ерть доктора Келли продолжали окружать подозрения, эти отчеты были в итоге опубликованы в 2010 году. А когда даже это никак не помогло развеять подозрения, генеральный прокурор Доминик Грив снова открыл расследование в связи с составленной петицией.
Ознакомившись со всеми доказательствами, включая проверку нашей токсикологической экспертизы и сделанных нами заключений, Грив пришел к выводу о том, что доказательства самоубийства доктора Келли убедительны. Кроме того, он сказал, что проведенное лордом Хаттоном следствие, по сути, выполнило функции коронерского расследования (судебного следствия), и ничто не указывало на то, что доктор Келли был убит, либо на то, что есть какой-то заговор или сокрытие.
Будучи криминалистами, мы признаем, насколько важно иметь возможность подвергнуть сомнению слова властей и экспертов, на которых они опираются, когда что-то не сходится. Вместе с тем мы считаем не менее важным рассматривать всю картину целиком, а не отдельные ее аспекты, ведь это может ввести в заблуждение и создать ненужную неопределенность. Для любого криминалиста в обоих описанных выше делах все выглядит совершенно убедительно. Тем не менее я понимаю, что доказательств на основе криминалистической экспертизы может оказаться недостаточно, чтобы развеять сомнения конспирологов[38], славящихся своей неугомонностью.
24Рейчел Никелл
Иногда отсутствие доказательств само по себе может стать ключом к разгадке. В большинстве случаев криминалисты полагаются, по сути, на «собачий лай», а затем пытаются выяснить, в чем его причина. Иногда важно понять, почему собаки так и не залаяли, когда этого следовало ожидать. Именно такой была ситуация в расследовании смерти Рейчел Никелл.
Во время прогулки с маленьким сыном и собакой в парке «Уимблдон Коммон» в Лондоне 15 июля 1992 года, 23-летняя Рейчел Никелл умерла от не менее 49 отдельных ножевых ранений в результате нападения, совершенного, судя по всему, на сексуальной почве.
С помощью клейкой ленты с ее тела взяли образцы. Оно было обнажено, поскольку в ходе нападения убийца сорвал с женщины одежду. Криминалисты из КЛПБЛ провели ДНК-экспертизу в надежде найти мужской ДНК-профиль, не совпадающий с профилями ее мужа и двухлетнего сына. Эти криминалисты, вне всякого сомнения, были компетентными и обладали необходимой квалификацией и опытом. Тем не менее люди порой что-то упускают – это правда жизни. Проблема была в том, что криминалисты не только не смогли найти мужской ДНК – они не обнаружили вообще никакой ДНК. И, судя по всему, не задумались о том, как это можно объяснить. Сделай это криминалисты, они поняли бы: что-то не так, ведь на ленте должны были остаться клетки кожи Рейчел и ее ДНК.
Опросив нескольких мужчин в качестве возможных подозреваемых, лондонские полицейские сосредоточили внимание на местном жителе Колине Стэгге. Убежденные в его виновности, они организовали «ловлю на живца», не имея каких-либо доказательств. На протяжении нескольких месяцев сотрудница полиции под прикрытием изображала романтическое влечение к Стэггу, чтобы попытаться выудить у него признание в убийстве Рейчел. И хотя Колин Стэгг так и не признался, его все равно арестовали в августе 1993 года. Еще через год в ходе судебного разбирательства в Центральном уголовном суде Лондона судья отклонил доказательства, полученные в ходе этой операции, обвинение отозвало дело, и Стэгг был выпущен на свободу.
В 2002 году, когда Forensic Alliance приняла участие в расследовании нераскрытого дела об убийстве Рейчел Никелл с кодовым названием «операция Эдсел», я поручила эту работу Рою Грину, которому должны были помогать несколько коллег. Майк Горн занимался химической экспертизой, Клэр Лоури отвечала за волосы и текстильные волокна, Энди Макдональд взял на себя ДНК-экспертизу, а Эйприл Робсон была назначена ведущим криминалистом.
Мы расставили приоритеты в проведении анализов, руководствуясь тем, что, как нам казалось, с наибольшей вероятностью поможет установить личность убийцы. Поскольку в ходе нападения с Рейчел сорвали одежду, были все шансы найти на ней следы ДНК нападавшего человека. Следовательно, первым делом мы изучили предметы одежды, снятые с женщины и ее двухлетнего сына Алекса. Затем – образцы тканей тела – срезы и соскобы с ногтей, а также прикладывали полоски клейкой ленты к интимным местам тела Рейчел. Сперма, как правило, служит хорошим источником ДНК. Но поскольку криминалистам ЭКС не удалось обнаружить сперму на теле Рейчел, мы стали искать менее заметные следы. Третьим этапом стало исследование различных предметов, собранных на месте преступления в «Уимблдон Коммон» и изъятых у потенциальных подозреваемых. Позже мы добавили и четвертый этап, который заключался в более тщательном изучении частиц, собранных ЭКС с ключевых предметов.
Помимо прочего мы искали все, что могло бы связать это дело с похожими. Наше расследование, однако, не было сосредоточено на ком-то конкретно. Закон, связанный с запретом на повторное привлечение к уголовной ответственности за одно и то же преступление, в Великобритании еще не был изменен, поэтому уже оправданного Колина Стэгга не могли снова судить за убийство Рейчел. Однако полиция по-прежнему его подозревала, и пусть мы и не делали упор на нем, исключать тоже не стали.
Чтобы помочь с первым этапом нашего расследования – поиском чужеродной ДНК, которая могла принадлежать убийце Рейчел, – Рой организовал в лаборатории эксперимент по воссозданию обстоятельств преступления. Задача состояла в том, чтобы определить конкретные места на одежде Рейчел, к которым наиболее вероятно прикасался преступник, стягивая с нее одежду. Другой криминалист надел на себя одежду (поверх защитного комбинезона), похожую на ту, что была на Рейчел в день убийства. Затем Рой, выступавший в роли нападавшего, предварительно нанеся на свои руки черный порох, принялся эту одежду стягивать, чтобы добиться такого же ее расположения, как и на Рейчел в момент обнаружения ее тела. Оставленные им следы пороха указывали на участки наиболее интенсивного контакта – там и следовало сосредоточить внимание.
В процессе мы обнаружили ряд интересных особенностей, к которым, как нам казалось, имело смысл вернуться, если не найдем ничего в результате исполнения первоначального плана. Перейдя ко второму этапу, мы поняли, с какого конца взяться за это дело.
Анализируя полоски клейкой ленты, приложенные к телу Рейчел, криминалисты ЭКС использовали метод ДНК-экспертизы под названием «Анализ сверхмалых количеств ДНК»[39] (СКД). СКД – разновидность стандартной ДНК-экспертизы (КТП, метод коротких тандемных повторов) и заключается в репликации интересующих участков ДНК в имеющемся небольшом ее количестве, пока не будет получен достаточный для проведения анализа объем. При СКД проводится 34 цикла репликации ДНК – на восемь больше, чем в стандартном методе.
С ДНК нужно быть очень осторожным, чтобы получить ровно необходимое количество для анализа: если окажется, что ее недостаточно, никакого результата получить не удастся; а если слишком много, реакция окажется ингибированной[40]. Думаю, в ходе первоначального расследования произошло следующее: ожидая обнаружить на теле Рейчел лишь очень небольшое количество мужской ДНК, криминалисты воспользовались самой чувствительной методикой. Это было вполне обоснованное ожидание с учетом того факта, что не было обнаружено никакой содержащей ДНК физиологической жидкости, которая могла бы принадлежать преступнику. Проблема была в том, что они даже не задумались о том, почему не нашли не только мужскую ДНК, что не было особенно удивительным, но и никаких следов ДНК Рейчел.
У нас же был другой подход. Мы всегда начинали со стандартного анализа (в 28 циклов), чтобы использовать получившийся в образцах уровень ДНК в качестве отправной точки. Только после этого мы переходили к СКД-анализу, если считали это необходимым. Кроме того, мы всегда подготавливали растворы наших ДНК-экстрактов, которые могли дать понять, не ингибирует ли что-то реакцию, включая чрезмерную концентрацию ДНК или, например, какую-то химическую примесь.
Исследовав экстракты со взятой у ЭКС клейкой ленты с помощью стандартного метода в 28 циклов, мы получили смешанный ДНК-профиль. Основной его составляющей, казалось, была ДНК самой Рейчел, в то время как некоторые небольшие фрагменты принадлежали мужчине. Затем мы изучили те же самые экстракты с помощью СКД-методики в 34 цикла – той же, что была применена криминалистами ЭКС, – и стало очевидно, что реакция была слишком усилена, что привело к чрезмерному количеству ДНК и отсутствию каких-либо результатов.
Заинтригованные крошечными образцами мужской ДНК, мы переключили внимание на изначально снятые с интимных участков (с влагалища и ануса) полоски клейкой ленты, создав собственные экстракты с них. Затем мы подвергли их такому же анализу. Мы всегда проводим контрольный анализ на ДНК и считаем результат подтвержденным только тогда, когда его удается получить с обоих образцов. Это еще одна мера предосторожности при проведении ДНК-экспертизы, позволяющая отличить настоящие результаты от артефактов, полученных в ходе процесса и/или из-за особенностей имеющихся образцов. Исследовав образец, взятый с ануса, мы получили полный профиль Рейчел, и, хотя там было что-то еще, этот результат не был подтвержден контрольным анализом. Что касается образцов с влагалища, то даже после 28 циклов мы получили большое количество ДНК Рейчел и немного мужской, которой, однако, оказалось недостаточно, чтобы установить, кому именно она принадлежала.
Нам никогда особо не нравилась СКД-методика. Она была дорогостоящей и пользовалась плохой репутацией. Так, в деле о теракте в Оме судья Вейр постановил, что она ненадежная, и результаты такого анализа можно интерпретировать по-разному. А в ходе расследования исчезновения Мэдлин Макканн из отеля в Португалии результаты такого исследования, недостаточно точного, чтобы на него можно было полагаться, показали наличие небольшого количества ДНК Мэдлин в багажнике машины ее родителей, взятой ими напрокат через несколько недель после ее исчезновения. Таким образом, мы решили, что у нас появился идеальный повод применить другой подход. По сути, мы занялись очисткой экстрактов и повышением их концентрации, чтобы максимально избавиться от всего чужеродного материала, такого как соли и примеси, которые могут ингибировать ДНК-реакцию, а также регулировкой настроек оборудования для оптимизации процесса. Благодаря этому нам не приходилось применять дополнительные циклы репликации, используемые в СКД-методе и связанные с дополнительными осложнениями. В итоге удалось получить результаты ничуть не хуже, если не лучше.