По природе я определенно оптимист. Я верю, что криминалистика найдет выход из сложившегося затруднительного положения. Однако этого не произойдет, и уж точно не в ближайшее время, если мы будем сидеть сложа руки в надежде, что все случится само собой. Каждый должен проявить к уголовному правосудию активный интерес. Никогда не знаешь, с чем придется столкнуться в жизни, и я ни в коем случае не имею в виду что-либо столь драматическое, как убийство другого человека. Тем не менее, если вы окажетесь не в том месте и не в то время, кто знает, в чем вас могут заподозрить. А подозрений и их последствий порой оказывается вполне достаточно, чтобы сломать человеку жизнь. Таким образом, нам всем нужно позаботиться о том, чтобы наш голос был услышан людьми, избранными для управления этим важнейшим аспектом нашей безопасности и свободы.
Идеальным решением была бы система, которая обеспечивала бы полицию моментальной криминалистикой на месте преступления, но при этом ученые-криминалисты оставались бы независимыми, а их услуги не стоили бы слишком дорого. Так полицейские не только были бы обеспечены поддержкой в повседневной работе, но и смогли бы получать консультации, кроме того, их выводы было бы кому поставить под сомнение, если к делу может и должен быть применен иной подход. Эти услуги должны включать и анализ отпечатков пальцев, представляющих собой еще одну разновидность следов для криминалиста, и, конечно же, это тоже часть его работы. Шотландская система демонстрирует явные преимущества подобного интегрированного подхода.
Нововведения тоже заслуживают некоторого внимания, так как из-за чрезмерной конкуренции, создаваемой урезанными полицейскими бюджетами, стоимость услуг стала слишком низкой. Частные компании едва ли в состоянии самостоятельно финансировать необходимые исследования и разработки, чтобы поспевать за достижениями остального научного мира. Так что либо расходы на это должны быть включены в стоимость услуг, либо должно выделяться отдельное финансирование на исследование и разработки, особенно в областях, где технологии развиваются стремительно, таких как цифровая криминалистика. Сотрудничество с университетами в этой сфере должно войти в норму.
Я понимаю, что все, о чем рассуждаю, противоречит имеющимся тенденциям, однако что-то определенно нужно поменять, и как можно скорее. Слишком многие смотрят на криминалистику сквозь розовые очки, особенно после закрытия ЭКС. Я в целом поощряю рыночный подход, особенно с учетом того, до какого состояния была доведена ЭКС. Конкуренция оказывает колоссальное позитивное воздействие хотя бы на стоимость услуг, а также на скорость внедрения новшеств, когда она только появилась в нашей области. Чего я боюсь, так это некоторых поверхностных исследований, согласно которым все начало идти под откос в 2012 году, из чего был сделан вывод, что причиной стало закрытие ЭКС, поэтому необходимо ее восстановить. Не должно оставаться никаких сомнений в том, что, какой бы выдающейся ЭКС ни была во многих аспектах (я помню, что и сама, в общем-то, продукт этой системы), она стала слишком заносчивой и самодовольной, начав диктовать полиции условия и сроки предоставления услуг, пока в конечном счете новому поставщику, знающему свое дело, не составило труда показать, что есть способ лучше.
Прежде чем мы оставим эту тему, давайте поговорим про прибыль. Распространено убеждение, что любая коммерческая организация заинтересована исключительно в получении массовой прибыли, которой она могла бы поделиться со своими акционерами. За всю мою практику в этом бизнесе никогда не было прибыли, распределяющейся подобным образом: все заработанные деньги вкладывались в дело. Да и в любом случае мы не ожидаем заработать баснословную прибыль на этой, по сути, общественной службе под частным управлением.
У общественности много поводов для беспокойства. Криминалистика занимает, пожалуй, среди них далеко не первое место, и это можно легко понять. Тем не менее, мне кажется, люди встревожились бы сильнее, узнав, что полиция все чаще оказывается ответственной за предоставление беспристрастных доказательств на основании криминалистической экспертизы, поддерживающих обвинительную позицию. Риск когнитивных искажений и других форм предвзятости будет всегда. Мое беспокойство вызывает то, что в настоящий момент мы рискуем гораздо больше, чем следовало бы.
В общем и целом, за исключением некоторых ужасных судебных ошибок, наша система правосудия весьма неплохо справлялась со своими задачами. Но мы не можем почивать на лаврах. Все меняется, и, как подметил американский философ Джордж Сантаяна, «Те, кто не помнит своего прошлого, обречены его повторять». Так что давайте не допускать дальнейших судебных ошибок, вина за которые будет ложиться на отдельных криминалистов. Давайте позаботимся о том, чтобы наша криминалистика оставалась надежной, прозрачной, логичной и сбалансированной, как это рекомендует Ассоциация поставщиков криминалистических услуг. Давайте позаботимся о том, чтобы проделанная работа проверялась независимыми криминалистами с должной квалификацией от имени защиты, если в этом возникает необходимость. А еще давайте постараемся не утратить важнейших навыков, на приобретение которых у нас ушли годы, – как тех, что касаются отдельных типов доказательств, так и их комплексного анализа, что помогает создавать эффективные стратегии расследования, столь успешно себя зарекомендовавшие в процессе работы над многими из наших самых запутанных дел последнего времени.
30Убийства на Пембрукширской береговой тропе
В период между 17-ю и 21-м годом Джон Купер был обвинен в ношении оружия с целью угона автотранспортного средства, в нападении на полицейского, хулиганстве в состоянии алкогольного опьянения, а также в нападении с причинением телесных повреждений. Затем он женился, обзавелся детьми и, казалось, взялся за ум.
Куперу, должно быть, было за 30, когда в 1978 году он выиграл 90 тысяч фунтов в игре «Угадай, где мяч»[50]. Хоть для того времени это и была огромная сумма денег, вскоре все они были потрачены, в том числе на азартные игры. Затем, в 1983 году, неподалеку от его дома в Уэльсе произошло ограбление, а затем еще два – в 1985-м, еще одно в 1986-м, потом в 1988-м… К тому времени как оказаться в тюрьме, Купер совершил 30 краж со взломом и одно вооруженное ограбление с применением насилия.
В годы, когда мужчина грабил своих соседей в Пембрукшире, в этом регионе совершались еще более серьезные преступления. По прошествии восьми лет из тюремного срока Купера детектив Стив Уилкинс попросил компанию LGC Forensics, в которой я тогда еще работала, принять участие в операции «Оттава». Подозревая, что Купера можно связать с некоторыми тяжкими преступлениями, Стив организовал операцию по повторному расследованию нераскрытых дел, из которых нас попросили пересмотреть два двойных убийства и несколько нападений на сексуальной почве под угрозой применения огнестрельного оружия, которые произошли в Милфорд Хейвен.
Первое убийство было связано со смертью брата и сестры Ричарда и Хелен Томас накануне Рождества 1985 года. Обоим было за 50. Экстренные службы прибыли к их отдельно стоящему фермерскому дому в Сковестон-Парк из-за пожара. Сильно обгоревшее тело Хелен нашли на первом этаже среди обломков, упавших вместе с ним со спальни на втором этаже в результате возгорания. Тело Ричарда обнаружили на лестнице, ведущей на второй этаж.
Поскольку у обоих были огнестрельные раны, поначалу полиция решила, что это было убийство и самоубийство. Затем рядом с телом Ричарда обнаружили заляпанное грязью покрывало, а в пристройке – лужу крови с тремя дробинками из патрона, в связи с чем возникло предположение, что в мужчину выстрелили в этой пристройке или рядом с ней, после чего завернули в покрывало и по грязи перетащили в дом. Тем не менее, несмотря на слаженную работу полиции по поиску убийцы, дело так и не было раскрыто.
Четыре года спустя мужа и жену Питера и Гвенду Диксон убили всего в нескольких милях от того места на Пембрукширской береговой тропе. Диксоны, которым тоже было за 50, прибыли, как обычно, отдыхать на природе с палатками в Литл Хейвен в понедельник 19 июня 1989 года. Десять дней спустя, в четверг 29 июня, они оставили свою палатку сохнуть в кемпинге, а сами решили в последний раз прогуляться вдоль прибрежной тропы. Судя по всему, они намеревались позже в тот день отправиться на своей машине обратно домой под Оксфорд. Когда же в понедельник они вопреки ожиданию не вышли на работу, их сын позвонил владельцу кемпинга, сообщившему об их исчезновении полиции. Почти через неделю после того как Диксонов последний раз видели живыми, их тела были обнаружены под поломанными ветками и растительностью в зарослях на краю крутого утеса, мимо которого проходила береговая тропа.
В Гвенду дважды выстрелили в упор. Стянутая одежда указывала на то, что ее изнасиловали. Тело Питера, полностью одетое, было найдено рядом, прямо у края утеса. Его руки были связаны за спиной серой полиэтиленовой веревкой, и в него выстрелили три раза, также в упор.
Казалось, основным мотивом нападения было ограбление. Убийца Диксонов явно обыскал их рюкзаки и украл кошелек Питера. Кроме того, убийца узнал ПИН-код как минимум одной из банковских карт Питера, так как с его счета в четырех разных банкоматах в трех городах были сняты деньги после того, как пару последний раз видели живыми 29 июня.
Призыв полиции сообщить любую информацию привел к тому, что один свидетель дал описание мужчины, который, как ему показалось, странно себя вел, снимая деньги в банкомате. С его слов художником был составлен портрет мужчины с волосами до плеч, рюкзаком, в прогулочных туристических ботинках и шортах цвета хаки до колен. Этот мужчина был очень похож на человека, которого еще один свидетель видел использующим банковскую карту в другом месте в тот же самый период.
Жаркая погода ускорила процесс разложения, и на момент обнаружения тел было сложно обнаружить следы ДНК. Поэтому, несмотря на огромные усилия полиции, не было установлено ни одного подозреваемого.