пальчики жены и улыбнулся.
Мы развернулись к остальным, и нас начали поздравлять. Но стоило полупрозрачному силуэту возникнуть в воздухе, как все почтительно расступились.
— Всевышняя… — раздался чей-то шёпот.
Полупрозрачный силуэт стал чётче.
— Отриньте прошлое вы оба, иначе оно помешает вашему будущему, — строго сказала богиня и растаяла в вечернем воздухе так же быстро, как появилась.
Мы переглянулись. Лично я с прошедшим уже распрощался, а Кате помогу забыть Лимара. Ведь речь шла о нём? Какое ещё прошлое у неё было?
Людям предстояло веселиться весь вечер до самой ночи. Это был первый праздник с момента отъезда из Карастели, и все в нём нуждались.
— Ближайшие три дня — выходные! — с улыбкой объявил я.
Остров потонул в радостном шуме.
— Тан, у меня для тебя есть сюрприз. Пошли, — потянула меня Ката за собой.
— Какой? — я был заинтригован.
Мне всегда нравились подарки, которые она делала.
— Увидишь.
Почему-то мы шли не в сторону Ратуши, а, наоборот, двигались вдоль берега и удалялись от города. Вскоре светящийся храм и центральная площадь с гомонящими людьми остались далеко позади. Мы же вышли на небольшое, ровное каменное плато над морем. Оно казалось бы обычным, если бы не десятки ледяных деревьев, звенящих тонкими хрустальными листьями на южном ветру. На укромной поляне посреди полупрозрачныго леса стоял сундук, из которого жена достала толстое одеяло и расстелила на камнях.
— Знаешь, я подумала, что наша первая брачная ночь должна быть под открытым небом в зимнем лесу, — с улыбкой сказала она. — Так символичнее.
— Мне очень нравится этот сюрприз, — я сел на одеяло и потянулся к жене.
Вся эта великолепная искрящаяся звёздами ночь принадлежала только нам двоим.
Эпилог
Лимар
ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Я обнял жену и погладил округлившийся животик. Она улыбнулась сквозь сон и смешно дрыгнула ногой, отбрасывая одеяло. Зимы на Небесном Острове были хоть и не холодные, но ветреные и влажные, поэтому она предпочитала спать под толстенным одеялом. Южанка всё-таки.
— Ты что хочешь на завтрак? — потянулся я.
— Тебя! — весело ответила она и приоткрыла светло-карие, медовые глаза.
— Меня мало. Тебе надо есть за двоих!
— Тогда тебя и чего-нибудь кислого. Только солёного. И чтобы немножко, самую малость сладкого, — попросила она.
— Меня в сахарной пудре? — предложил я.
— Можно и так, — покладисто согласилась она и потянулась.
Я окинул взглядом свою женщину и улыбнулся. Она была идеальной: высокой, широкобёдрой, грудастой и статной. Такую оглоблей не сломаешь и ветром не сдуешь. Даже магическим.
Выйдя на кухню, я почесал затылок. На поднос накидал всякого — нехай сама выбирает. Окна у нас выходили на Океан. Ката припасла для меня особенное местечко, когда они строились, и теперь мы могли каждый день дивиться на бескрайнее, прекрасное море. Или на соседей, коли была охота подглядеть за Натаром и Лилей.
Танарил оказался прав. Когда я встретил жену, то всё с ней было иначе. За неё я бы убил. И отдал бы жизнь.
Близкими друзьями мы с сидхом не стали, но отношения у нас сложились хорошие. Гневаться на сидха я не мог, к моменту возвращения в Ковен я уже уразумел разницу между влюблённостью и любовью. И даже перестал осуждать Танарила. Блёклый просто шёл к своей цели, как умел, и сейчас, пять лет спустя, я знал, что всё устроилось к лучшему.
Танарил
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Она ворвалась прямо на совещание Малого Круга. Если бы не огромная, сияющая улыбка, я бы испугался.
— Танарил! — она кинулась мне в объятия и разрыдалась, а я недоумённо перевёл взгляд на Наташу и кивком попросил всех удалиться.
Когда за ними закрылась дверь, я коснулся пальцами подбородка и приподнял заплаканное улыбающееся лицо.
— Что случилось, мельда?
— У нас получилось, Танарил! — радостно прошептала она. — Лиля уже подтвердила!
Боясь поверить в своё счастье, я забрался рукой под кофту и положил ладонь на обнажённый живот. Надо же, столько лет лечений, трав, ритуалов и заклинаний спустя… маленький комочек жизни внутри.
Я молча прижал к себе жену и не смог удержать ликующей улыбки. Для Каты жизнь в Ковене стала настоящим испытанием. Когда мы отстроили город, я направил гонцов во все страны, чтобы сообщить: в Ковене умеют сохранять магию женщинам во время беременности. Сначала к нам ехали с опаской, а потом дело встало на поток. За свои услуги я брал очень большие деньги, а также обкладывал пары жесточайшими клятвами о неразглашении.
Постепенно это стало нашей маркой. Я натаскал нескольких лекарей и организовал потрясающей красоты лечебницу на соседнем острове, подальше от глаз жены. Но Ковен всё равно превратился в оплот беременных или жаждущих зачать магичек. Некоторые оставались на годы, всё-таки климат для малышей у нас был благодатный. Ката очень хотела и любила детей. Сначала Лилиных сыновей, потом двойняшек Лимара. Она грезила малышами, но шли годы, а результата не было.
Я не могу передать, сколько раз я пожалел о поступке, который привёл нас к этой ситуации. И сейчас, когда сияющая от счастья жена сидела у меня на коленях, я понимал: это подарок богов для неё, не для меня.
Когда-то давно я даже мысли не мог допустить о том, что у меня будет ребёнок-полукровка. А сейчас я замирал от счастья от одной надежды, что это может случиться.
— Я вызову Элариэла из лечебницы. Кайрат справится один. Нужно полное обследование!
— Лиля уже провела, — со смехом ответила она. — Всё хорошо. Это девочка…
— Ты уже думала над именем? — осторожно спросил я.
— Да. В честь бабушки Вилены.
— Виленаэль? — предложил я.
— Возможно. У меня для тебя, кстати, два сюрприза. Но второй ты должен найти сам.
Я удивлённо поднял бровь и посмотрел на жену.
— Найти?
— Да. Сам. На мне! — сверкнула глазами она.
Окинув взглядом привычную фигуру, я озадачился. А потом начал искать. Ожидаемо, поиски зашли немного не в ту степь. Когда я пришёл в себя, отдышался и поднял со стола обнажённую и покрытую испариной жену, пришлось признать поражение. Я ничего не нашёл.
Ката улыбнулась и заправила прядь волос за ушко. За вытянутое, не очень длинное, но однозначно острое ушко. Я перевёл на неё неверящий восторженный взгляд.
— Я подумала, что малышка не должна стесняться своих ушек. Пусть видит: у мамы и папы такие же.
Катарина
СОРОК ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
— Виленаэль, я категорически против! — сказала я, рубанув по воздуху рукой. — Ты с ума сошла? Какой отбор невест у Тормансов? Ты знаешь, что их отец Эринар чуть не убил твоего папу? Что это он выселил целую нацию на Мёртвый Остров из-за поступка одного мага? Что по его воле я чуть не погибла в лесу? Ты хоть представляешь, какой он человек? Он — настоящее чудовище! Монстр без души! Ты знаешь, какие пошлины он назначил на ввоз наших товаров в Альмендрию? Да они просто бесчеловечны! А шпионы, которых он присылает? Танарил уже сколько раз с ним ругался, так нет же, продолжает слать людей на верную гибель!
— Мама, отец — не равно сыновья. Хиллар не такой! Он добрый, чуткий и замечательный! — возразила мне дочь.
О, как она была похожа на своего отца! Иногда казалось, что она у него не от меня. Ни в чертах лица, ни в характере, ни в поведении Вилены не было ничего моего. Пепельная блондинка с горящими зелёными глазами, пухлыми губами и жутко своенравным характером. Потрясающе красивая и не менее упрямая. То, что у меня родился не ангелочек, я поняла почти сразу, но масштабов бедствия не представляла примерно до её подросткового возраста.
Ещё и имечко… Бабушка говорила, что её назвали в честь Владимира Ильича Ленина. Но ничего революционного в ней, кроме имени, не было. А дочь по заветам мёртвого вождя отчаянно боролась с капиталистическими угнетателями… в нашем с Танарилом лице.
— Ты его видела лишь однажды, откуда тебе знать? — взвилась я.
— Я знаю, — упёрлась она.
— Я категорически против!
— Я категорически за!
— Кто угодно, только не Торманс!
— Никто, кроме Торманса! — сощурилась она в ответ, и я поняла, что нужно сообщать Танарилу.
Муж женихов от дочери гонял со вкусом и вполне успешно, вот пусть он и отдувается. Я стремительно вышла из комнаты Вилены и отправилась на поиски остроухого источника проблемного генофонда.
— Танарил! — позвала я, заходя к нему в кабинет. — Танарил, у нас проблема!
— Виленаэль?
— Естественно! Она вбила себе в голову, что хочет отправиться на отбор невест к Тормансам. Какого чёрта ты вообще позволил им дать это объявление тут?
— Это было политическое решение, они тоже пошли на уступки. И что, насколько серьёзно обстоит дело? — муж сощурился точно так же, как пятью минутами раньше это сделала дочь.
— Хуже некуда.
— Как с белкой?
— Как с белкой! — я уткнулась лицом в ладони и позволила мужу обнять меня за плечи.
— Хорошо. Тогда нужно принимать меры. Оцепить остров. Запереть её в доме. Парализовать на пару дней? — с сомнением протянул он. — Как только их корабль выйдет из порта, никуда она с острова не денется. Она же огневичка, Морским Путём не уйдёт, а я на пару месяцев задержу исходящие суда.
— А дальше?
— А дальше отбор закончится, Тормансы женятся, Виленаэль сожжёт пол-острова, смешает с пеплом что-нибудь значимое и успокоится.